The Only Time

Заляпав всю раковину в туалете паба, Артем кое-как остановил кровь и умылся. Сунул в каждую ноздрю по рожку, скрученному из туалетной бумаги, вытер руки и подвинулся ближе к зеркалу, разглядывая свое отражение. Неяркая лампочка высветила жутковатую рожу в температурных пятнах. Что ж… по крайней мере можно не опасаться, что он маньяк. На меня сейчас не клюнет даже самый конченый извращенец. Но если не… тогда почему? Новый знакомый не производил впечатления доброго самаритянина, готового броситься на помощь каждому бомжу, валяющемуся на остановке. Серьезный, представительный – такого вообще сложно представить заводящим разговоры на улице и проявляющим дружелюбие к незнакомцу. Еще и в канун Нового года – это, скорее, что-то из Диккенса или Диснея, чем из реальной жизни. После всего случившегося Артем не удивился бы, покажись из-за угла шеренга танцующих тарелок во главе с поющим канделябром. Хотя… зачастую даже у самого отборного бреда можно отыскать вполне рациональные корни. Темыч видел, сколько Влад дал официантке, чтобы та нашла для них стол. Этих денег хватило бы, чтобы втроем нажраться от пуза в кафешке средней руки. Платить столько, чтобы выпить чая – верх расточительства. Если только ты не пытаешься произвести впечатление… Время от времени в клубах к Артему подкатывали такие типы: дорого одетые, сорящие деньгами самоуверенные ублюдки, вешающие ценники на всех вокруг. Темыч старался держаться от них подальше, потому что не любил, когда его пытались купить. И теперь искренне надеялся, что Влад не потребует вскорости «расплаты» за подаренное тепло. Потому что иначе новый знакомый рисковал раз и навсегда согреться пол-литром кипятка, вылитым на его безупречно отглаженные брюки. С самооценкой у Артема все было в порядке. Среди друзей и знакомых он считался далеко не уродом… Если приодеть и уложить волосы – так вообще красавчик. К вниманию и попыткам познакомиться он привык. И щедрые авансы от мужчин средних лет его не удивляли. Темыч относился к ним с юмором, со здоровым пофигизмом, с умеренной агрессией, если вынуждали, но никогда – серьезно. Товарно-денежные отношения ему не подходили. Артему нужен был человек, способный понять его. С общими темами и интересами. Смотрящий чуть глубже «обертки». Тот, с кем пробежит искра. Как со Стасом, который мог болтать с ним о чем угодно. И всего парой слов бросить в жар… Интересно, как он сейчас?.. Здесь наверняка есть стационарный телефон, можно попробовать дозвониться… Плеснув в лицо холодной воды, Темыч отогнал эту мысль. Поздно трепыхаться. Даже если Стас ответит и прямо сейчас захочет его видеть, как быть с Владом, который ждет наверху? Сбежать без объяснений – малодушно. Тем более что куртка осталась в кресле. Какие бы цели не преследовал новый знакомый, до сих пор он вел себя вполне прилично. Может, проникся сочувствием. Может, разглядел за распухшим носом богатый внутренний мир и не смог устоять. Может (вероятнее всего), посчитал, что продрогший простуженный парень будет легкой добычей… Но кто бы он ни был – мажор со скверным вкусом или скучающий псих, ищущий приключений, благодаря ему Артем встретит бой курантов не на пустой остановке. Это заслуживало благодарности. Поэтому пока Влад был вежлив, внимателен и тактичен, Артем собирался ему соответствовать. Тяжело выдохнув, Артем убрал из носа бумагу с подсохшей кровью и еще раз осторожно умылся. Даже хорошо, что Стас не видит его таким. Зрелище не для слабонервных… Значит, что-что, а нервы у Влада крепкие. Сделав этот неожиданный вывод, Артем оторвал от рулона еще пару кусков бумаги и вернулся на второй этаж, к своему новому знакомому. Чай уже принесли. На столе было полно свежих салфеток. Влад говорил с кем-то по телефону, который якобы «забыл дома». Опаньки… Кто-то спалился. Темыч остановился у стола и подождал, пока Влад договорит. Хотел посмотреть ему в глаза перед тем как уйти. Сказать, что глупо начинать знакомство с вранья, особенно – с такого нелепого. Даже за курткой уже