Convergence

Оригинал: http://archiveofourown.org/works/882868 i Эйгон быстрым шагом шел сквозь серые коридоры Винтерфелла, мимо знамен с гордым лютоволком и стражи с хмурыми лицами, и его недовольство усиливалось с каждым шагом, что они продвигались все дальше в путанице коридоров, ведущих в Главный Зал. Позади него, вереница весьма взволнованных советников старалась держать себе в руках. - Нам нужен этот союз, - Джон Коннингтон, недавно провозглашенный Десница Короля, напомнил ему об этом, наверное, уже в пятнадцатый раз за сегодня. Эйгон послал взгляд, предупреждающий, что ему лучше воздержаться от того, чтобы продолжать этот разговор дальше. С тех самых пор, как они покинули Королевскую Гавань и начали это путешествие на Север, Эйгон пребывал в ужасном настроении. У него заняло годы, чтобы вернуть свой законный трон. Годы, потраченные на заключение тщательно продуманных союзов и создание достаточной силы, способной поддержать его военную компанию. Но по окончанию, все что ему досталось в итоге – это ослабленный, истекающий кровью Вестерос, весьма далекий от той земли, что он когда-то знал и помнил по своим детским воспоминаниям. И сейчас к ущербу еще можно было добавить и оскорбление. Поэтому нужно решать проблему со Старками. Три луны назад его коронация была самым знаменательным событием во всем Вестеросе, на котором присутствовало каждое благородное семейство в Семи Королевствах. Даже Ланнистеры, - ну, или то, что от них осталось, - задавили на корню свою гордость и поклялись ему в верности. Но было одно семейство, которое отсутствовало. Им посылалось несчетное количество воронов на Север, обещая мир и прося только их присягу в верности. Но ответа не было. - Осталось еще четыре Старка. Пять, если посчитать того, что на Стене. И никто из них не нашел достаточно времени, чтобы написать нам письмо? – Эйгон размышлял об этом несколько ночей подряд, вышагивая взад и вперед по своему кабинету. В конце концов, Совет решил, что не стоит больше ждать. Реальность была в том, что им был нужен Север для помощи в отстройке заново королевства, а для этого им нужны были Старки. - В общем, если они не идут к нам, то тогда мы идем к ним, - заключил Эйгон. В любое другое время, гордость Эйгона была бы задета этим, но сейчас он король. У него есть более важные дела, о которых нужно волноваться, чем его задетая гордость. Его раздумья продлились не долго, так как они уже прибыли к их месту назначения. За этой дверью Старки ожидают его. Вздохнув, Эйгон взял себе в руки и сделал один шаг вперед. ii Первое, что он увидел, это оценивающий взгляд молодого человека, восседающего на скромном троне. У него были темные волосы, бледный вид и, несмотря на то, что он выглядел слишком молодым, чтобы быть Лордом Винтерфелла, Эйгон чувствовал себя так, будто он смотрел в лицо старику, мудрому не по годам. - Добро пожаловать в Винтерфелл, Ваша Светлость. Его голос был тихим и властным и, несмотря на то, что в нем не было ни капли враждебности, не было так же и тепла. Если Старки и были удивлены его внезапным визитом на Север, то они не показывали этого. По правую руку от Брандона Старка стояла его сестра, выглядящая величественно и с идеальной осанкой. Ее изящное личико напомнило ему о хрупкой птичке, запертой в клетке. Однако ее глаза были холодными и безэмоциональными, но он мог с уверенностью сказать о силе, что таилась в них. Эйгон слышал истории о красоте Сансы Старк, и больше, чем один раз, Джон Коннингтон упоминал о возможном брачном союзе между ними, но Эйгон так просто не сдастся и не уступит. - Мне действительно здесь рады? – хотел спросить Эйгону, но вместо этого заставил себе ответить более вежливо, чем хотелось. После этого было знакомство и представление присутствующих. Агрессивно выглядящий мальчик рядом с Сансой, чье внимание было полностью поглощено существом, которое Эйгон мог посчитать ничем иным, кроме как его лютоволком, был представлен как Рикон. Животное было большое, если не больше, чем его хозяин, с жуткими глазами, что смотрели на них неприветливо. "Три Старка" , подумал