Забавные игры

Он осторожно ступал по мягким коридорам школы, чувствуя, как каждый шаг ужасом отзывается внутри его души. Каждый шаг тяжелее предыдущего. Хочется сбежать, но бежать некуда – от самого себя не найти надежного укрытия. ..Саске затравленно оглянулся вокруг, руки вспотели, уже минуту сжимая дверную ручку. Ну же! Проходящие мимо школьники уже начинали с удивлением на него поглядывать. Не хватало еще встретить Его… Хотя с ним и так рано или поздно придется увидеться, хотя, видит Бог, как же ему хотелось стереть все воспоминания, но стыд и боль с новой силой вгрызались в его сердце, с каждым разом находя новое, нетронутое местечко, в которое можно было укусить побольнее. Как же Саске вообще не хотел идти в школу сегодня. А лучше больше никогда там не появляться. Он мог рассказать все случившееся своему брату, и дорога в школу для него была бы заказана. Учиха вообще брату предпочитал не врать и никогда раньше этого не делал, но события последней ночи он точно не мог озвучить, боясь всего: воспоминаний, своего стыда, того, что Итачи не поймет его, может, посмеется, приняв все за выдумку, или, наоборот, начнет усиленно жалеть, и не понятно, что из перечисленного труднее всего будет перенести. В итоге Саске соврал, что его несильно побили в школе, ведь из видимых увечий у него было только разбита губа, и все-таки пошел в школу, хотя ни морально, ни физически не был готов к школе и, особенно, к встрече с Наруто. Все тело болело, а из-за синяков и покраснений, оставленных накануне, пришлось надевать водолазку. ..Саске все-таки вошел в класс, почувствовав на себе множество взглядов. Разумеется, все смотрели на него просто с интересом. Он все еще был сенсацией, симпатичным новичком. Но Саске волновали только одни глаза. Голубые. Которые во вчерашней темноте были пугающе-синими. Саске неуверенно поднял взгляд. Наруто не было за его партой. Только его друг - Киба - скучающе строчил что-то в своем смартфоне. "А может он не доехал вчера до дома? Может с ним случилось что?" - с какой-то садисткой ненавистью и надеждой подумал Учиха и тот час же испугался своих мыслей. - " Нет-нет, я не желаю ему смерти. Просто... хочу чтобы ничего не было". Но что-то все-таки было. И еще будет. Это Саске отчетливо увидел в заинтересованном взгляде Наруто, который всего лишь немного опоздал. Конечно, этот ублюдок жив-здоров, на губах улыбка вечного победителя, в движениях сквозит неоспоримая уверенность - не то, что Саске не мог и шагу сделать 5 минут назад. Наруто в это время, почти осознаваемо чувствуя на себе тяжелый взгляд, спокойно продефилировал к своей парте. -У вас что-то было, - уверенно сказал Киба. Наруто удивленно посмотрел на друга: -Я иногда задумываюсь, откуда в тебе эта проницательность? -Ваши многозначительные переглядывания не заметит разве что слепой, - проговорил Инузука и тот час же осекся, заметив нотки ревности в своем тоне. Нет, не смотря на то, что он был законченным геем, Узумаки был для него лишь друг. Чертовски симпатичный, обаятельный и сексуальный друг. Киба не раз в мельчайших подробностях представлял ночи с ним, но осознанно держал дистанцию. Натурал так натурал. Друг так друг. Киба уважал его и разрушать многолетнюю дружбу с детства, потакая своим прихотям (а скорее всего животным инстинктам), не стремился. Но Наруто даже ухом не повел, и Киба начал внутренне закипать, мысленно проклиная свой темперамент. Что это за латентная любовь к Наруто, блин? Что за ревность? Разве Наруто ему что-то должен? Нет. Но Наруто - это запретный плод, потому что гетеросексуален. А тут появился этот Саске, какой он к черту теперь гетеросексуал? -Так, что между вами было? - спросил Киба, отвлекая Наруто от его мыслей. -А ты как будто не догадываешься? -А мне не надо догадываться. Я знать хочу. Все. В подробностях, - Киба не был