Подарок.

Чоноп почему-то думал, что отмечать День Рождения в шумном клубе, с литрами выпивки и малознакомыми личностями на подхвате – это круто. Но Химчан так не считал. Друга обижать он не хотел, сидеть в одиночестве с бутылкой пива и глупыми ток-шоу на экране тоже не прельщало. Поэтому громкие басы разрывали барабанные перепонки, рядом сидела непонятная личность, а в руках с ярко оранжевого цвета жидкостью находился бокал. Ким посмотрел на себя в отражении, поделенное бутылками со спиртным на маленькие копии, а после вздохнул и приподнял бокал, словно пил с кем-то. — С Днем Рождения, Ким Химчан. Будь здоров, счастлив, и не так уны… — Пьешь в одиночестве? — фразы все банальны и одинаковы. Это не ново, и кроме как грустной снисходительной улыбки больше ничего не вызывают. — Мне нравится, способствует размышлениям, — Ким улыбнулся, переводя взгляд на заговорившего с ним парня. Тот в свою очередь уже взобрался за барную стойку, хлопнул по ней и подмигнул бармену. Видимо, он часто здесь бывает. — Философствуешь о бытие? — парень достал сигареты и, бросив их на стойку, вытащил одну, прикуривая. — Типо того, — бокал запотевшего пива, оказался в нестандартных для мужчины длинных красивых пальцах. — Бан Енгук, — выдохнув дым, слабо щурясь от его едких паров, произнес парень и протянул руку, ожидая рукопожатия. Ким смотрел на протянутую ладонь и неуверенно облизал губы, закусив нижнюю. — Ким Химчан, — вложив свои прохладные пальцы в горячую руку Енгука, он улыбнулся, ловя одобрительный кивок и удовлетворенную ухмылку нового знакомого. День Рождения запомнился надолго: ссадинами на спине, засосами на груди, шее, на животе, даже на внутренней стороне бедра. Синяками на боках, ноющей тупой болью от копчика и почти до середины груди по позвоночнику, воспоминаниями о жарком минете, и в довершении ко всему погромом от прошедшей страсти в квартире Химчана. Когда Ким разлепил глаза и огляделся, то вздохнул более менее спокойно, понимая, что он дома, но лишь до того момента, как на его животе зашевелилась чужая рука, которая сползла на левую тазобедренную косточку и там же сжалась. Было бы здорово, окажись это обманом зрения, обманом ощущений и вообще одним сплошным обманом, таким чертовски приятным глаз и по ощущениям тоже очень даже. У него на спине, в районе лопатки была татуировка, которую перечеркивала ярко алая полоса царапины. Химчан посмотрел на свои руки и даже представить не мог, что такое сотворить со спиной соседа по кровати мог он. Нет, определенно нет. Енгук, имя которого Ким вспомнил слишком быстро, заворочался, придвигаясь ближе к Химчану и утыкаясь носом в его шею. Но он пролежал так не долго, неторопливо открыл глаза, пару раз проморгал, а затем привстал на локте. — Доброе утро, — прохрипел он и без того низким голосом, Химчан сглотнул вязкую слюну и неуверенно кивнул, мол да «Доброе». Обычно, когда вы переспали с малознакомым вам человеком, стоит распрощаться как можно быстрее. Даже кофе предлагать не самая лучшая идея, как-то все это глупо выглядит, но то, что сделал Енгук, ошарашило Химчана в сотни тысяч раз, сломав напрочь его представления о сексе на одну ночь. — Хочешь, примем душ вместе? — он поддел его подбородок кончиком носа, заставляя Кима запрокинуть голову, а после сухие губы прижались слева от кадыка, поползли ниже к яремной вырезке и там зависли, облизывая ключицы, слабо покусывая их. — Ен…Енгук, — Химчан сглотнул, сводя ноги, но пронырливый Бан уже скользил своими горячими руками под тонкой простыней, норовя продолжить ночные веселья. — Это немного, немного…О, Боже. Скрывшийся под все той же темно-синей простыней Енгук усмехнулся, и Химчана прострелило от ощущения языка в том самом месте. — Ты сказал, что у тебя День