Fall For You Again

Некоторые вещи никогда не остаются позади. Они не желают тихо умирать в прошлом, они постоянно вырываются наружу — из минувшего, из памяти, из забвения — и дают о себе знать в самую неподходящую минуту (с) Олег Рой Августовский спокойный вечер плавно опускался на Туманный Альбион, укрывая старинный город своим крылом, окутывая дождевой стеной. Гроза началась так внезапно, яркой молнией, заявляя о себе и через пару секунд тяжелые капли падали с неба, разбиваясь об усталый асфальт. Черный Cadillac последней модели, ехал по безлюдным улицам Лондона, проносясь мимо неоновых вывесок и ярких бигбордов, неся пассажиров в пригород столицы. На пассажирском сидении восседал статный мужчина в классическом костюме от известного дизайнера, пошитого специально на заказ. В этом отстраненном человеке, чьи глаза казалось, проникали в самую душу, выворачивая ее на изнанку и лишь один взгляд замораживал все внутренности, можно было легко узнать главу компаний звукозаписи в Испании, Болгарии и Германии, Гарри Стайлса. Для людей, с детства мечтающих, о великой сцене и карьера успешного исполнителя, стоило десять раз подумать прежде, чем идти на прослушивание. Ибо если таланта, как такового не было, а всего, лишь умение петь, сразу куда-то испарялась уверенность, желание кем-то стать, одно слово мистера Стайлса разбивало мечту вдребезги. А если все же посчастливилось попасть к нему в команду, можно быть уверенным, что совсем скоро мир будет лежать у ваших ног. Гарри был мастером любимого дела, которому посвятил более десяти лет. Вот и сейчас, он вместе с семьей ехал туда, куда предпочел не возвращаться ни при каких обстоятельствах, в Лондон для управления единственной компанией “Styles Records” в Соединенном Королевстве. Дорога к новому дому, занимала более получаса, и мужчина неотрывно смотрел в окно, провожая взгляд стекающие по стелу капли. Зеленые глаза с тонкой лентой голубого вокруг зрачка, с удивлением и трудом узнавали город юности, ведь последний раз он видел знакомые архитектурные силуэты шестнадцать лет назад. В голове мгновенно пролетела вспышка, и образы понеслись с огромной скоростью, напоминая о глубоком разочаровании и душевной боли. Раздался тихий вздох, и он попытался задавить возникшие в мыслях воспоминания. Мужчина остервенело, сжал кулаки, судорожно выдыхая, но неожиданно на плечо легла тонкая женская кисть. -Гарри, все в порядке? – участливый голос жены мгновенно успокоил его, принеся видимое облегчение. -Не волнуйся милая, просто снова болит голова. Последняя конференция с японцами забрала много сил, - стараясь звучать, уверенно ответил мужчина. -Можешь рассказывать это своему лечащему врачу, но не мне. Ты сам знал, на что идешь, я предупреждала, - женщина откинулась на заднее сидение, убирая ладонь с плеча мужа. -Знал, Нина, знал, но не думал, что это будет так болезненно, - проговорил Гарри, поправляя золотые запонки на рукавах, - Вернутся сюда, снова ощутить себя дома и вспомнить, почему уехал… -Не бери в голову, - она ласково улыбнулась, откидывая назад темные волосы, - Есть очень маленькая вероятность, что вы с ним встретитесь снова. И Нина послала ему ободряющую улыбку, прикрывая глаза. Черноволосый мужчина хмыкнул, видя ее измученное лицо и поджатые губы. Он мысленно сделал заметку, чтобы по прибытии в их новый дом, она нормально поспала и отдохнула от перелета. Сколько себя помнил Стайлс, Нина всегда старалась поддержать его, даже когда прекрасно видела, что он не прав. Когда шестнадцать лет назад, он, скрепя сердце, принял неоспоримое решение, оставить известную группу One Direction на самом пике славы, тогда еще Добрев, не возражала, зная истинные мотивы поступка популярного певца. У него никогда не было от нее абсолютно никаких секретов и даже без взаимной любви это упрощало их брак вот уже четырнадцать лет. И только со своей семьей, Стайлс мог быть самим собой, снимая маску, которую перед всеми. Женщина прекрасно понимала, что никогда не займет в сердца супруга того места, отведенного для самого дорого и любимого человека, но это местечко было покрыто толстым слоем льда, и еще никто не смог растопить его, как бы сильно не старался. Не смотря на солидный срок вместе прожитых лет, Гарри все еще оставался для нее загадкой. Размеренный, но достаточно громкий голос водителя, вырвал миссис Стайлс из размышлений, резко врываясь