Бутылочка

Это была последняя компания, в которой я, будучи трезвым, согласился бы играть в "бутылочку": отношение количества парней к количеству девушек составляло восемь к пяти. Я вообще давно вырос из подобных развлечений. Но дружные уговоры изрядно уже "хороших" товарищей, как оказалось, способны сподвигнуть двадцатилетнего физика (особенно, если он тоже принял на грудь) на дурацкую эскападу с заведомо проигрышными условиями. Мы образовали круг, примерно поделенный на две противолежащие половины - мужскую и женскую. Уже обозрев получившийся состав, я снова отметил, что теория вероятности отнюдь не на нашей стороне, но остальные - сплошь, между прочим, программисты и инженеры, - пренебрегли этим очевидным недостатком. Анатолич, Женька, Оксана и Сергей, составлявшие костяк нашей команды, быстренько задали тон своими дурашливыми объятиями и звонкими чмоканьями в щеку, нос, губы - в общем, в то место, которое первым попадалось на лице визави. Разухабистый Мишка и вечно озабоченный Денис охотно поддержали (с девушками, разумеется). Я, поскольку вообще добряк и компанейский человек, тоже кривлялся, смачно лобызая Юльку или Светланку. Каждую третью-четвертую пару отмечали новой стопкой коньяка. В какой-то момент общий градус компании достиг той отметки, когда народу хочется трэша и зрелищ. Жертвой пала Алиска. Пока мы восторженно скандировали "в губы! в губы!", она корчила разнообразные рожи и сочиняла отговорки вроде "родненькие, пожалейте шефа, засосу!". Я давно подозревал, что Алиска - лесбиянка. Что-то в ней было такое пацанское, проявлявшееся то ли во внешнем виде, то ли в полном неумении и нежелании флиртовать с парнями в команде. Она, впрочем, в долгу не оставалась, постоянно бросала на меня исполненные смысла взгляды и громче всех смеялась шуткам на тему моей ориентации. Стоит, пожалуй, внести ясность: шутки действительно имели место. Может, дело в том, что моя не брутальная внешность располагает к разнообразным инсинуациям, а, может, всему виной то, что я, как я уже отмечал, добряк, люблю возиться с детишками (наличествует младшая сестра) и постоянно попадаю в дурацкие двусмысленные ситуации с Сергеем. Сергей - это наш инженер-конструктор. Он же - программист, менеджер, журналист и швея-мотористка. Насколько я понимаю, вышка у него вообще не техническая: то ли философия, то ли история. Но руки у него растут откуда надо, а голова работает не по-гуманитарному четко. Из всей нашей раздолбайской компании он один женат и с переменным успехом воспитывает сына. Отличный мужик, но я у него, к сожалению, прохожу по разряду мальчика для битья. Подъебы у него не злобные, но все как один на больную тему. Из последних приколов - как я приглашал его в гей-бар. Разумеется, все было гораздо более прозаично: требовался человек, умеющий общаться с прессой и делать рекламу. К моему другу, долго и безрадостно игравшему легкий рок по кабакам, наконец-то пришел успех, а что с этим успехом делать дальше, не знали ни он, ни я. Я почувствовал себя идиотом уже после первого невинного вопроса, не занят ли Сергей в субботу вечером. Команда дружно заржала. Наш инженер-конструктор, сохраняя самое серьезное выражение лица, поинтересовался, что, собственно, от него надо, буде он окажется свободным. Это у него форма высшего пилотажа - максимально долго сохранять серьезность. Согласен, следующую мою реплику, во избежание двусмысленности, стоило сформулировать иначе, но я уже бесхитростно выдал на радость зрителям: "Хотел позвать тебя в одно место. В бар". Ржать в голос после такого было уже неприлично, поэтому товарищи давились хрюканьем и посылали мне ехидные взгляды. Я понял, что прокололся. В общем-то, если твои слова хотят извратить, вилять бесполезно, зацепиться можно за любое слово и абсолютно любую интонацию. Поэтому, скосив угол рта в вялой улыбке, чтобы отдать должное общему веселью, я приготовился пояснять ситуацию, но было поздно. С прежним серьезным выражением лица, так что предвкушение подъеба выдавали только внезапно проступившие морщинки у глаз и элегантно приподнятая бровь, Сергей поинтересовался: "В гей-бар?". Занавес. Команда сползла по стульям, а мне только и оставалось, что мужественно с мордой кирпичом развеивать сомнения. Алиска потом еще долго одаривала меня понимающими взглядами. За что в данный момент и расплачивалась сполна. Осознав, что от пьяной компании и ухмыляющегося