уверен, что это его желание не попахивает мазохизмом. Наруто вздохнул и начал увлеченно рассказывать события прошедшего вечера. Киба слушал его жадно, но невнимательно, бросая ненавидящие взгляды на новичка. Тот был белее мела, сжался в какой-то комочек и рассеяно отвечал на вопросы девчонок, безрезультатно пытавшихся его разговорить. Черт! Ему достался его друг. Его Наруто. Несмотря на всю его проницательность, злостью и эгоизмом Киба уничтожил все рациональные мысли, что Саске тут жертва и его вчера изнасиловали. Киба ужасно ревновал, ощущая, что причиной этому и ужасный недотрах вкупе с полной тоской на личном фронте. И думал о мести. +++ Мелькающая дорога перед глазами, и комок мыслей в голове. Со спонтанной злостью с силой вжимает в пол педаль газа. От непривычной растерянности - путает поворотники. Все это происходило с Наруто, когда он, прогуливая физкультуру, поехал забирать своего пьяного отчима Джирайю из дома, адрес которого он еле разобрал из несвязной и пугающе громкой речи. Наруто всегда удивлялся своему приемному родителю. Тот мог уходить в запой на неделю или просто напиваться утром, днем или вечером, но при этом он так феерично успевал управляться с делами, что после свадьбы с матерью Наруто они увеличили их и так немаленький капитал в два раза. "Чертов пьяница! Напиздится до чертиков, а мне его забирай!" - ругался Наруто. На самом деле такие ситуации случались нередко, и обычно Наруто рассматривал их с точки зрения шанса пропустить урок и лишний раз постебаться над отчимом. Но сегодня кое-что более притягательное занимало его мысли. Воспоминания о вчерашнем вечере были свежи, а когда он увидел Саске сегодня в школе, эмоции вспыхнули с новой силой. Он хотел еще понаблюдать за брюнетом, может, даже поговорить с ним (хотя, о чем?!): в общем, так рано покидать школу он не планировал. Но он слишком любил Джирайю, чтобы не вытащить его из очередной передряги. С горем пополам, с помощью навигатора он нашел нужный дом, почти такой же шикарный, как и его. Частный коттедж, окруженный садом, наверняка еще и с бассейном на заднем дворе. Не похоже, что Джирайя ввязался в неприятности. Наверное, просто напился, завалился к одному из его многочисленных богатеньких дружков, вызвал Наруто и для пущего драматизма при звонке добавил в голос высокие нотки. Наруто не стал долго мяться на пороге – он уже не первый раз забирал отчима из самых различных заведений, и стеснительность не была доминирующей чертой его характера. Он позвонил в дверь, потом постучал и снова позвонил. Только через несколько минут дверь открыл ухоженный молодой человек и приятным баритоном сказал: -Вы, наверное, за Джирайей, - Наруто удивился: у него разве на лбу написано, что он приехал сюда за законченным пьянчугой? Может он … да хоть разносчик газет! Правда, озвучивать эти мысли он не стал, только сдержанно кивнул и протянул руку навстречу другой, - я коллега Джирайи по бизнесу. Проходи. -Я его пасынок. -Да, конечно, Наруто! Он много о тебе рассказывал. Узумаки ничего не ответил на эту реплику, и так зная, что это чистейшая правда, а не просто способ вежливо поддержать разговор. Куда больше его интересовало лицо этого коллеги – оно кого-то смутно напоминало. Но желание побыстрее уйти из чужого дома побороло его любопытство, и он проследовал на кухню, где пьяной тушкой валялся Джирайя. -Нарутооо, ты пришел за мной, - Джирайя по-детски наивно протянул руки к своему приемному сыну, - как же я тебя люблю! -Да-да, я тебя тоже люблю. Собирайся давай. Домой поедем. -Как домой? У меня еще тут бутылка недопитая! – с этими словами Джирайя указал Наруто на бутылку, которая, наоборот, была абсолютна пуста. – Упс, ошибочка вышла. Но закусон точно еще не кончился! - но, увы и ах, в банке из-под малосолёных огурцов плавали только зубчики чеснока и какие-то