Эйгон про себя. "Кажется, не хватает еще одного. И где же четвертый?" Он уже было хотел спросить об этом, когда шум в одной части зала привлек всеобщее внимание. Толпа заволновалась, наблюдая, как неряшливого вида девушка продвигалась сквозь нее, бормоча проклятья себе нос. Идеальная маска Сансы Старк была разбита на множество осколков, стоило только ей увидеть ее. - Ты опоздала, - сказала она ей и содрогнулась, увидев полностью, как неопрятно выглядело новое действующее лицо. Она была одета с головы до ног во все черное. На ней была грязная, но хорошо подогнанная по фигуре рубашка и кожаные штаны, заправленные в сапоги для верховой езды, тонкое лезвие меча свободно раскачивалось на ее бедре, и если бы не растрепанная волна темных кудрей, рассыпанных по ее плечам, Эйгон легко мог бы принять ее за члена Ночного Дозора. Он практически чувствовал неодобрение, что излучал Джон Коннингтон. Это с трудом походило на одеяние, в котором можно было бы приветствовать короля. Однако Эйгон не мог отвести от нее взгляда. Она была полной противоположностью своей сестре, походя больше на Одичалую, нежели на приличную леди, и, несмотря на то, что ее губы опять были недовольно скривлены в раздражении, она двигалась плавно и грациозно, и это казалось ему странно знакомым. Но так было до тех пор, пока Эйгон не встретился с ней глазами, и только тогда он начал понимать, что же его так привлекло в ней. Он знал эти глаза. - Кэт? - Грифф? Он нашел на ее лице тот же шок, что, как в зеркале, отражался и на его лице. Последний раз, когда он видел свою любимую Кэт, она была еще девочкой. Сейчас же перед ним стояла женщина, но, без тени сомнения, он знал, что это была она. Перед тем, как присоединиться к войне, он был просто голубоволосым мальчишкой, что выдавал себя за наемника из Бравоса, с боем пытающегося найти свое место в этом мире, а она была дикой кошкой, полной ненависти, злости и дикой, необузданной энергии. Только благодаря воле чистого случая он встретил ее на своем пути. Она как раз прошла половину тренировочного пути в Доме Черного и Белого, когда их пути пересеклись. Несмотря на то, что их первая встреча была полна ответных ударов и толчков и сложным, напряженным сражением на мечах, их тянуло друг к другу, как мотылька притягивает свет огня. - Я никогда не думал, что встречу тебя вновь, - прошептал Эйгон на валирийском, слова будто прилипли к его языку. Он позабыл обо всем, что окружало его – о его советниках, о людях Севера, даже о семье, чьего союза он должен был добиться. Он позабыл о том, что он Король, что он не должен был показывать свою слабость на публике, и то, как он нерешительно приблизился к ней, обвил свои руки вокруг нее, заставило его внезапно вновь ощутить себя мальчишкой, нелепым и неуверенным в себе. Поначалу она сопротивлялась, став неподвижной в его руках, без сомнения чувствуя себя неуютно при проявлении таких вот жестов симпатии на публике, но затем расслабилась и медленно позволила себе обнять его в ответ. Всего один вздох сорвался с ее губ, всего лишь один знак, показывающий ее радость от их неожиданного воссоединения. - Я не знал, что вы уже... эээ... знакомы с Леди Арьей, Ваша Светлость, - пробормотал голос позади них, эффективно разрушая момент. Эйгон, не обратив на него внимания, наблюдал за лицом Арьи в ожидании реакции. Ее нос сморщился от упоминания слова «леди», однако, услышав, что к Эйгону обратились, как к «Его Светлости», она замерла на месте. Сейчас была ее очередь изучать его, глаза метали искры в то время, что она рассматривала его белые волосы, потрясающе фиолетовые глаза и тяжелую корону на его голове. Выражение ее лица изменилось от замешательства до недоверия и, наконец, появилась ярость. - Ты Король? – воскликнула она. Только его Кэт могла сказать это так, будто это действительно что-то плохое. Она попыталась вырваться из хватки Эйгона, но он не позволил ей этого. Вместо этого он дал ей выплеснуть свою ярость, крепко обнимая ее, в то время как она крутилась в его руках и жестоко била кулаками. - Ты лгун, Эйгон Таргариен, - сказала она