Безжалостное Время

Торин Второй, Король-под-Горой, вошел в спальню очень тихо, на ходу снимая тяжелую мантию и стараясь поменьше шелестеть складками. Наверняка его маленький возлюбленный уже спит, не стоит его беспокоить сейчас... Бильбо не спал. Он сидел у стола, задумчиво вертя в пальцах перо. Он ничего не писал, просто смотрел перед собой в пространство, едва ли замечая стену с богатыми бархатными драпировками и красивую картину, изображающую пейзаж у врат Эребора. Перед ним на столе лежала раскрытая книга, в которой были исписаны почти все страницы. - Ты засиделся, Бильбо, - улыбнулся ему гном, откладывая плащ на стул и подходя, чтобы бережно обнять маленького супруга. - Не спится, - пожал плечами тот. В голосе мистера Бэггинса слышались почти виноватые нотки - он знал, что Торин не любит, когда его супруг изводит себя и не дает организму отдыха. - Я все думаю, как бы мне написать ту битву, что положила начало твоему правлению, Торин. - Неужели уже забыл подробности? - усмехнулся король. - Ты вроде еще не настолько стар, чтобы маяться провалами в памяти! Бильбо неуютно замялся, отводя взгляд. В последнее время он и впрямь начал кое-что забывать - особенно даты, на них у него всегда была плохая память. И сидеть с трубкой в уютном кресле становилось гораздо приятнее, чем принимать гостей и послов в огромном тронном зале Эребора, полном теней и молчаливых каменных фигур. - Я помню битву так, как будто она была вчера, - признался он. - Но мне больно вспоминать, сколько тел тогда вынесли с поля боя и скольких так и не смогли похоронить. - Без таких моментов книги не бывают законченными, - вздохнул король и погладил хоббита по седеющим волосам. - Ты должен написать и это, если хочешь, чтобы твой труд был в полной мере завершен. Но это завтра, а сейчас пойдем-ка спать. Бильбо подчинился. Он чувствовал, как ломит спину, ведь он целый день просидел над книгой и даже не взглянул в сторону тех бумаг, которые, по идее, надо бы просмотреть. Торин не сказал ему ни слова в упрек, но ведь хоббит знал, чувствовал, что король недоволен им! Это подтверждал и взгляд Торина, и его прохладная вежливость, с которой он говорил, только когда бывал крайне разозлен, но вынужден оставить предмет своего гнева в живых. В постели гном почти сразу провалился в сон - устал за целый день. А Бильбо, не в силах уснуть, лежал на боку, украдкой рассматривая своего любимого. После Битвы Пяти Армий мистер Бэггинс остался жить в Эреборе. Казалось странным поступить иначе, ведь Торин почти сразу, как только пришел в себя и начал соображать, позвал Взломщика к себе, и они долго беседовали. - Я ни к чему тебя не принуждаю, - сказал тогда король. - Но я буду безмерно счастлив видеть тебя рядом с собой. Ты сможешь простить мне мое упрямство и мой гнев, мой добрый вор? - Кажется, Ваше Величество в очередной раз ошиблось, - засмеялся тогда хоббит. - Возьму на себя смелость быть подле вас, чтобы удерживать вас от более серьезных ошибок! И он остался. Обряды и церемонии - все это было вторично, а главным оставался он, Торин, который выражал к полурослику сдержанную нежность, которая была в сотни раз приятнее, чем если бы он принялся ухаживать за Бильбо, как за девушкой. Они уже много лет были вместе - почти полвека семейной жизни не шутка, даже для гномов. И Бильбо многое успел повидать и испытать на своем веку. Он был счастлив с Торином и ни разу не пожалел о своем решении. Но сейчас его чем дальше, тем больше тянуло на родину. Вспоминались поля и речушки Шира, каменный город гномов казался далеким и холодным, а любимый до боли супруг сильно отдалился. У Торина вдруг обнаружились другие дела, в которых Бильбо не было места. И это было очень обидно. Хоббит перевернулся на живот, слегка поморщившись от кольнувшей поясницу боли, и посмотрел на лежащего рядом мужа. Красавец. Даже сейчас, спустя столько лет, изрядно поседевший, Торин почти не изменился. У него не прибавилось морщин, в теле чувствовалась все та же могучая сила, а руки оставались так же крепки и ничуть не дрожали. Его возраст приближался к двумстам пятидесяти, а Король-под-Горой выглядел так, словно вот-вот готов выйти в новый поход, подобно