Parallels...

Чайки… Кажется, они о чем-то умоляюще и пламенно кричат, просят о помощи, паря над бескрайним морем, зовут кого-то из самой пучины и не могут услышать отклика… И все равно зовут, все равно пронзают воздух острыми, будто шипы, криками, все равно надеются, что кто-то ответит… Ами всегда было тревожно от их суеты над водой, и сердце отчего-то странно трепещет и ломко бьется. И ей начинало казаться, что вот-вот она поймет, отчего так плачут чайки и кого ждут из моря. Вот-вот она разберет слова… — Эй, Ами! — книга соскользнула с колен девушки, и она резко обернулась. Ну конечно, Арно. Машет ей рукой и, наверное, улыбается. Тревога тут же пропадает, расцветая улыбкой на губах, и Мицуно машет ему рукой в ответ. Хорошо, что он не видит, как горят ее щеки, словно этот вечерний закат, полюбоваться на который снова пришла Ами. И глухой воротничок платья становится неудобным и душным. Арно переворачивает рыболовные сети, и к нему на помощь спешит другая фигура. Ами знает, что это Зойсайт, и улыбка ее тут же пропадает. Он не нравится ей и постоянно смущает, как и Арно. Только вот если робость от встречи с Арно приятная и волнующая, то от Зойсайта хочется бежать прочь. Разочарованно вздохнув, синеглазая поднимает ускользнувшую книжку и встает с бревна, объеденного песком и ветром. На минуту она снова задумывается о тайне чаек и Арно, но мысли почему-то возвращаются к Зойсайту, который даже не глянул в ее сторону. Надменный и молчаливый. Он живет среди всех, в общине, и при этом как будто обособленно, в нем чувствуется гордыня, которая не нравится многим и Ами тоже. Даже яркая, совсем не нужная (по мнению Мицуно) мужчине красота не спасает его, не делает его взгляд теплее и ближе. Хотя, конечно, он порой проявляет чудеса обаяния и умеет добиться всего, что захочет. Наверное, эта неискренность и изворотливость больше всего Ами и не нравятся. И как добрый, милый Арно с ним водится?.. — Ами, куда побежала? С братишкой возиться? — Арно бесцеремонно и мягко дотрагивается до ее плеча, улыбка играет на светлом лице, серые глаза блестят… И хорошее настроение, словно жаркий луч, снова возвращается к Ами. — А я вот хотел позвать тебя с собой… Мы с Зойем пробуем новую лодку, лишь вчера рубить кончили. Пойдем? — ему даже отказать нельзя, и Ами идет следом: — А Зойсайт… не будет против? — робость все-таки появляется в ее голосе помимо воли. А так хочется показать, что этот рыжий воображала ее совсем не трогает! — Да брось ты! Зой будет рад с тобой поздороваться, он сам попросил тебя позвать, — бесхитростно улыбается Арно своей мальчишеской улыбкой, только вот волнение уже не уходит. Зойсайт сидит в лодке. Ветер треплет его рыжие локоны, не перевязанные даже лентой, странно тонкие руки скользят по корабельному тросу, и он едва поднимает голову, когда Ами садится напротив него. И отчего-то хочется сжаться и натянуть на коленки серое платьице, слиться с красивым бортом, остро пахнущим смолой и деревом. — Здравствуй, — Ами хочется провалиться сквозь землю от своего жалкого писка. — Здравствуй, — бесстрастно и холодно, словно ей и вовсе не нужно было приходить. Она уже и жалеет, что согласилась. Ей так тяжело находиться рядом с Зойсайтом! — Как… твой отец? Ами удивленно и непонимающе смотрит на него. Зачем он спрашивает? Да и интересует ли его это? А легкая лодочка скользит по воде, Арно весело и гордо гребет, не замечая, что происходит. — Хорошо, он почти поправился, — кивает девушка, ладонью закрывая прореху на прохудившемся подоле платья, но ее движение не ускользает от пронзительного взгляда Зойсайта, и Ами кажется, что в его глазах скользит насмешка. Хотя, быть может, это закат озорничает?.. Зой не отвечает, а просто кивает, и уже больше не поворачивает к ней головы до самого прибытия, Ами даже легче от этого. Сойдя с лодки, она тут же прощается с Арно и Зойсайтом и спешит уйти домой, но неожиданно для себя оборачивается и застывает от изумления. Арно и Зой, словно два сорванца, кричат и бегают друг за другом, песок брызжет во все стороны и ускользает из-под ног. И Зойсайт смеется! Смеется, не замечая, как за ним следит Мицуно, изумленная его мальчишеским поведением. Ей не хочется думать о нем, не хочется забивать голову его странными поступками, она отворачивается и быстрее идет прочь, словно стараясь скрыться от своих непонятных мыслей. Но что-то снова и снова заставляет ее обернуться и вглядываться в удаляющиеся фигуры. И Ами снова кажется странным, что Зойсайт знает о ее отце и сам попросил позвать ее. О чем он думает, что подразумевает? Зачем отвернулся, когда увидел прореху на изношенном платьице? И вдруг ее пронзает мысль: на самом деле все это время Зойсайт делал все, чтобы не смущать ее.