Последний полет Шарида

Некромант бросил его. Шарид понял это, как только обогнул утёс и не обнаружил в расщелине знакомой фигуры в чёрном. Дракон принял человеческий облик и спрятался в тени скалы. У него оставалось около шести минут, потом из-за поворота должна была появиться стая. Он до последнего рассчитывал, что маг придет на выручку и откроет для него портал, но прятаться в ущелье, словно какая-нибудь горгулья, он не собирался. Пусть будет так. По крайней мере, это произойдёт в небе. Они назвали его убийцей детей, но что значит жизнь семерых бескрылых сосунков, когда весь Драконий род вымирает? Полукровки вытесняют истинных детей неба — слишком долго мужчины разбрасывали своё семя вдаль и вширь, а драконицы, забыв о гордости, раздвигали ноги перед людьми и эльфами. И всё это с молчаливого благословения Мудрейшего. Как может он носить титул Властителя Небес, если не в состоянии обеспечить чистоту крови собственного народа? А драконья магия? Дошло до того, что теперь древнее искусство доступно даже тщедушным эльфам. И все потому, что Шангарр Ал'Эроллд — слабак! Он даже пробуждение Шангари умудрился проморгать. Когда же этот недоумок обнаружил, что вулкан проснулся, то вместо того, чтобы бросить вызов огненной стихии, принялся скакать блохой вокруг кратера, возводя по его периметру щиты. Выглядело забавно, бессмысленно, но забавно. Шарид давно так не веселился. А сколько драгоценного времени оказалось потеряно, пока маги спасали жителей прилегающих районов. Если эти идиоты оказались настолько глупы, что построили свои хибары прямо на склонах вулкана, то и расплачиваться должны были сами. Шангарр совсем размяк, а такому не место на драконьем троне. Мудрейший… Шарид прислонился спиной к скале и рассмеялся. Скорее король глупцов, пародия на настоящего Властелина Небес. Он более сотни лет не замечал того, что происходило у него под носом. Жаль, что до Аршиссы так и не удалось добраться. Рыжеволосая сука должна была попробовать настоящего мужчину, прежде чем отправиться к некроманту. Впрочем, маг обещал сохранить ей жизнь, если та будет вести себя примерно. А там драконице пришлось бы выбирать — присоединиться к мужу и сыновьям или же поддержать нового Властелина Небес. Шарид в приступе бессильной злобы расколол ближайшую каменную глыбу. Еще пара месяцев, и трон Тер-Шерранта стал бы его. Может, он зря связался с тёмным магом и форсировал события? Удавалось же ему последние пятьсот лет скрывать истинные чувства, потерпел бы и еще сотню-другую в ожидании подходящего случая. В свое время ему удалось избавиться от матери Шэрна, не вызвав подозрений. Как же он радовался, когда бледная немочь наконец-то сдохла. Шарид услышал хлопанье драконьих крыльев. Нет! Слишком рано. Он ещё не готов. — Шарид, выходи! — прогрохотала Властительница Небес. — Твой страх смердит сильнее, чем сотня дохлых виверн. Дракон почувствовал, как воздух вокруг него наполнился магией — драконы ставили силовые щиты, чтобы он не ушел. А куда ему было идти? Шарид вышел из-за скалы, превратился в дракона и взмыл в воздух. Пусть видят, что он не боится их. — Ну! Кто будет первым? — прогрохотал он. В ответ коралловая драконица рассмеялась. Позади неё в воздухе полукругом выстроились главы семей молодых драконов, погибших на перевале. Вместо того, чтобы совершить паломничество к сакральному озеру Полумесяца, они нашли смерть на алтаре некроманта. Шарид чувствовал, что каждый из парящих напротив него драконов готов разорвать его на части, но они не спешили нападать. Что ж они медлят-то? «Шарид, — промурлыкал у него в голове голос Аршиссы. — Для того, чтобы добраться до наших детей, ты воспользовался их мечтой. Ты не просто лишил их жизни — сначала ты отобрал у них надежду, и поэтому сам сдохнешь бескрылой беспомощной гадиной!» Шарид, тяжело взмахивая крыльями, завис напротив них. — Я требую поединка!!! — раздался громовой драконий рёв. — Ты не вправе чего-то требовать, — рыкнула в ответ Аршисса, по ее знаку драконы окружили их. — Я член правящей семьи Тер-Шэрранта, за моей спиной стоят драконьи лорды! — Оглянись, Шарид! Позади тебя лишь души убитых тобою детей, и они взывают об отмщении! Она ворвалась в его разум, мгновенно сметя несколько ментальных барьеров. Шарид хотел было ухмыльнуться, но тут же натиск увеличился в семь раз — это вступили в дело родители погибших драконят. Взвыв от боли, Шарид рванул вверх, пытаясь уйти от ментальной атаки, но драконы молча последовали за ним, не теряя концентрации. Сквозь огненную пелену боли Шарид вспоминал, вспоминал всех тех молодых драконов, которые доверились ему когда-то. Мотнув головой и едва не потеряв контроль над полётом, Шарид попытался броситься на ближайшего противника, но острые когти бессильно царапнули по щиту. В ответ драконица ударила его лапой, ее когти продрали чешую Шарида. В попытке защититься он бросил все силы своего источника на поддержку оставшихся внешних щитов, но чувствовал, что сможет продержаться не более нескольких минут. Драконы с победным рёвом терзали тело Шарида — вот один из них прорвал перепонку крыла, а второй задними лапами распорол ему брюхо почти до грудины. Лишь Аршисса не участвовала в этом мрачном торжестве справедливости — она ни на мгновение не сбавляла напор, добираясь до самых потаенных уголков души Шарида, и это приносило больше боли, чем клыки и когти остальных. Мудрейший уже считал его память во время допросов, но Властительнице этого показалось мало. Это была метальная пытка, драконица хотела уничтожить не только тело, сначала она намеревалась выжечь его разум. Шариду казалось, что мозг сейчас взорвётся — воспоминания мелькали с бешеной скоростью, словно чья-то когтистая лапа рвала на клочки его сознание. Впрочем, так оно и было, и постепенно для Шарида перестало существовать что-либо, кроме вечной борьбы и вечной боли. Будто со стороны он слышал отчаянный драконий рев, не понимая, что вопит он сам. Кто он? Что он? Наконец, всё было кончено. По знаку Властительницы драконы разлетелись в стороны, а Шарид, не поняв, что больше не надо бороться, попытался взмахнуть искорежёнными крыльями, которые отказывались ему подчиняться. На мгновение, показавшееся вечностью, Шарид беспомощно завис в воздухе — потом его туша начала падать. Величайший страх всех драконов — страх падения, ненадолго вернул дракону разум, позволив осознать весь ужас своего положения. Аршисса думала, что невозможно кричать более отчаянно, но сейчас даже ее проняло — крик падающего дракона был настолько пронзителен и наполнен ужасом и болью, что никто не смог бы остаться равнодушным. Никто, кроме этих семерых. Они со злорадной яростью и удовлетворением смотрели, как летит вниз, извиваясь, тело Шарида, как сотрясается земля, когда падение заканчивается. Последний отчаянный визг не дракона, а бессловесной агонизирующей твари, родители драконят встретили утробным торжествующим ревом. Никто и не подумал убирать труп, не предал его драконьему огню — изломанное, с торчащими обломками костей тело осталось лежать в луже темной крови на каменном плато на поживу падальщикам. Разорванная во многих местах опалённая чешуя обнажала розоватое мясо, шея была вывернута под неестественным углом, и один подернутый мутной пленкой глаз мёртво смотрел на мир; из глазницы второго торчал острый зубец скалы.