в сознание. -Сэр, что делать с багажом? -Отнеси в дом, - сказал Гарри, выходя из машины, - И скажи Элизабет, пусть накрывает на стол…. Мы проголодались с дороги… Мужчина вдохнул свежий воздух, отмечая в нем легкий запах Темзы, даже здесь, свежескошенной травы и тонкую нить румяных яблок. Этот аромат волной ударил по груди, пробираясь под кожу и будоража мысли, где успел нарисоваться далекий расплывчатый силуэт… Замотав головой Гарри, сосредоточился, выкидывая из головы подобную чушь и позвав водителя, отдал какие-то поручения. Удовлетворенно хмыкнув, он открыл дверку перед Ниной дверцу, подавая ей руку и мягко сжимая аристократичные пальцы. -Папочка, это наш новый дом? – совсем рядом послышался тоненький девичий голосок. Обернувшись, мужчина увидел старшего сына Даниэля и дочь Стеллу, которая держала на руках самого младшего ребенка семьи Стайлс, девочку Лоис*, а для родных и близких - просто Лу. Малышка крепко обнимала сестру за шею и доверчиво смотрела на отца. Подойдя к ним, он протянул руки, и она резво вскочила в объятьях Стеллы, вырываясь. -Моя девочка, - принимая дочь на руки, прошептал мужчина, - Тебе нравится новый дом? -Похожий на замок Авроры, - заворожено говорила девочка, - У меня будет своя комната? -Конечно, принцесса, - заверила ее Нина, - Правда, рядом со спальнями Даниэля и Стеллы, чтобы ты могла придти к ним, если не сможешь уснуть. -Может, уже зайдем, я жутко голоден, - пролепетал старший из детей Стайлс, тяжело вздохнул, - и устал. Ненавижу, чертовы перелеты… -Твои манеры оставляют ожидать лучшего, - с нажимом произнесла Нина, обращаясь к сыну. -Извини, мама, - мягко усмехнулся черноволосый парень, делая шаг к дому, - Просто, мы действительно проголодались. -Можете осмотреть свои апартаменты, но недолго, - Гарри опустил Лоис на землю, - а потом спускайтесь в столовую… Брюнет кивнул, беря на руки Лу и вместе со Стеллой входя в дом, направляясь на второй этаж, где были размещены их комнаты и спальня родителей. -Они как-то быстро привыкли, не находишь? – поинтересовалась женщина, беря мужа под руку. -Согласен. Ладно, Лоис, ей все равно, где жить, лишь бы была игровая комната с любимыми игрушками, да и Сти не против увидеть Великобританию, - задумчиво проговорил мужчина, - Меня удивила реакция Даниэля. Сама знаешь, как он относится к перемене мест. -Да уж, стоит вспомнить тот месяц в Индонезии, когда он каждый день ныл, что хочет домой, а здесь все наоборот… -Мальчик растет, что поделать, скоро и девушек станет приводить. -Не напоминай, он еще слишком маленький. -Ничего себе маленький, семнадцать лет парню! – воскликнул мужчина, ведя супругу к дому, а потом улыбнулся, - Или у тебя один из самых распространенных комплексов матери? -Что еще за комплекс? – Нина нахмурила брови, держась за локоть Гарри. -Тяжело привыкнуть, что самый старший ребенок расправил крылышки и скоро улетит из гнезда, - Стайлс открыл дверь перед женой, пропуская ее первой в их жилище. Она ничего не ответила, все внимание приковал огромный холл. Высокий потолок с хрустальной люстрой, колоны в греческом стиле, мраморные ступеньки, картины известных художников и камин, более похожий на частичку Средневековья, но так хорошо сочетавшийся с обстановкой. Над камином мужчина заметил огромное фото в позолоченной рамке, похожее на семейные портреты восемнадцатого века. Он сам сидел на кресле, закинув ногу на ногу и смотря прямо в объектив, рядом также восседала Нина с Лоис на коленях. За его спиной стояла Стелла, а за супругой – Даниэль. Ничего не скажешь, дизайнер исполнил всю работу безупречно. -Мадам, ужин готов, - в холле появилась их повар, и по совместительству главная над всем персоналом, Элизабет, - Велите подавать? -Конечно, Лиз, мы сейчас придем, - мягко улыбнулась женщина, - Идем. Ты сможешь завтра осмотреть весь дом. Он промолчал, следуя за ней в просторную столовую. Там за большим столом, уже расположились его дети, о чем-то весело переговариваясь и смеясь. Заметив родителей, они затихли. -По какому поводу веселье? – Гарри присел во главе стола, расстилая на коленях белоснежную салфетку. Нина разместилась с противоположной стороны, сразу отпивая минеральной воды с ломтиком лайма из стакана. -Мм, папочка, кажется, наш Даниэль нашел кого-то в Англии, - хихикая, проговорила Стелла, смотря на насупленного брата. -С чего ты взяла, милая? – Нина взглянула на сына, и