Последняя надежда

Элрам устало плюхнулся на мягкую софу, откинувшись на спинку. Ульв покосился подозрительно, а затем куда-то ушёл. Вернулся он с двумя бокалами и бутылкой вина. Маг подозрительно принюхался, рассматривая странную, почти чёрную жидкость. - Попробуй, тебе должно понравиться, - Ульв с усмешкой отпил из своего бокала. Элрам сделал осторожный глоток, перекатывая на языке тягучее, насыщенное вино. Такого он ещё не пробовал. - А теперь рассказывай. Элрам, наслаждающийся необычным вкусом, поморщился, но отодвинул бокал в сторону. Облизнул губы, тут же поймав странный взгляд Ульва, но запретил себе думать об этом. Рассказывал он подробно, понимая, что недомолвки только усугубят ситуацию. - В малой гостиной ты как оказался? - Ульв устало потер виски, в который раз удивляясь неугомонности мага. - О тебе подумал, - Элрам независимо пожал плечами, - а меч перенёс. Ульв машинально погладил покоящееся на коленях оружие. С этим всё было понятно — Драконий меч сам себе хозяин, разумное оружие. Но вот... - И с каких это пор ты обо мне думаешь? - насмешка ощущалась в голосе едва-едва, просто поддразнивая. - А вот после твоей выходки на приёме и думаю. Что это вообще было? - Элрам вытянул ноги, расслабляясь. Вино неожиданно сильно вскружило голову. - Я всего лишь хотел пригласить тебя на танец. Неужели это так страшно? - В голос Ульва закрались вкрадчивые, урчащие нотки. От них побежали мурашки по телу, заставив едва заметно поерзать. - Давай не будем ходить вокруг да около, - коварное вино развязывало язык, - я прекрасно знаю, чем заканчиваются все эти танцы и прогулки под луной. - Ну, допустим, я не настолько романтик, чтобы холодной ночью бродить по улице ради каких-то звезд, - Ульв усмехнулся. - И, ты думаешь, я не нашёл бы кого нагнуть? Было бы желание. - Тогда зачем? - Элрам задумался. Он решительно не понимал мотивов. Вместо ответа Ульв поднялся на ноги, поставив бокал с вином. Опустился на софу рядом и, поймав удивленный взгляд, осторожно приобнял за плечи. - Ты правда не понимаешь? - Шепот будоражаще коснулся уха и Элрам дрогнул. Попытался что-то сказать, но лишь слабо вздохнул. Все прикосновения ощущались непривычно остро. - Ты мне нужен. Я влюбился, как мальчишка, - Ульв тихонько фыркнул и коснулся губами кожи под ухом. Осторожно обнял второй рукой, притягивая к себе. Элрам напрягся, но вырываться не стал. Было... странно. Ульв, увлёкшись, перешёл поцелуями на шею, затем на порозовевшие скулы. Элрам сам не заметил, когда приподнял голову, подставляя губы. Целоваться с Ульвом оказалось сладко. Он перехватывал инициативу, но осторожно, играя. И Элрам с упоением перехватывал контроль. Внезапно, Ульв мягко отстранился. Он тяжело дышал, тонкие штаны не скрывали возбуждения. - Видят боги, чего мне это стоит. Но ты же меня завтра убьешь, - он поднялся с софы, явно заставляя себя силой. Элрам не совсем понял, что произошло — сознание мутилось и уплывало куда-то. - Вот. Выпей это, - ему под нос сунули бокал с чем-то. Элрам послушно осушил его, желая лишь, чтобы Ульв вернулся обратно. Но тот куда-то пропал, и маг, свернувшись клубком, незаметно для себя уснул. И уже не почувствовал, как его заботливо переносят на кровать. - И что ты мне подсыпал? - Элрам даже не особо разозлился, проснувшись не в своей постели. Он помнил всё прекрасно, поэтому, скорее удивился, почему Ульв не закончил начатое. Хотя, если учесть всё, что он сказал ранее... - Немного возбуждающего, ничего опасного, - Ульв перекатился на бок, с любопытством рассматривая, как маг задумчиво хмурит брови. Кажется, начинать боевые действия тот не собирался. - И вообще, - Ульв подкатился ещё ближе, - новый день нужно начинать не так. Элрам даже не успел съязвить на эту тему, с подозрением наблюдая за передвижением мужчины. А тот приподнялся на руках, нависая сверху. - С добрым утром, - мурлыкнул