Подарок на Новый год.

      ЧунМён никогда не любил рано вставать. И каждое «доброе» утро казалось ему сущим адом, особенно если в голове мысли о нежно «любимой» работе. Хорошо, что сегодня новый год, потому что в обычные дни к девяти часам всегда нужно быть на проходной. В холе. Так, чтобы все видели. И без опозданий. Иначе день испорчен напрочь. Уж это обеспечат.       Видите ли, омега имел неосторожность завести себе личного деспота. Тирана. Сучару!       «Твар-р-рь!..»       Альфа был обычный. Высокий, симпатичный, должность неплохая – зам начальника отдела, ну и прочее. Как все среднестатистические альфы. Правда, «симпатичный» – это поверхностно, но лучше пусть будет так. Единственное, перед чем даже ЧунМён не мог устоять – это милая ямочка на левой щеке. По этой фишке сходили с ума всей организацией. Естественно тайно, потому что зам был ещё тем уродом. Спуску не давал никому. За что и получил прозвище «Кардинал». Вдобавок иногда и серый. Потому что в любом его костюме был этот цвет. Мало ли, может и совпадение, но кличка прижилась.       Мён думал иногда, что задушит его шнурком от его же лакированных ботинок. Потому что ну нельзя придираться настолько и ко всему!       Когда омега только устроился на работу, всё было идеально, и альфа, который был всего на четыре года старше, показался ему очень даже интересным. Но как оказалось ненадолго. Мистер Чжан, а именно такая была фамилия у террориста отдела, сперва даже ухаживал и оказывал маленькие знаки внимания, но через месяц сорвался. Пустился во все тяжкие.       Он придирался, к любой мелочи, начиная от пропущенной запятой и заканчивая длинной брюк. Заставлял постоянно крутиться, как белка в колесе. Особо любил манжеты и воротнички, потому что они всегда должны быть застёгнуты, и плевать что только у Мёна. Рубашки только с длинным рукавом, брюки только классические. Обожал отправлять умываться, ещё и рядом постоит, проверит: всё ли смылось. Все только сочувствовали бедному омеге-нелюбимцу и носили конфеты, чтобы не переживал. Ведь нервные клетки не восстанавливаются. А Кардинал уже и к слишком обтянутым бёдрам придрался и к кактусу на столе. Всё не так да не эдак, даже с альфами романы крутить некогда.       ЧунМён опять обжёгся о чайник при воспоминании об этом существе.       «Вот же зараза мерзкая, - думает он, - даже личной жизни никакой из-за этого полоумного».       Повезло омеге, что выходные из-за нового года дали больше, чем в прошлом году. Рожу его не видеть хотя бы несколько дней. Только на корпоративе его полицезреть и домой, ещё четыре дня отдыхать да отсыпаться.       Омега смотрит на часы и думает, что даже хорошо, что оно всё так: корпоратив устроен тридцать первого декабря. Не придётся вдвоём с бутылкой шампанского встречать праздник, вдруг и правда весь следующий год с ней же проведёт, а не с альфой. Он вздыхает и возвращается в постель с горячей чашкой. Пусть всё подождёт, сегодня ЧунМён будет спать до обеда! А к семи вечера он точно успеет нарядиться.       На корпоративе скучно до смерти. Кардинал так и не появился в главном зале. Ушёл куда-то с начальниками и с концами. С одной стороны оно и лучше, но тоска зелёная без привычных придирок. Сегодня Мён постарался на славу, нарушив все до единого запрета. Хотя нет, рубашка с длинными рукавами и воротником стоечкой, правда бежевая и ничего не скрывает. Ха! Брюки со стрелками. Вишнёвые. Зауженные. С красиво отороченными карманами и шипами на них. Туфли чёрные и такой же ремень с золотой, как шипы, классической бляшкой. А на рубашке чёрная полоса вместо галстука и красивые гранатовые листики-запонки. Ну чем не разбиватель сердец? Всем! Только альфы шарахаются, но поделать нечего.       