Рождения был, — в перерывах между причмокивающими звуками, заявил Бан. — К-когда? — Когда я был сзади, — Енгук продолжил, а Ким сгорел со стыда заживо. Расставались они, длительно целуясь в дверном проеме. Химчан вжимался позвоночником в дверной косяк, длинные пальцы Енгука держали его за подбородок, а губы неторопливо сминали губы Кима в вязком поцелуе. От него пахло гелем для душа, которым пользовался Химчан. На самом деле, он никогда не задумывался о том, насколько приятен аромат данного вида бытовой химии, но, шумно вдыхая аромат тела Бана, он понял, что очень даже неплохо. — Пока, — напоследок Енгук улыбнулся и, потрепав волосы на затылке Химчана, покинул его лестничную клетку. Он ничего ему не ответил, чего-то похожего на «Увидимся», «Созвонимся». Гук не оставил своего номера, а Химчан не просил. Они разошлись так же нелепо и сумбурно, как и встретились. *** — Знаешь, это немного обидно, я думал, мы отметим вместе, позвал девчонок, а ты куда-то пропал. Чоноп шагал с Химчаном в ногу и рассматривал себя в отражениях огромных витрин брендовых магазинов. — Извини, — Ким пожал плечами и поджал губы, подтягивая шарф выше на шею. Ему было дико неуютно, казалось, что люди видят эти следы. Синяки начинали сходить, кожа была усеяна багровыми подтеками. Химчан поймал себя на мысли, что он слишком много уделял этому внимания. Поначалу все ограничивалось лишь длительным рассматриванием своего исклейменного тела в душе через запотевшее зеркало. Затем, когда за окнами наступали сумерки, и квартира погружалась во мрак, Ким зарывался носом в темно-синие простыни и задыхался тем ароматом, что еще теплился в ткани. Его руки бессовестно гладили в тех местах, которых касался Енгук. Он доводил себя до разрядки, скуля и покусывая губы, а за закрытыми веками было улыбающиеся лицо Бана, который смотрел своими бесстыжими глазами, устроившись между ног Химчана. — Я схожу с ума, — пробормотал брюнет, шумно выдохнув. — Что? — Чоноп растерянно посмотрел на друга, но тот отрицательно покачал головой. — Ты хотел кроссовки? Давай зайдем сюда, — брюнет кивнул на вывеску спортивного магазина. — Хен, ну, купи! — мальчишеский голос напополам со звоном колокольчика заставил Химчана вздрогнуть и поднять голову. — Отстань, заноза. Он улыбался, широко, ярко, как солнце: ослепляюще и тепло. Кепка была перевернута козырьком назад, под ней виднелась черная бандана, и он, запрокинув голову на спинку кожаного дивана, рассматривал зеркальный потолок. Парень, названный занозой, сидел перед ним на корточках и вертел в руках пару хорошеньких кроссов. — Ты обещал! Помнишь? Если я пройду вступительный тест, ты купишь мне их. — Я спустил все деньги, — хмыкнул Енгук и снова запрокинул голову, а после чуть повернул ее в бок. — Добрый день, могу ли я вам чем-нибудь помочь? — на бейджике у нее написано Джи Сук, она улыбается приветливо, сложив руки перед собой, и смотрит уж очень заинтересовано. Химчан сглотнул, стараясь отвести взгляд от тех пронзительных глаз, которые смотрят на него с легким прищуром. Енгук смотрел и словно говорил «Я знаю, что ты еще думаешь обо мне». И это была катастрофа. — Чоноп, пойдем в другой магазин? — дернув друга за рукав куртку, пролепетал Ким. Мун растерянно посмотрел на него. — Но я точно их видел именно здесь, погуляй пока по залу, я быстро. Друг ретировался, Бэнг выпрямился, даже поднялся, а Химчан сделал шаг назад. — Хе-ен, — заноза продолжал клянчить, Гук облизал нижнюю губу, достал из бумажника пару купюр и, пробормотав «Чунхон, исчезни», сунул ему деньги. Рядом с отделом спортивной обуви, находился небольшой отдел одежды. Стянув первый попавшийся спортивный костюм с вешалки, Енгук направился к Химчану. — Пошли, примеришь, — взяв брюнета под локоть, он