The devil may cry

Вдох выдох. С губ срывается еле слышный смешок, а язык медленно проводит по пересохшим губам. Дыхание частое, сбитое, и сердце громко стучит в грудной клетке, быстрее разгоняя горячую кровь по венам. Лухан срывается на бег, перепрыгивая скамейки и мусорные баки. Сзади слышится топот и чьи-то крики, а затем и вовсе оглушительный звук выстрела, и парень громко хохочет, ловко уворачиваясь от пули. Темнота, словно черная гуашь, обволакивает улицы, и лишь редкие фонари освещают небольшое пространство впереди. Часы на главной площади бьют ровно двенадцать раз, и каждый удар эхом отдается у него в голове. Лухан поворачивается и вскидывает руку с пистолетом вверх, спуская курок. Пуля со свистом разрезает воздух и, наконец, достигает своей цели, оставляя кровавый след на лбу у одного из преследователей. Тело с глухим ударом валится на продрогшую землю, и Лухан улыбается, словно сумасшедший, снова продолжая бежать вперед. В нос резко ударяет запах человеческого тела, и ноги сами сворачивают в переулок. Лухан сглатывает слюну и ускоряется, приближаясь к небольшому книжному магазинчику. Зрачки расширяются, а серо-зеленые глаза вмиг чернеют, стоит ему заметить молодую девушку, что стоит на ступеньке и копается в сумочке. Пальцы сжимаются в кулаки, и длинные когти впиваются в кожу. Лухан ведет носом и закатывает глаза, прикусывая губу. Девушка оглушительно кричит, когда чужие руки разрывают ее грудную клетку. Его ладони вмиг окрашиваются в алый цвет, а под ногтями разрывается мягкая кожа. Лухан облизывает нетронутую шею, а затем прогрызает ее острыми клыками, кончиком языка собирая капельки горячей крови. Утробный рык разбивает тишину ночи на мелкие осколки, а где-то в переулке снова слышны звуки погони. Оборотень одним рывком поднимается на ноги и убегает подальше от изуродованного тела, оставляя позади ручьи крови и вырванное сердце на асфальте. Ловко перепрыгивая с одной крыши, на другую, Лухан утирает рукавом лицо, другой рукой сжимая пистолет. Пули не самое страшное оружие, что есть у оборотня в арсенале, но ему нравится смотреть, как люди падают навзничь, стоит лишь спустить курок. Его настигают только на окраине города. Там, откуда, казалось бы, невозможно сбежать. Он смотрит на преследователей в плащах и скалится, обнажая окровавленные клыки. Одежда на нем порвана и запачкана в земле, она неприятно липнет к потному телу, но Лухан сходит с ума от запаха свежей крови, что осталась на рукавах. - Кровожадная тварь, - выплевывает мужчина и сжимает руки в кулаки. Охотник прекрасно понимает – одно резкое движение, и он нежилец. Скорость оборотня превосходит человеческую в сотни раз. - Сочту за комплимент, - рычит Лухан, принюхиваясь. Он склоняет голову набок, прищуривая черные глаза, и тихо посмеивается. Оборотень чувствует сильный страх, и его это забавляет, - боишься, да? А ты? – он поворачивается к русоволосой девушке и та морщит нос, замечая ошметки кожи у оборотня на клыках. Ветер разносит запах человеческого тела, и Лухан еле сдерживает себя, чтобы не перегрызть глотки молодым охотникам. Убив сразу троих киллеров за ночь, оборотень лишит себя развлечения на несколько дней вперед. Ему нужен адреналин и парочка мертвых тел. Но Лухан не любит получать жертву сразу. - Ты в тупике. Загнанный в клетку зверь, - смеется девушка и быстро вскидывает руку с заранее приготовленным револьвером. - Но страшно вам, а не мне, - улыбается Лухан. Слух улавливает еле слышный шорох где-то за деревьями и хруст веток. Лухан медленно поворачивает голову в сторону рощи и всматривается в темноту, различая среди стволов чью-то фигуру. Оборотень не чувствует человека, а значит, что это кто-то из своих следит за ними все это время. Однако в роще слишком темно, и даже хорошее звериное зрение не позволяет хорошенько разглядеть наблюдателя, но молодой оборотень выдает самого себя, глубоко вздыхая. Лухан ведет носом и улыбается, почуяв родной запах. - Сехун~а, - ласково зовет Лухан, продолжая улыбаться. Оборотень выходит из тени, вступая на мягкую траву позади охотников. Те шокировано оборачиваются и явно начинают паниковать, потому что справиться против двух зверей молодым охотникам не по зубам. Они становятся спинами друг к другу, а Лухан хохочет, когда по его телу бегут мурашки от чужого чувства страха. Все происходит так быстро, что он в последний миг успевает среагировать и отскочить в сторону от летящей