он, словно кот, и почти целомудренно поцеловал в губы. С этого дня началось то, что сплетники назвали «Полноценной осадой». Нет, Ульв не навязывался, наоборот, он начал вести себя на редкость предупредительно. Элраму оставалось только удивляться, получая в подарок то весьма редкий артефакт, то какую-либо малодоступную книгу. Это было так странно, что невольно начинали закрадываться сомнения - не подсказывает ли кто вечно прямолинейному Ульву, что делать. Впрочем, подозрения вскоре оправдались. Ибо Ульв никогда бы не додумался подарить ему корзину алых роз с приторно-сладким запахом. Элрам не знал, сердиться ему или смеяться. Он закрыл лицо рукой, лениво пнув это безобразие. Тащить его в свои покои не хотелось, но и оставить здесь — обязательно кто-нибудь заметит, тогда сплетен не избежать. Подумав, маг всё же забрал корзину, но лишь для того, чтобы набросить сверху полотенце. Затем он, заранее представляя реакцию дарителя, отправился прямиком к покоям третьего принца. Соблюдая приличия, он негромко постучал, прежде чем распахнуть дверь. Откуда-то со стороны спальни послышался шум, и Элрам направился прямиком туда. Ульв, видимо, только проснулся — ибо из одежды присутствовали только наспех застегнутые штаны, а всегда пронзительный взгляд был подернут поволокой. - Ты считаешь, что это смешно? - Элрам сдернул ткань с корзины, небрежно уронив её на кровать. - Мда... Я говорил, что это неудачная идея. - Ульв неловко улыбнулся, пожав плечами. - Но Карнах настаивал. Элрам лишь закатил глаза. Всё же, лучше, что советчиком оказался принц, а не кто-то из придворных. Маг вздохнул, осторожно опускаясь на край кровати. Ему начинали надоедать эти детские игры. К тому же, Ульв умудрился подобраться гораздо ближе, чем Элрам когда-то мог представить. С ним было комфортно и уютно. Даже бережно взращиваемая подозрительность отказывала. С какой стороны не посмотри — Ульв единственный действительно близкий ему человек. Свою так называемую родню Элрам уже держал под крепким колпаком — не вырвутся. Ульв, правильно оценив его жест, осторожно обнял за плечи, привлекая ближе. Это было приятно. И стало ещё приятнее, когда маг сам подался навстречу. Первый поцелуй вышел немного смазанным — оба опасались негативной реакции. Второй получился слаще. Ульв заурчал, как большая кошка, когда маг оседлал его колени, обхватывая крепкими бедрами, и не преминул тут же их облапить. Элрам лишь сильнее выгнул спину, когда широкие ладони легли на задницу, бесцеремонно изучая. Сам он с упоением вылизывал чужой рот, зарывшись пальцами в недлинные волосы на затылке. Он никогда бы не признался, но тело плавилось в сильных руках, словно воск. Чересчур долго у него никого не было. Чуть откинувшись назад, Элрам решительно стащил рубашку через голову, прижался к широкой горячей груди, чуть потёрся, ощущая, как бегут по коже мурашки. Ульв шало улыбнулся и неожиданно откинулся назад, рухнув на кровать. Элрам от неожиданности тихонько охнул, опять полез обниматься, но его тут же перекатили на бок, накрывая сверху собой. Ульв явно не привык к нежности в постели — он чувствительно кусал за шею, пощипывал соски, не жалея. Элрам лишь постанывал, позволяя подобное. Он примерно догадывался, какого рода опыт тот получил на каторге — вряд ли там сильно церемонились с любовниками. Через несколько минут штаны улетели вслед за рубашкой и Элраму осталось только ошалело вздыхать, когда Ульв принялся по-звериному вылизывать ему бедра. Подобные опыты в жизни мага были, но давно, ещё в пору юношеского максимализма. Поэтому, было весьма волнительно оказаться под сильным телом, распаленным до крайности. Ульв навалился всем весом, без всяких поблажек, и Элраму не оставалось ничего, кроме как подчиниться, широко разводя колени. Когда пальцы, пусть и смазанные слюной, провели влажную дорожку между ягодиц, маг