травки. -Зачем ты мне вообще звонил, если тебе тут так нравится? – психанул Наруто, пытаясь взгромоздить своего отчима на плечо и оттащить к машине. -Мне и правда тут нравится, ик! Но мы мешаем моему партнеру… По бизнесу то есть. Учиха Итачи, между прочим – гроза всех налоговых фирм, покоритель банков и займов и просто хороший друг, который всегда поддержит и проставится, если что… Но последнюю часть хвалебной оды Наруто уже не слушал. Он только что понял, кого ему напоминал этот злосчастный партнер… по бизнесу, мать его. Итачи. Учиха. Вот черт! +++ Физкультура последним уроком - очень странный предмет. В расписании она как бы есть, но в реальности ее не существует. В классе Наруто на нее уже никто давно не оставался, и это отчасти было согласовано с их учителем Асумой Сарутоби, который предпочитал попить чай в кабинете секретаря, шикарной блондинки с длиннющими ногами и двумя высшими образованиями, отпуская своих учеников на все четыре стороны. Но Саске об этой особенности не знал и вполне осознано собирался шестой урок провести с пользой для своего организма. Но не только это удерживало его в школе – он ужасно не хотел идти домой, видеть радостного Итачи, у которого жизнь была под контролем, все было как всегда, не хотелось снова ему врать. Об этом прознал Киба и тоже остался на физкультуру, чего никогда раньше не делал. Увидев Учиху в раздевалке, Киба остановился около двери и заглянул туда, невольно засмотрелся на его мальчишеское ненакачанное тело. Саске переодевался, удивляясь, что никто больше не пришел, но радовался, что никто не увидит вчерашних отметин на шее и руках, которые остались после насилия и удушья. Впрочем, демонстрировать их учителю физкультуры Саске также не собирался, поэтому свою водолазку заменил на другую, чтобы не вспотеть. Киба лишь разочарованно вздохнул – на его извращенный взгляд эти увечья лишь добавляли Учихе привлекательности, пусть они и были оставлены Наруто… а не им. Долго топтаться в двери Киба не стал, а зашел туда и тоже начал приготовления к уроку. Саске только обрадовался этому – он думал, что с Инузукой у него сложились неплохие отношения, они успели пару раз поговорить, поэтому такая компания ему на уроке физкультуры не помешала бы, по крайней мере, отвлекла бы от некоторых мыслей, которые обязательно возникнут, останься он в одиночестве. Учитель Сарутоби удивился, увидев пришедших на его урок мальчишек. От новичка он мог такого ожидать, но у Кибы явно проснулась какая-то любовь к физической культуре, потому что на его памяти он впервые с ним вообще поздоровался. Но проводить урок он не собирался – у всеми любимого секретаря (а особенно любимого именно им, Асумой) сегодня было день рождения, и Сарутоби специально для этого случая подготовил букет роз, бутылочку шампанского и, возможно, припасенные в кармане презервативы тоже могли пригодиться. Поэтому отдав им ключи от подсобки со всякими спортивными принадлежностями и бросив «Развлекайтесь», он неторопливой походкой уплыл в сторону секретарского кабинета. Саске этому немного удивился. Школа приличная – но уроки проводить здесь не хотят. Ошибся он только в одном. Эта школа не была хорошей – это школа для богатеньких дочек и сыночков, а это две совершенно различные вещи. Не зная, чем можно заняться без учителя, но не решаясь все-таки уйти с урока, Саске решил хотя бы размяться. Киба, как ему казалось, все это время просто слонялся по залу, поглядывая на время. Но на несколько минут Саске потерял его из виду и уже было подумал, что Инузука решил-таки уйти домой, как вдруг сзади Киба скрутил его руки, прижимая к себе и грубо толкая вперед. -В подсобку иди. Быстро! – Саске словно через туман услышал этот окрик парня. Парня, который, как Учиха думал, мог бы стать его другом. На глаза сразу набежали слезы. Он еще не отошел от вчерашнего