ему, когда, наконец, успокоилась, ее голос легко пронесся по всему залу. – Напомни мне потом, никогда не доверять незнакомцам с голубым цветом волос, - но в ее глазах виднелось недовольное, но все же прощение, и это все, что было важно для Эйгона. Весь зал хором открыл рот от удивления, и, даже не оборачиваясь, Эйгон легко мог представить ужас и недоверие на лице Джона. Он полагал, что его подопечный не очень хорошо примет то, что его, короля, назвали лгуном. По факту, если бы он был хотя бы вполовину безумен так, как предыдущий таргариенский король, то он легко бы осудил Арью за измену. - Миледи, это крайне неприемлемо с вашей стороны! Я предлагаю вам извиниться перед Его Светлостью... - О, да заткнись ты, Джон, - добродушно прервал его Эйгон. Он повернулся к Арье с усмешкой: - Ты тоже как-то не упоминала при мне, что твое настоящее имя Арья Старк, так что, думается мне, мы квиты, миледи. Арья в раздражении ударила его по груди кулаком, прежде чем резко заявила: - Если ты еще хоть раз назовешь меня «миледи», король ты или нет, я вспорю тебе живот, как какой-нибудь рыбешке. - Арья! – на этот раз это была Санса, что возмутилась с ее места на помосте, выглядя крайне шокированной. Она бросила короткий взгляд на Эйгона, чтобы проверить, не оскорблен ли он настолько, чтобы потребовать голову ее сестры на серебряном блюде, но, к ее недоверию, обычно хмурый король смеялся. Толпа уже приготовилась вновь разразиться вспышками и шепотками негодования, но Лорд Винтерфелла поспешно вмешался: - Так чем мы обязаны вашему присутствию здесь, на Севере? - Ну, есть вопрос насчет вашей верности, Лорд Старк, - сказал Эйгон, все его поведение мгновенно изменилось. Исчез тот беззаботный мужчина, что смеялся над угрозами Арьи Старк. И его место занял король – холодный, жестокий и упорный. Джон Коннингтон встал рядом с ним и вызывающе посмотрел на Брана: - Преклоните ли вы колено и поклянетесь в верности Эйгону Таргариену, Шестому в Его Имени, Законному Правителю Семи Королевств и Защитнику Государства? Ответ Брана был быстрым и непреклонным. - Нет, я этого не сделаю, - заявил он. – Я прошу прощения, Ваша Светлость, но последний раз, когда король посещал Винтерфелл, голова моего отца была выставлена на обозрение всей Королевской Гавани, а моя мать и брат были хладнокровно убиты. Клокочущая ярость и неверие начали проявляться на лице Эйгона, но, в который уже раз, Арья удивила их всех. Молчаливо и без всяких там фанфар, она выступила вперед и преклонила колено перед Эйгоном, и ее длинные непослушные волосы практически полностью спрятали ее безэмоциональное лицо ото всех: - Я Арья Старк из Винтерфелла, и я клянусь в верности Эйгону Таргариену и признаю его как Законного Правителя Семи Королевств, - она остановилась на миг и встретилась взглядом с Эйгоном: - Больше ни перед кем я не преклоню колено. Это моя клятва перед Старыми Богами и перед Новыми. - Сестра, - пораженно воскликнул Бран, выглядя шокировано и встревоженно впервые с тех пор, как отряд из Королевской Гавани прибыл в Винтерфелл. - Нет. Все в порядке, Бран, - не дожидаясь приказа короля, она встала в полный рост, и Эйгон был удивлен, насколько властной и величественной это ее сделало. – Я знаю этого человека, и я могу поручиться за него. Он ни капли не похож на своего деда. С ним на троне, мы, наконец, познаем мир. Арья обменялась долгим взглядом со своими родственниками, и после того, что казалось часами молчаливого разговора, Лорд Винтерфелла легко склонил свою голову. - Тогда решено. Если моя сестра считает, что вы достойны ее верности, тогда вы получите и нашу. iii Арья жестом потребовала очередной кувшин вина, стараясь изо всех сил не реагировать, чувствуя, как глаза Короля выжигают дыры у нее в затылке. Она изогнула свое тело на стуле таким образом, чтобы ее не было видно, но даже так, в сочетании с пятью стульями, разделяющие ее и личность, которую она отчаянно старалась избегать, не чувствовала себя в безопасности. Было две причины, объясняющие ее поведение. Первая состояла в том, что она была абсолютно уверена в том, что вся