В десятом часу приехал СюМин и забрал расстроенного друга к себе на домашний корпоратив у бывших однокурсников.       Вот здесь было весело. Так весело, что даже Мин хватался за голову. Ведь ЧунМён спокойный обычно и уравновешенный, а не буйный и танцующий развратные танцы у косяка. Кто знает, может ему там мёдом намазано, но старый друг волновался за сохранность молодой омеги. Мён отрывался, как умел и как хотел. Раньше такой возможности не было, да и после этого вряд ли появится – трезвый Ким ЧунМён точно будет против. Он перезнакомился со всеми альфами по сто раз, все обещали позвонить, написать, приехать, увидеться – небывалый успех ранее. Омеги завидовали, но смеялись над каждой шуткой высококвалифицированного специалиста. Не смотри, что пьяный – считать не разучился. Экономист же. Но когда дело дошло до домогательств, а они были со стороны Мёна, СюМин решил, что пора.       Он погрузил омегу в машину, сунул в руки термос с до противного сладким чаем и двинул в неизвестном младшему, потому что не смотрел, направлении.       У многоэтажки Мён раскрыл рот, и не было понятно то ли от восторга, то ли это зевок. Та была новой с огороженной территорией и злым дядей на входе. - Ва.. ты наконец-то купил новую квартиру, - сонно мурлыкнул он. - Какой этаж, номер? - Купил-купил.. были бы деньги.. – Бубнили в ответ. – Девятый. Девяносто седьмой. Идём. Тебе понравится.       И правда нравится. Входная дверь произвела впечатление такое, что омега смог буркнуть только:       «Шикарно».       Ключи СюМин по пьяни, хотя какая там пьянь – он за рулём, забыл в машине, поэтому опёр Мёна о стену и ушёл со спокойной душой «за ключами». А бедный совершенно не трезвый мальчик остался сопеть у оштукатуренной и окрашенной в персиковый кирпичной кладки.       Проснулся омега от того, что кто-то рядом стоял. Он вяло поднял руку и ткнул ей в человека напротив, бурча, чтобы тот уже открыл, наконец, это произведение искусства. Когда дверь щёлкнула и отворилась, Мён ввалился внутрь, стягивая на ходу туфли. Не раздеваясь, он отправился прямиком на поиски кухни: во рту было сухо до безобразия. Напившись воды и расстегнув на ходу пуговицы, он вернулся в прихожую, тихо пыхтя, что пить никогда больше не будет. Хоть и выпил меньше всех, но много ли нужно маленькой омеге для счастья? Размотав колючий шарф и повесив на крючок, он услышал щелчок замка, а следом ещё и провернувшийся в замочной скважине ключ, проследив за которым, понял, что спрятался он вовсе не в СюМиновых штанах. Так и замер, глядя на этот чёртов карман. Глаза поднимать не хотелось совершенно, ведь брюки очень знакомые, хоть и видел он их хозяина всего пару минут за сегодня. - И где тут ванная? – Как-то зажато вышло. - Там, - зазвенел знакомый голос, а его обладатель указал на одну из дверей в конце коридора. – Что собираешься всю ночь там просидеть? - Да! – Тут же сорвавшись с места, пискнул омега.       Альфа был готов к погоне. Он уже сделал рывок, сразу ухватившись за пальто своей жертвы, и деранул на себя, однако ЧунМён легко выскользнул, даже не сбавив хода. У двери он потерял пару секунд и, влетев внутрь, не успел защёлкнуть замочек. Уже потом поняв, что даже если бы и успел, тот его не спас бы – замочек же. В ванной омега выхватил лейку и стал ей угрожать надвигающемуся мужчине, но тому было плевать. Со стороны всё выглядело презабавно. Даже когда хлынула вода, заливая весь пол и альфу. - Мистер Чжан! Зам нача! Да что Вы… Имейте совесть! – Визжал ЧунМён, когда его перехватили мокрыми руками поперёк груди и вырвали несчастную лейку. – Отпустите!       