Влюбленная в легенду

Сегодня в наш Дистрикт прибудут победители 74-х Голодных Игр: Китнисс Эвердин и Пит Мелларк. В моей голове то и дело вертелись разные мысли, совершенно не связанные между собой: Финник, Алан, мятежники, победители, война. Я рассеяно бродила по дому, словно скитающийся призрак. В конце концов, мама отругала меня и заставила идти одеваться, потому что мы должны были вовремя попасть на главную площадь. Элен приготовила мне одно из своих красивых платьев, кремовое, из мягкой материи. - Мне обязательно одевать его?- спросила я, немного нахмурившись. – Оно такое красивое, я боюсь запачкать. Элен обняла меня и поцеловала в макушку. - Не говори ерунды,- мягко улыбаясь, произнесла сестра.- Хочешь, я заплету тебе волосы в косу? - Нет, спасибо,- отмахнулась я. В 12 часов дня мы всей семьей направляемся к площади. Присутствовать должны все. Не понимаю, зачем? Это не Жатва, а всего-навсего Тур Победителей. Но лучше присутствовать на Туре Победителей, чем быть избранным на Жатве. Всего-навсего…. Какая же я идиотка! Как можно так мелочно относиться к людям, которые пережили в своей жизни такое?! Мне стало стыдно и противно от своих же мыслей. Что это со мной, в самом деле? Люди все прибывали и прибывали; становилось тесно, даже дышать трудно. Площадь хоть и большая, но не настолько, чтобы вместить все население Дистрикта – 4. Опоздавших направляют на соседние улицы, где они смогут наблюдать за событиями на экранах: Тур Победителей транслируют по всей стране в прямом эфире. Как обычно, у подножия сцены сооружен помост для членов семьи погибших трибутов. Мэр представляет победителей, и тут массивные двери со стоном распахиваются. На сцене появляются невысокий светловолосый парень и темноволосая девушка с серыми глазами. Пара держится за руки. Послышались бурные аплодисменты. Овация умолкает и мэр произносит спич. Потом каждый из них отчеканивают заготовленную речь . Такое ощущение, что они выучили её назубок. Лица их хранят торжественное и почтительное выражение. Вдруг, я слышу яростный голос из толпы: - Скажи те же наконец, что вы на самом деле думаете! И тут начинается хаос. Люди чуть ли не захлебываются от возбуждения, сквозь которое явственно проступает злость. В их голосах я слышу призыв к мести. Я чувствую ,как во мне всплывает какое-то странное чувство и я начинаю кричать вместе с толпой. Я начинаю продвигаться ближе к сцене. Мне нужно поговорить с Китнисс. Она должна знать, что люди готовы идти за ней. Победителей быстро заводят в Дом правосудия. Миротворцы пытаются усмирить толпу - та не сдается, пытается дать отпор. Я чувствую прилив страха и адреналина. Видимо, правительство уже ничего не сможет изменить. Даже самые убедительные спектакли не повернут эту реку вспять. Если ягоды на ладони Китнисс – всего лишь знак помешательства, жители дистриктов готовы тоже сойти с ума. И я вместе с ними. Меня хватает чья-то сильная рука – миротворец. Сердце бешено колотится в груди. Я понимаю, что обречена. Но вдруг, какой-то седовласый мужчина хватает сзади миротворца и тот от неожиданности отпускает мою руку. Я не двигаюсь, не зная, что мне делать. Застыла, словно статуя. - Беги, дурочка! – кричит он, пытаясь завалить миротворца, который на две головы выше седовласого. Я вижу, как число миротворцев всё увеличивается. Адреналин выплескивается в кровь, и я опрометью кидаюсь в сторону соседней улицы. Мне нужно добраться до черного хода Дома Правосудия. Не все о нем знают. А я знаю об этом только из-за того, что когда-то по поручению Вуди Скарлетта,я относила нашему мэру какие-то важные бумаги и всё это было очень секретно. Я оборачиваюсь, чтобы убедится, что за мной