ни морально, ни физически (если от такого вообще реально было отойти хоть когда-нибудь). А теперь все снова повторяется. Он что, шлюха? Так сильно похож на девочку, что его хочет каждый второй парень в этой гребаной школе? Саске не строил иллюзий насчет своей внешности, прекрасно понимая насколько привлекательным являлся, но теперь он уже жалел об этом. Что так привлекает этих больных извращенцев? Его красота … или, может быть, его беспомощность? Ведь они правы – он не может дать отпор в одиночку, не может ни вырваться, ни даже ударить. Он даже сказать ничего не может: слова застревают в горле, и из него вырывается какой-то нервный всхлип. -Ты быстрее можешь двигаться? Мне с тобой до конца урока надо закончить, - окрикнул его Киба, раздражаясь тем, что Учиха двигался еле-еле. До конца урока? Саске схватился за эти слова, как за последнюю спасительную соломинку. Ему надо потянуть время. Именно поэтому он и последних сил ужом извивался в руках Кибы, который силой тащил беспомощного брюнета в подсобку со спортивными принадлежностями. Хоть Саске и не мог вырваться до конца, Кибе приходилось практически тащить его на себе, причем управляясь как-то с сопротивлением. Саске вырывался, отказывался идти, практически падая на пол. Но и это не было лучшей стратегией. -Прекрати вырываться, блять! – Киба все-таки не выдержал и бросил Саске на пол, подошел и ударил того в бок ногой. – Сам пойдешь или тебе еще добавить? – после такого у Саске не было сил на сопротивление, и он пошел бы сам, но голова кружилась, и он просто не мог встать с пыльного пола. Поняв это, Инузука выругался и, схватив того за плечи, оттащил в подсобку. -Лучше бы ты сам пошел. Может быть я бы тебя пожалел. А теперь этот геморрой тебе придется отрабатывать! – скрипя зубами, прошептал Киба парню в ухо, закрыл дверь на щеколду и отошел в угол подсобки, взяв что-то из стоящего там ящика. Вернулся он уже со скакалками и с какой-то садисткой улыбкой привязал брюнета к проходившей здесь канализационной трубе. Саске мог лишь что-то протестующе промычать в ответ, чувствуя тягучую боль в руках. Скакалки были туго затянуты как раз на местах вчерашних увечий. -Перевяжи… пожалуйста… - смог лишь пролепетать он. -Ну, уж нет. Твои увечья, конечно, хороши, но лучше пусть они будут закрытыми - я предпочитаю оставлять свои. «Больной псих», - думал Саске, - «И этот больной псих может делать со мной все хочет. Сколько осталось. Полчаса? Меньше?» От этих мыслей его отвлек Киба, подходя к сидящему на полу Саске вплотную и расстегивая ширинку. Саске лишь устало простонал, представляя, каким будет следующий шаг Кибы. -Что, тебе уже не нравится? - насмешливо проговорил Киба. - А я даже еще не начинал. Может устроить тебе небольшое представление? Саске, тебе нравится стриптиз? И не дождавшись ответа, Инузука начал плавно стягивать футболку, провел ладонью от шеи к поясу, еще раз выделяя свой пресс. Посмотреть, и правда, было на что: идеально подкачанное тело с небольшой дорожкой волос, уходящей ниже резинки трусов, которые Киба пока не спешил снимать. Он был почти идеальным внешне и безумно притягательно себя вел, но Саске было, конечно, не до этого. -Разве не нравится? - Киба подошел к Учихе, ухватив того за подбородок и заглядывая в лицо. Брюнет силился отвернуться, но Инузука не позволил ему, ледяным поцелуем впился в разбитые губы. -Вкусный. Но слишком неподатливый, - вынес Киба вердикт и отвернулся, будто бы размышляя, что делать дальше. Он думал недолго, быстро стянул с себя брюки вместе с нижним бельем. -А теперь ты попробуешь меня, - Саске снова отвернулся. Нет, он не будет этого делать. Он смирился, думая лишь о том, когда все закончится, но по своей воле он такого делать не будет. Но Киба продолжал над ним издеваться: -Чего ты боишься? Тебе понравится. Разве не интересно