потянулся… Но рука дрогнула в последний момент. Вместо того, чтобы театрально откланяться Артем сел в кресло и подвинул к себе чашку с чаем. Банально и просто – не хотелось на улицу. Можно, конечно, показать характер: обвинить человека во лжи, гордо распушить хвост и уйти обратно на холод. И все вернется на круги своя – чужой район, скудная мелочь в карманах, температура и севший телефон. Положение практически безвыходное. Сегодня и так уже из упрямства проторчал на морозе больше двух часов. Хватит. Пора и голову включить. Тем более что у Влада было настолько красноречиво-виноватое выражение лица, что Темыч не удержался от улыбки. Достав из кармана куртки пакетик "антигриппина" он высыпал его прямо в чай. Размешивая ложечкой всплывающие крупинки лекарства, Артем поразмыслил немного и решил для себя, что обижаться-то особо и не на что. Подумаешь, соврал по мелочи, не дал телефон незнакомцу… Три четверти людей на его месте поступили бы так же. Только этот, в отличие от большинства, не прошел мимо, когда увидел, что дела совсем хреново. Влад помог, и этим реабилитировался больше чем полностью. Правда, сообщать об этом вслух Темыч не торопился. От поведения нового знакомого сейчас многое зависело, и подыгрывать ему было против правил. Влад покрутил чашку на блюдце. Посмотрел на огонек крохотной свечки, тлеющей в подставке под чайником. И лишь убедившись, что Артем не спешит прерывать воцарившееся неловкое молчание, поднял на парня прямой и спокойный взгляд. - Извини, - без лишних оправданий и объяснений, все было понятно и так. Темыч медленно кивнул, принимая извинения, и откинулся на спинку кресла. Отказываясь от мобильника, протянутого на открытой ладони. Полчаса назад еще одна попытка дозвониться до Стаса была пределом мечтаний. А теперь… Поздно. Для всех. Отхлебнув лечебного питья, Артем скривился. Редкая дрянь получилась, остатки пришлось глотать залпом. Закашлявшись от усилий, он едва успел схватить салфетку, чтобы сдержать очередной поток из носа. Озноб усилился – руки не просто дрожали, а тряслись, пустая чашка жалобно застучала о блюдце. Влад убрал в карман невостребованный мобильник и с искренним беспокойством заметил: - Тебе нужно к врачу. - Обязательно схожу, как только смогу, - Темыч усмехнулся, - Что-то подсказывает мне, что после сегодняшнего ожидания мне по зубам любая больничная очередь. Влад тепло хохотнул и отпил из своей чашки. Виноватое выражение стекло с его лица быстро и безвозвратно, как секундная слабость. Поняв, что Артем не собирается никуда уходить, он явно успокоился. Интересно, что именно его волновало? Беспокоился за больного Темыча? Или просто не хотел оставаться один в канун Нового года? Кстати, как он вообще оказался на этой остановке? Потянувшись за добавкой чая, Артем замер на полдороге и с подозрением уставился на нового знакомого. Он ведь тоже ждал там кого-то. Не дождался, подцепил первого, кто подвернулся под руку, привел в место, где его хорошо знают… По законам жанра сейчас сюда должен заявиться опоздавший разгневанный любовник и спустить Темыча с лестницы. Нда… на Новый год кто зайчик, кто снежинка, а Артем вполне может оказаться подсадной уткой, провоцирующей вспышку ревности. Сдерживая дрожь от озноба в руках, Артем налил себе еще чая. Отхлебнул из чашки, перебивая мерзкий привкус лекарства во рту. И осторожно поинтересовался: - Влад… Ты ведь тоже ждал кого-то там, на остановке. Ты дозвонился до него? А то вдруг вы разминулись. Влад кривовато усмехнулся, взъерошил широкой, лопатистой ладонью свои короткие волосы и вздохнул, будто решаясь на важное признание. Потянувшись вперед, он оперся пальцами о край стола и убийственно серьезно посмотрел на Артема. - Я ждал, пока ты не дождешься. Чашка вывалилась из окончательно ослабевших рук и брякнулась на стол. Артем порадовался, что падать ей было невысоко, и потянулся за салфеткой – вытереть то, что выплеснулось на скатерть. Надо было чем-то занять руки, отвести выпученные от изумления глаза, уйти от этого