Совсем не выспавшаяся Эйноли отправилась в уборную сомнамбулой, ей помогла расторопная служанка из числа официанток, проживающих в таверне. Панкин был такой же сонный и квелый. После вопроса, укрыта ли мама, он схрумкал одну только морковку и кислую ранетку, отказавшись от остального. Кевэ тоже во всю зевал, но послушно применил «Сферу невидимости» с кольца и позвал ездового жука. Ни к чему дворянам показывать, насколько отчаянное положение, что Оком выступает юная девица, а бог отметил желторотого птенчика. Ни к чему юному дарованию видеть суровую правду жизни. Ни к чему Эйноли иметь повод сердиться и попрекать меня с ее точки зрения неоправданным насилием и жестокостью.
Внизу меня ждало жалкое построение. Полусонные, голодные, с фингалами, с разбитыми губами и отбитыми костяшками пальцев. Модная и дорогая одежка измята, местами порвана, местами порезана. Самое плачевное состояние было у отряда Клодуса, в котором кроме него все остальные - недоросли обоих полов. Самые довольные – указательный десяток Агара. Еще двух между ними я не знал по именам. Возглавляла роту Келлисай. Муштровать ей их всех не перемуштровать…
- Сэр де Хьюга, рота построена и готова к выходу! Разрешите обратиться, сэр! – Отчеканила воительница Келлисай.
- Разрешаю.
- Сэр, некоторым солдатам нужна срочная помощь, я не смогла ее оказать… - доложила она, слегка кивая головой в сторону Клодуса.
Человек находился на грани срыва. Или взлета. Он не внял моим словам. И большая часть других неблагонадежных, кому я заблокировал очаг, не последовали приказу, но вовремя прекратили противодействие. Один только Клодус имел на лице штамп невыразимой муки из-за туго скрученного ядра, готового вот-вот взорваться. Я не возьмусь ослаблять его заведенную пружину: либо всем, либо никому.
- Им только боги в помощь. Мы как раз направляемся в храмовый комлпекс Триады.
- Но некоторые могут не дойти, - обтекаемо выразилась она, на шибко уважая бывшего работодателя.
- Они сами сузили свой выбор, высокая жрица. Им неведома ни справедливость, ни долг, ни честь. Им заказан путь страданий Илматера. Или отправка в царство Келемвора, - высокопарно ответил я. О да, у меня выдалось время подумать. Основательно так пораскинуть мозгами. В том числе и о насущных делах. Вместо сладких снов. – Хватит разговоров. Отряд Клодуса первым, отряд Атара в хвосте. За Келлисай колонной по два трусцой марш!
Ветер защитил морозное утро от тумана. Мои слова не защитили рекрутов от глупости. Первого «Кислотная стрела Мельфа» из одноименного кольца настигла при попытке бегства к извозчику в гербовой ливрее, который кутался в шерстяной плащ. Будучи с двумя открытыми вратами Хачимон, я быстро и аккуратно вырубил самого непонятливого мужика, полезшего за волшебной палочкой, игравшей роль плетки. Лишние смерти среди гражданских ни к чему. Второго рекрута кислота разъела из-за того, что сдали нервы - наштукатуренная деваха бросилась вбок с криком на всю улицу. Эти двое бы и в бою побежали к мамке под юбку, нарушив строй и подставив всю роту. Для их муштры у города нет времени. Приемлемые потери.
- Стража Невервинтера, лейтенант де Хьюга. Откройте ворота, капитан Кипп! – Громко говорю я, безошибочно узнав угрюмого человека, из-за ротации отвечавшего сегодня не за Полуостров, а за Чернозерье. Боддинок, будучи под невидимостью, как-то разглядел «Сферу невидимости» и благополучно расположился на ездовом жуке, заблаговременно выехавшим из таверны.
- Кто это, лейтенант? Что происходит?
- Рекрутская рота «Перчатка».
- Рекруты? – Уши капитана полезли на затылок. - Нах** нам эта спесь?! Чей это приказ, лейтенант?
- Мой. Сейчас не то время, чтобы казнить. А нужны они, капитан Кипп, чтобы все знали, кто, кого и ради чего защищает.
- Хоо… Открыть ворота, очистить путь!
Невидимый жук обогнал зашагавшую колонну, чтобы потом вновь встретиться, но уже на Центральной площади. Все ради того, чтобы уберечь пассажиров от суровой реальности. Третьего и четвертого рекрутов кислотные стрелы, вскипяченные прожигающими лучами, убили при скоординированной попытке юркнуть в зевы брошенных домов по разные стороны улицы. И пусть никто не говорит, что на общем языке не предупреждал о незамедлительной смертельной каре за попытки побега. Больше потерь не было до самого здания Суда. Как и обещал мне Джару, он поговорил с Арибет. Нас встречала представительная делегация из пасторов и двух советников Нашера.
- Здравия желаю, майор Арибет. Приветствую, господа. Мэм Келлисай, заводите свою роту «Перчатка» в здание Суда, - произнес я, нарушив протокол.
- Так точно, сэр, - растерянно откликнулась клирик, не посмев ослушаться.
- Пастор Ньюрик, сопроводите в здание Суда гостей и прихожан, - стылым голосом приказала Арибет.
- Слушаюсь, Десница.
А теперь сюрприз. Едва колонна принялась втягиваться в здание, Кевэ отменил «Сферу невидимости». Весь извертевшийся Панкин был весь раздут от важности и одновременно его всего распирало от восторга – он рядом с самой леди Арибет! Нахмуренная Эйноли помогла ему не ударить в грязь лицом, при спуске с жука поддержав за руку богоизбранного с древней реликвией Тира на шее. Следом слез Боддинок с древней рукописью. Наездник, подхватив секиру Невера и аккуратно свернутый доспех Невера, спрыгнул последним и тут же отозвал транспортное насекомое, вновь застывшее в янтаре.
Арибет обескуражена.
- Знакомьтесь, леди Арибет, это Панкин. Как и вы, он богоизбранный Тира. Смелее Панкин, не тушуйся, - уверенно говорю, подзывая рукой. Мальчик отпустил Эйноли и подбежал ближе.
Арибет поражена.
- Ух ты! Здравствуйте, леди! – Он попытался изобразить галантное приветствие. Не вытерпел и взахлеб прохудился на скороговорку: - И Вам тоже во сне являлся однорукий слепой дядя?! Здорово как! А Неджи тоже говорил, что с друзьями легче и не скучно. Леди Арибет, будьте моей подругой! Мы с вами столько приключений найдем и столько татей порубаем, что все-все обзавидуются! Ой, мама говорила, что завидовать плохо…
Арибет смущена.
Лицо Дестера обратилось в маску из папье-маше. Фентик умилился. Сергол преисполнился седой святости.
- По белому можно, Панкин, - заметил я, встрепав его пшеничные кудряшки. Положив руку мальчику на плечо и чуть сжав, я обратился к знакомым взрослым: - Майор Арибет, пастор Сергол, Клевером найдены и возвращаются следующие реликвии: древний талисман бога Тира, древнее писание времен основания Невервинтера, оружие и доспех Хэлуэта Невера.
- Во истину, это светлейшие новости для всей нашей церкви и ее прихожан! – Отмер пастор Сергол. Символично получилось: эльфы при свидетелях возвращают людские святыни. – Слава Тиру, и да пребудет с нами Справедливость во веки веков!
- Слава Тиру, и да пребудет с нами Справедливость во веки веков, - в один голос повторили Арибет, Фентик и другие верующие в Тира. К ним присоединился и тоненький голосок Панкина.
Я осмысленно намеревался и дальше избегать обстоятельной беседы, в ходе которой меня неминуемо обложат новой ответственностью, заботами и головной болью о чужом благе. Касаться темы шпионов только мараться и делать работу за других, подставляя свою шею. В условиях острой нехватки знаний с моей стороны, динамично развивающейся обстановки и меняющихся обстоятельств нет смысла заключать предварительные договоренности. Еще один довод против состоит в том, что я шиноби, а не политик, и если продолжу стремительно погружаться в светскую жизнь, то наворочу таких дел, что пираты и вельможи покажутся цветочками.
- Слава Тиру, и да пребудет с нами Справедливость во веки веков, -умышленно повторил за другими, догадываясь, что поступаю неслыханно и нахально, но как иномирцу ко мне должны проявить снисхождение. И я сразу же продолжил: - Пастор Сергол, я прошу вас дозволить мне воспользоваться храмовой Купелью Сияния до начала заутренней, дабы в медитации тщательно подготовиться к полуденной службе.