опомнился. Щелкнул пальцами, по памяти призывая к себе сосуд с маслом. Ульв отвлёкся на внезапное движение, но одобрительно хмыкнул, оценив результат. С маслом дело пошло увереннее, но Элрам всё равно шипел и вздрагивал, ощущая не очень-то осторожные движения пальцев внутри себя. - Ох, осторожнее! - Он мстительно впился ногтями любовнику в плечо. - Терпи, неженка, - Ульв в ответ оставил красочный засос на белой шее. Маг так вздрагивал и сжимался, что он едва сдерживал себя. Принялся опять целовать, жадно и напористо, ловя губами стоны. Прижался бёдрами крепче, чтобы Элрам почувствовал всю твердость его намерений. Тот лишь задышал чаще, едва ощутимо подаваясь навстречу. Застонал, жмурясь, когда Ульв с нажимом провёл пальцами между ягодиц, направляя напряженный член к горячему, пульсирующему входу... Элрам задышал чаще, поджимая пальцы на ногах, ощущая, как неумолимо, сантиметр за сантиметром, твёрдый стержень растягивает его под себя, вызывая почти мучительное тянущее чувство наполнения. Казалось, он достанет до горла, поэтому маг не сдержал стона, когда, наконец, чужие бёдра крепко прижались к его собственным. - Ну, не всё так страшно, - Ульв тихо выдохнул на ухо, заставляя поёжиться. Он едва заметно двигал бёдрами, заставляя невольно сжиматься. Через несколько минут Элрам выдохнул чуть свободнее, и Ульв, заметив это, перестал осторожничать. Движения стали резче, первые искры удовольствия щекоткой разбежались по телу. Жар внизу живота возрастал, пока оставаться неподвижным стало практически невозможно. Элрам двинул бёдрами навстречу толчку, не сдержав стона — судорога удовольствия прошлась по телу крепким разрядом. Элрам крепко обхватил влажную от пота шею любовника, подстраиваясь, подставляясь навстречу ударам. Быстрые, безжалостные, они дарили такое же удовольствие — жалящее, резкое, пронзающее до кончиков пальцев. Ульв целовал запрокинутое, искаженное страстью лицо, накручивая на кулак длинные волосы. Маг так сладко стонал, впиваясь ногтями ему в спину. А затем и всхлипывал, когда Ульв сжал ладонью его возбужденный член. Им обоим хватило несколько лихорадочных минут, чтобы кончить. Но Ульв даже не подумал отстраняться. Он лишь крепче, почти до боли, сжал объятия. Хотелось укусить, поставить метку на белоснежной коже, заставить мага осознать, чей он. Элрам, впрочем, пока никуда убегать и не собирался. Он лишь повернулся удобнее, сводя ноги и вздрагивая от сладкой послеоргазменной истомы. Ульв был теплый, словно печка, поэтому маг с удовольствием свернулся клубком у него под боком, заодно посылая искорку в погасший камин. Конечно, можно было бы забраться под одеяло, но они столкнули его с кровати, а вставать сейчас было откровенно лень. Элрам собирался хорошенько выспаться. Тем более, что завтра всё равно придётся обсуждать с Ульвом сложившуюся ситуацию. Кто они теперь друг другу? Сам Элрам не имел привычки заниматься любовью с друзьями. Любовью... Слово прозвучало странно. Хотя, если Ульв не соврал, к нему придется привыкать. Несмотря на то, что Элрам просто не мог себе представить, как отреагирует на подобное императорская семья. Хотя, второй принц ведь и так обо всём знает. Видимо, придется просто подождать, пока всё хоть немного прояснится. Несомненно, на это уйдет немало нервов. И Элрам уже сейчас представлял, что можно сделать, чтобы Ульв тоже получил «удовольствие» — не одному же ему отдуваться? … И нужно таки выбросить эти дурацкие розы — может это из-за приторно-сладкого аромата он так расклеился? Того и гляди, скоро превратится в изнеженного светского хлыща. Будет требовать от Ульва драгоценностей и подвигов в свою честь. Представив это, Элрам сонно фыркнул, укладывая голову на широкую грудь. Прямо под ухом мерно стучало сердце, которое остановится лишь вместе с его собственным. И это гораздо честнее и правильнее, чем глупые признания в любви.