Не плач...

Маги спрашивали людей об этом маге, но никто не знает ничего про него. Только истории, что кто-то кому-то когда-то рассказывал. И то не ясно рассказывал ли. Честно говоря, магов это очень сильно бесило. Как можно не знать всё про своего врага и идти на бой. Точнее это бесило только Люси, Нацу же был очень даже рад, говоря, что так намного интереснее. Как только они приехали, то сразу же пошли к заказчику. Милый старикашка, который оказался директором музея и собственно говоря заказчиком, начал рассказывать всю предысторию музея. Звали его Сем, и больше ничего, кроме этого, дельного с этой предыстории Люси не вынесла, что там уже говорить про Нацу, который даже и не слушал собственно. Когда женщина спросила за чем же этот чёрный маг будет нападать именно на этот музей, Сем сказал, что не знает. От этого легче не стало никому. Но, так как у них задание, то Люси решила промолчать и пойти уже охранять эту рухлядь. Ведь музей и вправду был древний-древний, потому ей даже не особо было понятно откуда же такие деньги в директора, что он смог выставить такое задание ещё и с такой платой. Да и тем более зачем это надо, ведь это же не самый великолепный и богатый на историю музей Фиора. Всего лишь музей в Иланкоре, о котором толком даже никто и не знает. Ведь если бы здесь было что-то стоящее, то она бы наверняка о нём уже давным давно знала. Но войдя в зал, женщина сразу всё поняла. Снаружи он был так себе, кабинет директора так себе, но экспонаты и сам стиль залов просто поразил её. Это всё явно стояло немало, даже очень-очень немало денег. Непонятно только почему же о нём никто ничего не знает. На её вопрос об охране, Сем сказал, что все уволились, как только узнали о том, что должен напасть маг смерти. Потому он собственно и подал запрос о помощи в гильдию. Когда директор ушёл по своим делам, Люси решила пройтись по залам — их было всего три, но они шли параллельно друг другу, что было очень на руку им с Нацу, как охранникам. Который, кстати сразу же после того, как они поговорили с Семом, пошёл занести их сумки в комнату, что старик им выделил. Но не успела Люси осмотреть экспонаты, как уже пришёл Нацу и они начали ждать полночи. Задание у них всего-то на сутки, но Сем сказал, что разрешает с шести вечера до шести утра, ведь, если верить слухам, то именно где-то в это время появляется тот маг. Сначала им было скучно, одни в музее это не лучшее приключение, пока женщина не нашла граммофон. Люси очень этому радовалась, Нацу же оставалась просто ждать пока она нарадуется и включит его. Такая милая и такая его. Начала играть какая-то медленная грустная песня, увидев задор в глазах своей жены, Нацу понял, что сейчас его заставят танцевать. А ведь даже на свадьбе они толком не потанцевали. Пора навёрстывать. — Можно вас, миссис Драгнил, пригласить на танец? — подав руку блондинке, нежно улыбаясь сказал мужчина. Такой взрослый, такой мужественный и такой её, что она чуть бы пе расплакалась, смотря в его искрящиеся любовью и заботой глаза. — Пожалуй я приму ваше приглашение, мистер Драгнил, — смущённо сказала женщина, смотря на своего мужа так, что у него просто перехватывало дыхание, и ложа свою ладонь в его. Сколько бы не прошло времени, что бы не случилось, — их любовь никогда не иссякнет, это было понятно сразу. Стоило просто посмотреть на эту пару, услышать их разговор, увидеть их взгляды, которые направлены друг на друга, и сразу становилось понятно, что они просто созданы друг для друга. Они истинная пара, если так можно, конечно, было бы выражаться, то именно так о них только и надо было бы говорить. Чета вступили в такт и начали кружиться в вальсе, так красиво и так заворожительно, что от них просто не можно было оторвать взгляд. И это впечатления давал совсем не сам танец, а эта атмосфера чувственности и гармонии, которую порождали они сами. Их взгляды друг на друга, их плавность и слаженность в движениях, как будто они чувствовали друг друга, их улыбки, — всё это и рождало эту атмосферу сказки, интима, казалось будто ты смотришь не на простой танец, казалось, будто ты маленький ребёнок и ты подглядываешь за взрослыми. Не передаваемые ощущения. И вроде бы ничего такого — просто танец, но оторвать взгляд от этой пары было крайне сложно. Музыка всё продолжалась и продолжалась, а они как будто не замечали, что кружатся уже явно не