After the rain

POV Denka Капли. Холодные, безжалостно падающие вниз тысячами, нет, даже миллионами. Ветер, гнущий деревья, срывающий листья и несущий их куда-то далеко… Грозное небо, покрытое свинцовыми тучами, проливающее на землю литры за литрами, и не думающее прекратить плакать… Скитаюсь по дому без дела, всеми забытый. Телевизор давным-давно стоит без дела, как предмет интерьера, муза и вдохновение улетели куда-то далеко, да и сил нет, чтобы что-то делать. И сил вовсе не физических… Сев на пол в спальне, прислонившись спиной к дивану, прислушиваюсь. Тишина. Лишь капли громко разбиваются о подоконник, и становится как-то не по себе, что ли… А ещё они создают ритм — тук - тук тук - тук - тук тук тук - тук… Что поделать, профессия ударника и тут даёт о себе знать. Сижу ещё несколько минут, уткнувшись головой в колени, стараясь не прислушиваться к тому, что на улице. А там же — небо и не думает успокаиваться. Хотя, в мыслях такая каша, что ненавистный дождь отошёл на второй план. Эпизоды — ссоры родителей, крики и высказывания, я же сижу в своей комнате, и от слышимых оскорблений так не по себе… Затем переезд единственного лучшего школьного друга в другой город, ради поступления (больше я не водился ни с кем), затем и то первое время после побега из дому… Было тяжело, но, зато теперь я играю в той группе, где хочу и могу воплотить свои любые идеи. Родителям зачастую было не до меня, они просто покупали мне одежду, кормили и учили в школе. На университет меня не хватило. Да и школьной учёбой не интересовались шибко, несмотря на ответственность родителей за то, чтобы дети учили уроки. В нашей стране она повышенная, даже если ребёнок заболел — не имеет значения. Из многочисленных радостей можно перечислить лишь впечатления от концертов группы, записей в студии, написания песен, да и ребят самих… А так… Воспоминания начинают переливаться через край душевной чаши, одиночество — ощущаться сильнее, и, почему-то, внезапно очень хочется пойти на любимое место. К обрыву. Несмотря ни на что. Дома находиться вовсе не хочется, от него словно отталкивает невидимая железная рука былой жизни… Одевшись, выхожу из дома. Средства связи я оставил дома, точно так же, как и зонт. Зачем он мне?.. Закрыв дверь, сразу же попадаю в воздух с прослойкой воды, как сказал когда-то один известный человек. Вспомнить бы ещё, кто… Ветер сразу же погнал в спину, и вода — тоннами на плечи, отчего я мгновенно промок. Но было как-то всё равно. Ведь, даже если со мной что и случится — кто-то будет сидеть рядом? Даже чисто по дружески, да и вообще, лечить? Как-то мало верится в добровольцев. В то, что я, возможно, буду валяться один, с температурой, и не в состоянии даже сделать себе чая, это да. А в то, что кто-то придёт на помощь — нет. Если на словах люди — сама добродетель, не факт, что они подтвердят их поступками и действиями. *** Кое-как преодолевая непогоду, всё же добираюсь до места. Мой родной крутой обрыв. На нём я часто ловлю музу и вдохновение, ведь, под ним раскинулись два небольших, но очень красивых и зеркальных озера. Людей тут никогда не бывает; просто, как-то раз, после кафе (оно находится примерно в пятистах метрах отсюда), я решил прогуляться по неизведанной местности, и вскоре забрёл к нему. Тогда тепло светило солнышко, солнечные зайчики прыгали по небольшим волнам, а вода от них сверкала, словно драгоценности. Я пробыл около обрыва чуть ли не до вечера, а затем, возвратившись домой, сходу записал несколько барабанных партий для будущих песен. Да и сил значительно прибавилось!.. Сейчас же везде было грязно, на воде ходили круги от падающих капель, да и я тоже был не лучшего вида: ноги чуть ли не по колено в грязи, мокрая одежда облепила тело, с волос капает… Задумываюсь о своей жизни, глядя куда-то в одну точку, и постепенно ненавистный дождь становится не таким мерзким, уже не чувствуется ни холода, ни мокрой одежды, теряюсь в тех лабиринтах разума, где есть что-то важнее, но и наболевшее... *** — Ден (он придумал мне это прозвище)! Ты что здесь делаешь?! Тем более, в такую погоду? — неожиданно слышу до боли знакомый голос, вздрагиваю и оборачиваюсь. — Иви… Как ты тут оказался? — удивляюсь. — По крайней мере, сейчас, ещё и в такую погоду?.. — Мы с ребятами волнуемся! Ни мобильный, ни домашний не отвечают, дома тебя нет, и никто не знает, куда ты делся! Я хотел зайти к тебе на пару минут, занести свежие партии, пришёл — и никого… Стал ждать — без