пытливого взгляда… Внутренний параноик то ли отплясывал победный танец, то ли катался по полу в истерике. Стоило рвать когти, пока была такая возможность… Влад отвел глаза и аккуратно отобрал у Артема комок мокрой бумаги, которым тот отчаянно возил по скатерти. Салфетка отправились в пепельницу к остальным. Трясущаяся лапа Темыча так и осталась лежать в чайной луже, накрытая чужой рукой. - Без паники. Сейчас все объясню, – голос Влада звучал все так же дружелюбно, но теперь это пугало гораздо больше, чем успокаивало, – Когда я сказал, что мы друзья по несчастью, я не имел в виду, что ко мне тоже кто-то не пришел. Просто я, как и ты, оказался один сегодня, когда все вокруг сходят с ума с этим праздником. Я шел мимо. Увидел тебя. Остановился понаблюдать, понял, что ты уже долго ждешь… И решил, что если ты не дождешься – предложу тебе свою компанию на этот вечер. Без… намеков. Просто компанию. - Но с чего ты взял, что я… эмм... - Что мы одного поля ягоды? – Влад чуть улыбнулся. Орудуя только одной рукой, он достал себе сигарету из пачки и прикурил. – Видел тебя как-то раз… в клубе. Запомнил… очень хорошо. Темыч, поежившись от многозначительных пауз, непроизвольно дернул рукой и Влад убрал ладонь, освобождая от затянувшегося прикосновения. - Понимаю, что это звучит довольно смешно, но я не маньяк. Вот… держи визитку, – хорошо отточенным движением Яновский достал из кармана пиджака металлическую визитницу и выложил на стол перед Темычем бумажный прямоугольничек. – Здесь все мои контакты. Можешь взять мой телефон или попросить аппарат у официантки. Позвони друзьям, родителям, да хоть любимой бабушке в Астрахань… Скажи где ты и с кем, если тебе так будет спокойней. Артем представил себе реакцию родственников на подобный звонок, с усмешкой покачал головой и осторожно погладил визитку по глянцево-лоснящемуся боку. Дорогая бумага, лаконичный шрифт, хитрый вензель-логотип… Чувак из «Американского психопата» слюной бы изошел. Влад старался быть предельно убедительным, и, надо отдать ему должное, у него неплохо получалось. Темыч убрал визитку в нагрудный карман куртки и вытянул сигарету из предложенной пачки. Вместо того чтобы задавать обычные вопросы о работе, возрасте и любимых сериалах – то, о чем принято беседовать при первом знакомстве, он прямолинейно поинтересовался: - Что ж, «друг по несчастью»… Почему ты один сегодня? - Так вышло, - Влад среагировал на откровенную подначку со спокойствием мороженого мамонта, – В моей жизни не так уж много контактов не по работе. - Трудоголик? - Что-то вроде того… – Влад усмехнулся. Артем нервно сглотнул. Тон собеседника оставался таким же дружелюбным, поза – расслабленной, но вот глаза… Раньше – спокойные и теплые, как безмятежное небо. Теперь – лютые, с темным ободком вокруг морозной радужки, как у бешеного хаски. Взгляд не оторвать: бросится, вцепится в горло. Простейшая проверка показала, что собеседник Темыча вовсе не такой добрячок, каким прикидывается. Что ж, тем ценнее его хорошее отношение, даже если это обычная замануха… И тем соблазнительнее продолжать дразнить. Проверить длину цепи. - Должно быть тяжело в праздники, когда все нормальные люди вокруг веселятся и отдыхают? – миролюбиво, почти с сочувствием… И с капелькой сарказма, притаившегося в уголках улыбки. - Безделье убивает, - Влад кивнул, соглашаясь с очередной шпилькой в свой адрес. И небрежно добавил, как бы между делом: - Но всегда можно найти какое-нибудь развлечение… Стрела попала в цель. Артем вскинулся было, но тут же угомонился. В едком ответе была изрядная доля правды. Темыча подобрали, как кутенка на улице. Отвели в тепло, напоили чаем… Опрометчиво поставили рядом салфетки. Парень как раз потянулся за последней. Дай только волю – высморкает за вечер целую секвойю. Подошедшая официантка сноровисто перестелила скатерть. Заменила пепельницу. Принесла еще салфеток. Про чайную лужу не сказала ни слова, хотя обычно такое недоразумение стоило как минимум полдюжины укоризненных взглядов. - Принести