никто не гонится. Никого. Значит я не вызываю сильного подозрения у миротворцев. Ну что может сделать юная девушка? Неожиданно, мысли о том седовласом мужчине овладевают мной: что же с ним случилось? Я даже ничем не смогла ему помочь. Хотя если подумать, а как бы я помогла? Сердце начинает щемить от тоски, а на глаза наворачиваются слёзы. Сколько же людей погибло во время этого бунта? Скольких арестовали? Единственное, что меня радует, так это то, что я видела, как мои родители покинули площадь в целости и сохранности. Я совершила обманный маневр, сделав вид, что тороплюсь покинуть главную площадь, и они последовали моему примеру. Они уже не видели, как один из миротворцев схватил меня за руку и как мужчина спас меня. И я безумно счастлива, что они этого не видели. Они бы ринулись мне на помощь, и их бы ждала та же участь, что и восставших. Нет, этого я не могла допустить. Я обошла Дом Правосудия и заметила, что черный ход охраняет всего лишь один миротворец. Видимо, они решили, что раз практически никто о нем не знает – об этом можно не заморачиваться. И что мне делать дальше? Каков мой план? У меня его вообще нет. Я пришла сюда, порываемая эмоциями. Подойдя поближе, я поняла, что знаю этого миротворца. Йен - тот, который дал мне несколько мятных конфет, за то, что я передала ему документы. Но что мне ему говорить? Как пробраться в Дом Правосудия? Я стояла в тени, и он не мог меня видеть. Собрав волю в кулак, я собралась выйти из своего укрытия, но чье-то сильное тело пригвоздило меня к стене, не давая возможности пошевелиться. Огромная ладонь накрыла мой рот, и я чуть было не упала в обморок от страха. Я медленно подняла свой взгляд и встретилась с до боли знакомыми бирюзовыми глазами, в которых полыхал гнев. - Что ты, черт возьми, здесь делаешь?! – яростно шепчет Финник, и я чувствую, как ноги перестают меня держать. Он убирает руку, но слова не торопятся слетать с моих уст. Он выжидающе смотрит на меня, взглядом давая понять, что требует от меня ответа. В действительность, я не знаю, что ему ответить. И я только сейчас осознаю, насколько непродуманной и бессмысленной была моя затея. Если бы не Финник, кто знает, сколько бы глупостей я совершила бы. - Амелия!- предостерегающе шепчет парень. Не в силах смотреть в его глаза, я устремляю свой взгляд на его широкую мускулистую грудь, которая как раз находится на одном уровне с моей головой. Даже в такой момент, этот юноша, сводит меня с ума. Мне хочется раствориться в нем, как кусочек сахара в горячем чае. - Я хотела увидеть Китнисс,- быстро выпаливаю я, не поднимая взгляда: он может убить, лишь одним своим взглядом. - Ты с ума сошла? – чуть ли не кричит парень. - Тебе что, жить надоело? - А может и надоело?! Тебе какая разница?!- огрызаюсь я. Я понимаю, что он прав и понимаю, что то, что я собиралась сделать, было глупым поступком. Его глаза полыхнули недобрым огнем, и я сильнее вжалась в стену. Руки его теперь упирались в стену по обе стороны от моей головы. Я почувствовала его дыхание на своей коже. Электрический разряд прошелся по всему моему телу. - Не смотри на меня так,- тихо прошептала я. Если честно, я не уверенна, что он услышал мой неразборчивый писк - Амелия…- выдохнул юноша и вмиг изменился в лице. Он прижался своим лбом к моему и закрыл глаза. Я же, в свою очередь, вдыхала его дивный аромат, от которого разум мой отказывался работать. - Я просто хочу тебя защитить,- тихо прошептал Финник. Он заботится обо мне. Я ему не безразлична. Сердце моё пустилось в бешеный пляс. - Зачем тебе это?