Тряхнуть стариной...

-Жозефина... Никита с тоской посмотрела на трубку, на минуту задумалась, а потом от души грохнула ею по столу. - Майкл, у нас вроде как выходной! - с чувством обратилась она к соседней комнате, пытаясь отодрать от ноги маленькую Мэдди. - Я, конечно, понимаю, что у тебя день рождения, но, быть может, вспомнишь, что обещал Полу сводить его сегодня в парк?  Ответом была привычная тишина.  Никита тихонечко вздохнула, улыбнулась дочке, которая упрямо пыталась прокусить мамины кожаные штаны, и вернулась к приготовлению лазаньи. Вот кто бы мог подумать, что Майкл Сэмюэль, самый крутой оперативник их гребаного отдела и вообще — француз по происхождению, до такой степени подсядет на итальянскую кухню? Со стороны детской послышалось коварное «Р-р—р-р», и Никите ничего не оставалось делать, кроме как подсадить дочурку повыше, а все свое внимание сосредоточить на старшем сыне. - Пол Сэмюэль! Мальчонка вздрогнул, но уже через долю секунды устремил на мамочку ангельский взгляд потрясающе-зеленых глаз.  - Немедленно положи коммуникатор на место, - жестко приказала перепачканная в муке Никита. - Забери Мэдди, дождись папу, а потом, так и быть, можешь скачать новую миссию в твоей дурацкой игрушке и попытаться обыграть Адама. Ребенок просиял. - И я смогу играть за Шефа? - Сможешь, - уголками губ улыбнулась его мама. - Почему бы и нет? Главное - помни, что Шеф тоже может проиграть. - Ага, - довольно усмехнулась пятилетняя Мэдди, проскальзывая под маминым локтем. - А я буду играть за ту крутую тетку, которую папа терпеть не может, потому что на втором уровне она всегда надирает ему задницу. Молодая женщина страдальчески возвела глаза к потолку, потом схватила за руку маленькую егозу. - Мэделин Елена Сэмюэль, немедленно отвечай, где ты понахваталась плохих слов? Судя по той скорости, с которой Пол устремился к детской, ответ был очевиден. - Не так быстро, молодой человек, - остановила его мать, Ох уж эти детки, - скорбно пробормотала под нос Никита, вручая брату непоседливый клубок рук, ног и любопытного курносого носика младшей сестрички. - Пол, еще раз услышу от Мэдди что-то вроде того, что она только что ляпнула — отправлю в комнату для размышлений. Так что будь хорошим мальчиком.  Разом утративший шкодливое настроение, Пол виновато взглянул на маму честными — пречестными глазами и медленно кивнул. Воспользовавшись моментом, коварная сестрица незаметно ущипнула его, но мальчик стоически выдержал и даже не пикнул, все еще неотрывно глядя на мать. - Мэдди, не зли брата, - Никита повернулась к дочери. - И вообще, попробуйте хотя бы полчаса вести себя как нормальные дети! А я попробую разобраться с вашим папочкой. *** Дверь в кабинет была закрыта. - Прекращай, Майкл! - постучала она крепким кулачком. Игнорируя красноречивое молчание, миссис Сэмюэль легонечко налегла на дверное полотно плечиком, замки жалобно звякнули напоследок и сдались. Кабинет был пуст, однако покинул его благоверный супруг совсем недавно. Такой вывод сделала Никита, отчаянно чихая — у нее отчего-то была стойкая аллергия на любимый Майклов парфюм, и разглядывая распахнутое настежь окно. Оно, конечно, понятно, что седьмой этаж, только когда, спрашивается, любимого муженька останавливала такая мелочь? На столе сиротливо белел листок бумаги. Майкл был, как всегда, краток: «Детей — к теще, сама — в отдел». Припомнив с полсотни ласковых эпитетов, Никита, чертыхаясь, закрыла окно и поплелась выполнять приказ всемогущего Шефа. Звук гидравлики дверей, ведущих в подземный уровень, как-то привычно