Больница для душ.

Ведь все мы одиноко идем по пустой лестнице, Безмолвные залы, безымянные лица.

Пустые коридоры, дотошно белые стены, запах гари, засохшие цветы, и крики — именно такую картину лицезрел Генри каждое утро приходя на работу. Многие бы сказали, что в таких условиях невозможно работать. Это как минимум «плевок» в лицо для столь опытного психолога, каким являлся Генри. Но он всегда относился к этому нейтрально. Сколько бы раз цветы не сажали заново — они засыхали за долю секунды. Сколько бы раз не красили стены больницы в другой цвет, он сразу же исчезал, оставляя лишь белый оттенок, настолько угнетающий, что порой хотелось выть от этой непонятной пустоты. Сколько бы раз не пытались поставить в больнице освежители — они все ломались. В этой забытой Богом больнице всё ломалось и шло под откос. И если можно было закрыть глаза на все эти бытовые ситуации, одно всегда выводило из себя и заставляло страх пробираться до костей… Крики пациентов. Они никогда не были довольны своей участью. Они вечно просили свободы, будто бы это смогло спасти их от бесконечной пустоты и безысходности. Порой даже сам Генри впадал в некий транс вместе со своими пациентами. За столько долгих и мучительных лет он устал. По-настоящему устал от всего, и лишь одно держало его на посту: «Никто и никогда не возьмётся за такую работу». Каждый день одна и та же история. Каждый пытается доказать свою невиновность, глупо пологая, что он и есть тот «особенный», который должен остаться в живых, спасти Мир, стать чем-то большим, нежели простым смертным. И не было ни одного, который бы сказал, что жить он не хочет. Несмотря на бесконечные просьбы стать частью вечности, на вечные мольбы о том, что жизнь надоела — никто не хотел покидать белый свет. Они кричали до потери голоса. Они резали себя тысячами ножами, они душили себя, они сходили с ума… только это им не помогало избавиться от голода. Бесконечный голод эмоций, жажда крови. Чем больше времени они здесь проводили, тем больше сходили с ума. Если сначала им казалось это разумным и нормальным, постепенно они становились параноиками, убивали самих же себя, ради того, чтобы почувствовать, какого это на самом деле. Каждый понимал, что он снова воскреснет, но это чувство безудержного страха перед самой смертью… а потом вновь жизнь, вновь опьяняющий запах грехов и пороков. Вновь шанс для того, чтобы пройти эту ненормальную игру. Адреналин и цель: «Пройти игру до конца». Никто не хотел уходить просто так, с пустыми руками. Каждый мечтал выиграть чек-поинт и стать снова смертным. Ещё раз прожить свою жизнь от и до, наслаждаясь земными радостями. Наслаждаясь чувством свободы. Чувством того, что он Король или же Королева. Что он может все и вся. Только был один изъян у этой больницы, который заставлял Генри каждое утро сожалеть о своём выборе и о своём проступке. Это была Больница для Душ. Каждая повинная душа, которая при жизни осмеливалась пойти против судьбы, или же её законов — попадала сюда. Из одной ловушки прямо в клетку. И у каждого из них была своя особенная история, свои печальные исходы, свои терзания и слёзы… Рыдания, которые сотрясали подсознание врача. Эти вечные сцены, как в цирке, это вечная картина. Будто Генри был художником и каждый раз отправлялся на просмотр одной и той же выставки. И каждый раз вместо того, чтобы бросить это бренное дело, он замечал всё больше деталей и мелочей, которые даже опытный художник не заметил бы сам. Он замечал то, что было скрыто. Находил в каждом слове ту самую цепочку, ту самую искорку, которая довела души до такого состояния. То, что сделало их такими гнилыми. И знаете, в чём он убедился за проведённые здесь годы? В том, что не существует плохих людей, существуют те, кто пытается их сломить, ударить в больное место и превратить их в прах. Создать иллюзию обмана и бить его… Словами. Настолько сильно, насколько мог. Настолько, чтобы человек превратился в овощ, и огонёк в его душе потух… полностью. Свеча надежды, находившаяся в каждой душе, с каждым разом становилась всё слабее и слабее, пока огонь полностью не исчезал, и зажечь его обратно было невозможно. От ударов ломаются кости, а от слов ломаются люди. Как в Древней Легенде Богов, где говорится, что Богиня Пандора, захваченная собственным любопытством, открыла странный ящик, находившийся у неё дома, даже несмотря на то, что её муж Эпиметей запретил ей это. И в тот миг наружу вышли все бедствия и несчастья, что находились там. Надежда тоже хотела выбраться, но Пандора, испугавшись, закрыла крышку. И на дне этой темной бездны осталась одна Надежда. Заключённая во мраке… Она осталась там умирать. А что будет, если она по-настоящему умрёт? На этот вопрос Генри не смог бы ответить, зато каждый день он видел последствия того, что надежды больше в Мире нет. Она жива… но слишком слаба. Он видел, как её сестры захватывали Мир, уничтожая всё на своём пути. Он видел, как погибают души. И самое ужасное было не то, что погибла земная оболочка, а то, что вместе с душой погибали настоящие Вселенные — созданные каждым из нас. Отдельные Миры, тайные желания, соблазны и страхи. Всё это душа забирала с собой, а потом разрывалась на тысячи осколков, которых нельзя было собрать заново.