- Сын Кореллона, я дарую тебе свое позволение и благословляю твой путь. Во славу Тира и торжества Справедливости, - изрек священник, применив «Благословение».
Понимая, что поступаю еще более изворотливо и нагло за гранью приличий, я немедля преклонил колено и подхватил:
- Во славу Тира и торжества Справедливости, леди Арибет, я прошу вас о снисхождении к членам нелегального бойцовского клуба «Перчатка». Предлагаю для всех провинившихся заменить казнь началом пятилетней воинской повинности в составе одноименной роты и безотлагательно принять у них присягу.
- Зачем они нужны? Мои верные Хелмиты обучены и снаряжены не в пример лучше этих маменькиных сыночков. А благородным девицам вовсе не место в страже!
- Успокойся, Дестер. Простите его, друзья мои, он не хотел никого обидеть. Стенающая Смерть слишком многих забрала - это давит на всех нас.
- Зачем они нужны? По-вашему, мистер Дестер, лучше всех казнить?
- Пожалуйста, леди Арибет, не надо никого казнить, они сами пришли каяться! Дядя Тир говорил, что все от мала до велика нуждаются в Справедливости.
- Я не собиралась и не буду никого казнить, Панкин…
- Я знал, что вы самая лучшая на свете Арибет! А этот мистер плохой. Мне мама говорила о таких. Они с виду нормальные, а внутри гнилые.
- Прошу простить меня. Леди Арибет, время службы приближается. Ваше с мальчиком участие не обсуждается, - заметил глава храма.
- Я не мальчик, я взрослый… Простите…
- Вы подаете плохой пример юным неофитам, сэр лейтенант, - упрекнула меня Арибет, в очах которой свирепствовала буря. – Молодец, Панкин, что извинился. Ты будешь умницей и поможешь провести утренний молебен во славу Тира? Мы потом с тобой позавтракаем, и я покажу твою келью.
- Я знаю его наизусть, - гордо похвастался мальчик. - А келью это такая группа друзей, леди? Дядя Тир говорил, что у меня будет много друзей рост… ровест…
- Ровесников, - смиренно поправила Арибет. – Я тебя с ними позже познакомлю. А келья - это такая комната.
Взяв Панкина за руку, Арибет повела его в храм, по ходу интересуясь семьей. Перед ними все расступались. Остальные следовали в кильватере. И я в том числе, а вот мои напарники – нет. Боддинок, забрав кольцо, отправился в святилище Мистры. Кевэ к Ниатару, Эйноли к Лину – тут рукой было подать.
В храме меня передали послушнику Эдегару. Окольными путями он провел меня к той самой Купели Сияния, что располагалась непосредственно за приалтарной стеной. Пока мы шли, Эдегер провел для меня ликбез, завершившийся на месте:
- Сэр, для лучшего ментального взаимодействия с Купелью Сияния окуните в нее лицо и отпейте глоток. До полудня здесь вас никто не побеспокоит, сэр, - ровно произнес молодой человек и, поклонившись, вышел, плотно закрыв дверь.
Небольшое помещение погрузилось в темноту, дабы взор соискателя ничто не отрывало от прозрачной синеватой дымки, загадочно клубящейся в колодце, до краев заполненном чистейшей водой. Перед бьякуганом комната предстала светлой. На приалтарную стену было больно смотреть, за ней очень трудно было различить что-либо. Просто находиться здесь и сейчас мне было неуютно. Не невыносимо, а именно неуютно, причем, чувство дискомфорта нарастало по мере усиления концентрации божественной энергии в ходе заутреней. Эта сила подавляла, вынуждая ощущать себя никчемной мошкой.
Простого взаимодействия с Купелью Сияния для меня мало. Джару, который на самом деле Амарж Мадур, не зря советовал соотнести время погружения в себя со временем церковной службы. У меня имелись кольца подводного дыхания и подводного зрения, снятые с поверженных пиратов. Но я решил, что сегодня день сумасбродства. А так же проверки косвенно доказанной теории о том, что чем большим на Ториле готов пожертвовать во имя, так сказать, тем больше вернется. Поэтому я разделся донага, сняв все артефакты, включая святой кулон Ларетиана. Боясь пропустить пик молитвы и энергонасыщенности, я открыл освоенную пару врат Хачимон, опустил лицо в воду, сделал глоток, прочувствовал его в себе, предельно сосредоточился, вдохнул поглубже и рыбкой нырнул в Купель Сияния.
- Приветствую, Благодетель, - изрек я мысль-фразу, паря в знакомой бескрайней белизне. Мне стоило громадных усилий не только вспомнить само это место-состояние, но и представить, что я вновь - открытая книга.
- Благополучия, смелый на грани безрассудства, - заинтересованно ответил знакомый бас. Он не спешил листать новые страницы, вписанные в мою книгу.
- Армия и флот Невервинтера усилены. Найдены альтернативные способы избавления от паразита, вызывающего чуму «Стенающая Смерть». Компоненты для первоначального общественного лекарства вновь собраны, оно скоро будет создано. Население города Невервинтер будет исцелено, так или иначе, - отчитался я. - Тир-сама, пройдут годы жизни, прежде чем я смогу назвать Невервинтер своим новым домом. Тир-сама, когда исполнится молитва Эйноли Фриэст об избавлении Невервинтера от чумы «Стенающая Смерть», я еще буду нужен Вам или вашей пастве?
- Наемники, как ты, в цене, почти всегда и всюду. Городу Невервинтер в грядущей войне необходимы все силы для обороны. Проси, что хочешь, Хьюга Неджи, - испытующе произнес бас.
- Я прошу убрать у нашей с Эйноли связи ограничение на дальность. И сделать обоюдной, - добавляю ради справедливости. Раз я могу определять, где Эйноли, то и она пусть… так же может. Мне стоило больших волевых усилий, чтобы пустить этот скромный пробный шар, не прося звезд с неба. Ведь главное не завершено.
- Условия таковы, что власть над связью между тобой и Эйноли Фриэст имеет инициатор призыва. Эта связь распутывается или рвется. Разнообразными узами между возлюбленными увлекается Сун, под ее контролем Сферы Красоты, Любви и Страсти. В эльфийском Селдарине Сфера Любви за Ханали Селанил. Что ты думаешь о божествах, Хьюга Неджи? – Тир задал неожиданный вопрос.
- Вы собираете с прихожан чакру и возвращаете в виде разбавленной маны.
- Практичная точка зрения незнакомого с космологией. «Птица в клетке» имеет функционал по отбору чакры носителя, но на твоей памяти им никто не пользовался и не упоминал. Хьюга Неджи, я передаю тебе знание полной структуры стоявшей на тебе джуиндзюцу.
Вокруг меня вспыхнула умопомрачительная конструкция. Наметанный глаз выделил узловые элементы и цепочки, но тут как с видеокамерами или телевизорами: бестолку насквозь просвечивать их схемы, коли имеешь самое смутное представление, как они работают и как вообще создаются. Структура проклятой техники врезалась в память, ярко высветив все мои чувства к этой клетке. Она была повсюду, а я - в центре. В центре ненавистной клетки! «Птица в клетке»!..
- Спасибо… - выдавил я, неимоверным усилием взяв себя под контроль. – Я не смею больше ни о чем просить, Тир-сама, - сообщаю, заставляя себя мысленно представить уважительный поклон. Миссия не завершена – не о чем вести речь. Я сам пошел на условия втемную, мне в тот момент было не до торговли и чего-либо еще. Сейчас же главное было не сорваться и не выплеснуть свои чувства к клетке наружу, я ведь джонин, а не дитятко с не обсохшим молоком на губах.
- Ты в начале данного разговора поставил себя так, что твое участие в войне перестало являться актом доброй воли. Можешь просить плату за свои услуги наемника, или я сам отмерю - по справедливости. Так заведено, Хьюга Неджи, что плата всегда меньше награды. Однако награду не выбирают, а ценность того или другого субъективна. Ответь, Хьюга Неджи, чего ты хотел, стремясь к этой всеобъемлющей встрече со мной?
- Я… вначале я хотел по-новому взглянуть на свою жизнь. Но если я проявлю терпение и доверие, то вскоре могу получить инструменты, чтобы самому справиться с задачей по систематизации и анализу собственных знаний. А перед самым погружением в Купель Сияния я захотел осознанно встретиться с… божественной сущностью. Первый раз я туго соображал, второй раз я плохо соображал. На третий раз я хотел получить больше ясности и понимания, что да как, - признался я, медленно подбирая мысли-фразы и оставляя часть откровений при себе.
