* * *
Консервированные ананасы. О Боже, это не замеченная раньше банка офигенных консервированных ананасов. Заложив на всякий случай раздвигающиеся (хотя теперь только вручную) стеклянные двери ящиками, Нил с восторгом уставился на высокую полку. Туда, как в каком-то спецэффекте, падал свет из разбитого окна у потолка, словно высвечивая банку специально для Нила. Стоп. Почему разбито окно? Нырнув за обвалившиеся полки, Нил нащупал пистолет и выглянул на пару секунд. Конечно, глупо осторожничать сейчас, когда перед этим стоял у входа у всех – притом еще неизвестно, кто эти «все» – на виду. Но если бы здесь были мертвяки, их бы выдал шум, так? Сейчас же монотонное ворчание доносилось только из-за дверей. В супермаркете точно никого нет, Нил позаботился об этом почти месяц назад, выманив грохотом всю местную толпу на улицу и забаррикадировав проходы. Значит, здесь кто-то живой. Или на крыше кто-то умер и провалился. Или… нет, определенно живой. Окно разбито довольно заботливо, если так вообще можно сказать о разбитом окне. Почти нет осколков по бокам, вычищено на славу. И… да что это там? Веревка. Кто-то спускался оттуда по веревке, или, точнее, страховочному тросу? Нил прищурился, пытаясь рассмотреть происходящее в другой стороне супермаркета, но там слишком темно, а шуметь и светить мощным фонарем – глуповато. Тем не менее, под балками, там, куда не доставал свет из окна, кто-то шарился. В какой-то момент парень услышал раздраженное ругательство и автоматически шепотом его повторил. Люди. Кто-то еще есть живой, кроме него. От этой мысли захотелось вскочить и заорать в пустоту, чтобы этот кто-то-живой не сматывался раньше времени, чтобы подошел сюда и… Нил глубоко вдохнул и выдохнул. Нет. Сейчас надо быть осторожным. Может, это какая-то агрессивная группа, однажды по городу проходила такая и едва не взломала его дом, решив, что он безопасен. Это был забавный случай. Чтобы избавиться от почти успешных взломщиков, Нил включил на крыше сирену с отцовской рабочей машины – она все еще работала, хоть быстро вырубилась, потеряв последний заряд. Но этого хватило, чтобы на улице произошло небольшое… столпотворение. Еще несколько дней после этого Нил сидел тише травы, пережидая, пока толпа мертвяков не разойдется. К сожалению, взломщики всего лишь переквалифицировались в мертвых взломщиков, не перестав быть менее активными. Зато стали достаточно тупыми, чтобы вскоре уйти, когда в соседнем районе загрохотал взрыв. Да, это было примерно две недели назад. Нил так и не понял причину взрыва, а отправляться туда сейчас слишком рискованно. Связаны ли взрыв и новый гость? Наконец вспомнив про бинокль, Нил устроился между полками и начал взглядом обшаривать потолок. Да, именно там, на балках под потолком, недалеко от окна. Прищурившись, парень рассмотрел фигуру человека – только одну. Одиночка – если и впрямь одиночка – это хорошо. Меньше проблем. И, судя по чрезмерной осторожности, он здесь впервые. Ну, когда приходишь на новое место, вполне логично сунуться в огромный супермаркет. Подумать только, еще пару месяцев назад Нил мечтал, чтобы с миром что-то случилось, и можно было безнаказанно пошариться по таким местам. Халява, сэр. В общем-то, она потом и пришла. Едва слышное жужжание, и гость (мысленно Нил называл его именно гостем, так как привык считать район своим, что было логично для последнего живого во всем этом районе) спустился на самую широкую и устойчивую на вид полку в центре. Кажется, у него тоже есть бинокль, но на порядок круче, громоздкий и, скорее всего, армейский. И что это за веревка? Трос для каскадеров? Альпинистское снаряжение? Однако эти мысли вылетели, когда гость перескочил на следующий продуктовый шкаф, на третий, и как-то мимоходом прихватил гребаную банку ананасов, кинув в свой рюкзак – до сих пор пустой и потому не особо заметный. – Эй! – не выдержав, Нил вскочил на ноги, попадая под свет. – Это мое! Гость вздрогнул и неловко соскользнул с края полки, с негромким «ха?» ухнув вниз. Веревка со скрипом натянулась, и Нил вздрогнул, решив, что она вот-вот лопнет. Спотыкаясь, он побежал к своей невольной жертве. Только еще не хватало, чтобы второй живой человек района сдох из-за ляпа первого. И он не сдох. Более того, он тихо матерился, зависнув в паре метров над полом на страховочном поясе. Кажется, это ему совсем не понравилось, и сейчас он параноически целился из беретты во все углы, будто ожидая, что со всех углов прибежит толпа голодных ходячих. Когда Нил осторожно выглянул из-за угла, прицел остановился на нем. Наступило недолгое молчание. Лишь с улицы доносился ворчащий гул. – Дурацкая у тебя футболка, – наконец растерянно пробормотал гость. – Угу. Повисев еще пару секунд, гость устроился в воздухе поудобнее и ухватился за трос, поворачиваясь и осматриваясь. – Здесь точно никого нет? – Нет. – Прям точно? – Ну, я же здесь. Гость пошарил по поясу и опустился на пол. Нил с почти детской завистью рассмотрел устройство – кажется, оно с таким же успехом может и поднимать вверх. Невероятно крутая штука, особенно если она закреплена под потолком огромного гипермаркета. Тем временем, не обращая на парня внимания, гость проходился мимо полок и бросал в рюкзак все, что находил съедобным. Некоторое время Нил оторопело наблюдал за ним, а после