Кошачья мята.

Я был очень рад, когда после победы над Одой Нобунагой, Масамуне-доно стал всё чаще и чаще приезжать в Каи. Ещё бы! Мы проводили восхитительные бои на пределе возможностей, бои насмерть, до изнеможения, пока ноги не подкосятся или, закатив глаза, не свалишься в обморок. Но, отдышавшись пару часов, успокоив и охладив разум, мы возвращались к битве, заставляя в груди пылать синим пламенем. Часто в разгар битвы нас прерывали либо Саске, либо Катакура-доно: требовалось немедленное присутствие одного из нас. Разгорячённые, мы расходились, чтобы уже через полчаса вновь танцевать в бою. Это действительно похоже на танец - страстный, неудержимый и дикий, до того притягательный, что отказаться от него невозможно. Но это дни. По вечерам, после расслабляющих купален, мы собирались на заднем дворе, садились на энгаве и разговаривали. О политике, делении страны, о странных махинациях Мицухиде и... почему-то, о кошках. Все разговоры, так или иначе, сводились к кошкам. Сначала, я не обращал на это внимания, но уже после третьего приезда Одноглазого Дракона стал замечать кое-какие странности. Масамуне-доно пытался играть со мной пушистой кошачьей травой, периодически гладил по голове и за ушком. А однажды, пребывая в особенно приподнятом настроении сутра, я решил разбудить повелителя Осю самостоятельно, но зайдя в гостевую комнату, почувствовал терпкий запах кошачьей мяты. Шокированный, тогда я так и ушёл ни с чем. На свой пятый приезд Дракон сменил в разговорах кошек на тигров. Это меня успокоило, и я облегчённо подумал: "Должно быть, Масамуне-доно очень любит семейство кошачьих". Но всё изменилось в его восьмой визит. Как и всегда, после изнуряющего боя и успокаивающих ванн, мы сидели на татами в додзё на заднем дворе, любуясь прекрасным ночным садом. Повелитель Осю был необычайно тих тогда. Я боялся начать разговор первым и стать слишком навязчивым. - Интересно, а тигрята тоже любят кошачью мяту? - вдруг спросил Масамуне-доно, придвигаясь чуть ближе. - Конечно! Тигры же тоже кошки! - воскликнул тогда я, уверенный в своей правоте и отчасти гордый, что Одноглазый Дракон интересуется моим мнением. - Тогда... - глупо улыбаясь, я и не заметил, как Дракон наклонился непозволительно близко, - ...почему же ты не сманиваешься? - тонкие сухие губы прижались к моим. Дыхание перехватило, я забыл, что значит "двигаться". Почувствовав влажное прикосновение, я, покраснев, наверное, не хуже родного знамени, зажмурился и ослабевшими руками безрезультатно пытался оттолкнуть настойчивого Дракона. Но усилий этих было явно слишком мало, а через пару минут игры в одну сторону я сдался и робко ответил. После того дня мы больше ни разу не заговорили ни о тиграх, ни о мяте. Прошло уже семь лун с тех пор и пять новых встреч. Пять новых граней в наших отношениях. Мне стыдно даже думать об этом, осознавая сколько всего изменилось за это время. Сейчас, вспоминая тот, переломный, разговор, я всё не могу понять, какое значение имеют тигры и кошачья мята?