- Поясню кратко и упрощенно. Крошечные сочетания духа и тела - это искры жизни. Все существа имеют искру жизни и наделены двумя основополагающими началами. Производная от астральной составляющей – Инь, характеристика духовного аспекта существа. Информация. Производная от эфирной составляющей – Ян, характеристика телесного аспекта существа. Энергия. Сочетание Информации и Энергии воплощает Материю. Чакра – смесь двух производных. У каждого существа есть чакральная энтропия – результат естественного смешивания их Инь и Ян. Чакра конкретного существа - это частная производная. Мана – это общая производная от сырой магии. Любой План Бытия в качестве точки схождения породивших его начал обладает энтропией – естественным смешением астральной и эфирной составляющих. Тебе это явление известно как Сен, природная энергия. Сен и сырая магия сопоставляются как чакра, естественным образом продуцируемая организмом и создаваемая сознательно. Магия однотипна во всем конкретном Плане Бытия. Планы по видам различаются примерно так же, как чакра делится на виды. Планов некоторых видов множество, их магия имеет свои индивидуальные черты подобно тому, как различается чакра отдельных людей. Ты сейчас вышел в подконтрольную мне область Астрала из Торила, материального Плана Бытия из плеяды миров Прайма.
- А чье сознательное усилие генерирует сырую магию?
- Эгрегора магии. На заре времен в нашей связке миров произошла битва между Селун и Шар, во время которой Магия воплотилась в Мистрил. Во времена Нетерила Мистрил пожертвовала собой, чтобы спасти Мировое Плетение от безумного высокомерия архимага Карсуса. Он добился главного. Информационно-энергетическая структура, соответствовавшая магам, была развита более чем достаточно, чтобы поддержать процесс генерации сырой маны и сделать его независимым от Богини Магии. Существуют расовые эгрегоры, мировоззренческие, религиозные и прочие. Обычно по ним происходит селекция в Плетениях. Есть эгрегоры в масштабе вещей, такие артефакты обычно служат источниками магии. Есть эгрегоры в масштабе планеты, что объясняет доступность магии и ее неоднородность на разных территориях. В твоем родном мире, насколько ты знаешь, Хьюга Неджи, выдающиеся шиноби владели интоном или йотоном, а так называемый Рикудо - онмьётоном. Высвобождение Инь с Ян и их смешивание в Онмьё – это божественный уровень. В плеяде Прайма есть миры, где маги от рождения умеют свободно черпать эфирную энергию или тонко манипулировать астральной информацией, в твоих терминах – владеют йотоном или интоном на уровне Кеккей Генкай. Комбинаций неисчислимое множество, поскольку базис тоже является переменным: есть Планы Бытия, расположенные на стыке Эфира с Астралом, или там, где они наслаиваются друг на друга или перемешиваются.
- Знание как плата? – Спросил я, когда отошел от видений-иллюстраций.
- Это часть моей виры за самовольное прочтение всей твоей книги жизни, Хьюга Неджи. Я уже стер все личностные наслоения и сохраню остальное в секрете, но буду пользоваться к своей выгоде. Детали по Мировому Дереву с ракурса Торил и моей… точки зрения я передам тебе по окончании нашей встречи вместе со знаниями о переходе в Астрал и Эфир. Считаю обмен равноценным. Предоставленная мной предоплата идет в счет усиления стражи, магов, флота, армии, церкви. Ты верно понял - это избавление от вздутия каналов вокруг глаз и способность видеть без глаз. Так же я подтверждаю, что Кореллон Ларетиан, отвечая на молитву своей жрицы, воззвал к эльфийской составляющей твоей крови, Хьюга Неджи, и сделал ее приоритетной. Ты прошел монашеское причастие и приобщился к церкви Ларетиана. Но в твоей крови по-прежнему сильна людская составляющая. Это твое благословение и твое проклятье. Чуткие сущности могут ощущать в тебе эту двоякую суть. Она четко проявится, как только ты выйдешь из-под моей опеки. Я хотел подарить тебе полиморфизм, однако, в качестве платы - максимум метаморфизм.
Тир дополнял свою мыслеречь понятными мне образами. Поэтому я прекрасно осознал, что такое Полиморфизм. Это уникальная способность превращаться в кого и во что угодно, подобно «Хенге», только по-настоящему. Полиморфы прикосновением могут скопировать внешний вид и заложенные природой способности, но никогда навыки или умения. Метаморфизм - это способность к перевоплощениям, при которой меняются внешние признаки, формы разных частей тела. Метаморфы способны стать представителем любой гуманоидной расы, кроме бестелесных и нежити. Метаморфы обладают повышенной, по сравнению с остальными, способностью к регенерации тканей, более сильным иммунитетом практически ко всем заболеваниям. Помимо этого, они не стареют, если того не желают, и могут заново регенерировать любую часть тела. Метаморфа можно убить вырезанием сердца, но гарантировано - только отделением головы от тела. Метаморфам не обязателен тактильный контакт, достаточно визуального. Их трудно вычислить. Они идеальные шпионы. Однако, полиморфы более живучи, скрытны, редки и уникальны. Есть еще аниморфы, оборотни…
Полиморфизм бесценный дар, но и метаморфизм более чем достойная плата. Эта способность, насколько я понял Тира, избавит меня от проклятья двоякой сути: эльфы сочтут меня эльфом-метаморфом, специализирующимся на людях, а люди – человеком-метаморфом, специализирующимся на эльфах. Метаморфов, однако, нигде не жалуют, но хотя бы относят к своим. Правда, я надеялся обрести возможности метаморфизма через освоение магии превращений, не осознавая толком свои проблемы на почве выраженного расового дуализма – эдакий продвинутый полуэльф-изгой… У меня уже есть договоренность с Мельданеном. Но способность – качественно лучше умений. С ней магический опыт химеролога в подшколе Полиморфизма окажется для меня менее полезным и ценным.
- Простите, Тир-сама, а как же бьякуган? – Задал я самый главный вопрос, вызывающий у меня наибольший страх. Важно бы узнать о причинах щедрости, пока мне все разжевывают…
- Активация додзюцу вернет глазам истинный вид. Со способностью метаморфизма тебе больше не придется бояться вырезания глаз - ты себе новые органы вырастишь, такие же полнофункциональные. Но со способностью метаморфизма ты сам не сможешь использовать целебную магию или высвобождать ирьчакру, леча наложением рук – все замкнется на тебе самом. Получив способность метаморфизма сейчас или позже, ты не сможешь использовать ее интуитивно, подобно призрачному образу ассасина. Не поймешь принципа и не сможешь использовать, пока у кого-нибудь не увидишь бьякуганом действие морфической способности - туда и обратно. Предупреждаю, Хьюга Неджи, что если ты захочешь плату вперед, то мы заключим Договор. Во-первых, ты обязуешься уничтожить сущность Мораг. За провал этого пункта ты потеряешь свою человеческую суть. Во-вторых, ты обязуешься предотвратить реализацию ее планов по возрождению расы сауроидов и смене климата на континенте Фаэрун. Поскольку нам сейчас не известны детали ее плана, то этот пункт со временем будет уточняться. За его провал ты будешь ограничен исключительно сутью человека и лунного эльфа, не сможешь морфировать в другие гуманоидные расы. Предметы Договора не могут фигурировать в других Договорах, Сделках или им подобных Соглашениях. На время действия Договора ты не сможешь контактировать с другими божественными сущностями и что-либо получать от них или передавать им, кроме меня или нашего арбитра Кореллона Ларетиана. Факт заключения Договора и статус его выполнения невозможно скрыть. Предупреждаю, Хьюга Неджи, для случая оплаты постфактум тоже все не так просто. Твой потенциал монаха может вырасти настолько сильно, что душа образно станет алмазной. Тогда тебе не хватит пластичности, чтобы принять метаморфизм. Пользуясь градацией, введенной Мистрой, на данный момент твой потенциал на седьмой ступени, на тринадцатой станет поздно. В случае, если станет поздно, в качестве платы я повышу твой потенциал, но максимум на три ступни и без перехода на эпический лестничный марш.
Мне претила сама мысль о том, что меня «украсит» еще одна печать, пусть и соответствующая божественному Договору. Очень соблазнительные посулы, но нет.
Мне все труднее становилось преодолевать всестороннее давление, в чем-то схожее с яки, подавляющее волю и словно бы сжимающее в точку. А еще поток информационно перегруженных образов стремился то ли растворить меня в себе, то ли взорвать от переизбытка ассоциативных данных. Если бы не упорные тренировки додзюцу с одновременным восприятием колоссальных объемов разрозненных сведений о местности, то я бы не справился. Уместив и удержав в памяти всплывшие детали про сделки и контракты с демонами, про всякие кровавые договоры и пакты, я смог сформулировать и задать хоть какой-то вопрос:
- Простите, Тир-сама, у полиморфизма иной принцип действия, чем у метаморфизма?