сделать что-то приятное другому..? Господи, да ты даже посмотреть на него боишься. Меня это не устраивает. Голос Кибы стал совсем резким, он силой повернул голову Саске на себя, угрозами заставляя того открыть рот и вставляя свой член туда, начал не спеша двигаться, положив руки тому на затылок и от удовольствия прикрыв глаза. Саске давился, пытался отклониться головой, но Киба не давал ему это сделать, полностью взяв инициативу в свои руки. -Расслабься или так и продолжишь давиться, - посоветовал Инузука, но расслабиться Саске не мог, да и не собирался. Киба продолжал свою медленную пытку, но потом ускорился, насаживаясь членом на всю длину, под конец замер, уткнувшись животом в лицо Саске. Тот давился, выгнулся всем телом, пытаясь вырваться из своих пут, лихорадочно скользил ногами по полу. -Молодец. Мне понравилось. Киба, наконец, отпустил Саске. Тот кашлял и тяжело вдыхал воздух, пытаясь справиться с нахлынувшей тошнотой и головокружением. Он не знал, что будет дальше, мог лишь надеяться, что Киба этим удовлетворится, но надежда была смутной, ведь тот даже не кончил. -Отпусти меня, пожалуйста… Я устал, я не хочу больше, - Саске все-таки попытался уговорить Кибу, но Инузука был слишком возбужден всем происходящим, чтобы прислушаться к голосу разума. -С чего я должен тебя отпускать? – и с этими словами Киба ударил его кулаком по лицу, - Наруто же тебя вчера не отпустил? – теперь он ударил ногой в живот, продолжая бить Саске с каждым заданным вопросом. Тот лишь тихо скулил, из глаз непрестанно текли слезы, в голове звенело лишь отчаяние и настойчивое желание, только лишь бы пережить это. - А может быть, ты его об этом и не просил? Может, тебе самому все это нравилось? Так почему бы тебе и не сделать мне приятное? Я чем-то хуже Наруто? – Хуже, гораздо хуже. Саске только что это понял. Наруто нужен был лишь перепихон, это было его сиюминутное желание, которое он не мог не удовлетворить в силу своего эгоизма и вседозволенности. Но Киба… Киба – это самый страшный сон, который может вам приснится. Ты не можешь знать, что он сделает с тобой в следующий момент. Он может сделать что-то страшное, но не удовлетвориться этим, потому что он на самом деле этого не хотел. Он путается в собственных желаниях, идет на поводу у животного инстинкта агрессии, пытаясь найти в этом наслаждение. Но какое наслаждение можно найти в чужой боли? Оно никогда не сможет заполнить черную пустоту в душе и сердце. -Кажется, я говорил, что хочу оставить на тебе отметины, - и с этими словами Киба опустился на колени и укусил Саске за запястье. Впился зубами в руку, пытаясь прокусить до крови и не решаясь на это. Саске вскрикнул и заерзал по полу, но руки были крепко связаны, тогда он попытался упереться ногами Кибе в живот и оттолкнуть его, но эти жалкие попытки вызывали лишь смех. Инузука схватил его за ноги, стянул с него штаны и впился зубами в бедро. Там было больнее всего, но нежная кожа выдержала и этот укус. – Жаль, что через пару дней они заживут, - разочарованно проговорил Киба, проводя рукой по нанесенным им увечьям, - может быть, шрам останется… -Ты… Ты сумасшедший! – задыхаясь от злости и отчаяния, выкрикнул Саске. -Дай-ка подумать… Да, я такой и есть. Но ты не опробовал на себе даже малую часть моего сумасшествия. Но Саске, ты сам в этом виноват. Не будь ты таким беззащитным и слабым, никто к тебе и подойти бы не смел, - Киба усмехнулся и вернулся обратно к телу Учихи, но теперь покрывая его почти что нежными поцелуями, к которым Саске испытывал лишь отвращение, - но какая у тебя кожа… Знаешь, ты просто совершенство. Волосы, черные как смоль, - с этими словами Киба схватил Саске за волосы, наклоняя голову назад, второй рукой оттянул воротник водолазки и губами прикоснулся к его шее, - мягкие губы, - провел пальцами по его губам, - я ненавижу