Просто чтобы не сойти с ума

Садо-Мазохизм - это стиль отношений, так же связанный с передачей власти. Эта передача власти - временная. Характеристики, определяющие СМ - это желание участников причинять или получать боль. Тогда, как другие группы могут использовать эротическую боль, как часть их сексуальных отношений, или истинную боль, в качестве наказания, истинные садисты и мазохисты идут далеко за границу использования боли, только лишь как фактора упрочнения отношений. Боль становится базисом сексуальной игры и сексуальной наградой. СМ является исключительно физическим процессом передачи прав и власти и может восприниматься кем-либо, вне системы БДСМ, как насилие. Как уже говорилось выше, садист и мазохист часто не являются Домом и сабом. "Чистые" садисты и мазохисты обычно имеют одинаковые права внутри пары, но зависят от причинения или получения боли для стимуляции и удовлетворения. Только во время игры один берет на себя роль Топа, тогда как другой подчиняется его ведущей роли. После получения желаемого они отказываются от своих ролей и как равные партнеры участвуют в принятии решений. С другой стороны, наиболее жесткие и требовательные отношения - это именно СМ-отношения. Пирсинг, клеймление, частые телесные наказания являются частью и особенностью этой группы. (http://www.darkgrot.ru) «Нам нужно расстаться», - три слова горели на мониторе, словно огни. И эти огни сожгли все надежды Сергея на дальнейшие отношения с Костей. «Твое право», - все чувства словно заглохли на время. Сергей подозревал, что откат будет чуть позже, когда он прекратит этот нелепый диалог. Но вот какой силы будет этот откат, предсказать не смог бы никто. В нем будто умерло что-то, маленькое, но очень важное. Сейчас он чувствовал не боль, не обиду даже, а разочарование. А это было гораздо страшнее. Изучая теорию тематических отношений, он четко усвоил, что инициатива их начала и окончания исходит от нижнего. И верх не имеет права удерживать того, кто решил уйти. «Спасибо», - написал Костя. «За что?» За то, что отпустил? Или за то, что между ними было? «За все». Продолжать мучительный диалог дальше Сергей не хотел, да и смысла не видел. Просто попрощаться? Пожелать успехов в дальнейших поисках? Сказать, что, хоть и разочарован и обижен – обида уже ядом проникала в сознание, - все же рад, что они встретились? А рад ли он? Рад ли изменениям, которые запустил в нем Костя? Рад ли себе новому? Наверное. «Это опыт», - говорил он себе в утешение. Помогало плохо. К черту такой опыт! Сергей с минуту смотрел на их последний диалог, а потом решительно, пока не передумал, просто удалил Костю из списка контактов. Вот так. Без последнего «прощай», без глупостей типа «вы найдете себе нижнего лучше», «и тебе всего самого хорошего». Ни к чему это. Уходя – уходи. Без слез и размазывания соплей по лицу. Сергей прилег на диван и прикрыл глаза ладонью. В горле стоял ком. Видимо, вот и добрался до него тот самый откат. Сергей почти до крови прикусил нижнюю губу, будто бы боль физическая могла перекрыть другую, душевную. Его бросили, впервые в жизни вот так, без видимых на то причин, по крайней мере, очевидных, бросили. Испытываемый сейчас коктейль из чувств был внове. В нем можно было распознать пресловутую обиду брошенного любовника, горечь утраченных непонятно откуда взявшихся иллюзий, недовольство. Собой, в первую очередь. Что он сделал не так? Почему Костя ушел? «Я не чувствую в вас Дома». Да, на последней сессии о контроле сложно было говорить, секс их был абсолютно, что называется, «ванилен». Более того, Костя сам его и спровоцировал. А он повелся. И какой из него после этого верх? Да с чего он вообще решил вдруг, что верхний? Только потому, что