День Святого Валентина

Недзуми ненавидел праздники, но особенно он ненавидел День Святого Валентина. Каждый год одно и тоже. Прекрасной Еве дарим валентинки, цветы, коробки конфет. Но больше всего раздражали пошлые предложения. Все видели только красоту и прекрасный голос, а не человека - настоящего. Недзуми, который не показывает своих чувств, который не боится убивать - отброс общества. Кто такого полюбит? А он... А он любит... Своего сожителя, глупого Шиона: наивного, милого, белобрысого Чудика, и такого тайно любимого им. После выступления Недзуми сразу пошёл в гримёрку и снял макияж. Зашёл "Ромео", подошёл к Еве (Недзуми) и поцеловал его. Недзуми опешил, но кто-то его оттолкнул. Это кто-то оказался Шионом, он был зол. Почему? Глаза Недзуми наблюдали, как Шион замахнулся и вмазал парню кулаком в нос. У "Ромео" пошла кровь, и, кажется, нос был разбит в хлам. - Только рискни к Недзуми ещё хотя бы пальцем прикоснуться, - злым голосом сказал Шион, припечатав его к стенке. "Ромео" всё понял и удалился из гримёрки, даже закрыл за собой дверь. Недзуми не знал, что сказать: - Шион... - Молчи, - не своим голосом сказал он. И подлетел к нему, прижал к стене, его нога прижалась к паху Шиона, а руки по-хозяйски стали расстёгивать застёжки на платье и спустили до пояса. Губы покрывали лёгкими поцелуями плечи, шею, ключицы, грудь. Такой контраст ласки и нежности. Губы остановились уже на твёрдых сосках, стали посасывать их и дразнить языком. Эти действия сопровождались тихими стонами Недзуми. Сказать, что Недзуми был удивлён - ничего не сказать. Шион ревнует, от этой мысли на сердце у него становилось тепло и радостно. Лицо Шиона, а заодно и губы, зубы нежно прикусили мочку ушей, язык зализал укус. - Ты только мой! - хриплым от возбуждения голосом сказал Шион. - Шион, - простонал Недзуми. - Ах... Шион... Потом Шион поцеловал Недзуми. Страсно поцеловал его губы, язык прошёлся по нижней губе, словно прося разрешения, и, получив положительный ответ, скользнул в рот Недзуми и стал нежно посасывать. У Недзуми подкосились ноги, Шион подхватил его за талию и понёс его к столику, свободной рукой сбросив всё, что лежало и посадив туда Недзуми, который, кажется, ничего уже не понимал. - Недзуми, - позвал Шион. - Ммм... - Открой глаза, - попросил Шион. Недзуми исполнил его просьбу. Глаза пылали возбуждением, радостью и ещё чем-то... Любовью? - Ты знаешь, что будет дальше? - Да, я хочу тебя, - краснея, сказал он. И опустил глаза. - Правда? - как ребёнок, обрадовался Чудик. - Я люблю тебя, - признался Крыс. - Недзуми, я тоже... Тебя люблю! - сказал Шион. Нежно поцеловал, любяще. Поцелуй говорил больше, чем слова. Недзуми обхватил Шиона руками за шею, притянул ближе к себе и углубил поцелуй, скользнув языком в его рот. Прошёлся по ровным зубам, по дёснам, нёбу и прижался к чужому языку. Нежно обняв Недзуми за талию и притянув ещё ближе к себе, Шион остановил поцелуй и сказал: - Недзуми, давай как-нибудь в другой раз... - и улыбнулся, увидев разочарование на лице Недзуми. Что-то случилось? С чего вдруг Шион растерял всю уверенность, которой он удивил его буквально несколько минут назад? - Почему? - Ну не здесь же! Я не хочу, чтобы нас кто-нибудь увидел. - Несколько минут назад тебя это не волновало, - Недзуми уже встал со стола, и, недовольно бурча, приводил себя в порядок. Шиону понадобилось много выдержки, чтобы стоять спокойно и смотреть, как Недзуми переодевается в свою обычную одежду. А тот только довольно ухмылялся. Обойдя Шиона, он обнял того за талию и положил подбородок на его плечо: - Этой ночью я не дам тебе спать, - утвердительно сказал Недзуми. - Хорошо, я и не надеялся, - довольно ответил Шион. Они вышли из гримёрки и закрыли дверь. Здесь, за этой дверью, их тайная любовь наконец стала настоящей.