- Да. Тебе следует сделать выбор здесь и сейчас. Молебен скоро завершится, времени на обдумывание мало осталось.
- Простите, Тир-сама, позвольте задать еще… пару вопросов?
- Задавай.
- В чем причина моей ограниченности в школах магии?
- В резком выпячивании эльфийской сути в счет человеческой и скреплении этого решения посредством печати на твоем лбу. Произведенные изменения закрепляться по мере насыщения тела магией. Все решения имеют свои последствия.
- Есть ли… Извините… Я в день могу высвобождать чакры многократно больше, чем все собравшиеся сейчас в храме прихожане вместе взятые… Возможна ли альтернатива нашему Договору?
Я затаил дыхание, и все мысли замерли. В этом месте, в Астрале, время воспринималось иначе. Мне показалось, что задумчивость Тира продлилась вечность.
- Возможна… Хьюга Неджи, тебе должно быть известно, что волшебники Джару и Мельданен создали свой аналог лекарства. Вместе с означенной суммой наличности ты должен передать разработанный ими рецепт, дальше формально забота и ответственность лорда Нашера де Алагондара. Сделаешь это до полуденной службы, и я сочту твой долг передо мной выплаченным. Хьюга Неджи, на момент твоего появления в мире Торил у тебя отсутствовали обязательства перед Кореллоном Ларетианом. Если Он согласится, ответственность за противодействие Мораг и твой увеличенный долг перейдут к нему. Если Он согласится, то не сочтет предательством веры твое обращение ко мне. Если Он согласится, то на полуденной службе поможет тебе открыть врата Хачимон. Если Он согласится, тогда ты помолишься мне и пожертвуешь всю сгенерированную тобой чакру, направив в мой алтарь. Я отвечу на моление и ниспошлю способность метаморфизма на уровне генов. Метаморфизм станет мостиком, существующий жесткий запрет на школы магии нивелируется, но ты сможешь продолжать осваивать слету исключительно магию школы Изменения. После получения способности метаморфизма таким образом она будет передаваться по наследству, по линии крови приоритетной расы. Если Он согласится на все вышеозначенное или дополнит, то тем самым как минимум подаст всем сторонам четкий и недвусмысленный сигнал о сотрудничестве между расами эльфов и людей на самом высоком уровне. Но если Он не согласится, о чем ты узнаешь лишь во время полуденной службы, то ты останешься при своем.
Тир не стращал, он констатировал. Воспользовавшись временем, данным на раздумья, я взвесил все за и против. С учетом войны, развязанной шейдами, моему небесному покровителю сейчас не до меня особо. Однако, как верно заметил Тир, сотрудничество двух сверхсущностей покажет пастве пример успешного взаимодействия. Эльфы в меньшинстве, без прогиба не обойтись – иначе… нас со временем полностью выживут с материка. И еще в церкви Ларетиана обязательно заговорят о серверном побережье, хотя бы вспомнят, что есть такое место, как Невервинтер. Вдруг да пришлют кораблик мечты, которого не дождалась Арибет и другие эльфы? Пришлют с грузом гуманитарной помощи…
В ходе размышлений я понял, что божественные сущности не всеведущи, не вездесущи и не всемогущи. А еще порядочный Тир не только признал, что без дозволения просмотрел мою жизнь, сделал свои выводы и будет ими пользоваться, но более не прикасался к моей памяти и стер все мои личные переживания из своей. Он тыкает, не считая равным, естественно, но при этом относится уважительно. И я не понимаю его собственной выгоды и заинтересованности. И Тир, насколько я уразумел, сам сейчас колеблется. Взвешивает. Чересчур много переменных в уравнении. Но когда ставки громадны, порой лучше рискнуть и расхлебывать последствия, чем потом всю жизнь сожалеть об опущенном шансе. Под лежачий камень вода не течет. Но один камень лавину родит.
- Спасибо. Я согласен пойти на эту альтернативу, Тир-сама, - отвечаю со всем почтением и благоговением. Испытываемые чувства, когда меня еще до поступления в Академию представляли Хокаге, не шли ни в какое сравнение с тем, что я испытывал сейчас, находясь полностью оголенным перед могущественной божественной сущностью на полностью подвластной ему территории. Давление нарастало, но я приспособился противостоять ему – моя уплотненная чакра стала упругой и более не сжималась.
- Да будет так.
И, словно откликаясь на мои мысли, добропорядочное сверхсущество пояснило, как будто для себя еще раз обосновывая решение:
- Хьюга Неджи, твоя Нить Судьбы условно вплетена в Гобелен Судьбы Торила, исключительно поэтому в отношении тебя некоторые законы действуют частично или не применимы. Я пойду на эту уступку ради того, чтобы создать прямые связи между своим алтарем, Эфиром и Астралом. Твоей уплотненной чакры должно хватить, чтобы превратить его в трудно уничтожимый Источник Высокой Магии, мою собственную страховку и заготовку под мифаль. На этой основе я создам для верующих анклав на случай худшего сценария. Заодно полнее поведаю тебе о космологии Мирового Древа – сейчас времени не осталось. По моему мнению, вероятность согласия Кореллона Ларетиана высока по той причине, что силы Тултантара одерживают верх над силами эльфов. Эвереске и Долинам не выстоять без всеобъемлющей помощи высших человеческих клириков и Магистров. Селдарин выгоднее поступиться гордостью, частью верующих и территорий, чем еще сильнее сокращать численность увядающих эльфийских рас. Если нам удастся все намеченное, то по окончании сегодняшней полуденной службы ты вместо смерти впадешь в легкую форму летаргического сна. Хьюга Неджи, этого времени хватит на перестройку твоего организма, включая его укрепление для полноценного использования наследия родного мира. Ты очнешься не раньше полнолуния. В Год Дикой Магии оно совпадает с Днем летнего Солнцестояния. Возвращайся.
Упс…
Еле успев запомнить способ выхода, я вынырнул из Купели Сияния и буквально вывалился на пол, тяжело дыша. От нервного перенапряжения меня всего трясло. Не знаю, сколько я отходил от стресса, тупо лежа на каменных плитах в полной темноте. Однако вскоре в Купели Сияния вновь забрезжил свет. Тусклый и неровный, он разогнал тьму и послужил мне сигналом.
Приведя свои мысли и чувства в порядок, я прикоснулся к кулону и… Холод. Недовольство. Одев оберег и зябко поежившись, натянул парадные штаны и запахнулся в такое же строгое кимоно, повязав традиционный пояс и хатимаки с символом Хьюга. Все остальное упаковал в сундуки, кроме волшебного подсумка, браслетов, колец с регенерацией, камней посланий и простого кошеля с пиратскими ювелирными цепочками и кольцами. И еще кроме мокасин – быть босоногим мне статус не велит. И кроме двух фигурок. И еще тонкий эльфийский плащ может пригодиться.
Накладывая на себя «Величие орла» я обнаружил, что плотное общение с Тиром не прошло даром для моих тонких тел. Порыв поблагодарить Тира остудил кулон на шее.
Сделав несколько упражнений на сосредоточение, я воспользовался Купелью Сияния по ее непосредственному назначению. Настроившись на работу, и направил взор на клубы тумана и расфокусировал зрение. Ощущения как от погружения в гендзюцу. Преодолев первый порыв по сбрасыванию наваждения, я потратил какое-то время на освоение предоставляемых возможностей.
Я понимал, что не успею попасть на аудиенцию к лорду Нашеру, и не смогу проследить за тем, чтобы после выплаты назначенной судом компенсации ошейник был снят. Потому наперво тщательно припомнил то, как создаются вещевые свитки, как Тен-тен рисовала и готовила свои оружейные свитки. И попробовал представить, как будет выглядеть рисунок фуиндзюцу, чтобы без проблем запечатать ошейник прямо с шеи. Запечатывание на криволинейную поверхность действие нетривиальное. Запоров несколько пробников и самодельные кожаные браслеты из ремня и кольчужных колец, добился пригодного фуиндзюцу: ровно соединил кончики листа и скрепил их заклятьем «Ремонт». После успеха финального испытания на своем запястье, я вновь заглянул в Купель Сияния. Во второй раз освежил недавнюю память, детально вспомнив занятия с Джару и его операции с маной для закрепления заклятий в предметах.