таргариенская свита, а в особенности этот проклятый Джон Коннингтон, ненавидит ее. Несмотря на тот факт, что именно ее действия убедили Брана заключить мир с Королем, это не останавливало других от перешептываний за ее спиной. Больше, чем один раз, она даже слышала слова «Лианна» и «проклятая семья», произнесенных в одном предложении, и от нее потребовалась почти вся ее выдержка, чтобы не перевернуть стол и не приставить свой меч к их глоткам. И вторая, возможно, самая важная причина, состояла в том, что она не доверяла самой себе рядом с Эйгоном. Она ненавидела то, что ее сердце, казалось, было готово остановиться, стоит только ему посмотреть на нее. Она чувствовала себя так, будто, чем дольше она остается рядом с ним, тем сильнее она раскрывается, и это пугало ее. А когда она напугана, лучшая защита Арьи - это внезапно атаковать, ну, или постараться изо всех сил отпугнуть, оттолкнуть от себя других людей. "Предательское сердце", - злобно подумала она, хватая заново наполненный вином кубок и выпивая его за один долгий глоток. - Помедленнее, Арья, - мягко заметила Санса, легко прикасаясь к ее плечу. – Я не думаю, что сейчас для тебя это самая лучшая идея напиться до потери сознания. Арья не обратила на нее внимания и налила себе еще вина. - О, оставь меня в покое, сестра, - сказала она в раздражении. – Возможно, если я выпью достаточно вина, то, в конечном счете, смогу позабыть все, что сегодня произошло. Санса нахмурилась. - Я очень в этом сомневаюсь, - ответила она. – Твой маленький трюк в Главном Зале сегодня гарантировал нам достаточно внимания от Совета. Внимания, без которого, позволю тебе напомнить, мы бы спокойно прожили. К их реакции на отказ Брана преклонить колено перед королем мы были готовы, но сейчас, когда мы союзники... Все изменилось. - Ты считаешь меня глупой за то, что я преклонила перед ним колено? - Нет. Конечно, нет. Ты можешь вести себя, как нецивилизованная дикарка большую часть времени, но я доверяю твоему решению, - сказала ей Санса с улыбкой. – Но седьмое пекло, Арья! Подумать только, ты действительно знакома с Эйгоном Таргариеном. Я все еще не могу свыкнуться с мыслью, что ты угрожала вспороть ему живот своим мечом, а он просто... рассмеялся на это. Арья просто пожала плечами: - Поверь мне, я обзывала его и похуже, - воспоминание об одном из их приключений в Бравосе внезапно всплыли в голове и, без всякой задней мысли, уголки губ Арьи изогнулись вверх в подобии ее собственной версии улыбки. Санса, поймав это беззащитное выражение на обычно бесстрашном и мало эмоциональном лице ее сестры во время разговора о драконьем короле, почувствовала себя не в своей тарелке. Она пробыла при дворе достаточно долгое время, чтобы увидеть признаки сводящей с ума влюбленности и, если не обращать внимания на то, что Арья носит штаны и дерется, как мужчина, большую часть времени, она все же женщина. У Сансы когда-то давно было подобное выражение лица, еще тогда, когда она целовала землю, по которой ходил Джоффри, и посмотрите, куда это привело ее. Любовь сделала ее слабой, и все эти годы, что она провела, как заложница в Королевской Гавани, только еще больше убедили ее в этом. И она не хочет, чтобы Арья допустила те же ошибки, что и она сама. - Чтобы там между вами не было, Арья, тебе лучше забыть об этом, - предупредила ее Санса. – Я слышала, что Джон Коннингтон говорил с ним о брачном союзе с Тиреллами и Мартеллами. Так что, поверь, ничего хорошего из этого не выйдет. Он Таргариен, Арья, король, и, несмотря на то, как сильно ты ему доверяешь, боюсь, в конце концов, он разобьет тебе сердце. Арья тренированным движением придала своему лицу нейтральное выражение, стараясь не показать Сансе, как сильно ее слова повлияли на нее. - Сестра, больше, чем два года назад, я отдала свою девственность голубоволосому наемнику из Тироша, - она сказала это так, словно они обсуждали погоду, давая понять Сансе, что она знала о том, насколько глубоки ее проблемы, когда это касается мужчин. – И теперь я нахожу, что он поразительно похож на Короля. Так что, я думаю немного