совершенно не нижний? Так, может, БДСМ – вообще не его? И стоило сразу сказать главреду, куда тот может пойти с такими заданиями? Сам виноват. Никто не заставлял его заходить так далеко. Говоря откровенно, для статьи ему и нескольких «чаепитий» хватило бы с головой. А он… развел кампанию. И уж точно не во имя родного журнала. А во имя чего? Или кого? Врать себе Сергей не любил. И старался этого по возможности не делать. Все дело было в Косте. Будь на его месте другой, все сложилось бы иначе. И не было бы той пронзительной близости, задевшей в нем что-то доселе нетронутое. Но нет больше в его жизни Кости. И виноват в этом только сам Сергей. Возможно, в силу неопытности, а, может, из-за нехватки способностей, он сам все испортил. Не додал Косте «дома», прогнулся сам. Так стоило ли удивляться теперь, что Костя не удовлетворен? Уже и «как скажете» пахло иронией. Словно Костя видел его насквозь: «Никакой ты не дом, Сережа, ты просто притворяешься. И не справляешься. Так я тоже притворюсь, что подчиняюсь. Как скажешь». Не справляешься… да, Сергей понимал сейчас, что не справился, загубил идеальный исходный материал. А как замечательно все начиналось! Переписка их, скайп ночами… Но если Костя решил, что Сергей ему не подходит, почему пошел до конца? Из любопытства? Из симпатии? Ведь простая человеческая симпатия никуда не делась, он нравился Косте, Костя хотел его… И Сергей его взял. Потому что Костя об этом попросил. А, может, Костя нашел другого? Жестче, опытнее, умеющего трахать не только тело, но и мозг? Отчего-то одна мысль о том, как Костя встанет на колени перед другим, отозвалась глухой болью в груди. К черту! Было и прошло! Сергей поднялся с дивана, сварил себе кофе, плюхнул в чашку коньяка и выпил почти залпом. Дальше коньяк пился уже без кофе. И не из чашки. «Как баба брошенная, право слово», - ругал себя. И сам над собой смеялся: баб бросал сам, а парень оказался шустрее. Молодец какой! Поматросил и бросил! Тут Сергей притормозил с коньяком, поняв, что мысли пошли совсем не те. Выхода из сложившейся ситуации было два: либо, опираясь на собранный материал, которого было немало, написать статью и забыть о Теме, как о страшном сне, либо… продолжать. С другими. Сергей загрузил текстовый редактор, прочитал заготовку статьи, нетрезво подивившись розовым единорогам через строчку, и отправил файл в корзину. Он не будет врать своим читателям, напишет, как есть. Быть верхним, черт возьми, не розы нюхать. Это нервы, знаете какие? А почему? Да потому что двадцатилетние нижние понятия не имеют, чего вообще хотят. К черту двадцатилетних, к черту Костю со всеми его проблемами. А он должен доказать себе, что верх, что не придумал это. Пусть клин клином, зато наверняка. Желающих встретиться оказалось даже больше, чем Сергей рассчитывал. И в ту самую субботу, когда он собирался воспитывать Костю, замотав его предварительно в стрейч, он сидел в «Шоколаднице» на Невском проспекте, облизывал ложку с горячим шоколадом и прикидывал, верно ли рассчитал время между претендентами, не встретятся ли они. Выходило по часу на человека, при условии, что следующий не придет раньше. Не густо, зато отсмотреть можно было сразу троих. Первому юноше было двадцать. Как Косте. И если закрыть глаза и просто слушать, как он отвечал на довольно провокационные вопросы, можно было представить, что это Костя сейчас напротив. Словно второй шанс. Возможность забыть все, что было, и начать заново. Только Сергей не верил во вторые шансы. И не закрывал глаз. - Подумай, подхожу ли я тебе в качестве верха, и позвони, - сказал, глядя на часы: до второго претендента оставалось пятнадцать минут. - Так я уже решил, - улыбнулся юноша. - Не спеши. Все, до свидания. - До