пули. Инстинкт срабатывает мгновенно, и вот под ним уже еле дергается чужое тело. Под зубами трещат кости, когда Лухан насквозь прокусывает руку, а затем и вторую, лишая охотника возможности напасть. Тело буквально парализует, когда всего в нескольких метрах слышится возня и тихое скуление. Боковым зрением Лухан видит поднятую руку охотницы над его мальчиком и тут же вскакивает на ноги, с рыком бросаясь на девушку. - Убью, сука, - шипит оборотень, занося руку и одним взмахом разрывая острыми когтями чужую шею. Кровь хлещет из изодранной шеи, и девушка захлебывается, смотря, как Лухан поднимается на ноги, - встретимся в аду, и я сожру тебя прямо там. Плевать, что ты и так будешь мертвая, - выплевывает парень, вытирая руку об чужой плащ. Массивная дверь с легкостью открывается, впуская оборотня в дом. На паркете длинной дорожкой остаются капли крови и следы от грязных сапог, но Лухан и думать не хочет о чистоте. Где-то в гостиной слышны звуки телевизора и чьи-то разговоры, и оборотень направляется прямиком туда. - А я говорил тебе, что будет именно так. Охотников все больше, их будто бы на заводе штампуют, - фыркает Чен, щелкая пультом от телевизора, - знаешь, даже рожи у некоторых похожи, аж бесит. - Я не смотрю на рожи, я просто убиваю, - отстранено замечает Исин и ведет носом по воздуху, - Чен, это кровь? - Кровь, мать вашу, и не только человеческая, - приближаясь к парням, рычит Лухан. Исин вскакивает с места и бежит к брату – на его руках лежит Сехун и тихо поскуливает, цепляясь пальцами за воротник чужой куртки. Лухан и сам выглядит не лучше, он обеспокоено смотрит в лицо своего мальчика и будто бы укачивает его, прижимая к себе. - Сехунни, больно? Куда ранили, покажи мне, - приговаривает Исин, когда брат укладывает младшего на диван. - Конечно же, ему больно! Сделай уже что-нибудь! Если он умрет, я сам тебя сожру, - кричит Лухан и встряхивает оборотня. - Чен, уведи его, пока Ифань не спустился на его крики. Пусть он мне не мешает, - спокойно говорит Исин, опускаясь рядом с Сехуном.   Лухан меряет кухню большими шагами, то и дело возвращаясь к столу и беря в руки бокал с вином. Ничего крепче в доме не нашлось, потому что Исин категорически против алкоголя, а унять дрожь в руках ему необходимо. Из гостиной не слышно ни звука, и Лухана это нервирует еще больше, нежели пустая болтовня Чена, пытающегося его отвлечь. Что он почувствовал, когда увидел пистолет, направленный прямо в сердце его дорогому волчонку? Лухан и сам не знает. Наверное, страх. Это удивительно и, возможно, смешно, ведь оборотни кровожадные и бесстрашные. Но только не тогда, когда у тебя хотят отнять любимое существо. Сехун уже взрослый оборотень, и появился в стае раньше самого Лухана, но для старшего он все еще маленький волчонок. Он взял его под опеку сразу же, как только неугомонный младший обнюхал его на пороге дома. Лухан пришел к ним окрепшим и способным обращаться в человека волком, Сехуну же тогда было всего двенадцать, и его пушистый хвостик вкупе с мягкими ушами свел старшего с ума. Скрип открываемой двери вернул Лухана из воспоминаний в реальность. В кухню вошел хмурый Ифань и поставил перед братом бутылку виски, присаживаясь напротив. Он кивком указал на стаканы и молча ждал, пока Лухан нальет обоим выпивку. - Как так вышло? - Лучше скажи мне, как он оказался там? Какого хрена, Ифань? Какого, твою мать, хрена, ты выпустил Сехуна из дома? – психует Лухан, неотрывно глядя в чужие глаза. - Он уже взрослый и волен решать, когда ему выходить на улицу, а когда нет. - Но я же просил тебя… - Прекрати его опекать. - А ты бы отпустил Исина? А? – он смотрит на брата и ухмыляется, когда тот замирает при упоминании любимого имени, - то-то же. А я чуть не потерял своего волчонка. - Волчонок жив. Исин его вылечил, - хриплый голос заставляет оборотней обернуться к двери. - Сехун~а, - Лухан подскакивает с места и порывисто обнимает младшего, гладя его по волосам. - Ты же кровожадная тварь, Лухан, - смеется Сехун, целуя чужую шею, - кровожадные твари не могут быть такими сентиментальными. - Я разорвал ей шею. Она… - Я видел. Видел. - И все-таки, она покусилась на самое дорогое, что у меня есть, - выдыхает Лухан и целует горячие мягкие губы своего мальчика, - обещай мне, что будешь выходить на охоту только со мной. - Обещаю, - улыбаясь, отвечает Сехун.

«And the devil may cry, The devil may cry at the end of the night.» (с)