повернулась к дочери. -Слышала их разговор сегодня. -А вернее подслушала, - исправила ее Лоис, а потом кивнула Даниэлю. -И когда вы успели познакомиться в Англии? -Мы познакомились в Швейцарии этой зимой, когда их семья отдыхала там, - начал говорить парень, нервно комкая салфетку, - Пару раз погуляли и обменялись номерами, вот и общались пару месяцев. -Как я погляжу, общение перестало быть просто дружеским общением? – хитро улыбаясь, произнес Гарри, подмигивая жене, - Мы с мамой должны беспокоиться насчет внуков? На заявление отца Стелла попыталась скрыть усмешку, но попытка с треском провалилась, и девушка засмеялась, закидывая голову назад. Щеки Даниэля порозовели, что было само по себе, очень странным и редким явлением. Старшего Стайлса не так просто смутить, но здесь он даже опустил голову так, чтобы черные пряди закрыли лицо. -Мм, пап, насчет этого можешь не переживать, - заявила она, смотря на брата, - По крайне мере, ближайшие пять лет. -Это радует. Раздались торопливые шаги, и в столовой появилась Элизабет и ее две помощницы, Анита и Мария с серебряными подносами в руках. -Лиз, чем вы нас порадуете? -Раз уж мы на вашей Родине и вы изрядно проголодались, то на первое у нас суп с курицей, рисом и сыром, второе – стейк в мятном соусе и Йоркширский пудинг на десерт, - женщина поставила поднос, на стол, расставляя тарелки и соусницы. -Ох, как же я соскучился по домашней еде, - радостно выдохнул Гарри, а потом повернулся к супруге, - Дорогая, звонила моя мама. Она хочет видеть нас в следующий уикенд. -Хорошо, но мне нужно посмотреть расписание, - Нина потянулась за столовыми приборами, - Ближе к выходным, я скажу, свободна или нет. -Договорились. Когда принесли блюда, семья Стайлс начала очень поздний ужин, иногда переговариваясь, но почти все время, храня молчание. Таковы были правила каждой их семейной трапезы, в начале ужина все разговаривали, обсуждая пройденный день, а потом просто наслаждаясь спокойствием и вкусной пищей, не говоря ни о чем. Отужинав, Стелла решила подняться к себе, ссылаясь на усталость от перелета, и Лу последовала за сестрой, практически засыпая на ходу, и старшей пришлось взять ее на руки. Даниэль пошел следом, пожелав родителям «Спокойной ночи», оставляя их вдвоем в столовой. -Все хорошо? – взволновано спросила Нина, откладывая в сторону вилку и нож, - Ты очень напряжен. -Сама, как думаешь? Она глубоко вздохнула, поднимаясь со своего места и подходя к мужу, кладя руки на плечи и гладя смоляные волосы, которые еще не тронула серебряная седина, не смотря на возраст. -Просто относись к этому проще, - женщина прикоснулась губами к черным кудрям, которые не поменяли своего вида за шестнадцать лет, - Идешь спать? -Немного позже, - мужчина сжал ее ладонь, поднеся к губам и целуя пальцы, - Сладких снов. -До завтра, - Нина улыбнулась, поднимаясь по ступенькам в их спальню. Как только жена скрылась в комнате, Гарри расслабленно выдохнув, откинулся на кресле. Голова беспощадно гудела, в висках болело, и мысли превратились в один большой неразборчивый комок. Элизабет, появившаяся в столовой, чтобы забрать посуду, замерла, а потом, видя выражение лица хозяина, вышла. Через минуту женщина вернулась с бутылкой дорогого ирландского скотча из особой коллекции. Она налила янтарную жидкость в граненый бокал, и подала мужчине, быстро собирая посуду и исчезая на кухне. Стайлс сделал один большой глоток, ощущая, как горечь и жар алкоголя обволакивают горло, и вязкая слабость мгновенно появилась в теле, но дышать стало легче. Взяв бокал, он вышел из столовой, направляясь к высоким окнам. Распахнув дверцы, мужчина вышел на балкон, с удовольствием вдыхая ночной воздух, пропитанный свежестью и влагой после дождя. Лондон был прекрасен в такое время суток. Тихий и спокойный, раскрывающий для всех любителей полуночных прогулок свои объятья. Небо, полное крошечных и миниатюрных звезд, и нечаянно Гарри вспомнил о похожих звездах в синей глубине чьих-то до боли родных глаз, которые преследовали его каждую ночь на протяжении шестнадцати лет. Маленькие искорки ранее заставляющее его сердце бешено стучать и вырываться с груди. Мужчина сильно сжал бокал, чувствуя, как сознание само вырисовывает то самое заветное имя, старательно выводя каждую буковку. И хватило буквально всего лишь имени, чтобы вернуть его в старые времена, туда, где он был безмерно счастлив.