поздновато для предупреждений, не находишь? Она встретила взгляд Сансы, полный ужаса. - Да, это как раз то, о чем я подумала, - кивнув, пробормотала Арья. – А теперь оставь меня наедине с моим вином. iv Эйгон пришел к ней той же ночью после пира и был почти покусан волчицей гигантских размеров в процессе. Существо начало рычать, сверкая янтарными глазами и скаля жуткие, острые клыки, направленные в его сторону, и Эйгон ощутил, как его медленно, но верно загоняют в угол. - Нимерия, прекрати. Лютоволчица остановилась, пристально посмотрев на Эйгона в последний раз, и вернулась назад к своей хозяйке. Арья вышла из теней, молчаливая, как могила, и не выглядела даже каплю удивленной, увидев Эйгона. - Что ты здесь делаешь? – спросила она его. Эйгон хотел спросить, почему она намеренно избегала его на пиру; он хотел объяснить ей, почему ему пришлось быть вдали от нее столько лет; ему хотелось сказать ей, как ему жаль, что у него заняло столько времени, чтобы вновь найти ее. Но больше всего ему хотелось рассказать ей, как ужасно ее отсутствие в его жизни заставляло Эйгона себя чувствовать. Но, к сожалению, он был не очень хорош в самовыражении, а так же чувствовал, что его слова лишь отдалят от него Арью. Так что, вместо всего этого, он просто сказал: - Я замерз. Арья еле видимо приподняла бровь, ее глаза прошлись по его тяжелому зимнему плащу и подбитым мехом перчаткам. - Это правда, - пожаловался Эйгон, пряча руки в карманы и стараясь выглядеть, как можно более жалостливее. – Я Таргариен, а мы, драконы, не очень любим холод. Это мой первый раз, когда я забрался так глубоко на Север, и я боюсь, что я чертовски точно отморожу себе задницу при такой-то погоде. Так что, согрей меня, пожалуйста? Арья усилием воли сдерживала желание обнять его, и на мгновение эхо от недавно сказанных ей Сансой слов вернулось к ней, но когда она увидела Эйгона, умоляющего ее, и эти его глаза несчастного, брошенного всеми щеночка... В конце концов, она так и не смогла ему отказать. - О, бедный ты мой малыш, - произнесла Арья немного издевательским тоном. – Иди сюда. Она схватила его за руку и подтащила ближе к камину в центре комнаты, где они уселись рядом на изящно выделанных мехах, спиной облокотившись на кровать Арьи из красного дерева. Нимерия присоединилась к ним секундой позже, решив, что Эйгон больше не представляет угрозы для ее хозяйки, и свернулась в большой меховой клубок рядом с ними. И вместе с этим, напряжение в комнате исчезло. - Все еще холодно, Ваша Светлость? – дразня, поинтересовалась Арья. - Кто сказал что-нибудь о холоде? – нахально ответил Эйгон. Арья ударила его по ребрам со всей силы, вызвав волну проклятий со стороны Эйгона. Увидев, что он справедливо наказан за свои прегрешения, она, наконец, расслабилась и поуютнее устроилась рядом с ним, положив голову ему на плечо. В ответ, одной рукой он обнял ее и принялся перебирать ее волосы. - Арья? - Хммм? - Ты действительно имела в виду то, что сказала раньше, что я не похож на своего деда? Что я буду хорошим королем? Арье не нужно было смотреть на него, чтобы понять, что он серьезен и что ему важно то, что она скажет. Она вспомнила того Гриффа, что знала, грубого и уверенного снаружи, но внутри в его броне были трещины, и временами он показывал ей некую беззащитность, ребячество и нужду в одобрении, источником которой было то, что он остался сиротой в весьма юном возрасте. По сути, он был очень похож на нее. Возможно, именно поэтому им было так хорошо вместе. - Ну, конечно, я имела это в виду. Ты думаешь, я встану на колени перед толпой просто так, ради шутки? Убежденность в ее голосе растопили все сомнения Эйгона, и внезапно он почувствовал тепло, жарче, чем он когда-либо чувствовал в своей жизни, и ноша, которую он нес, даже не зная о ней, с того самого момента, когда его короновали как короля, была тотчас снята с его плеч. Он уже и позабыл, каково это иметь Арью рядом с собой. - Ты права. Конечно же, ты права, - согласился он со смешком. Между ними воцарилась мирная, дружественная тишина, в то время как они отстраненно наблюдали