свежего чая? - Да, – Влад одним кивком определил все возможные протесты Темыча, – Спасибо, Оксана. Девушка радушно улыбнулась и унеслась на первый этаж с чайником наперевес. Похоже, Влада здесь любили. - Частый гость? - Бываю время от времени… Живу здесь неподалеку. А ты? - Я из Щербинок. Приехал… к друзьям. Рассказывать Владу про Стаса Артему почему-то показалось… неправильным. Серьезный показатель. Если бы ему было наплевать на мысли и чувства нового знакомого, если бы хотелось поскорее от него отделаться, Темыч все выложил бы, как миленький. И еще смачных подробностей бы навыдумывал. - И? - Не встретили, - развел руками… И внезапно понял, что они не трясутся. За разговорами не заметил, как лекарство подействовало. Температура спала, общее самочувствие стало если не хорошим, то вполне сносным. - Бывает, - Влад кивнул – без сочувствия, просто отмечая факт. И откинулся на спинку кресла, чтобы не мешать официантке разливать чай по чашкам. Не зная, что еще к этому добавить, Артем почесал макушку и задумчиво пробухтел: - Нда… Странный выдался праздник. Темыч на задворках мира, пьет чай и ведет светские беседы с едва знакомым мужиком. Что примечательно, абсолютно трезвый. В канун Нового года. Стоило заглянуть в чайник, проверить, не притаилась ли там Ореховая Соня. - Да пока ничего особенного, – Влад пожал плечами и демонстративно посмотрел на часы. – У нас еще минут сорок, чтобы сотворить что-нибудь действительно безумное в уходящем году. Например, пробиться к караоке. Или выкрасть чайник и поехать куда-нибудь пускать фейерверки. Артем совершенно искренне разулыбался. Что-что, а кроме крепких нервов и бешеных глаз у Влада еще и с чувством юмора было все в порядке. Оживший организм захотел приключений. Темыч стащил из сахарницы кубик рафинада, шумно раскусил и с энтузиазмом согласился: - Знаешь, а здорово звучит… Только все магазины закрыты, и фейерверков нам уже не продадут. Но если мы успеем добраться до какой-нибудь местной площади, то наверняка попадем на самое шоу. - А тебе не лучше остаться в тепле? – Влад засомневался, наблюдая за тем, как хрустящий сахаром парень расправляется с очередной салфеткой. – На холоде опять развезет. - И пропустить все самое интересное? – Темыч махнул рукой и, не вставая с кресла, натянул куртку. – Черт, Новый год же! Фиг с ними, с соплями. Не помру же я от них в самом деле. А такого неба, как сегодня, мы больше никогда не увидим. И как-то так само получилось что Влад, который не мог вспомнить, когда в последний раз смотрел на то, что там над головой... Которому никогда особенно не нравились фейерверки, так – пошутил вскользь, пришлось к слову… Который всю свою сознательную жизнь встречал Новый год в четырех стенах, а последние несколько лет еще и совсем один… Который никогда не был склонен к безумствам, внезапно обнаружил себя допивающим чай, оставляющим под блюдцем еще одну крупную купюру и идущим на выход с малознакомым парнишкой в яркой куртке. Через толпу на первом этаже пробились с трудом. Торопливо прошлись по холодку – за время их отсутствия мороз совсем осерчал. Зато снег перестал сыпать, облака разошлись, обнажив пронзительно-ясное небо, в самый раз для фейерверков. Шагая мимо остановки, обменялись понимающими улыбками… И остановились около машины. Точнее, Влад остановился. Нашарил в кармане ключи, отключил сигнализацию, открыл дверь со стороны водительского сиденья и кивнул Артему на соседнюю – залезай, мол… Темыч, который нацелился идти пешком и едва не пролетел мимо, оглядел автомобиль и уважительно присвистнул. Впрочем, это была единственная его реакция. Как Яновский уже понял, его новый знакомый любопытством не страдал. И нос в чужой кошелек не совал… Не говоря уже о том, что честно выгреб из кармана всю наличность и оставил на столе – за чай. Трогательная такая самостоятельность. Детская. Но явно от души. Поэтому Влад отнесся к ней со всем возможным уважением, то есть, никак не прокомментировал. Принял как должное. Так же как Артем принял