Try to scream out my lungs But it makes this harder And the tears stream down my face…

Как старая запись диктофона в голове прозвучал чистый мальчишеский голос с присущей ему хрипотцой, пробираясь в самое сердце. Господи, как же он мог быть таким глупым? Он обещал себе, что никогда в жизни не вернется сюда, не будет вспомнить человека, разбившего его, потому что, не стоит давать обещания самому себе, ведь когда приходит срок исполнения, никого нет рядом, чтобы напомнил об условиях удержания. И теперь оно, обещание нарушено, но почему-то, не было сожалений, только необоснованная злость росла с каждой секундой, грозясь вырваться наружу на душе. И как во сне, Гарри снова ощущал те надежные прикосновения к шее, те ласковые поцелуи и надежные объятья, запах кожи, чувство сильного тела, стоило просто закрыть глаза… Стайлс резко выдохнул, словно выходя из транса, а потом залпом допил скотч, морщась и сжимая несчастный бокал. -Ненавижу тебя, слышишь, - тихие, но жесткие слова развеял летний ветер. Гарри напоследок вдохнул ночного воздуха, заходя обратно в дом и оставив бокал на столе, поднялся в спальню. Нина давно спала на постели, и дабы не разбудить супругу мужчина прошел к шкафу, вытаскивая пижаму и быстро переодеваясь. Китайский шелк приятно холодил разгоряченную кожу, и, закрыв шкаф, мужчина подошел к постели, бесшумно опускаясь на кровать и стараясь не разбудить супругу, лег на бок, прикрывая глаза. Усталость брала свое и спустя пару секунд, комнату наполнило равномерное дыхание. Правда, кажется даже в Призрачной Стране Снов, Гарри снова преследовал образ из прошлого, оставляя отпечаток на сердце. В огромной комнате, наполненной светом настольной лампы, сидел молодой парень, расположившись на кровати с телефоном в руках, сосредоточенно смотря на дисплей. Молодая звезда, кумир миллионов, как его называли критики и пресса. Известный актер Джеймс Томлинсон, а дома просто Джим, ждал последние несколько месяцев, когда он, наконец, сможет увидеть свою недавнюю влюбленность в Англии. Они обменивались сообщениями более часа, и парень никак не мог пойти спать, учитывая, что у него завтра начало съемок и менеджер будет очень зол, если он снова опоздает. Разочаровано вздохнув, Джеймс отправил последнее на сегодня сообщение и отложил финскую трубку в сторону, но перед этим включив будильник. Актер почти заснул, когда благовейную тишину в доме прервали истеричные вопли и ругань, и парень закатил глаза, понимая, что родители снова сорятся. Сколько он себя помнил, они всегда спорили, хотя на публике были идеальной парой. Раньше ему казалось, что все споры основаны на бытовых делах, но повзрослев, видел настоящие причины. Его отец, глава крупней звукозаписывающей компании в Европе, Луи Томлинсон никогда не любил свою жену, и чтобы Джиму понять это, потребовалось одного подслушанного разговора отца и его лучшего друга и когда-то товарища по группе, Зейна. Рассуждения парня прервал стук в дверь, и затем в проеме появилась черноволосая макушка его младшей сестры Алексис. -Не могу заснуть, их крики очень слышно в моей спальне, - прошептала девушка, - Можно к тебе? -Конечно, - он улыбнулся, приглашающе откинув в сторону одеяло. Закрыв дверь, она резво залезла на кровать к брату, умостившись под теплым боком, чувствуя, как Джеймс обнял ее в ответ, целуя волосы. Все-таки хорошо иметь близнеца, тем более, если это старший брат. -Как думаешь, они еще долго продержатся? – задумчиво спросила Алексис, - Или все же разведутся? -Не думаю, - парень убрал со лба сестры мешающие пряди, - Представляешь, как развод подорвет не только их репутацию, но и нашу, ведь нормально подписать бумаги, они не смогут, во всяком случае, мама, не с ее характером. -Это верно, в последнее