Гранат

Виктория облизывает пересохшие губы и потягивается. Тонкий солнечный луч скользит по ее мраморно-фарфоровой коже, будто бы высекая алмазные искры, и останавливается в глазах. Налитая кровью радужка мерцает темным гранатовым цветом. — Ты любишь гранаты? — спрашивает Виктория, глядя на Беллу. Та лежит рядом, кутаясь в тонкое одеяло, пытаясь понять, болит ли у нее хоть что-нибудь. Физическая боль давно исчезла: сорванный заусенец, обожженный кончик языка и тому подобные вещи уже давно, с осени, случаются как будто не с ней. Болят только душевные раны. Но зато с ней вновь случился вампир. Вампирша. Холодная, белая, как молоко, и пахнущая цветами — подойдет в качестве замены. — Камни или плоды? — Как тебе больше нравится. — Мне ничего не нравится, — молвит Белла и отворачивается, закрыв глаза. Ей тошно. — Изабелла, говори со мной, пока я тебе позволяю! — жестко смеется Виктория и приподнимается на руках. Одеяло соскальзывает с обнаженной точеной груди, лучик света ложится на ключицу. — Не могу. Мне душно, — приглушенно бормочет Белла. Молчание становится тревожным. Тогда Белла быстро глядит на нее — и понимает, что не может удержаться: хватает ее за руку, прижимает запястье к носу и жадно вдыхает запах ее кожи. Жаркое касание щекочет Виктории запястье. Виктория пахнет не людьми, не гниющей плотью и не кровью. От нее веет цветами и медом. И на ум Белле тотчас приходит его рыжевато-золотистый цвет, цвет… чужих глаз. Он бросил ее на растерзание врагам. Белла сглатывает и всхлипывает. Дергается, порываясь уйти, — и тотчас кусает губы, охнув и закатив глаза: ледяная рука хватает ее за бедро. Холод молнией бьет в сердце и под грудью. Она дрожит и сжимает зубы, надеясь почувствовать, но не чувствуя боли. Другой рукой Виктория касается ее рта. — Не сейча-ас, — поет она, и под ее движениями Белла послушно расслабляется. Запоздало она понимает, что едва не прокусила губу до крови. — Не сейчас. Я выпью тебя потом. Когда… когда буду особенно голодна. Малышка. Девочка. Такая теплая… Виктория глубоко, прерывисто вздыхает. В воздухе витает аромат крови, смешанный с запахом ее плоти. Слишком мало, слишком далеко… Виктория сглатывает и целует Беллу в висок. В губы ей бьется мелкий, частый пульс. — Тебе пойдет гранат. Он будет как кровь на твоем нежном горле, — шепчет вампирша, опускаясь все ниже. Тонкие горячие пальцы вплетаются ей в волосы. — Подними голову. Белла поднимает. Вскоре одеяло сползает и теряется на полу. Белла ежится, обнимая себя руками, и тихо скрещивает ноги, даже зная, что скоро холод доберется и до них. Она уже знает: прикосновения Виктории замораживают, но не делают больно.