как само собой разумеющееся то, что они поедут на машине. Посиделки за чашкой чая сделали свое дело – Темыч уже не шарахался от мрачного прокуренного мужика, с которым познакомился чуть больше часа назад. И сел на пассажирское сиденье без всяких сомнений. Повернув ключ зажигания, и разбудив машину, Влад выкрутил климат-контроль на максимальное тепло и включил радио. Пойманный на полуслове Трент Рензор завыл про луну, солнце и звезды в ладонях. И Дьявола, который хочет отыметь его на заднем сиденье машины. Едва не подавившись сигаретой, Яновский потянулся переключить станцию от греха подальше, но Артем поймал его руку на панели стереосистемы. - Гвозди… Оставь, они мне нравятся. - Надо же, – Влад мысленно присвистнул, - Не думал, что молодежь сейчас слушает такое старье. - Не такое уж это и старье… - Артем обиженно пожал плечами, – Хорошая радиостанция, кстати. Я ее люблю. Мысленно присвистнув еще раз, Яновский прикурил. Его рука все еще лежала на кнопке переключения радио. А поверх нее – узкая ладонь Артема, горячая от температуры и ожидания обещанных приключений. Прикосновение затянулось на половину сигареты. Более чем достаточно, чтобы сердце сладко изнылось от забытого ощущения физической близости, чужой кожи, пульса, бьющегося в кончиках пальцев в такт безумной мелодии. Когда Рензор, расколошматив что-то напоследок, уступил место Пинк Флойд, Артем убрал руку и с преувеличенным вниманием завозился с ремнем безопасности. Влад положил подрагивающую ладонь на руль и поинтересовался: - Куда поедем? - Эмм… Если ты не возражаешь, то теперь моя очередь показывать тебе хорошее место. Сможешь подъехать к автостанции на площади Лядова? Успеем?.. Влад хмыкнул и вырулил на дорогу. Поначалу Артем цеплялся за ремень безопасности и ручку двери. Но потом пообвык, успокоился и перестал паниковать. Дороги были практически пусты, пешеходы встречались еще реже, чем машины – ну как тут не гнать... Даже вездесущие камеры сегодня не раздражали. Подумаешь, придет с полдюжины «писем счастья», с фотоотчетом сегодняшней поездки. Тем лучше. Останется на память. Яновский вел машину чуть рисуясь, плавно лавируя, ловя краем глаза выражения лица своего спутника. Салон автомобиля давал потрясающее ощущение уединения. Будто есть они, и есть весь остальной мир – отдельно, где-то там за пределами… Под общую радиостанцию оказалось очень комфортно молчать. Сердцу было до сих пор тепло от случайного прикосновения, от всего этого вечера, который сложился так неожиданно-удачно… С минимумом усилий за какой-нибудь час новому знакомому удалось то, над чем целый месяц бились орды упитанных Санта-Клаусов с елками наперевес. У Влада появилось самое настоящее новогоднее настроение. До Молитовского моста домчались за десять минут. Еще пять понадобилось на то, чтобы перебраться наверх и развернуться у автостанции, там, где раньше была военная часть. По чахлым сугробам они поехали по откосу вдоль забора, разрисованного граффити. Влад сбросил скорость и дважды поблагодарил небесную канцелярию: во-первых, за скудость осадков последние недели, во-вторых за то, что Артем не потащил его куда-нибудь на «местную площадь», в толпу пьяного народа. Разумеется, на откосе тоже хватало людей. Знающие местные и такие же залетные гости собрались посмотреть на потрясающую панораму нижней части города. Отдельные группы людей рассредоточились тут и там вдоль забора, но места было более чем достаточно, чтобы устроиться с комфортом и относительным уединением. Влад нашел удобное место, припарковался носом к реке и погасил фары. Воздух был настолько прозрачным, что не ощущалось четкой границы между звездами и иллюминацией улиц. Огни переплетались, перемигивались между собой, соединялись невидимыми нитями в абсолютной темноте. Город развернулся перед ними сверкающий и совершенный, как галактика в открытом космосе. Иллюзия казалась настолько реальной, что стопы защекотало ощущение невесомости, похожее на веселящий газ. Дух захватывало. Несколько минут сидели