буквально уволок его в сторону примерочных. — Я не…не ношу спортивные костюмы, — пролепетал Ким первое, что пришло на ум. — Тебе и не придется, — Бан толкнул дверь в примерочную, запихнул туда Химчана, а после закрыл за собой на щеколду. Спортивный костюм и правда оказался на пуфике, без надежды быть примеренным. — Я не думал, что мы встретимся еще раз, — Енгук сунул руки в карманы свободных джинсов и прижался спиной к дверце. — Я уже понял, — Ким оглянулся вокруг. Не то чтобы он страдал клаустрофобией. Просто, это было как-то глупо, что ли… Химчан пропустил момент, когда Гук размотал высокий красный шарф с его шеи и провел пальцами по следам, оставленным им пару дней назад. — Эй… — Когда Чоноп сказал, что у него есть симпатичный друг, я не думал, что зайду так далеко. — Ты знаешь Чонопа? — Химчан широко распахнул глаза, а в ответ получил банальный незамысловатый кивок и оказался прижат к одной из стен кабинки. — О, постой-постой, только не говори, что он специально это сделал! — Я и не говорю, ты сам это сказал. — Вы оба идиоты, — фыркнул Ким и попытался увернуться от сильных рук на своих бедрах. — Отвали. — Химчан, угомонись, — Гук усмехнулся, вернув его обратно к себе, и поймал лицо за подбородок, сжав его пальцами. — Тебе же понравился мой подарок. — Трахнул из жалости? — съязвил парень, и Бан рассмеялся. Легко, непринужденно и по-доброму. — Подсел к тебе – да, а вот трахнул - нет, остался утром тоже не из жалости, принимал с тобой душ, делал тебе мин… — Молчи, я понял. — Вообще-то, я не настолько милосердный. Тебе очень повезло. — Я заметил. Химчан раздраженно выдохнул и запрокинул голову, стукаясь затылком о стену, а после взглянул в отражение. Енгук обнимал его за талию, а его лицо было где-то в районе шеи, за ухом. Ким чувствовал его теплое дыхание и ненавязчивые прикосновения сухих губ к проколотой мочке уха. — Если кратко, я на тебя даже слегка запал. — Вот уж спасибо, — Чан вздрогнул от укуса за ушную раковину, и уперся руками в грудь парня. — Чертов Ким Химчан. Ты невероятно колючий. — Я не… — У меня еще есть подарки вдогонку к твоему Дню Рождения. Енгук оказался напротив его лица, в сантиметрах от губ и провокационно улыбнулся. Химчану было не сложно сложить дважды два, особенно когда его задницу, для большей уверенности, сжали чужие ладони. — Нет, нет. Даже не смей думать, что я еще раз поведусь на это. Енгук, ты… Он бесцеремонно, нагло и как само собой разумеющиеся накрыл его губы своими и вжал в стену кабинки. Так, словно они виделись не второй раз в жизни, скорее наоборот: они были бесконечно долго знакомы. И Енгук запомнил каждый изгиб его тела не потому, что Ким Химчан был слишком обыденным, а потому, что он казался до одури знакомым, своим, слишком родным. — Пусти, немедленно, — зашипел растрепанный брюнет, волосы которого Енгуку так понравилось ерошить. — Не думаю, что это теперь возможно, — его шепот оседал на влажных губах Кима, и он просто не мог оторвать от Гука взгляд. Иногда тебя просто замагничивает к человеку, против воли тянет. Это страшно, ведь так не должно быть. Как же право выбора? — Химчан, ты тут? — голос Чонопа раздался совсем рядом, а после раздались еще шаги. — Хен? Хен, мне не хватает триста вон! Бан рассмеялся в губы Чана, который прикрыл глаза и слабо усмехнулся. — Согласен? — На что? — Ким мазнул губами по его щеке, и вновь поймал отражение в зеркале. Красиво. Чертовски правильно и гармонично. — Подарки, День Рождения вместе, твое обнаженное тело в синих простынях по утрам? Соглашайся, Химчан-и. Ладонь Кима перестала упираться в грудь парня напротив, и он завел ее за шею Енгуку, а после пожал плечами и слабо улыбнулся, склоняя голову. Какой смысл сопротивляться, если притяжение неизбежно? — Возможно.