- в тон ему, спрашиваю я. Он немного отстраняется и заглядывает в мои глаза. - Потому что, мне жизненно необходимо о тебе заботится. Моя рука случайно наткнулась на ладонь Финника, и он легонько сжал мне пальцы. Я заглянула в его бездонные бирюзовые глаза, мне казалось, что в словах Финника скрывалось нечто большее. Или же, мне просто хотелось, чтобы так было. Я не знала, что и думать обо всем этом. Теперь он смотрел не на мое лицо, а на руку - под его пальцами возникали пупырышки гусиной кожи. - Это всё как-то странно,- сказала я растеряно. «У нас нет будущего»- промелькнуло у меня в голове. Я скривилась, потому что почувствовала жуткую боль в груди. По сердцу словно бритвой полоснули – резкая, незамутненная боль, которую не сравнить с ударом или разрывом . Нет. Этого не может быть. Должен же быть какой-то выход. Должен. Финник дотронулся до моей щеки. Я попыталась мыслить объективно. Его рука нежно гладила мою щеку. Это было…приятно. Не сравнить с прикосновениями Алана. С Аланом мыслей не было, только желание. С Финником я даже не знала, что чувствую – все происходило как в тумане. Финник с тревогой изучал мое искаженное мукой лицо. Внезапно, я услышала звук направляющихся в нашу сторону шагов. Я не успела и глазом моргнуть, как Финник схватил меня за руку и быстро потащил прочь от этого места. Он вел меня по неизвестным мне улочкам. Странно, что я раньше здесь не была. - Куда мы идем?- спросила я, еле поспевая за парнем. Он крепко держал меня за руку и чуть ли не волочил меня по земле. - Нельзя, чтобы кто-нибудь нас видел,- ответил Финник. - Почему? Юноша вдруг резко остановился, от чего я, не успев затормозить, налетела на него. Оказавшись в его объятиях, я почувствовала, как всё мое тело обретает неимоверную легкость. Чувствуя его руки на своем теле, мне хотелось, чтобы эти руки держали меня вечность и никогда не отпускали. - Если Сноу узнает, что ты мне не безразлична – он получит власть надо мной. Он сможет крутить мною, как только захочет, потому что будет знать, что ещё остались те люди, которые мне действительно дороги. Финник говорил очень серьёзно. Его глаза полыхали яростным пламенем. И вдруг я поняла, что ничего не знаю о его близких. Совершенно ничего. - Что он делал с тобой? – встревожено спросила я и почувствовала, как задрожали мои руки. После моего вопроса лицо Финника побледнело. Тем не мене он согласно кивнул. Теперь я была точно уверена, что он пережил больше, чем кто-либо мог себе представить. Я осмотрелась, чтобы убедится, что мы здесь одни. Улица была пустынна. Ни домов, ни людей, лишь одинокая тропинка, ведущая к самому морю. - Президент Сноу… продавал меня…мое тело.- Его голос звучал глухо и отрешенно. – И не только меня. Сноу выбирал самых привлекательных и дарил их кому-нибудь или выставлял на продажу за огромную цену. Если воспротивишься воле президента – твоих близких убьют. Поэтому все соглашались. Я был не единственным, но самым популярным. Мои покровители давали мне украшения и деньги. Но самое ценное – это тайны, нашептанные во хмелю, под покровом ночи, на влажных подушках. Я слушала, и мне казалось, будто бы сердце мое совсем перестало биться. Мне вдруг захотелось прервать его рассказ и попросить прощения, за то, что ему столько пришлось пережить. Я почувствовала, как одинокая соленая слеза покатилась по моей щеке. - Передо мной не стеснялись, - продолжал он.- Кем я был для них? Всего лишь раб из покоренного дистрикта, которого можно купить и продать. Смазливый и неопасный. Кто мне поверит? Кто вообще станет меня слушать? Финник внимательно посмотрел на меня и большим пальцем смахнул слезинку с моего лица. - Но почему ты сейчас здесь? В 4 Дистрикте? Почему не в Капитолии?