Я намеревался провести время до полудня в медитации, однако нарушил свои планы и вышел досрочно. Быстро нашедшийся судья Олефф воспользовался моментом и в назидание прочел мне целую лекцию на тему недопустимости приобщения к некромантии. Будучи предупрежденным Джару, я самолично переписал в свой гримуар «Луч антинежити», поместив заклятье самым первым в соответствующем разделе – Олефф предварительно лично убедился в его девственной чистоте. Я не дал магу-клирику настроится на мою волшебную книгу. Открыв Каймон и Кьюмон, потратив четверть часа на ввод себя в состояние транса, я кое-как (молитвами Олеффа и при его непосредственной помощи) переписал к себе в гримуар «Нежить в прах» из 6-го круга. С первого раза. Но после трех демонстраций с точным соблюдением всех предписаний. И не рабочий вариант самого мага-клирика, а как обычно только каркас (подобно домохозяйкам, стерегущим секрет фирменных блюд, никто из магов в здравом уме не делится заклятьями, переработанными или построенными под себя).
Идя от судьи Олеффа, у меня возникло мимолетное желание договориться с ответственными лицами и занять келью по соседству с той, что выделили Панкину, отправленному в компанию к детям стражников. Однако Тир уже не будет мне покровительствовать, и подобный шаг - это проявление трусости и недоверия к напарникам. Но надо, чтобы у госпиталя был наряд стражи – предатели внутри Невервинтера не выявлены. Пообщаться днем хотя бы с тем же Врарком? Или с кем-то из вылеченных мною стражников?
Я без труда отыскал и Ньюрика, к которому меня отправили. В благодарность Тиру я пожертвовал в храм почти всю артефактную добычу с кровавых моряков. Оставил для Кевэ кольцо Прыжков. Для Эйноли кольцо Сопротивления огненному урону и жезл Огня, метающий «Огненные шары». Себе оставил кольца подводного дыхания, подводного зрения, ясного мышления. Боевую мантию мага и на всякий случай кровавый арбалет Грейс. Глефу, косу Злой Союз, абордажную саблю Бесстрашия, кинжал с емкостью для яда, акульи бутсы и доспех, жилетку из кожи ската, кольчужную рубашку и прочее волшебное снаряжение передал Ньюрику на армию, не взяв ничего взамен. Ко мне щедры – и я постараюсь. Ну, я же могу выказать желание помочь любимой жрице научиться делать святые свечи и самому когда-нибудь обучиться изготовлению чаш домашнего очага и волшебных фонарей?
Кевэ оказался рад слинять от шибко высокомерного друида, делающего плебейскому рейнджеру из лунных эльфов великое одолжение. Я отправил ординарца за готовыми заказами, а так же с анонимной посылкой Офале (надеюсь, Кевэ правильно поймет и оценит оказанное ему доверие). Ниатар и меня облил презрением. Однако ни звука не издал, когда я зашагал по стволу к самой макушке гигантского ясеня. Мимо его дома средь ветвей на то самое место, где в ночи произошло чудо. Кореллон тогда заменил мне родного отца, приласкал, утешил и ободрил. И сейчас кулон словно бы излучает отцовское порицание.
Общение с Тиром имело кардинально иной окрас и тональность. Зато мне стало легче принять такое понятие как небесный отец. К своему земному отцу Хизаши я успел испытать любовь, горечь утраты, презрение и зависть, целый спектр эмоций. Я рос без родной семьи с четырех лет…
Больно и трудно, невыносимо больно в груди и неимоверно трудно в голове признать за кем-то роль собственного отца. Земного уже никогда не будет, а небесный… Я ведь уже поверил в Ларетиана как в своего Бога. Искренне, всей душой. «Прошлый я» обозвал бы «нынешнего меня» сломавшимся и опустившимся. Но что он знал об отцовской любви? Ровным счетом ни-че-го. Не успел оценить. И питал глухую обиду за то, что Хизаши бросил семью, предпочтя свободу – смерть. Он поступил единственно верно и как должно, как требуется от побочной ветви: пожертвовал собой, спасая близнеца и клан от подставы и получая личную свободу. От этого горше и обиднее – все мы чуточку эгоисты. Да и сам я хорошо, поступив как отец…
Я честно пытался донести весь этот сумбур до своего небесного покровителя, до небесного отца. Холодность постепенно пропала, сменившись полной нейтральностью. Я опасался мороза… Кто ж так поступает да в час нужды или ради выгоды? Я пришел к этому решению своим умом – не сердцем. Попытался сознательно распалить чувства. Я никогда не был чувственным, жизнь с малолетства приучила поступать рассудительно. Теперь-то я вижу, что как раз сердечный пожар и пустота там, где был Хизаши, сделали меня таким – все тогда выгорело. Остались угли ненависти. Наруто… он смог остановить мое обращение в бессердечного монстра, повернутого на ненависти. Эйноли…
Вместе с чувствами к девушке спонтанно ощутив ее беготню по госпиталю, я невольно сориентировался по времени и прервал своеобразную молитву-исповедь. Без спешки спустился вниз, где Кевэ уже заждался меня, и вместе с ним двинулся к Эйноли. В закрепленной за нами комнате бывшего доходного дома по соседству со зданием Суда мы втроем порадовались обновкам. Я вернул статуэтки на места, предполагая, что еще вернусь сюда. Передал кошель с ценностями и, кое-как подобрав слова, я объяснил друзьям, что после полуденной службы буду выжат как лимон. Умышленно не назвал сроков и не усугублял про кому. Любовь любовью, но поводок поводком. Я не силен в романтических отношениях, но ради просвещения читал соответствующую литературу, даже осилил нарутовского «эросеннина» Джирайю. Да, он саннин и сеннин, без клановых знаний добился всего сам. Мне очень понравилась его первая книга, озаглавленная «Наруто» - очень жизненно описаны пути шиноби. У Наруто, названного в четь главного героя этой книги, данное произведение вообще настольная книга – я видел. Собственно, если верить эротическо-любовной серии Флирт за авторством Джирайи-сама, то у обеспокоенной за меня Эйноли усилятся испытываемые ко мне чувства. Уж в городской праздник она точно должна простить мне все долги и благополучно расплести поводок, лишь бы я выздоровел и очнулся. Ну, слишком она мне нравится, чтобы верить в обратное, чересчур…
Мне с трудом удалось уговорить Эйноли временно прекратить хлопотать над многочисленными больными и точить лясы с Лину, чтобы вместе с вызванным по переговоному камню гиперактивным Джару телепортироваться к Мельданену. У меня возникло стойкое чувство, что меня надули, когда химеролог обрадовался перспективе расплатиться со мной всего лишь рецептом снадобья от чумы вместе с тремя порциями для примера – Джару был непроницаем. Не зря я заподозрил подвох: первая пробирка оказалась с колонией каких-то микробов, атакующих чуму; вторая пробирка с ядом для микробов; третья пробирка с абсорбентом для вывода из тела продуктов распада микробов и яда. Не зря заподозрил, но зря привлек Эйноли… Оказалось, микробы размножаются в телах-бурдюках – последняя стадия Стенающей Смерти. Или в особом физрастворе, куда помещалась личинка чумного паразита, подкармливаемая… моей чакрой из кристаллов.
Умный Джару «науськал» Боддинока на эльфийку, выгадав момент для того, чтобы втроем улизнуть в лабораторию и «расплатиться» с Мельданеном. В заклинательной зале особняка Мельданена архимаг, оказавшись в доверительном кругу коллег, сбросил личину. По наводке Амаржа Мадура я «вспомнил», что есть фамильяры. Они растут вместе с магом, что объясняют хитромудрые гармонические колебания, какое-то там подобие кого-то там и прочие магические термины. Демонстрируя Мельданену сам процесс в доказательство работоспособности предлагаемого метода, мы с Амаржем улучшили энергетическое ядро архимаговского фамильяра. Радости ушлого коротышки-интеллектуала не было предела. Еще бы, он первым в мире доказал, что законы применимы и в обратную сторону! Грандмаг Мельданен, до того скептически воспринимавший саму идею, впал в прострацию. И попался на удочку. Во-первых, мы формально закрепили, что за «обработку» двоих я получаю всю прежнюю плату в виде кииры с тем, как сам грандмаг осваивал подшколу Полиморфизма, включая ремарки с точки зрения нынешнего опыта, а так же собственно рецепт (я уже понял, что между магами-изобретателями была некая своя договоренность, в которую вмешался третий и порушил). Во-вторых, не случилось чуда сложения или умножения. Пожадничавший Мельданен одновременно со своим фамильяром поднялся всего на одну ступеньку. Зато это произошло гладко и быстро, без боли и мучений, какие наблюдались у Амаржа-ака-Джару.