Анатолича деваться некуда, она шагнула к нему, как пловец-новичок шагает с двадцатиметровой вышки. С моего места было видно, что в последний момент Анатолич приложил к своим губам палец, и поцелуй прошел вхолостую, но команда восторженно взревела. Еще не до конца поверившая в свое спасение Алиска подошла к своему стулу и, не садясь, опрокинула стопку. Не сказать, чтобы я злорадствовал, но некоторое гнусное удовлетворение несчастьем ближнего мною овладело. Точно лесбиянка, - подумал я. Но насладиться торжеством сполна мне не удалось, потому что в этот момент "острие" пластиковой бутылки показало в мою сторону. Я поднял глаза на выбранного предыдущим прокрутом визави и с трудом подавил вопль. Не то, чтобы до меня никто из парней не попадал в пару, но уж мне-то отмыться не светило никак, поскольку моим товарищем по несчастью оказался Сергей. С завистью я наблюдал, как он самоуверенно выходит в центр круга. И тут Алиска, видимо, решила взять реванш. Мои надежды на то, что компания еще недостаточно пьяна для того, чтобы ее "в губы!" не угасло в одиночестве, разлетелись, как молекулы после большого взрыва. Нашего инженера-конструктора всеобщее воодушевление не смутило. - Андрррейка! - преувеличенно дружелюбно воскликнул он и схватил меня за плечи. Я понял, что деваться некуда и лихорадочно соображал, успею ли хотя бы проложить палец между губ так, как это сделал Анатолич, чтобы не удостоиться слюнявого чмока, когда Сергей стремительно подался вперед. Мы оба с ним невысокого роста, разве что я чуть более плотного телосложения. На секунду у меня перед глазами мелькнули серьезные и неуместно трезвые глаза инженера- нашего конструктора, потом теплые сухие губы осторожно прижали мою верхнюю губу. Это длилось всего мгновение. Команда аплодировала. Я, точно так же, как за несколько минут до того Алиска, схватил свою стопку и, достаточно громко пробормотав "это надо запить!", опрокинул ее в рот. Пищевод приятно обожгло, в голове немного прояснилось. - Я что, так плохо целуюсь? - Сергей весело приподнял бровь, все заржали. Я тоже заржал, куда мне было деваться. Сквозь тянущиеся к центру круга руки со стопками я различил Алискин заинтересованный взгляд. Мой палец красноречиво чиркнул по шее. Веселье продолжалось. После нас нелегкая судьба выпала еще Денису и Саньку, правда новизна поцелуев в губы была уже утеряна и за тем, чтобы они не мухлевали, никто особенно не следил, так что парням удалось отделаться малой кровью. Периодически я ловил на себе взгляд Сергея. Он улыбался мне и по-дружески подмигивал. Я ждал подвоха. Перед мысленным взором у меня стояли его серьезные глаза, гораздо более трезвые, чем им положено было быть. Ближе к утру все угомонились и начали разбредаться по углам, чтобы урвать себе пару часов сна хотя бы на стуле. В каморке напротив мастерской в спальных мешках вповалку устроились девушки. Я неловко прислонился к боковине углового дивана и мгновенно заснул. Спустя некоторое время (может, пять минут, а может, полчаса) рядом со мной приземлилось тело. Я вяло разлепил один глаз и скосил его влево. Сергей откинул голову на спинку, так что его жилистую шею взрезал кадык. Очки он держал в руках, и без оправы его лицо казалось молодым и гладким. Ну нахрен, подумал я. Если товарищи еще и обнаружат нас завтра, спящих рядышком, меня будут мучить кривотолками до конца моих дней. Я осторожно поднялся с дивана и выскребся в коридор. Там в раскрытое окно в одиночестве курила Алиска. Я встал с ней рядом и стал смотреть на предрассветный город. Утренний ветер холодил лицо и прояснял мысли. - Так и знал, что ты - лесбиянка, - не вытерпел я. - Хрен докажешь, педик, - ухмыльнулась она. - А вот за это, если бы ты была парнем, я бы тебе лицо разбил, - откровенно сказал я. Это несколько шло вразрез с моей репутацией добряка, но зато придавало мне остро необходимой брутальности. Алиска пожала плечами и длинно сплюнула в окно. Ветер подхватил ее плевок и смачно влепил его в оконную раму. Алиска выругалась. - Да брось, не придавай этому такого значения, - сказала она, помолчав. - Это же прикол, игра. Он тебя и не задел почти. Я не стал ее разубеждать. Да и что бы я сказал? Алиска докурила сигарету, бросила бычок в окно и зашагала по коридору в сторону кабинета. - Иди, приткнись где-нибудь тоже, - обернулась она на пороге. Я кивнул и взглянул на дисплей телефона. До рассвета оставалось полчаса.