- тихо спросила я. – Почему заодно с мятежниками? Как ты не боишься, что президент узнает? Слова быстротечной рекой потекли из моих уст. Сейчас я боялась за него. Боялась, что будет с ним, когда Сноу узнает о том, что Финник заодно с восставшими. Заодно с Тринадцатым. - Потому что моя мать умерла два года назад. А больше у меня никого нет. Я хотела задать вопрос, но Финник опередил меня, как будто бы знал, что я хотела спросить. - Нет, это не Сноу убил её,- сказал он с болью в голосе.- Она покончила с собой. Волна душевной боли прошлась по всему моему телу. «Не нужно мне было спрашивать его об этом»- выругала себя я. Без единого слова он развернулся и зашагал по направлению к морю, я за ним. Я не хотела оставлять его одного в таком состоянии. Мы в молчании дошли до заброшенного пляжа. - Прости,- виновато сказала я, прервав долгое молчание. – Мне очень жаль. - Все нормально. Он смотрел на море, спрятав свои руки в карманах джинс. Мне так хотелось обнять его, хотелось утешить, но я боялась. - Когда она умерла, я был в Капитолии,- вдруг начал Финник.- Я узнал об этом только через месяц после её смерти, когда вернулся сюда, чтобы навестить её. Его голос дрожал, но взгляд был пустым. Я замерла. Я ждала, что он продолжит, но он молчал. Гнетущую тишину нарушал лишь всплеск соленых волн и печальные крики чаек. На миг, мне показалось, что я – это Финник, и я начала чувствовать всю его боль, весь гнев и тягостное отчаяние, что хранятся в его искалеченной душе. - Амелия,- нарушив тишину, позвал юноша. -Да? – я повернула голову, чтобы взглянуть на парня. Сейчас его лицо ничего не выражало. Я почувствовала, как по спине пробежал недобрый холодок. - Я не хочу, чтобы ты и твоя семья пострадали из-за меня. Финник тяжело вздохнул. Набрав в легкие побольше воздуха, я начала сверлить землю невидящим взглядом. - Ты намекаешь на то, что нам больше не стоит общаться?- выдавила я. Боже, какой ужасный вопрос. Он отвел глаза. - Я думаю, так будет лучше для всех. Я бессильно кивнула. - Да, верно, чего-то подобного и стоило ожидать. В висках громко стучала кровь. Было глупо надеяться на что-то в моей ситуации. Я не знала, действительно ли он хочет меня защитить, или же он понял, что я недостаточно хороша для него? Эти противоречивые мысли съедали меня изнутри. - Всё правильно,- тихо прошептала я, скорее самой себе, чем ему.- У меня есть Алан. Я скоро стану его женой. Мой голос превратился в чуть слышный шепот; страшная правда постепенно проникала в сознание, разъедая его, словно кислота. В долю секунды всё изменилось: уголки его губ нервно дернулись, а на лице заиграли желваки. Его лицо исказилось, но это выражение лица исчезло мгновенно, словно его и не было. Скорее всего, мне это просто показалось. Не сказав больше ни слова, я повернулась и зашагала прочь с пляжа. - Только прошу, не связывайся с мятежниками! – крикнул он мне в след. Я на секунду остановилась в нерешительности, но сжав руки в кулаки, я даже не обернулась, чтобы бросить на него прощальный взгляд. Шаг за шагом, метр за метром. Время будто застыло: секунды казались часами, а часы секундами. Эта местность мне незнакома. Кто знает, вдруг я хожу кругами? И все равно надо идти, останавливаться нельзя. Я дрожала, хотя холода не чувствовала. Под конец я вышла на знакомую мне улицу и поплелась по направлению к дому. - Амелия! Когда я приблизилась к дому, ко мне навстречу выбежала взволнованная сестра. Она заключила меня в объятия и всхлипнула. - Ты ранена? – с тревогой спросила сестра, осматривая меня с ног до головы. - Нет, не ранена. - Пойдем. Элен обняла меня за плечи и повела в дом. Из кухни доносились голоса. - Мы все так переживали за тебя. - Поднялась такая шумиха, и я просто потерялась в толпе, - соврала