за огнем в камине, пока Арья не заговорила вновь. - Эйгон? – тихо прошептала она, так и не привыкнув называть его настоящим, данным при рождении, именем. - Да? - Я слышала, что Коннингтон планирует женить тебя на ком-то из Тиреллов или Мартеллов. Это правда? – ее голос звучал настолько естественно, что он почти ей поверил. Почти. Эйгон чувствовал, что за ее словами стоит нечто большее, чем простое любопытство. И в душе он был очень счастлив, зная, что даже после всех этих лет, она все еще волнуется о нем. Он ухмыльнулся: - Ну, наверное. Тиреллы – самый очевидный выбор. Они могущественная семья, у них достаточно золота, чтобы прокормить целую армию годами, и еще я слышал по рассказам, что Маргери Тирелл в высшей степени само очарование. Арья, не имея понятия о том, что Эйгон сказал все это только, чтобы ее позлить, покачала головой в неверии. - Само очарование? Да она притворяется! Фальшивка! – воскликнула Арья. – И ты забыл о том, что она была замужем за Джоффри, тем самым Джоффри, что хотел подарить Сансе на свадьбу голову нашего брата, сервированную на серебряном блюде? Любая девушка, согласившаяся добровольно выйти замуж за это демонское отродье, может быть только сумасшедшей. - Ладно, - рассмеялся Эйгон, выглядя абсолютно довольным. – А что тогда ты скажешь об Арианне Мартелл? Мне рассказывали, что она симпатичная и любит рисковать. Прекрасное сочетание, не находишь? Арья насмешливо фыркнула: - О, я слышала об этой женщине. Да уж, она любит рисковать. Настолько любит, что без сомнений ударит ножом в спину, если ей это будет выгодно. Лучше уж быть с гадюкой, чем быть идиотом, который осмелится добиваться благосклонности этой мерзкой женщины. Эйгон сменил свое положение так, чтобы оказаться лицом к лицу с Арьей. Половина его лица была освещена светом от камина, придавая его лицу вид чего-то неземного, однако в его глазах был серьезный, вопрошающий взгляд, которого раньше Арья у него не видела. - Ну, раз тебя так заботит моя безопасность, почему бы тебе самой не выйти за меня замуж? v - Вот ты где, Арья! Арья слезла со своего шаткого насеста на балконе как раз во время, чтобы заметить свою старшую сестру, направляющуюся прямо к ней. На Сансе было сверкающе-изумрудное платье, что очень эффектно контрастировало с ее рыжими волосами, и если бы это был какой-либо другой день, то Арья непременно сделала бы ей комплимент, но один взгляд на разъяренное лицо ее сестры сказал, что лучше попридержать свой язычок. - Я везде тебя искала, - сказала ей Санса, наконец, оказавшись рядом с ней, ей щеки раскраснелись от бега. – Слава богам, ты здесь. Арья с виноватым взглядом посмотрела в сторону, отчаянно стараясь не вздрогнуть. Причина, по которой Санса не могла ее найти, была простой – она просто не хотела быть найденной. Прямо с самого утра, она избегала Сансу, таская еду из кухни, чтобы ей не пришлось сидеть рядом с ней на завтраке, пряталась в стойлах и даже кралась сквозь темные коридоры и тайные ходы, которые, она точно в этом уверена, знали только Бран и ее сводный брат Джон. Но она не могла бегать вечно. - Что может быть настолько важным, что ты обегала пол замка в поисках меня? – поинтересовалась Арья, несмотря на то, что она и так уже знала ответ на свой вопрос. – Пожар? Кто-то, наконец-таки, отравил Десницу Короля? - Очень смешно, Арья, - ответила Санса, очевидно не разделяя чувство юмора младшей сестры. Она смотрела на Арью тем же взглядом, что обычно смотрела на нее рассерженная Кейтелин, ругающая ее за то, что она опять вела себя не как приличествует леди. Увидев этот взгляд на лице сестры, Арья ощутила, как ее переполняет ужасное предчувствие беды. - Не соблаговолишь ли ты мне объяснить, почему это Лорд Кервин поздравил меня с предстоящей свадьбой моей сестры и короля этим утром? Арья мысленно прокляла Эйгона. Это все его вина. Она хотела подождать до тех пор, пока она не будет готова сказать Сансе об этом лично, но очевидно Эйгон был слишком возбужден их предстоящей свадьбой, так что он, скорее всего, выболтал все первым делом своим слугам. И, если учесть, что он