Пока Мельданен и его фамильяр приходили в себя, у нас с Джару-Амаржем состоялся приватный разговор с передачей ценности:
- Ездовые жуки имеют больший спрос в пустынях, - прокомментировал я протянутый коллар с жуком в янтаре.
- Верно. Хочешь взамен взять фамильяром эльфийскую лесную кошку или грифона? Гораздо проще и дешевле приобрести палочку вызова и мешок для седел с уздечками и прочими. Распространенный комплект путешественника обойдется всего от десяти до ста тысяч, в зависимости от числа переходов в день, выбора ездовых животных и опции магического создания ездового снаряжения на призванном звере. Самые распространенные: кони, тигры, ламы, верблюды, дельфины, грифоны (они летают). Не надо кормить, ухаживать и печься о жизни. Палочки зачастую оборачиваются браслетами. Неджи, магия заключения фамильяров в фигурки считается утерянной. В Тултантаре могут найтись умельцы, однако конкретного фамильяра для заточения магу нужно еще иметь привязанным к себе заклинанием. Заменить получится лишь при переходе на следующую ступень развития ядра, причем, заранее не определить, кто конкретно откликнется на зов. На мой взгляд, уровень сложности спелла обращения в фигурку составляет от четвертого до шестого круга. Сам понимаешь, что это значит. С питомцами и приживалами эта магия не получится, уверен, потому эти фигурки так ценны и редки.
- А есть кто-нибудь универсальный?
- Хах, как не быть? Ковер-самолет. Летает всюду, но потребляет немеряно, особо когда разгоняется. Его самого сложно переносить, хранить и ухаживать. У тебя нет проблем с энергией и будут свитки под Фуин. Но ковер легко сбить, спалив или устроив жесткую посадку дальнобойным «Рассеянием магии». Стоят ковры-самолеты тоже по-разному: от десяти поддержанные одноместные и до сотен тысяч злотых многоместные или грузоподъемные.
- Ясно, спасибо за разъяснения. Тогда пять переходов в сутки и магически создаваемое снаряжение. Браслет с дельфином, грифоном и соответствующим представителем кошачьих. Для меня, Эйноли и Кевэ. Остаток трать по усмотрению.
- Ясно, спасибо за разрешение. Ты не стесняйся, заказывай.
- Мне надо драконью кровь и отлично защищенную, вместительную двух оборотную арканабулу в виде серьги-гвоздика.
- По возвращении я тебе передам руководство по их изготовлению и помогу сделать. Драконьей крови наберу по остаточному принципу.
- Тогда походный и полный наборы по каллиграфии. Карты, путеводители, летописи, своды законов, литературные классики.
- Хах! Есть книги-пожирательницы, они копируют и сортируют информацию из других письменных источников. Я посмотрю, что успеется. Знания первоочередны, как ты понимаешь.
- Я понимаю.
- Замечательно.
Огорошив сердитую Эйноли немедленным снятием ошейника, я, перестраховываясь, запечатал ее ожерелье в присутствии двух коллег. Стоило извлечь ожерелье Ока из фуиндзюцу, как… прямо в защищенный заклинательный зал телепортировалась майор Арибет в компании пастора Сергола и трех капитанов стражи, миг погодя явился и глава гильдии «Многозвездная Плащаница» с двумя мастерами. Столь представительная группа опытных и высокопоставленных личностей была готова к бою, переливаясь и ярко сверкая сонмом защитных заклятий. Но тревога оказалась ложной… Амарж, предвидевший исход моей поспешности, остался единственным, кто не растерялся. Он немедленно воспользовавшись случаем, чтобы заверить две сделки и неукоснительное исполнение одного вердикта суда. У прокисшей Арибет отчетливо задергалось правое ухо и уголок левого глаза, но она приняла все стоически – обосновано и подготовлено так, что не подкопаешься. Прихватив меня с Эйноли и Кевэ, забрав один сундук со всеми злотыми (посчитанными заклятьем), приготовленный рецепт и пробирки, Десница в отместку оставила магов вежливо собачиться друг с другом, вменив одним обязанность немедля обучить разработанному рецепту, а другим – незамедлительно обучиться ему. Для меня было крайне удивительно и весьма примечательно узнать, что суммарный уровень развития ядра у трех прибывших магов равнялся таковой сумме у двух моих коллег, заговорщически переглянувшихся друг с другом (между ними на виду у бьякугана так и мелькали «Послания»). Впрочем, не потенциальная, а реальна совокупная мощь энергетических ядер, выражавшаяся в оттенках цветового спектра, яркости и плотности свечения, была, по моему мнению, на стороне седовласых гильдейцев. К слову, члены «Многозвездной Плащаницы», едва только увидев Амаржа, резко подобрались, а когда узнали, что это «замухрышка Джару»… некультурно отвесили челюсти, мягко выражаясь. Дальнейшее развитие их отношений я пропустил из-за телепорта в здание Суда.
Храм Тира в преддверии претенциозной полуденной службы был похож на растревоженный улей, а пропажа сигнала от Ока вовсе поставила всех на уши. Нашу группу, появившуюся на портальной площадке, встретили во всеоружии и горячим приветствием в виде готовых сорваться с рук зажженных «Огненных шаров» и других атакующих заклятий. Но все обошлось, а суета от этого, почему-то, только усилилась.
Пастор Сергол сразу взял меня в оборот, буквально спасая от пышущей жаром Десницы, готовой рвать и метать: рвать одного конкретного, самовольного и непредсказуемого лейтенантика и метать с утеса его кусочки - акулам в пасти. С приалтарного портала грозная и величественная Леди Арибет вместе с парой стражей, тащивших сундук со ста пятьюдесятью тысячами тяжелых золотых монет, отправилась на экстренный вызов в замок к лорду Нашеру – объяснятся по поводу непредвиденного самовольного снятия регалии Ока. Лично для меня все эти мелкие перипетии не стоили и тени того неописуемого счастья и облегчения, что воцарилось на лице Эйноли, в одночасье избавившейся от фактического рабства. К великому моему сожалению, моя девушка разрыдалась от переполнявших ее чувств не у меня на груди, а у академической подруги Раилды, которая уже находилась в храме вместе с другими выпускниками Академии.
Без труда отыскав взглядом Врарка, я «Магической рукой» привлек его внимание. Отпросившись у Сергола на пару минут, я в уборной высказал полуорку свои опасения и пожелания. Нормально поговорить оба не успевали: нас обоих поджимало время и вышестоящие лица, желавшие провести ритуал идеально, чтобы на высоту небес поднять моральный дух всей стражи с семьями и некоторых знатных горожан с претендентами на административные должности, приглашенных к участию.
И вот началось…
В трансе все воспринималось совсем иначе. Меня не тронули ни ропот, поднявшийся из-за того, что какой-то остроухий и босоногий запрыгнул на алтарь и уселся на нем в позе лотоса – с позволения самого главы храма! Ни чрезвычайные затруднения у испуганного и задавленного Кевэ, которому я сам надел кольца регенерации и доверил оба браслета с подсумком. Ординарец, подававший мне оружие, то и дело резался своими руками, трясущимися от волнения – подросток сильно нервничал. Будучи в центре всеобщего внимания, он нес на своих худых плечах громадную ответственность и ужасно боялся подвести своего лорда, с безучастно каменным лицом принимавшегося за работу.
Поначалу я, как и положено в медитативном трансе, словно бы со стороны созерцал, как свивается магия. Красота действа завораживала, гипнотизируя. Поначалу я монотонно и отстраненно подправлял петельки и распутывал случайные узелки, приноравливаясь. Постепенно втянулся, разглядел, прочувствовал и поддался очарованию магии. Я уже не просто следовал шаблону, а обращал особое внимание на интуицию и собственное чувство прекрасного, исправляя изъяны и доводя своеобразное магическое макраме до совершенства. Я хотел, чтобы мой небесный отец оценил, чтобы он стал доволен мной, чтобы проявил ко мне внимание и подарил отеческую похвалу, оказал поддержку.