время, она сама не своя, срывается не только на папу, но и на всех. Бедного Рика отчитывала целый час лишь за то, что он подал машину на две минуты позже. -Лекси, а ты не думала, что у отца кто-то появился на стороне? – озвучил парень свою догадку, которая мучила его несколько недель. -Любовница? – младшая Томлинсон закусила губу, - Тогда это все объясняет, но нет никаких доказательств и даже в их громких ссорах, ничего не упоминалось о ком-то другом... -В любом случае, такие концерты у нас продолжаться еще минимум неделю, пока маме не надоест, - фыркнула Алексис, прикрывая глаза. -Они взрослые люди, пусть решают свои проблемы сами, мы не в том возрасте, чтобы их мирить. -Согласна, - устало выдохнула девушка, - Так что братишка, спокойной ночи. Тебя разбудить или встанешь сам? -Лучше разбуди, и тебе сладких снов, сестренка… Еще раз поцеловал ее волосы, Джеймс расслабился, прижимая сестру ближе и позволяя Морфею утащить себя в царство грез. -Чертов ублюдок! – громкий крик прошелся по всему дому, заставляя тонкий венецианский хрусталь в сервантах жалобно зазвенеть. -Кто бы говорил, истеричка! Да по тебе психушка плачет! - не унимался русоволосый мужчина, стоя возле бара со стаканом виски, наблюдая за очередным припадком супруги, - Не удивлюсь, если ты давно там, на учете стоишь. -Хм, сразу после тебя Луи, как раз по алфавиту. -Милая, меня давно там все врачи в лицо знают, - саркастически заметил мужчина, - После женитьбы на тебе, я там частый гость! Элеонор Томлинсон, в девичестве Колдер разъяренно зашагала к бару, беря свой бокал с красным шампанским, и выпив немного, отставила в сторону. Ее лицо раскраснелось от злости, и она прикусила щеки изнутри. Мужчина же напротив довольно усмехнулся, она всегда так делала, когда не знала чем же ответить. Кажется, сегодня победа на его стороне. -Скажи, неужели я недостойна твоей любви, хоть самой малости? – ее неожиданный вопрос застал Луи врасплох. -Нет, - сразу ответил он, - А хочешь знать почему? Любовь основывается на уважении, а моего - ты никак не заслужила после всего содеянного, только презрение, даже не ненависть, это слишком сильное чувство для тебя… -Не смей так со мной разговаривать! – черноволосая женщина подошла к нему, разворачивая к себе, - Я посвятила тебе всю свою жизнь. -А я просил тебя об этом, Эл? – вяло поинтересовался он, - Кажется, еще на нашей свадьбе, мы все предельно четко обсудили. -Прошло шестнадцать лет, Луи, - уже нормальным тоном сказала Элеонор, - Или ты будешь припоминать мне тот разговор всю оставшуюся жизнь? -Мм, дай-ка подумать, - словно издеваясь, протянул мужчина, стуча пальцами по деревянной поверхности барной стойки, - Наверное, да, чтобы не забывала, реальное положение вещей. -Бесчувственная тварь, - прошипела брюнетка, - У тебя вообще есть сердце? -Дорогая, ты перепутала реплики, это мои слова, ведь еще тогда ты во всей красе показала свое истинное лицо, не так ли? -Ты меня вынудил. -Разве? Оскорбленная гордость никак не давала покоя, что ты была абсолютно готова на все, лишь бы вернуть статус «девушки одного из солистов 1D »? Привыкла к славе и фанаткам-малолеткам, боготворивших тебя? На губах мужчины заиграла издевательская усмешка, он прекрасно знал, что эти слова подействовали на жену должным образом, шестнадцать лет брака не прошли даром. Глаза засверкали, грудь вздымалась от частого дыхания, и Луи приготовился к ее тираде. Правда, мужчина немного ошибся в предположениях, потому, что голос Колдер был ледяным, но спокойным. -Я родила тебе двоих детей, мерзавец. Неужели даже этот факт, совсем не говорит ни о чем? -Перед этим угрожая, что сделаешь аборт, если я не вернусь, - Луи откинулся на высоком стуле, - И совершенно не задумываясь, какого было мне в тот