успокаивал. Никита улыбнулась одними уголками губ, сочувствуя бабушке двух неуправляемых детишек. Хорошо, что Адам пришел на помощь и вызвался побыть с сорванцами. Теперь, во всяком случае, злосчастная парочка не взорвет подручными средствами дом, не будет пытаться взять в плен соседей и не заловит спаниеля, хозяин которого жил этажом ниже, чтобы замотать собачью пасть скотчем. Аргумент Мэдди «Он слишком громко тявкал» не убедил Никиту нисколько, но присутствие Адама гарантировало, что подобное не повторится. Старшего брата дети обожали. Лифт остановился. Дверь с шипением открылась. Парень на входе приветливо улыбнулся, кивнул головой. Идя по коридорам, молодая женщина подумала о том, насколько срослась с этим местом. Когда-то ненавистный Отдел сейчас стал вторым домом, где она знала и доверяла каждому. Окна «голубятни» против ее ожиданий были темными. В конференц-зале о чем-то увлеченно спорили Вальтер и Джейсон. Краем глаза увидев свою любимицу, старик расплылся в улыбке и отмахнулся от следующего аргумента приятеля. - Сладкая, а мы тебя уже заждались! - У меня выходной, - нахмурилась Никита, а потом кивнула в сторону темноты наверху. - И где он? Вальтер развел руки. - Ты же знаешь, если Майкл не хочет, чтобы его нашли... - Майкл хочет, - с угрозой понизила голос Никита. - Еще как хочет. Чертов сукин сын выдернул меня из дома, заставил ехать через половину Лос-Анджелеса, чтобы отдать Мэдди и Пола маме, я час уговаривала Адама присмотреть за детьми, потом плелась по жаре сюда и все ради чего? - Эй, эй! - Вальтер обезоруживающе улыбнулся. - Не заводись так! А вдруг это сюрприз? В конце концов, сегодня у него день рождения. - Именно это и пугает, - пробормотала сквозь зубы бывшая оперативница. - Он ненавидит свои дни рождения. - Люди меняются, - неубедительно возразил Вальтер. Никита насмешливо посмотрела на него, скептически выгнув бровь. - Серьезно? Мы с тобой сейчас про одного и того же Майкла говорим? Нет, Вальтер, я поверю, что мой муж изменился, только если прямо сейчас сюда вкатят огромный торт, а потом из него выскочит голая стрип... Дверь в противоположной стороне открылась, и Никита проглотила остаток фразы, уставившись на двух незнакомцев в черном. - Никита Уирс? - поинтересовался один из них. - Сэмюэль, - автоматически поправила его женщина, пытаясь сообразить, как эти двое смогли пройти через плотное кольцо охраны. - А какого...? Второй протянул ей сложенный лист бумаги. «Иди с ними. Не задавай вопросов». Что-то очень похожее на тревогу кольнуло сердце. Обернувшись, Никита увидела, что Вальтер возобновил спор с молодым коллегой. Парочка в безликих костюмах терпеливо ждала. Кивнув головой, Никита зашагала вслед за ними. - Вы должны переодеться. Это были первые слова, которые она услышала от второго сопровождающего, когда, пройдя по двум уровням, тот остановился у неприметной двери. Когда-то Никита знала каждый закоулок Отдела, но за последнее время многое переменилось, а потому в комнату входила она с опаской. Однако никаких сюрпризов не было, за исключением шикарного ярко-алого платья и небольшой стальной коробки, примостившихся в кресле у зеркала. Первым делом женщина потянулась к коробке. Кодовый замок, конечно же! - скривилась Никита. Перебрав десяток вариантов, она сумела открыть ее. Не так уж и сложно, если догадаться, что левый замок открывается датой рождения Пола, а правый — Мэдди! Внутри лежал винтажный браслет с крупными рубинами, клипсы ему в пару и матово поблескивающий «Глок-17». Сглотнув, Никита медленно протянула руку к