свидания. Юноша ушел, а Сергей подумал, что возьмет его, только если станет совсем невмоготу. Потому что слишком это походило на элементарную замену. Только мальчик не был Костей. Пусть даже и похож. Второму было двадцать пять. Он был опытен, и его привлекало бытовое рабство. Сергей читал о странных мужиках, которым доставляло неземное удовольствие драить чужой унитаз, надев на себя что-нибудь непотребное. Чтобы при этом их подгоняли грозным голосом и шлепали по попе. - Так что вы обычно надеваете? - Костюм горничной, например, - отводя взгляд, говорил второй. – Можно полную феминизацию. С чулками, нижним бельем и париком. Можно еще туфли… Сергей, стараясь скрыть дрожь в пальцах, закурил. Бурное воображение мгновенно подкинуло весьма неоднозначную картинку. Картинка была странная, но какая-то волнующая, видимо, потому что парень был гладко выбрит и довольно миловиден, несмотря на высокий рост и разворот плеч. Сергей уже давно принял свою ненормальность, поэтому на своих реакциях и фантазиях внимание акцентировать не стал. Зато вспомнил, что унитаз в квартире не мыт давно. - Я люблю делать приятно своему хозяину, люблю, когда жестко приказывают… - Вот как. - Массаж умею делать… - Почему расстался с предыдущим хозяином? – Сергей чувствовал себя уверенно. Совсем не так, как с Костей. Скорее всего, из-за того, что ему, по сути, плевать было, сложатся у него отношения с кем-то из них или нет. У него не было заинтересованности в ком-то конкретном. Как с женщинами – подойдет любая. И поэтому слова его хоть и были вежливы, интонации буквально придавливали собеседника к полу. Если бы Сергей видел и слышал себя сейчас со стороны, остался бы очень доволен. Именно такого непринужденного с виду, но непоколебимого внутри доминирования он и хотел. Именно таким себя и видел. - Он женился, - Сергей улыбнулся. Понятно, что вряд ли молодой жене понравилось бы такое хобби супруга. – Можно спросить? - Спроси. - Как вы относитесь к сексу с рабом? По телу побежала дрожь. Этот сидящий напротив симпатичный молодой человек, куда, кстати, объективно более симпатичный, нежели Костя, не вызывал и сотой доли того безумного желания, что будил в нем Костя. Сергей прислушался к себе, к своим ощущениям. Накрыл рукой пальцы молодого человека, имени которого, к своему стыду, никак не мог вспомнить. То ли Саша, то ли Леша, то ли Паша… И ничего. Ни единый мускул в теле не дрогнул, ни на секунду не участилось сердцебиение. Пустота. Да и к лучшему, решил Сергей. Зато он уверен, что сможет полностью контролировать себя в сессии. Секс… что же он думает о сексе? Он читал, что многие верхние считают секс с нижним унижением для себя. Сергей, как показал опыт, мнение не разделял. - Я не имею ничего против, но секс нужно заслужить безупречным служением. - Я понял, господин. Сергей посмотрел на часы. - Что же, тогда иди и подумай. И позвони, как надумаешь. - Спасибо, - молодой человек поднялся. – Я обязательно позвоню. Третий претендент перепутал кофейню. И ждал его в «Шоколаднице» напротив Маяковской. Пока он топал до нужного места, Сергей успел заказать себе еще одну порцию горячего шоколада, думая, что после такого его количества у него непременно что-нибудь слипнется. Юноша был тонок до прозрачности, кудряв и миловиден. И юн, очень юн. А еще он постоянно, непрерывно улыбался. Что и забавляло Сергея, и раздражало. - Что привело тебя в тему? - Любопытство. - Что ты пробовал? - Еще ничего… Сергей едва не закашлялся, затянувшись очередной сигаретой. О полном отсутствии тематического опыта его визави при переписке неблагоразумно умолчал. - Ясно. Тогда с чего вообще решил, что тебе это нужно? - Я ролики в интернете смотрел, ну и… понял, что хочу. Сергей