момент… -О, наверное, не сильно приятно, - ехидно ухмыляясь, проговорила Элеонор, складывая руки на груди. Последняя сказанная ею фраза явно была лишней и не к месту, потому что женщина сразу отошла от мужа на пару шагов назад, замечая гнев на его лице. Синие глаза яростно сверкали, а губы сжались в тонкую полоску. -Еще раз затронешь эту тему, - его голос был холодным и не требующий возражений, - И я велю адвокатам составить документы на развод. Можешь поверить, даже то, что ты мать моих детей, не остановит, чтобы лишить тебя любых прав на мое состояние, ты меня поняла?! -Как скажешь, Луи, - сухо произнесла Элеонор. -Вот и славненько, а теперь советую идти спать, иначе завтра у тебя снова будут мешки под глазами, - буднично заговорил Томлинсон, - и завтра на ужине у Коуэллов постарайся выглядеть менее уставшей… На секунду, мужчине показалось, что Эл расстроилась, но потом на ее обличии появилась улыбка и она отошла к журнальному столику, беря газету, сложенную в маленький рулончик и бросая перед мужем. -Спокойных и приятных снов, Лу, – тон супруги был размеренным, но с ноткой сарказма, что не соответствовало ее оскорбленному виду. Она хмыкнула, удаляясь в свою комнату и оставляя мужчину наедине со своими рассуждениями. А Томлинсон уже начал размышлять, что же все-таки произошло, но внимательный взгляд против воли опустился на свежий выпуск «London Times», оставленный Элеонор. И, кажется, сердце перестало биться, застыв в груди. Первую страницу самого известного и достоверного бумажного издания в Соединенном Королевстве украшал яркий заголовок: Возвращение блудного сына: Всеобщий любимец Гарри Стайлс вместе с женой Ниной Добрев и детьми (сын Даниэль и две дочери – Стелла и Лоис) ступили на родную землю спустя шестнадцать лет! Теперь ему была понятна реакция жены, молодец, ничего не скажешь. И если в первом раунде он обошел Эл, то сейчас победа была за ней. Глубоко вздохнув, мужчина взял газету в руки, оглядывая титульную страницу. Луи поднял ладонь, пальцем очерчивая контур вокруг него, не смея отвести взгляд. Он совсем не изменился, только в глазах застыла щемящая тоска, а когда-то родное лицо стало взрослее. Надежда, жившая в мужчине все эти прошедшие года, зажила новой жизнью, но потом снова потухла, как будто и не было ничего. Не смотря, на плохое качество изображения, Луи смог увидеть, что он был счастлив в окружении семьи, в отличие от него самого. Счастлив без тебя, Томлинсон. И ты это заслужил Шестнадцать лет прошло, и Томлинсон до сих пор помнил, как отпустил его, но что-то глубоко внутри, примерно с левой стороны, отказалось расстаться с ним. Потому что страшно и невыносимо больно терять того, кому однажды шептал тихое и нежное люблю… Мужчина прислушался к своим ощущениям, нет, ничего. И руки не вспотели, и дыхание в полном порядке, вот только сердце, пропускающее удары выдавало его чувства с потрохами. Следом за печалью, накатила отчаянная ярость, на него, за то, что оставил, на корыстную Элеонор, думающую только о зеленых бумажках, а еще больше не себя самого, за, то, что позволил ему уйти и не стал, боролся за свое счастье. Томлинсон остервенело, сжал газету, комкая бумагу и разрывая пополам. Обрывки, словно прошлогодний снег, хлопьями опустились у его ног. Вечер прошедшей жизни, закончен, отпускайте занавес и все свободны. Злость начала отступать, тянув за собой горький след. Мужчина допил виски, отставляя стакан в сторону и слез со стула, направляясь в свой кабинет. Завтра у Луи много неотложных дел в компании, а путешествия во времени совсем к ни к чему. И надо попросить прислугу, что убрали этот мусор, иначе у дорогой женушки будет еще одна карта превосходства, а слушать ее язвительные речи, никак не входило в планы Томлинсона.