пять минут и даже не десять. Время для них испарилось, для них испарилось всё, все лишние эмоции и мысли, остались только они вдвоём. Это бы продолжалось ещё долго, ведь казалось будто ничто и никогда не сможет разбить эту, как казалось стальную, атмосферу жизни, спокойствия и любви. Да только, на самом-то деле, это всё было так хрупко построено, как с фарфора, одно лишнее движения и всё полетело в тартарары. В этот раз понадобился лишь тихий голос извне, чтобы сбить всю атмосферу чувств, чтобы разрушить их миг, что бы заставить их вернуться в реальность, где они сейчас находятся на задании в другом городе и должны следить за зданием музея, в который должен прийти маг смерти. — Я вам не помешаю? — голос был тихий, казалось будто это вообще сказали шёпотом. Нацу быстрым движением сразу же задвинул ничего не понимающую Люси себе за спину, ведь он-то сразу услышал этот вкрадчивый голос. Перед ним стояла маленькая девочка, которой лет десять-одиннадцать, она была совсем немного старше его дочери, но справляла она впечатления совсем не ребёнка. В её взгляде не было ни веселья, ни задора, ни радости, в нём не было даже жизни. Казалось, будто перед ним мертвец. Маленькая девочка с белыми волосами, которые были закручены в локоны и обмотаны красной лентой в бант, смотрела на них так, будто уже видела всё в этом мире. Красные глаза поражали и пугали. У неё был очень большой контраст по сравнению даже не с другими людьми, а по сравнению со всем миром. Белые, не такие, как у Люси, а действительно белые, даже серые, как пепел, волосы и красные глаза. Бледная кожа и красное кукольное платье, что было немного ниже колен, создавали сильный эффект. Она навевала страх. — Вы не могли бы уйти отсюда? Я не хочу вам навредить, — девушка говорила всё так же шёпотом, но это только придавало красочности всему её образу. — А кто сказал, что мы дадим тебе навредить вообще хоть кому-то, — серьёзно сказал Нацу, смотря на девочку и не понимая, как он будет с ней сражаться. Не бить же ему ребёнка? Пусть во всех её чертах и не читалась детская беззаботность, что была так присуща его Лейле. — Кто ты? И что ты здесь делаешь? — придя в себя спросила Люси, наконец-то, выходя из-за спины Нацу. Видя, что розоволосый очень сильно из-за этого напрягся, даже не видя, а чувствуя это, она взяла его за руку и сжала её в своей, как будто говоря этим, что всё будет хорошо. То, что всё плохо Люси поняла сразу. И даже не из-за того, как выглядит или ведет себя эта девочка. Пугала реакция её мужа на неё. Вот что действительно пугало её. Чтобы её Нацу, да не орал, что порвёт всех, что срать он хотел на угрозы, и что всем не выжить, — это бы явно был не её Нацу. Но сейчас он был именно таким: серьёзным, уравновешенным, казалось, будто он исследует своего противника, пытается понять, где её слабые стороны, чего она раньше никогда за ним не замечала. — Я Лили, вы меня называете магом смерти, — девочка внимательно смотрела за это парой. Такая связь редко встречается, за всю её то ли жизнь, то ли смерть, она ещё не встречала такого. Наверное, это и послужило тем, что она попросила их уйти с её пути, а не просто убрала их с него. — И что же ты тогда здесь забыла, Лили маг смерти? — спросила Люси, молясь лишь о том, что бы у неё не срывался голос, и он не выдал того, насколько сильно она волнуется. Сила, что чувствовала Люси, была нереальной. Таких сильных соперников она ещё в жизни не встречала. От этой Лили шла угроза, от неё действительно веяло смертью, гнилью, трупами. Совсем не как от обычного ребёнка. Совсем не как от людей. Та даже от тёмных магов, которые убили сотни людей, не было такого запаха. Не было ощущения холода по спине. — Мне надо уничтожить здесь всё, — спокойно, тем же самым шёпотом сказала девочка, и он разошёлся по всей комнате отбиваясь эхом от стен. Только сейчас Люси обратила внимание, что музыка не играет, а она даже не может вспомнить, как давно она перестала играть. Дрожь, что прошлась по её телу, передалась Нацу, на что он удивлённо посмотрел на жену сильнее сжимая её руку. Он пытался её успокоить, но видя еле подавляемый ужас в её глазах, он понял, что это бесполезное дело. Больше всего на свете он ненавидел, когда ей плохо, и потому пытался всегда устранять причину этого. Пора и сейчас сделать точно так же — устранить причину того, из-за чего его жене не по себе.