тому, как было много лет назад. Бильбо видел по утрам его тренировки с молодыми гномами - и сердце заходилось от красоты короля, от его спокойных, уверенных движений. Разве пара ему, могучему воину и прекрасному королю, такой вот старый, слабый хоббит, с лицом, которое совсем скоро начнет напоминать печеное яблоко? Бильбо перестал смотреться в зеркало. Ему делалось больно от этого - слишком больно, чтобы продолжать смотреть. Наверное, когда он умрет, Торин женится еще на ком-нибудь... Хоббит уже сейчас частенько замечал, как король общается со многими гномами, среди которых были и прекрасные молодые леди. Кто знает, насколько хватит любви подгорного короля - да и осталась ли она еще?.. Бильбо уснул лишь под утро, тревожно и неровно, то и дело просыпаясь и ворочаясь на постели. Лишь когда его обняли руки Торина, сонного и недовольно что-то пробормотавшего, полурослик притих. Торин возвращался из дальней поездки в Железные Холмы. Дейн, как всегда, принял кузена радушно и со свойственной ему бурной радостью, умудрившись всучить на дорогу кучу новых проектов, которые Торин собирался на всякий случай показать Бильбо, чтобы тот посмотрел все новые идеи и выделил среди них дельные. Мистер Бэггинс как никто иной умел отличить пустую идею от стоящей - за это Король-под-Горой ценил его даже больше, чем многих своих подданных. Бильбо встречал своего короля у ворот, как обычно. Ему не нравились долгие разлуки, и после таких вот отлучек хоббит становился тихим и печальным и оставался таким еще несколько дней, словно никак не мог привыкнуть к тому, что его супруг действительно вернулся домой. При виде знакомой маленькой фигурки, опирающейся на трость, Торин с трудом удержался от того, чтобы махнуть рукой в приветствии. Как всегда, хотелось соскочить с седла и побежать навстречу, не обращая внимания на то, как болезненно екает сердце и ноют шрамы на груди, оставшиеся на недобрую память от Битвы Пяти Армий. Главное, что вот он, его хоббит, встречает его, как и всегда, и улыбка у него все такая же лучистая и светлая, как и много лет назад. Взгляд полурослика коснулся Торина, а затем он посмотрел на едущую рядом с ним даму. Юная родственница Дейна отличалась потрясающей красотой - по гномьим меркам, разумеется, хотя Дейн отмечал, что даже высокомерный Трандуил искренне сделал девушке комплимент во время своего визита в Железные Холмы. Хоббит долго смотрел на девушку, на то, как король помогает ей спешиться, как она благодарит его и почти по-родственному обнимает, ласково и с радостью... А потом он повернулся и тихонько пошел обратно во дворец. Грудь жгло как будто пламенем, Бильбо смотрел на дорогу перед собой - но не видел ее. Что ж, нечему удивляться. Рано или поздно это все равно случилось бы, не так ли? Юная леди мила и очаровательна, Торин ей вроде как нравится... Впрочем, еще бы он ей не нравился! Бильбо сам готов был убить любую, которая посмела бы отвергнуть искреннюю любовь такого прекрасного гнома, как Торин. А хоббит... Да что там говорить, его время прошло. Наверное, король не прогонит его от себя и оставит жить при дворе, чтобы Бильбо помогал ему в работе, пока еще видят его стареющие глаза и не слишком сильно дрожат ослабевшие руки... В груди слева больно закололо, и мистер Бэггинс остановился, чтобы перевести дыхание. - Бильбо! - окликнул его знакомый голос. Отлепившись от стены, хоббит поспешно заковылял к себе, но в скорости ему теперь было не тягаться с Торином. Король догнал его и сердито схватил за плечо, развернув к себе. - Что случилось? Ты даже не желаешь поздороваться со мной и обнять? Мы не виделись почти три месяца! - Что ж, я вижу, что это время для моего короля прошло весьма плодотворно, - не удержался хоббит, стараясь унять боль в груди. - Весьма. - Торин удивленно приподнял седеющие брови. - Мы с Дейном договорились, что будущим летом пойдем в новый поход, окрестности наших государств нуждаются в патрулировании, и мне, признаться, весьма хочется проделать эту задачу лично... - Летом? А почему бы вам не отправиться сейчас? - тускло спросил хоббит и тут же усмехнулся: - Ах да, как я сразу не понял, глупый... Твоя юная жена будет требовать