Как и предрекал Джару, меня переполняла энергия. Она кружила вокруг радужными всполохами, превращая молящихся в красочный мираж. Она проникала в меня, резонируя с энергетическим ядром, вырабатывающим и прокачивающим через себя все новые и новые порции маны. Я не мешал энергии вливаться в меня через тенкецу и струиться наружу. Магия окрыляла и дарила чувство всемогущества, но я не поддавался ему, концентрируясь на малом и насущном – магическом оружии для стражи Невервинтера. И мана действительно словно сама свивалась, легко проникая вглубь металла и закрепляясь там. Постепенно магии в моем теле растворилось так много, что она превысила объемы и резервы чакры. И я наконец-то уяснил, как мне управлять маной независимо от чакры, так же, как когда-то в детстве при помощи наставлений отца понял, как контролировать чакру. Мне даже на миг почудилось присутствие отца за спиной…
В какой-то момент я действительно ощутил, словно бы за спиной оказался… некто. Я четко не помню, как смотрел на мои тренировки мой кровный отец Хизаши. Зато я часто видел, как Хиаши-доно доволен и гордится успехами своей младшей дочери – Ханаби… Едва не вылетев из транса от осознания присутствия, я удвоил усилия по вязанию маны, находя в этом занятии определенное удовольствие. Не только в плане получения эстетического наслаждения от безупречного вида готового результата, но и в самом процессе. Если бы я не любил совершенство Джукена, то никогда бы не смог доводить небесные стойки и приемы до идеала, никогда бы не услышал «шепот крови» сиречь интуицию кланового гения. И сейчас, сидя на чужом алтаре, я изо всех сил старался абстрагироваться от окружающего, старался погрузиться глубже в транс и распознать тот самый потаенный «шепот магии». Изо всех сил старался на деле показать стремление подмастерья стать не просто ремесленником, а когда-нибудь постичь суть и творить искусство, достойное быть представленным самим небожителям…
Когда оружие кончилось, мое сердце ёкнуло – одобрено! Одобрено!!!
За вторыми с натугой последовали третьи. За Сеймон – Шомон, Томон, Кеймон, Кьёмон… Шимон. И восьмые врата не оказались последними в цепочке! Из-за моего волнения случайный выброс неудержанной чакры ударил в стену позади и накрыл оружие, разложенное дугами перед алтарем. Страх в глазах бледного друга, застывшего соляным столбом и которого едва не накрыло, заставил меня скрепить волю и вспомнить, какого биджу мне понадобилась вся эта запредельная мощь ста Каге…
В качестве эпилога.
Последнюю пару клинков он положил бережно. По богатой гравировке и конечному месторасположению капрал знал, что эта пара наградных кинжалов предназначалась его лейтенанту. Распрямившись, Кевэ подавил желание зажмуриться и употребил всю свою эльфийскую ловкость на переход к началу третьей от алтаря дуге, образованной из им разложенного оружия. Пройдя мимо излучающего божественно-солнечный свет епископа и дойдя до междурядья, там и застыл, ожидая начала следующего, светского этапа богослужения – торжественной церемонии вручения табельных артефактов всем отличившимся стражникам. Вручать коленопреклоненным стражникам должен будет пастор Ньюрик, но подавать ему – Кевэ. Подросток не желал и не думал, что заслужил этой чести, но лорд Неджи сказал: «Кевэ Арве – мой друг, пастор Сергол. Он сам вызвался быть моим ординарцем - это его воля, его обязанность и его привилегия служить мне». И вот он в центре событий, на него все смотрят и по нему оценивают милорда Неджи. Перед глазами Кевэ промелькнули воспоминания из раннего детства…
Но все внезапно пошло наперекосяк! Кевэ уже почти привык…
Неджи, второй раз окликнутый пастором, вместо схода с алтаря зажмурился. А из зала, непригодного для столь многолюдных служений, раздался пораженный вскрик Эйноли и одного из приглашенных горожан - солнечного эльфа. Одновременно напряглись все священнослужители Тира, разом впившись глазами в сидячую фигуру на алтаре – лорд Неджи тоже напрягся. Даже гротексно вздулись сосуды на стопах, кистях, шее и лице, особенно вокруг глаз. Не смевший двинуться ординарец краем зрения отметил, как широко распахнулись глаза епископа Сергола, чье внимание приковала густо и равномерно покрасневшая кожа Неджи. не прошло и нескольких мгновений, как шевелившиеся волосы сидячего эльфа внезапно взметнулись вверх и отрасли. Их беспорядочно перевили всполохи голубой дымки. Еще спустя некий промежуток зеленая аура невыразимой силы, ужасно воняющей потом, придавила всех в храме. За павшим на колени Серголом последовали все. Кроме Кевэ, у которого бешено колотилось сердце, выпрыгивая из груди в страхе за лорда, на которого обрушился божий гнев. Вскоре зелень сменилась алой дымкой с кровавым привкусом, а на плечи словно скала упала, или это божья пята пыталась раздавить муравья?..
Внезапно ало-голубой вихрь, крутившийся вокруг эльфа на алтаре, скачком расширился. Демонически искаженное лицо Неджи вдруг распахнуло полностью белоснежные глаза, и колыхающееся марево энергий замерло в пальце от Кевэ, переставшего дышать от буйства сил, неподдельного страха за лорда и ужаса перед тем, чтобы вновь остаться не пришей кобыле хвост. Кевэ всем своим тощим телом ощутил на себе Взгляд, просветивший насквозь. Он узнал Взгляд своего Лорда. И стена магии отхлынула назад, туго скручиваясь в строптивый вихрь, на нитки порвавший одежду сидящего эльфа, прилагавшего титанические силы, чтобы обуздать высвобождающуюся колоссальную мощь.
Неведомая сила оставила после себя голубые прожилки - на всем, чего коснулась. Гипнотически причудливое и величественное кружево на стене за алтарем, многослойная паутина вокруг алтаря и оружие. Клинки среднего ряда все задымились, голубая магия с шипением испарялась с них, а вот дымящиеся лезвия из ближнего к алтарю ряда продолжали переливаться сочно голубыми жилками, пульсирующими словно живые кровеносные сосуды - в едином ритме.
Но ни Кевэ, ни кто-либо иной из собравшихся в храмовом зале не обращали на это внимание. Как только туго закручивавшийся вихрь магии стал втягиваться в алтарь, так сразу свет, лившийся через гигантский купол, вдруг собрался в один Луч и ударил сверху в синевато-голубое с зеленовато-алым буйство магии. И алтарь с сидящим на нем эльфом буквально вспыхнул серебряным пламенем. И золотой звездой зажегся кулон на шее мнимого святотатца.
Кевэ едва не оглох от слитного:
- Да здравствует Справедливый Бог!!! Вечная Слава!..
Его чуткие уши так же уловили два слабеньких голоска, потонувших в едином хоре клириков Тира:
- Да здравствует Коронал Арвандора!!! Вечная Слава!..
Гулкое незатихающее эхо еще витало под храмовым куполом, когда в плечи Кевэ словно стрелы впились, а из памяти всплыли слова про «всякий случай». Ординарец как в замедленном танце сквозь бушующую Великую Магию разглядел своего лорда, начавшего обессиленно заваливаться вперед головой. И Кевэ Арве, больше не видя и не замечая ничего вокруг, пружинисто сиганул вперед, стремясь подхватить своего измученного друга, падающего с блаженной улыбкой на устах, и прикрыть его стыд тонким эльфийским плащом, положенным в подсумок «на всякий случай».
На зеркальной глади беломраморной тумбы заскользили прожилки, выстраиваясь фантастическим и бесконечно повторяющимся вихревым узором, переливающимся от синего через голубое в серебро и обратно. Рядом с алтарем дух перехватывало и закладывало уши от давления излучаемой им магической мощи.
Служивые прихожане, набившиеся в центральный зал почти как сельди в бочку, слаженно расступились перед Кевэ, несущего завернутого в плащ… эльфа ли?.. Ряды собравшихся стражников беспрепятственно выпустили из себя Эйноли и статного солнечного эльфа, шапочно знакомого лунному подростку по трактиру «Витая кувшинка». Но Кевэ видел только возлюбленную своего друга и на нее ориентировался, инстинктивно стремясь прямиком к ней в поисках поддержки и руководства к дальнейшим действиям. Хотя взрослый эльф чего-то говорил, отдавал какие-то приказы и пытался взять ситуацию в свои руки, но у оглохшего подростка от мощи алтаря человеческого бога все еще звенело в ушах и перед глазами плясали радужные чертики. И еще что-то колко пульсировало в районе солнечного сплетения, бросая то в жар, то в холод, то в дрожь.
Как и с кем вышел из здания Суда – не помнил. И спор трех эльфов прошел мимо ушей Кевэ, не обратившего внимания ни на Ниатара, ни на двух сопровождавших его незнакомых паладинов Тира, облаченных в полные доспехи и прятавших лица за опущенными забралами – ранее стоявшая у постаментов почетная стража. Прислонившись к Великому Ясеню, рейнджер перевел дух, не выпуская драгоценную ношу. И послушно последовал за Эйноли, вскоре потянувшей его в сторону госпиталя – к выдающейся целительнице Лину Ла-нерал.