оружию, погладила короткий ствол, с удовольствием ощущая холод стали. Больше не раздумывая, она быстро стянула с себя джинсы и топ, облачилась в предложенное платье и взял в руки браслет. Проведя по внутренней стороне, женщина нащупала тоненькую пленку. Довольно улыбнувшись, Никита подошла к зеркалу, собирая волосы в высокую прическу. Тщательно подводя глаза, она улыбалась, ощущая пульсирующее тепло там, где браслет соприкасался с кожей. Придирчиво посмотрев на отражение в зеркале, белокурая красавица одела клипсы. - Ни-ки-та, - немедленно отозвался в голове любимый голос. - Майкл, где ты? - женщина ласково погладила сережку, жалея, что не может прикоснуться к мужу. - Никаких вопросов. В комнате есть второй выход, сразу за зеркалом. Там лифт, он поднимет тебя на поверхность. У выхода ждет машина, водитель отвезет тебя. - Куда? В ухе послышался устало-ироничный вздох. - Никаких вопросов, - напоследок напомнил мягкий голос и отключился. Садясь в машину, она чувствовала легкое волнение. Водитель казался клоном тех двоих, что она оставила возле таинственной двери. Едва Никита опустилась на заднее сиденье, машина тронулась, набирая ход. Город плавно уходил назад, поглядывая в окно, Никита догадалась, что они покидают Лос-Анджелес. Заинтригованная и несколько напряженная, она поглаживала браслет на руке, пытаясь понять, существует ли у нее обратная связь с мужем. Гигантский мегаполис остался позади. Вздохнув, молодая женщина откинулась на сиденье, прекратив гадать. В конце концов, понять замыслы Майкла Сэмюэля не мог никто и никогда. Даже она. Даже зная его многие годы. Тонированный «Мерседес» свернул к частному аэродрому. Пожав губы, Никита посидела в машине еще пару минут, ожидая, что водитель заговорит, однако тот продолжал молчать. Распахнув дверь, Никита вышла в жаркое июльское марево, прикрывая глаза от палящего солнца. Теперь, когда они осели в Лос-Анджелесе, ее кожа перестала быть белоснежной, точеные руки покрывал легкий золотистый загар. На загорелом лице глаза казались невероятно синими в обрамлении густых черных ресниц. Рождение детей пошло только на пользу ее фигуре, теперь Никита ничем не напоминала угловатого подростка: плавные изгибы тела сделали ее образ женственным и завершенным. Женщина знала о собственной привлекательности, но относилась к ней как к чему-то, само собой разумеющемуся. К тому же, тонкий шелк платья скрывал не только совершенную фигуру, но и шрамы, оставшиеся за годы работы в Отделе. Однако и этот прискорбный факт не слишком-то расстраивал: для Никиты существовал лишь один мужчина, для которого ей хотелось быть красивой. И именно он затеял сегодня непонятную игру. Сидя в шикарном салоне частного самолета, Никита с усмешкой вспоминала военные транспортники, на которых все больше доводилось летать раньше. Запах металла, бьющего в нос, жесткая лавка, на которой толком не устроишься — и постоянное ожидание приказа «Пошел!» перед тем, как за спиной раскрывается купол парашюта, унося в ночную даль чужой страны, к вспышкам выстрелов и бьющему по нервам чувству опасности. Потягивая шампанское, она смотрела на полотно облаков, любуясь лазурной красотой солнечного неба. Прошлое казалось туманным сном или кадрами старого фильма. Закинув ногу на ногу, Никита с удобством устроилась в глубоком кресле. К молчанию вокруг она привыкла быстро, а потому даже вздрогнула, когда по салону разнеслось: - Просьба занять свои места и приготовиться к посадке. Она даже ухмыльнулась невидимому пилоту. «Свои места»? А что, разве в самолете есть еще кто-то, кроме нее?