внимания, ты не можешь вот так просто оставить ее сейчас... - Какая жена, Бильбо, о чем ты? - Король уже ничего не понимал. - Ты что, забыл, что я женат уже много лет, причем на ком-то, кто тебе вроде как должен быть знаком! - Ну, ты привез с собой такую красавицу, - неопределенно кивнул мистер Бэггинс в сторону выхода из дворца. - Надеюсь, твою даму есть кому занять, ей ведь не понравится скучать из-за того, что ты занят с каким-то стариком... Несколько секунд Торин смотрел на него таким ошалелым взглядом, словно Бильбо объявил его Властелином Зла и приписал все грехи. А потом гном засмеялся - тихо и радостно. - Бильбо, да ты, никак, ревнуешь? - воскликнул он. - А я-то думал, что это только моя прерогатива! - Было бы странно, если бы я не ревновал, - через силу выдавил тот. - Впрочем, это ведь уже не важно. Торин, я знаю, что тебе нужны другие наследники, что ты обязан жениться на ком-то, кто подойдет тебе по статусу... Почему ты смеешься? - Я уже плачу! - сердито вскрикнул король и неожиданно подхватил хоббита на руки, прижав к груди и немного покружив. - Бильбо, ты просто невозможен! Думаешь, я женился на тебе только для того, чтобы бросить из-за пары милых морщинок и этого чудесного серебра в твоих волосах? - Это седина, - грустно сказал полурослик. - Торин, поставь меня на пол, прошу тебя. Я уже старый, ты, естественно, желаешь видеть рядом с собой того или ту, кто будет выглядеть как Королева. Это нормально, я все понимаю. - Идем-ка! - решительно схватил его за руку Торин - и, подождав, пока хоббит пойдет за ним, подвел его к одному из зеркал, стоявших у стены в первой попавшейся комнате. - Посмотри сюда, Бильбо! Каждый твой седой волос - это драгоценная серебряная ниточка, луч луны, из которого могущественный Махал когда-то создал мифрил! У тебя все та же улыбка, в которую я влюбился когда-то - добрая и светлая, от нее мне кажется, что я всю Гору подниму на плечах, лишь бы только ты продолжал радоваться! Глаза твои ясные ничуть не изменились, и та же любовь ко мне видится и сейчас. Так в чем, скажи, ты изменился, почему я должен помыслить о ком-то другом? - Но... как же... - растерянно пробормотал хоббит, удивленно глядя на короля. - Ты ведь привез... - Невесту для моего великовозрастного племянника, - закончил Торин, улыбнувшись. - Фили мою сестру уже бабушкой сделал, а Кили все никак не определится - и та ему нравится, и эта! Ты что, не слышал, что гномы уже ставки делают всем миром, когда женится этот обалдуй и женится ли вообще? Мне надоело его поведение, а на такую жену он точно не пожалуется! Бильбо, что с тобой? Хоббит отвернулся от зеркала, закрыв лицо руками. Исхудавшие плечи вздрагивали, но он не плакал - глаза его давно лишились слез. - Торин... - только и сказал он, как-то беспомощно взглянув на короля. - О, Торин... Гном обнял его, наклонившись и поцеловав сухие губы - с той же страстью и любовью, как когда-то. - Мирная жизнь никогда не была моим уделом, - признал он. - Но если в моей жизни и было настоящее счастье, то его принесла моя семья. Мои племянники, сестра и ты, моя любовь. Даже не вздумай во мне сомневаться, Бильбо Бэггинс! Не каждый день я говорю тебе такие нежности, согласись! Он поднес к губам худую руку супруга и поцеловал длинные пальцы. "Он сумасшедший, - подумал Бильбо. - Неужели не видит эти покореженные возрастом суставы, эти морщины и выцветающие глаза? Неужели любит и такого старика?" Любит. Наверное, любит, судя по тому, что Торин обнимал и целовал его, никого не стесняясь, у всех на глазах, и гостья, которая должна была скоро стать родственницей, за спиной короля одобрительно подмигнула хоббиту и уважительно склонила голову. - Скажу Дейну, что поход подождет, - пробормотал Торин. - Лучше проведем лето вместе, посидим на балконе или сходим на пикник. И не вздумай отказаться! Если что, я могу тебя донести. Мистер Бэггинс со вздохом прижался к супругу, как всегда, немного смутившись посторонних взглядов. Он не любил излишнего внимания. Боль в сердце угасла, сменившись легким теплом. Это был отсвет любви к нему великого гномьего короля, который, кажется, видел перед собой все того же юного хоббита, каким он был когда-то.