- Что?.. – Возмутился Кевэ, увесистой рукой ни за что ни про что схлопотавший плюху по уху.
- Ну, прекратил втыкать, кореш? – Участливо спросил полуорк Врарк, еле узнанный оклемавшимся эльфом, обнаружившим себя в знакомой комнате рядом с кроватью, в которой теперь лежал Неджи, заботливо укрытый до подбородка.
- К-какой кореш и куда втыкать?..
- Гы-гы, да забей!
Как выяснилось в процессе «беседы», сержант с подчиненным ему отрядом заявился сразу, как епископ Сергол и майор Арибет по-быстрому все-таки провели торжественную церемонию, вручив стражникам их оружие - во славу Тира. После чего перевозбужденные священнослужители вежливо попросили всех лишних прочь. Рядовой состав «распространителей слухов» и так сам рассосался по блокпостам, все отличившиеся бойцы и офицеры строем ушли в замок Невер, а десятки Врарка и Раилды отпросились в наряд к герою дня, сменив на посту двух неразговорчивых тирцев-паладинов.
Убедившись, с его лордом все нормально, Кевэ дал себя увести «пожрать» вместе с оголодавшим десятком Врарка, смененного десятком Раилды. Сытная каша с тефтелями сморила не выспавшегося подростка лучше иного снотворного. И вечер еще не наступил, как он прямо в одежде провалился в сон на своей койке, несмотря на непрекращающийся женский треп на три эльфийских голоса. Впрочем, его точно такая же не выспавшаяся напарница вскоре тоже улеглась - отсыпаться.
Кевэ встретил звездную ночь бодрым и в полном боевом облачении. Короткий пересказ Врарка разговора с Неджи в уборной и обидел ординарца, и не на шутку испугал его. Имея на руках кошель с пиратскими ценностями, Кевэ самолично принял ответственное решение, что лучше перебдеть, чем недобдеть. Он сбегал в гильдию наемников, чье здание-крепость располагалось чуть дальше по широкой улице. И расстался там с массивной золотой цепью какого-то пирата, наняв в качестве охраны все ту же Шервин с неприятными Томми и Гримгно - кроме них никого более достойного или знакомого не оказалось. Еще была Лина, подрабатывавшая в Госпитале. За ту цену, что заплатил Кевэ, можно было нанять круглосуточную охрану на целый месяц, но Гракс согласился лишь на одну ночь и выдал Камень Посланий, подписавшись под тем, что двинет на вызов весь наличный состав гильдии – благо близко. Как чуть позже выяснил Кевэ у Боддинока, самого Глинкла и упомянутых четырех самых опытных гильдейцев тайно нанял сам лорд Нашер, опасающийся провокации при проведении Ритуала по созданию лекарства в Купели Сияния (чтобы получилось в масштабах всего города и хватило для вспышек чумы, возможных в будущем или у соседей). Все они достойно показали себя не только на миссии с некромантом в Гнезде. Все пятеро заслужили достаточно веры, чтобы присутствовать при проведении ритуала. Где и когда он будет - неизвестно. То ли утром поймают волшебный первый луч, то ли днем используют всю силу светила. То ли в подготавливаемой зале в замке Невер, то ли на верхушке башни магов, то ли у обновленного алтаря Тира, теперь напрямую соединенного с Домом Триады и превращенного в мощнейший источник божественной магии.
Слава Богу, все приготовления Кевэ оказались напрасны. Культисты не напали, но самой угрозой нападения знатно потрепали нервы и кошелек. Однако, наступивший день лишь ухудшил ситуацию - по другой причине. Известий из замка Невер, куда спозаранку отправились наемники, не было до ночи. Слухи ходили всевозможные, особенно о предательстве хелмцев, которых стража начала открыто и повально арестовывать. Ночью прибыл подавленный Олефф Ускар с ботлом, в котором плескалось долгожданное лекарство для пациентов госпиталя. Прибыл с ботлом и приказом к утру всех выписать и разогнать по домам для приема других граждан Невервинтера - районы открывают. Конечно, приказ не касался Неджи…
Только следующим вечером двенадцатого киртона измотанные Кевэ с Эйноли из первых уст услышали о предательстве Дестера и Фентика Мосса, которых только что прилюдно казнили через повешенье. Об утренней схватке в замке Невер, когда по завершении Ритуала во вроде как защищенном от телепортации зале появились культисты, сразу вступившие в бой, а Дестер уменьшил Купель Сияния до бутыли и сбежал с ней через портал. О том, что все ключи и коды от магической системы замковой защиты передал предателю второй советник – Фентик. Об Арибет, вопреки атакам культистов удержавшей закрывающийся портал в неизвестность. О захваченной нежитью твердыни церкви Хелма, к которой портал вывел наемников, исполняющих волю нанимателя. Об ужасно быстрой смерти Гримгно, испепеленного первым ударом главного предателя, затесавшего аж в советники лорда Нашера. О «Воскрешении», дважды потраченном Лину на безрассудно отважного Томми, героически защитившего собой Шервин и потом отвлекавшего на себя главного злодея, пока напарники разбирались с сонмом нежити. Об уме ученого Боддинока, разгадавшего способ победить неубиваемого Дестера, заранее успевшего подготовиться к бою за лекарство. О том, что Мосс раскаялся в содеянном по недомыслию, но не нашел в себе силы помочь наемникам победить бывшего друга. О том, как на пороге смерти сдался предатель, не пожелавший умирать так, чтобы в посмертии навеки оказаться в лапах своих нечестивых покровителей. О том, как Дестер отключил мистическую и антипортационную защиту, и к Хелмс-холду почти тут же прибыла многочисленная поддержка из Невервинтера и ближайшей церкви Хелма. О том, как Арибет на итоговом закрытом заседании встала на защиту возлюбленного, но лорд и епископ остались непреклонны - виновен. О том, как из фонтанов Центральной площади теперь струится лекарство от Стенающей Смерти. О том, как четверых выживших и залатанных наемников на площади перед народом объявили спасителями Невервинтера. И как сам лорд Нашер наградил их Серьгами Предвиденья (маленький глазик в мочку, обеспечивает постоянное действие заклятья «Предвиденье» из 8-го круга без функции поглощения урона и дает возможность дважды в сутки на десять минут применять «Тайный глаз» на расстояние до фарлонга). О том, как отсутствующую на площади леди Арибет разжаловали из стражи и лишили всех привилегий, потому что именно по ее представлению назначили обоих советников-предателей, по ее же поручению «расследовавших» собственное предательство. О возведении в звание майора стражи капитана Киппа и его принародной присяге. О принятии друидом Ниатаром Лоу-Ясемином назначения на Око лорда Нашера. О том, что новым Десницей лорда Нашера стал граф Веллгард, первым делом объявивший о создании армии Невервинтера и представивший первую роту добровольцев. Среди оных был его старший племянник, принявший постриг в паладины Илматера. Много всяких новостей Шервин и Лину сумбурно вывалили на головы Эйноли и Кевэ, не покидавших здание госпиталя из-за тревоги о Неджи, до сих пор не пришедшего в себя.
Кевэ пожалел, конечно, Арибет, но он недоумевал, зачем же Эйноли убиваться так сильно? Часами рыдать у постели живого Неджи и все время ходить с мешками под мокрыми глазами? Парень часто мялся под дверью комнаты или был вынужден переться выполнять грязную работу, потому что, видите ли, Лину или Раилда в очередной раз успокаивают плаксу и пробуют будить… Боддинок как-то показал в своем шаре, как они пробуют будить, что запираются для этого. Так Кевэ чуть не сгорел от стыда и негодования! Гном еле удержал подростка от необдуманных поступков, напомнив кое о чем.
В целом последовавшие дни слились для подростка в сплошную череду бдений у кровати, дремы украдкой, трапез урывками и постоянной практики в оказании медицинской помощи с «Лечением легких ран». Угроза покушения снизилась, но пост стражи оставили: из-за большого наплыва разных пациентов из Гнезда, Ремесленного и даже Доков, потому что помимо чумы в городе развилось множество других хворей, таких как дизентерия, оспа, корь. Нарадость и облегчение Кевэ, Боддинок и Шервин с Лину теперь по собственной инициативе сменяли друг друга, помогая охранять покой беспробудно спящего Неджи де Хьюга и справляться с нескончаемым потоком больных горожан, желавших отпраздновать победу над Стенающей Смертью и Летнее Солнцестояние полностью здоровыми.
Конец первой части.