молча, впитывая красоту глазами. Потом Яновский откашлялся и негромко заметил внезапно севшим голосом: - Ты прав, это… очень хорошее место. - Я рад, что могу поделиться им. С тобой… - Артем ответил так же тихо, чувствуя, как у него самого перехватывает горло. Будто именно сейчас, в последние минуты старого года происходит что-то очень важное. То, что будет иметь значение всегда – вне зависимости от любых обстоятельств и настроений. Отстегнув ремень безопасности, Темыч выбрался из машины и подошел к самому краю дороги, за которым начинался головокружительный спуск вниз, стыдливо припорошенный снегом. Отсюда вид был еще более захватывающим – потому, что не было никаких преград и пределов, потому что колючий ветер с реки обжигал лицо и заставлял щуриться, отчего огни расплывались под прикрытыми веками, будто подплавленые собственным пламенем. - Осторожнее, продует! – Влад выскочил следом, оставив дверь автомобиля нараспашку… И замер рядом, точно так же захваченный зрелищем. Так и торчали на откосе как два столба, пялились на празднующий город, лежащий перед ними как на ладони… Хотя никаких ладоней не хватило бы, чтобы вычерпать горстями все искры и огоньки, пляшущие и крутящиеся, как одна большая римская свеча. Ветер, будто почувствовав их сопротивление, задул с удвоенной силой, обрушивая на них весь холод, все звуки окружающего мира. Влад подвинулся, заслоняя Артема собой. Темыч улыбнулся и сам подался навстречу, вместе все же теплее… Яновский расстегнул пальто и укутал парнишку его полами – это защита понадежнее, чем куртенка на рыбьем меху. Но капюшон все равно лучше натянуть… Яркий клок ткани не продержался на макушке и трех секунд, сметенный шквальным потоком воздуха. Широкая ладонь неторопливо прошлась по макушке, пробуя на ощупь светлые, чуть вьющиеся волосы. Артем сам не понял, как оказался притиснут к чужому телу, твердому и непоколебимому, как скала. Окружен чужими запахами, крепкими и сильными, укутан чужим теплом, чужими руками, берегущими его от ветра… И ни секунды это не казалось странным. Все было именно так, как надо, в этот конкретный момент: стоять на откосе, чувствовать на щеке горячее дыхание и колючую щетину. Кутаться в пальто, опираться спиной о надежную грудь, зная, что этот – не уронит. Смотреть вместе в одном направлении… Считать секунды. Сквозь шум и свист пробилось невыключенное радио, невнятная мелодия сменилась боем курантов. И, не дожидаясь двенадцатого удара, из конца в конец город расцвел пылающими розетками. Галактика вспыхнула десятками сверхновых. На всех площадях, всех улицах, в каждом захудалом дворе пускали фейерверки, и все они, огромные и крохотные, были перед ними. Принадлежали им, только руку протяни, обожжет, ошпарит оголенные нервы. Разноцветные, переливчатые, как драконья чешуя, как россыпь битого стекла, как огненные астры и львиные гривы. Расцветающие в одно мгновение, заполняющие собой все небо и тут же гаснущие без следа, чтобы уступить место чему-то еще более яркому и прекрасному. И было уже неважно, наступил Новый год или еще нет. Неважно, кто потянулся первым. Просто внезапно окружающий мир выцвел, поблек, затих и потерял всякое значение… Потому что вся беспредельная сила ощущений сосредоточилась на человеке рядом. Глаза в глаза, губы в губы, как в омут головой. Дыхание перехватило, сердце екнуло и перестало биться, но кровь продолжала и продолжала огненным потоком нестись по венам, сжигая кожу, кружа голову, заставляя целовать, целовать, целовать… Жадно хватать губами, цепляться руками за плечи, сжимать до хруста в костях, оставлять на щеках и шее ожоги-отпечатки раскаленных пальцев. Плевать на ураганный ветер. Плевать на весь окружающий мир, сходящий с ума. К черту логику, гравитацию и даже течение времени… Бесконечность можно разделить на двоих только так – в одном моменте опьяняющей близости. И это то, что останется с тобой навсегда. Твое абсолютное. То, после чего мир никогда не будет прежним. Ты нужен мне. Отныне и навсегда, ты мне нужен.