король, то естественно, что новости распространились так же быстро, как и лесной пожар. И сейчас Арья уже ничего не могла поделать с этим. "Санса меня убьет", подумалось ей мрачно. - Ну, если так сильно хочешь знать... – начала Арья, неуверенная в том, как продолжить. - Это шутка, так? – предположила Санса, ее голос спокойный и строго контролируемый. Но Арья знала ее достаточно долго, чтобы знать, что скрывается за ее нарочитым спокойствием. – Это очередная твоя дурацкая, безвредная шутка, так? Если ты хотела напугать меня до полусмерти, то тебе удалось, Арья. Арья глазами оббежала коридор в поисках, как бы поудачнее сбежать. Она могла бы спрыгнуть с балкона, приземлившись где-нибудь пониже, где не будет Сансы, но это бы только оттянуло неизбежное. Рано или поздно Санса найдет ее опять. Так что она решила просто сказать это: - Это правда. Я выхожу за Эйгона замуж. - Что? Если вчера она видела ужас в глазах Сансы после того, как она призналась, что спала с Эйгоном еще тогда, когда они были в Бравосе, но тот взгляд шел ни в какое сравнение с убийственным взглядом, что она заметила сейчас. - Ты сошла с ума? Когда ты думала сказать мне? – взвизгнула она, потеряв, наконец, все свое самообладание. – Я твоя сестра, и я услышала об этом от какого-то лорда, который просто попросил передать ему блюдо с фаршированным перепелами? - Прости меня, - выдохнула Арья. – Я хотела сказать тебе, честно, но я не могла подобрать правильных слов, чтобы сообщить эту новость. Это не то, чтобы я была готова к подобному, знаешь ли. Все это просто... случилось. - Просто случилось? – закричала Санса. – Арья, еще с того времени, когда мы были детьми, все о чем ты только могла говорить, так это о том, чтобы стать рыцарем и о том, что ты никогда не выйдешь замуж. Ты ненавидела саму идею быть привязанной к кому бы то ни было. Так почему? Я знаю, что он тебе очень нравится, но действительно ли он достоин потери твоей свободы? Арья задумалась над вопросом. Это было правдой. Она не любила королевский двор. Ей не нравилось быть кем-то другим, не Арьей Старк. Но, согласившись на предложение Эйгона, она будет не просто леди и женой. Она будет Королевой. Этого одного было достаточно, чтобы напугать ее и заставить сбежать на другой край земли. Но она нужна Эйгону. Она поняла это в тот самый момент, когда он попросил ее выйти за него. Он нуждается в ней так, как Бран, Санса и Рикон никогда не будут, и это задело какие-то невидимые струны в ее сердце. Он спас ее однажды. Если бы он не встретил ее, то она была бы ничем иным, кроме как холодной, безжалостной машиной, бессмысленно бродящей по улицам Бравоса, перепрыгивающей от одной жертвы к другой. Она бы уже полностью позабыла все о себе – свое имя, семью, ожидающей ее в Вестеросе, и даже причину своего существования. Без него она бы потеряла себя. И сейчас ее очередь спасать его. Арья была волчицей, а Эйгон – драконом, но она все равно считала его частью своей стаи. А стая должна держаться вместе. "Одинокий волк умрет, но стая выживет", подумалось ей, вспомнив слова своего умершего отца. И это не просто долг, что у нее перед ним. Если Арья будет честной перед собой, то есть часть ее, которая тайно хотела быть с ним вечно. Она по большей части научилась подавлять эту свою часть, но с тех пор, как Эйгон упомянул свой возможный брак с Тиреллами или Мартеллами, ее это взбесило. Лишь одна идея о других женщинах, что могли наложить свои руки на Эйгона, сводила с ума. И в тот самый момент она поняла, что выйдет за него замуж. - О, Арья, - голос Сансы вернул ее обратно в реальность. Она больше не выглядела рассерженной. – Тебе не нужно больше ничего говорить. Все, что нужно, я увидела у тебя на лице. Теперь я понимаю. vi Джон Коннингтон воспринял новости о предстоящей свадьбе Эйгона намного хуже, чем Санса Старк. Его лицо побелело и все его тело одеревенело, и на мгновение Эйгон подумывал над тем, чтобы позвать мейстера из-за страха, что с ним могло случиться что-то плохое. - Джон, возможно, тебе лучше присесть, - предложил своему наставнику Эйгон, волнуясь за его