тебя настолько же, насколько ты меня возбуждаешь, - Киба приблизился к лицу Саске, кусая его за губу, проводя языком по щеке, возвращаясь снова к губам и целуя их настойчиво, но он не находил в них ответа. -Ты красив, но ты просто жалок. Скажи что-нибудь. Защити себя! Или я подумаю, что ты получаешь удовольствие, - с этими словами Киба несильно ударил Саске кулаком в лицо. Голова того безвольно мотнулась в сторону. Он молчал, лишь беззвучно проглатывая слезы и обиду. -Как же меня раздражает твое молчание! Или мне стоит рассматривать его как согласие на все происходящее? -Ублюдок, - все-таки смог прошептать Саске. -Уже лучше. Но советую тебе, меня не злить. Киба подошел к Саске, развязывая его руки. Учиха уже понадеялся, что Киба его отпускает и урок, после которого Киба должен был уйти, закончился, но звонка еще не было. Инузука всего лишь стянул с него водолазку и отбросил ее к уже снятым штанам, оглядывая Саске. С растрепанными волосами, разбитой вчера губой, с синяками и красными полосами на руках и шее тот выглядел ужасно, но Киба лишь только довольно улыбнулся, представляя, как он войдет в него, но пока не спеша это делать. Он нарочито медленно подошел к Учихе, нежно поглаживая его кожу, целуя плечи и шею, прижимаясь всем телом, чувствуя, как Саске дрожит. -Боишься меня? И правильно делаешь. В этом мире надо опасаться всего. Даже если кому-то хочется доверять - не делай этого. Особенно это касается тебя, Саске. В этом мире ты либо управляешь, либо подчиняешься, и твоя роль в этом уже предопределена. Саске слушал его, чувствуя правоту каждого сказанного слова. По телу разливалась горечь безысходности. Он всегда был слаб. У него был старший брат: сильнее любимый родителями, умнее, успешнее, мужественнее, красивее. Саске завидовал, но не делал ничего, чтобы приблизиться к идеалу Итачи. Брат взял на себя ответственность за жизнь Саске после смерти родителей, и Саске с удовольствием скинул ее с себя, оставляя за собой лишь право на внутренние решения. Сейчас же надо защитить, отстоять себя, но сил не хватает даже на слезы. Так он и остается безвольной куклой в руках своего насильника. Инузука нехотя оторвался от манившего его тела. Развернул его лицом от себя, опять привязывая, но уже к шведской стенке у противоположной стены. Киба облизнул пальцы, медленно погладил ягодицы Саске, развел их в стороны, обнажая тугую дырочку. После вчерашнего она не зажила до конца, но Кибе было все равно. Он с явным удовольствием ввел туда сначала один, а потом и второй палец, начиная ими активно двигать, растягивая изнутри. Саске напрягся от тягучей боли, закусывая губу, чтобы не закричать. Киба удовлетворенно улыбнулся, проталкивая внутрь третий палец, вводя их глубже. -Саске, попытайся расслабиться, тебе же легче будет, а я не собираюсь быть нежным. В подтверждение своим словам, Киба ускорился, одновременно покусывая кожу вокруг шеи. То ли удовлетворившись этим истязанием, то ли просто посчитав Саске хорошо растянутым, он перевернул Учиху лицом к себе, закинул его ноги себе на талию, поддерживая их руками, и вошел в податливое тело Учихи. Беспомощность Саске, его боль, красота, безжизненный взгляд мутных глаз, невысохшие дорожки слез, чуть приоткрытые опухшие губы, тяжело вдыхающие воздух - все это сводило Кибу с ума, пробуждая в нем заложенную инстинктами ярость и агрессию. Он с силой трахал Саске, не задумываясь о причиняемой им боли, как моральной, так и физической. Он упивался своей местью, не задумываясь о последствиях. Он ускорился, чувствуя подходящее удовлетворение и разрядку. Еще раз с силой вогнав свой член, он кончил, сжимая побелевшими пальцами бедра Учихи, и тут же почувствовал опустошение. Он сделал все, что хотел, отомстил, пересытился. И он ушел, отвязав Саске, оставляя его голого, обессиленного на холодном полу.