Брыкающегося омегу выволокли в коридор и захлопнули дверь. Поставили прямо, так что тот даже замер от неожиданности, и схватили поудобнее, таща куда-то в противоположную сторону.       Тёмно-синий наверняка дорогущий костюм промок до нитки, а чёрная атласная рубашка так и липла к соблазнительному телу. Мён оказался брошенным на мягкой постели, пока альфа стягивал с себя ненавистный пиджак. С волос капала вода, а во взгляде читался укор. - Мисте… - Ещё раз назовёшь меня «Мистер» и я тебя отсюда никогда не выпущу.       Он стянул мокрую ткань через голову и отбросил в сторону. - Изнасилование – уголовно-наказуемое преступление!       Бляшка ремня звонко цокнула об пол. - Кто сказал, что это изнасилование?       Ширинка расстегнулась. - Я!       Так и оставшись в облитых брюках, он навис над «жертвой». - Будем исправлять.       Омега оживился, брыкаясь и размахивая руками. Он заехал пару раз в грудь и от прикосновений с горячей кожей залился румянцем. Что творилось с Мёном можно только представлять. Когда здесь аполлон, а там, в душе, грызущая обида на этого же аполлона. Такая, что нервные срывы каждый раз.       Чжан улыбался, как маньяк, казалось ЧунМёну. Хотя тот просто веселился, наблюдая все эти нелепые попытки отстраниться и отстранить от себя. Когда руки были пойманы, а весь омега оказался прижатым к кровати, Исин, не задумываясь, впился в губы. Целовал с таким упоением и наслаждением, будто больше никогда возможности не будет. А Мён мычал, как придурок, потому что и нравится и гордость не позволяет. Руки всё ещё дёргались в попытке освободиться, но уже не так резво. Стоило альфе перейти на шею, Мён заговорил, задыхаясь: - Какая же Вы скотина! Как Вы… Ммм… меня достали!       Рубашка полетела в сторону. - Работа такая.       Губы запорхали по животу, заставляя омегу напрягать пресс, а язык юркнул во впадинку пупка. - Уйду к чёртовой матери…       Брюки с нижним бельём упали на пол. - Никуда ты не уйдёшь.       Исин заулыбался, осматривая смущённого парня. - Да сними ты их уже! – Возмутился Мён, хватаясь за мокрую синюю ткань.       Альфа навалился сверху, упираясь одной рукой в кровать, а второй помогая себе. Он сжал ягодицу в своей руке и прижался ближе. Мён застонал, когда внизу всё загорелось от удовольствия, и впился пальцами в плечи. Стройные ноги скрестились за спиной. Голова запрокинулась, открывая доступ к шее. Исин целовал её, утыкался носом, чтобы вдохнуть поглубже аромат, прикусывал оставляя незаметные следы, каждый раз борясь с собой. Он не сдерживал эмоций. Любил целиком и без остатка.       Менялись позы, сплетались пальцы, стучали громче всех сердца. Омега чувствовал себя в раю и не хотел заканчивать. Альфа дышал шумно, сжимал сильно, до синяков, но целовал нежнее нежного. И Мён растекался от этого, как восковая свеча. Он не раз срывал голос, выгибался и даже плакал, тут же зацелованный тёплыми губами. Под утро уже уставшие, они свалились в сцепке. Исин натянул на них одеяло, устроил омегу поудобнее и обхватил руками, почти сразу погружаясь в сон.       Ближе к обеду лохматый и помятый омега с полосами на щеке и затёкшей рукой выбрался из пропахшей сексом кровати с большой неохотой. Он стянул пуховое одеяло, накинул на себя и зашлёпал по коридору. Впереди позвякивали кружки, жарился омлет и приятно пахло свежесваренным кофе. Исин стоял в одном полотенце опять с мокрыми взъерошенными волосами у плиты. Он обернулся и окинул взглядом белое нечто, хитро улыбаясь. - Ты был такой милый в этих носочках. – Мён опустил взгляд. - С Новым Годом… Вот чёрт.