я. Элен что-то сказала мне, но я не услышала. Я задумалась. - Милая! Этот голос я узнаю среди тысячи голосов, даже искаженный тревогой. - Мамочка,- всхлипнула я Она тут же бросилась ко мне. - Я здесь, дорогая. Спрятавшись на мамином плече, я крепко зажмурила глаза. Началась какая-то возня. Я почувствовала, как кто-то поцеловал меня в макушку – папа. Самые близкие рядом. Я не буду плакать… я не буду плакать. Я попыталась взять себя в руки и поплелась на кухню. Я немного удивилась, увидев там всё семейство Нильсонов. - Мы так рады, что с тобой всё хорошо! – воскликнула миссис Нильсон и прижала руки к груди, как мне показалось – театрально. Я слабо улыбнулась. Если честно, сейчас, мне было наплевать на них. Потому что я им не нужна, на самом деле. Они чего-то хотят от моего отца. У них с моими родителями какая-то сделка. Хотя, скорее всего я ошибаюсь. Я так думаю, потому что я зла. Зла из-за того, что не могу быть с Финником, что больше не смогу прикоснуться к нему… Почувствовать его руки на своем теле…Почувствовать его мягкие сладкие губы…Утонуть в его бездонных бирюзовых глазах. И вдруг стало так больно, что захотелось закричать так громко, чтобы все стекла повылетали из окон. Чтобы все птицы на улице в испуге разлетелись кто куда. Чтобы все услышали, как страдает моя душа. Алан тихо подошел и поцеловал меня в губы. Я не двигалась. - Я устала,- сказала я и как бы в доказательство этого, зевнула. – Я пойду в свою комнату. Опустив голову, папа рассматривал узор на ковре. - Да, конечно,- ответила мама. Почему-то, обстановка в нашей кухне напрягала меня. Я чувствовала, что от меня что-то скрывают. Алан вызвался проводить меня до моей комнаты, но когда мы добрались до неё, уходить он не спешил. - Я так соскучился,- прошептал Алан и повалив меня на кровать, начал целовать. Сейчас, мне были неприятны его ласки и прикосновения, и я попыталась отстраниться, но он упорно продолжал лезть ко мне. Полная дурных предчувствий, я хотела закричать, но что-то меня останавливало. - Прошу, Алан, перестань,- взмолилась я и уперлась ладонями в его грудь. Он был привлекательным парнем, но сам его вид начал вызывать во мне отвращения. Он непонимающе уставился на меня. - Давай просто поговорим,- предложила я. Мне действительно хотелось с кем-то поговорить. Просто. Ни о чем. Только чтобы не думать о Финнике и его тяжелой судьбе, не думать о мятежниках, многие из которые уже скорее всего мертвы. Сердце снова защемило от тоски. Его брови медленно поползли вверх. По взгляду его было видно, что он думает, что я ненормальная. А что такого в том, что я хочу поговорить со своим парнем? Разве это плохо? Делится мыслями, эмоциями… С Финником мы много разговаривали…Он всегда слушал меня. С ним рядом было так тепло и надежно. Я чувствовала поддержку рядом с ним. - Все женщины знают, когда мужчины ими восхищаются,- протянул Алан. Его голос звучал уверенно.- И я несомненно восхищаюсь тобой. Скоро мы поженимся. Я так понимаю, что теперь ты станешь для меня более доступной. Ты ведь сама этого хочешь. - Ты не можешь так говорить!- вспыхнула я, возмущенная его поведением. – Не можешь так думать обо мне. - Это ты ничего не понимаешь! Ты , похоже, даже не в силах оценить что тебе предлагают, -прошипел Алан. – Ты должна благодарить Бога, за то, что вскоре мы станем одной семьей, и у твоих родителей не будет такой нужды в деньгах. Мы нужны друг другу. Родители. Я обязана им. Я должна делать всё на благо семьи. Должна! Я сдаюсь. Отключаю все мысли и позволяю Алану продолжить начатое. - У тебя не будет нужды ни в чем,- прошептал он, целуя мою шею. Я ничего не ответила. Мне надо просто смириться. Смирится и жить дальше.