толку, волнение начало расти… Затем плюнул и начал тебя искать; был в барах, где ты обычно зависаешь, обошёл нескольких общих знакомых, позвонил в студию, вдруг стафф тебя видел, но — безрезультатно… *** Иви — наш бас-гитарист, да и близкий мне человек. Мы всегда дурачимся вместе, помогаем друг другу с первого же дня знакомства, частенько приходим друг к другу рубиться в игры, а там и остаёмся порой ночевать… И, на съёмках одного из клипов, на нём были такие короткие шорты, увидев которые, я обалдел — это мягко сказано. Вид был шикарный! Но, благо, ещё был и длинный плащ, который и спасал меня, иначе я бы так и смотрел на него всё время, не сводя глаз... Я сам не мог понять, что происходит. Но определённо — он был близким. Во многих смыслах. По крайней мере, когда мы после концерта в одном из клубов решили прогуляться, то я решил привести его сюда. Дело как раз близилось к вечеру, и мы смогли насладиться шикарным закатом. Как мне показалось, он был в огромном восторге от этого места, да и от зрелища тоже. По крайней мере, я видел, как его глубокие карие глаза загорелись в мгновение, он стоял, заворожённый, даже на мои фразы реагировал через раз; после — ребятам мы ничего не сказали, я попросил не говорить. Но с того дня он знал, что если я куда-то пропал, одно из мест, где могу быть — это обрыв. *** Оставляю его реплику без ответа, снова заглядевшись на озёра. Да и что отвечать-то?.. Внезапно чувствую, как он обнимает меня со спины, при этом говоря вполголоса, а не громко, как обычно: — Чувак, да ты совсем окоченел! Не дай Бог заболеешь ещё, ребята тебе этого не простят! Ну-ка бегом пошли отсюда! Ещё успеешь побывать, тем более что погода скоро наладится… — Иви легонько берёт меня под руку, и ведёт вперёд, а я и не сопротивляюсь. По крайней мере, чувствую, что уже не один. — Ты тоже промок ого-го, а болеть противопоказано нам обоим! — Иви никогда не носит с собой зонт, да и вообще, ненавидит правила, рамки и стандарты. Он такой, какой есть. Но — самый родной. — Пойдём-ка, наверное, а как распогодится — погуляем тут ещё не раз! — Ты читаешь мои мысли, — улыбается Иви. — Давай ко мне? Практически всю дорогу никто не нарушает молчания. Но оно нам не в тягость. Его забота, тепло ощущаются, кажется, ещё немного, и они примут физическую форму. *** Войдя к нему домой, я, почему-то, мгновенно почувствовал то, что очень замёрз, мокрая, прилипшая одежда уже раздражала, да и хотелось есть. Тогда, когда я был там, да и в пути обратно этого вовсе не ощущалось. А тут… — Ив, ты почему так и ходишь? — раздеваюсь в гостиной, и замечаю: а он ведь даже не переоделся… — Да ладно, я и так… — отмахивается, как и зачастую. — Нет, так не пойдёт! — улыбаясь, беру полотенце из стопки, лежащей на тумбочке, подхожу к басисту, и кладу его на плечи. Негоже, что он себя не бережёт. — Я потом, нужно ещё… — пытается сказать, что есть вещи важнее (он практически всегда так говорит), но я не даю, приложив палец к его губам, тем самым дав понять, что со мной такие разговоры не пройдут, и отправляюсь в ванную. *** Пока я пытаюсь привести себя в порядок в ванной, мне уже приготовили сухую одежду и заварили чай. Иви шустрый по жизни. Не то, что я… Вытеревшись насухо, быстрыми шажками преодолеваю расстояние до гостиной, в два счёта одеваюсь, укутываюсь в плед, лежащий рядом, а второй, быстро принеся из спальни, расправляю для Иви, и сажусь на диван. Всё-таки, замёрз я довольно ощутимо… Задумываюсь в который раз за день, и чувствую, что ещё немного — и усталость отступит. Из раздумий меня выводит любимый аромат чая. Иви знает, что я люблю зелёный чай с добавлением листиков мяты, но сейчас он, видимо, добавил ещё что, так как аромат стал божественнее! Принеся две чашки в гостиную (как ни странно, но басист любит чёрный чай), Иви садится рядом, я укрываю его приготовленным пледом. Несколько минут сидим в тишине, затем басист говорит умиротворённым, но уверенным тоном: — Ничего, Ден, уж кто-кто, а мы так точно дадим жару! Не стоит сомневаться! Да и, если не мы, то кто же?.. — риторический вопрос, но эти слова прибавляют сил, и хочется что-то делать. И всё равно, кто чего за спиной желает или говорит… Он, такой нужный, сидит рядом, а я чувствую, как усталость сгустками покидает душу. И, несмотря на то, что за окном ливень и не думает прекращаться, внутри он уже закончился, даже начинают выглядывать из-за туч первые лучики солнца, и вскоре — появится радуга. Я чувствую это.