здоровье, но Джон не согласился. - Присесть? Ты говоришь мне, что сделал предложение этой проклятой девчонке Старк, и ты еще просишь меня присесть? – крик Джона был настолько громкий, что его могли спокойно услышать и в Королевской Гавани. Эйгон нахмурился. - Забавно. Не так давно ты сам хотел, чтобы я женился на девчонке Старков, - напомнил он ему. - Это да, но я имел в виду другую Старк, - подчеркнул Джон. - Санса не та, кого я хочу, - твердо ответил ему Эйгон. – Кроме того, что такого плохого в Арье? Из нее выйдет великая королева. Если бы не она, то мы бы не получили в союзники Север. - Что такого плохого в ней? Все! Если эта девчонка станет королевой, то во всем государстве наступит хаос! Эйгон мрачно уставился на Джона. Он сделал его Десницей потому, что он был мудрым, и Эйгон доверял его решениям. Но на этот раз он не пойдет на попятный, не уступит ему. Впервые с тех пор, как его провозгласили королем, он не считал судьбу королевства своим наиважнейшим приоритетом. На этот раз он сделает то, что важно для него. - Джон, если бы Арья отказалась стать моей королевой, то вот тогда бы во всем государстве наступил хаос, - поправил его Эйгон. – Так что вместо того, чтобы ворчать насчет этого, ты бы лучше благодарил богов, что Арья не отказала мне. На это Джон ничего не ответил. - Слушай, я знаю, почему ты действительно расстроен, - начал Эйгон, его голос был мягким. – Но мы совершенно другие люди, Джон. Я не Рейгар, а она не Лианна. История не повторится. И, несмотря на то, что ты или кто-либо другой можете сказать, я не изменю своего решения. Я женюсь на Арье и только на ней. Но, Джон, ты не просто мой советник. Ты самый близкий мне человек, тот, кто заменил мне отца, и для меня очень важно получить твое одобрение. Джон вздохнул и внезапно словно постарел на десятки лет, словно за раз на него навалилась вся усталость, что копилась все эти годы. - Хорошо, - пробормотал он, сдаваясь. – Но не заставляйте меня потом пожалеть об этом, Ваша Светлость. vii К тому времени, когда Эйгон проснулся в день своей свадьбы и его волосы были таинственным образом выкрашены в голубой цвет, Джон уже начал жалеть о том, что дал свое согласие на все это безобразие. Краска не смывалась, не смотря даже на все изощренные попытки слуг, так что Эйгону пришлось идти к алтарю, выглядя не как истинный Таргариен, а больше как его приемный сын, которого Джон растил почти вечность назад. Все королевство пришло в волнение из-за этого, и гости уже даже прозвали эту свадьбу «Голубой», но взгляд Джона был направлен только на Эйгона. Он никогда не видел его таким счастливым, и, несмотря на свое первоначальное недовольство невестой Эйгона, глубоко внутри он был счастлив, что нашлась такая девушка, что могла привести его Короля в такое вот счастливое состояние. После всего, через что прошел Эйгон, он более чем кто-либо заслужил свой личный кусочек счастья. - Я надеюсь, вы простите мою сестру за ее склонность к дурацким шуткам, мой лорд, - прошептал голос позади него. Это была Санса Старк, меланхолично улыбающаяся ему так, будто бы знала о направлении его мыслей. – Но со временем вы, возможно, сможете увидеть мудрость в ее поступках, несмотря на методы. Джон приподнял бровь. - И о чем это вы, могу ли я спросить, сейчас говорите, Леди Старк? Я очень сомневаюсь, что Ее Светлость имела что-то другое в виду, когда творила эту шутку, кроме как сделать из Короля всеобщее посмешище перед глазами всего королевства, - раздраженно ответил он. Губы Сансы изогнулись в улыбку. - Тогда вы не знаете мою сестру так, как ее знаю я, - сказала она ему. – Когда люди смотрят сейчас на их Короля, они видят в нем только их нового повелителя и ничего больше. Нет ничего, что бы могло напомнить им, как однажды драконий принц начал войну и почти уничтожил все государство ради женщины, которую он любил. Это откровение настолько впечатлило Джона, что он на миг потерял дар речи. Но не надолго: - В таком случае, возможно, это действительно может сработать. - О, я уверяю вас, мой лорд. Так и будет. И это, подумала Санса, было обещанием. Конец