прищурился. Развращать совершенно неопытного юношу он не хотел. С одной стороны. С другой же, не думать о «чистом листе» он не мог. Этот мальчик ни с кем не будет его сравнивать, не будет провоцировать, принимая все, что Сергей сможет ему дать, как единственно правильное. Заманчиво. - И как далеко ты готов зайти? - Как вам будет угодно. Ну, без травм только. И без крови и шрамов. Сергей потер ладонью лоб. - Ладно. Иди тогда, подумай. Вечером позвонили все трое. И упавшая после расставания с Костей до отметки «ноль» уверенность в себе вновь заняла привычное место. Только на этот раз Сергей не хотел торопиться с сессией. Хотел выбрать, проанализировав все, узнать партнера, понять потребности, чтобы не было потом разочарований. Однако все сложилось иначе. Он каждый вечер переписывался с Сашей, юношей, получавшим удовольствие от уборки. Иногда казалось даже, что там, с другой стороны, Костя. Но Сергей сознательно гнал от себя ассоциации. Уходя – уходи. И не возвращайся. К сожалению, раненая гордость не давала забыть Костю быстро. В среду на работе сломались любимые Сергеевы наушники, вещь в шумном редакторском коллективе почти первой необходимости. Хотя «сломались» - не совсем верное слово. Сергей случайно смахнул их на пол, а милая Аня, как раз в это время шагавшая к своему рабочему месту, с хрустом на них наступила. - Ох, прости, пожалуйста… Я не специально. - Конечно… - тоскливо протянул Сергей, поднимая с пола расплющенный до состояния блинчика наушник. - Знаешь, мне сегодня мультиварку должны доставить, давай закажем тебе наушники. Тогда в обед привезут уже. Покупки принимал Сергей. Аня, оставив ему деньги и телефон, скрылась в кабинете главреда, биться за свою последнюю статью. - Я на проходной, - сообщил курьер. - Иду, - ответил Сергей в Анин телефон. Юноша стоял спиной к Сергею. И уже от одного вида этой спины по телу Сергея пошла дрожь. Черт! - Костя? - Вы? – Костя резко обернулся, коробка с мультиваркой накренилась в руках. – Вы работаете здесь, что ли? - Да. Давай сюда заказ, вот тебе деньги. Движения Сергея стали суетливыми. Он едва не рассыпал купюры. Последними словами ругал себя за непрошенную дрожь, но все равно дрожал. Ничего, как оказалось, не прошло, ничего не кончилось. Костя же просто стоял и смотрел. И что было в том взгляде, Сергей разгадать никак не мог. - Вы нашли себе нижнего? – так и не выпустив коробку из рук, спросил Костя. - Нашел, - злой и на себя, и на Костю, буркнул Сергей. - Я рад, - по голосу невозможно было понять, так ли это на самом деле. - А ты? – зачем-то спросил Сергей. - Нет. Почему-то Сергея это очень порадовало. Костя так и смотрел на него неотрывно, и Сергей, не желая трусливо избегать взгляда, стал смотреть в ответ. Глаза в глаза. Время остановилось. Желтоватые искорки в Костиных глазах завораживали. Костя пришел в себя первым. - Здорово, что у вас все хорошо. Рад был вас увидеть, - он ловко одной рукой забрал у Сергея деньги, а другой всучил коробку с мультиваркой и пакетик с наушниками. - До свидания. - До свидания. Сергей долго смотрел в окно у проходной, наблюдая, как, засунув руки в карманы джинсов, чуть сутулясь, удаляется по тротуару тот, кто, как казалось совсем недавно, просто не может уйти. И Сергей понял свою основную ошибку: приняв Костю, он почему-то решил, что тот уже никуда не денется. Костя свернул на перекрестке, и Сергей вернулся в редакцию. Работать не было ни желания, ни вдохновения. Откинувшись в кресле, он крутил в руках новые, точно такие же, как старые, наушники. И думал. А потом взял телефон и написал сообщение Саше: «Что у тебя вечером?» Ответ пришел быстро: «Ничего». «Приезжай». «Да, Господин». Способ под названием «клин клином» никогда его не подводил.