вспомнил, что гость буквально обирает хозяина. – Эй! Честно говоря, он был в растерянности. Его борьба за территорию ограничивалась опытом с сиреной на крыше. – Что? – рассеянно отозвался тот, успев уйти к соседнему стенду. – Это не твое. – Почему? – это прозвучало с искренним любопытством. – Потому что мое. И вообще, ты откуда? И как тебя зовут? Ты здесь обосновался, или идешь мимо? Гость молча направился к нему, жуя на ходу мармеладных мишек – только что подобрал упавшую под полку упаковку. Его рюкзак раздулся от консерв, и где-то там, на дне, сиротливо валялись ананасы. Наверное, с этим следовало как-то разобраться, но Нил не знал, как. Вообще чудо, что он ухитрился выжить последним в этом районе. Стараясь выглядеть грозно – с пистолетом и мачете даже почти получалось – Нил все же запнулся, заметив состояние гостя. А, точнее, состояние это не отличалось благополучием. Гость прихрамывал на правую ногу – та по колено была замотана медицинскими банданами. Кожа бледновата, а ярко-голубые глаза, увиденные только сейчас, едва заметно помутнели. Однако настроение гостя будто не замечало его состояния. Он широко улыбался Нилу и, подойдя почти вплотную, отсалютовал. – «Скорпионс». – …Что? – Я дико фанател от «Скорпионс» год назад. – И? – Нил заткнулся, когда гость плавно и совершенно естественно его поцеловал. «Ну и какого хрена он это делает?» С ухмылкой гость отпрянул от него, точнее – от его размашистого удара кулаком. – Ты сам надел эту тупую футболку, – он вернулся к мишкам и, пожалуй, с сожалением, продолжил: – Я бы поболтал с тобой еще, но мне надо торопиться. Щелкнув чем-то на поясе, он плавно уплыл вверх. Возможно, для эпичности он должен был исчезнуть мгновенно, но что есть, то есть. Все еще сжимая кулаки, Нил наблюдал за ним. – Банку верни! – он опомнился, когда гость (который даже не представился), почти вылез через окно. – Я первый ее заметил! – Уверен? Трос с шорохом пропал, и за окном в последний раз мелькнула тень гостя. Что это было? Вот так прийти, вломиться, фактически обокрасть, а потом… Стоп. Стоп. Нил прижал пальцы к губам. Что он сделал?* * *
Во второй – и последний – раз они столкнулись в аптеке. Ровно за пять секунд до этого Нил, опершись о край столика, где раньше были какие-то диабетические конфеты, уныло смотрел в витрину. Рано или поздно этот день должен был наступить. Нил надавил на щеки и потянул их вниз, корча рожу отражению. То с готовностью показало желтоватый белок. – О, тупая футболка. С грохотом из склада напротив входной двери вылез недавний – всего-то три дня – знакомый. Он был налегке, из чего следовал вывод, что то, что он хотел найти, так и не нашлось. Нил не испытывал к нему сочувствие из-за этого. Впрочем, сочувствие можно было испытать по другой причине. Три дня назад гость выглядел просто туристом на курорте, если сравнивать с явно хреновым видом сейчас. И все та же лыба. На мгновение это разозлило парня. – А я по тебе почти соскучился. Может, повторим? Хотя нет, тогда это было еще нормально, а вот теперь для тебя действительно мерзк… – он умолк, когда Нил повернулся. – Оу. Нил кивнул и открыл шкафчик рядом с кассой. Можно подумать, на десятый раз там магией появится что-нибудь жаропонижающее. Хоть что-нибудь. Но, кажется, эту аптеку разграбили давно, оставив совсем бесполезные штуки. Гость хотел было что-то сказать, но осекся. Его улыбку будто смыло водой. – Погоди. Это же не из-за того, что я… – Не. Сам виноват, – Нил продемонстрировал неумело завязанную бинтом руку. – Шел домой, ну и вот. – Оу. Молчание. Довольно неловкое, как и в тот раз. Кажется, все их общение останется кучкой коротких фраз. В общем-то, это нормально для последних живых людей в этом месте. Они уже отговорили все свои фразы. – Теперь мы в одной лодке, хах? – с едва заметным усилием гость вновь улыбнулся. – Тут, в принципе, почти ничего не надо. Просто переждать. А потом будет хотеться спать все чаще и чаще. Тебя же буквально поцарапали, так что все произойдет медленно, – словно в подтверждение своих слов он зевнул. – И, конечно, херово. Тут нужно обезболивающее, или хотя бы аспирин, чтобы сбить жар. Нил наблюдал за болтающим гостем и неслышно стонал. Как болит голова. Как болят глаза. Как этот чудак вообще может ходить и говорить, если его срок подойдет к концу через день-два. Как это все бессмысленно и тупо. – И я кое-что принес. Нил моргнул, пытаясь вернуть фокусацию и рассмотреть то, что протянул ему… – Курт. Кстати, меня так зовут. Нил тяжело плюхнулся на пол, садясь у стены. Гость, то есть Курт, устроился рядом. – У тебя есть открывашка? – Ага, – Нил кивнул и недоуменно уставился на банку консервированных ананасов. – Вау. Но ты же ее себе забрал? Курт наблюдал, как тот вскрывает жестяной верх банки. – У меня не было открывашки. Точнее, она сломалась. Какой облом, да? Тем не менее, первое кольцо утащил он. Бок о бок они продолжали сидеть, наблюдая за неуклюжими прогулками «людей» за толстой витриной аптеки. – На тебе больше нет тупой футболки. – Ее порвали, в тот же день. – Оу. А она мне нравилась. – Это был очень плохой повод. – Не беспокойся. Делать так же сейчас было бы слишком мерзко. Чуешь, как от меня пахнет? – …Да не особо-то мерзко. Но все равно, лучше не надо. Кстати, ты так и не сказал, откуда ты. – С другого конца города. У нас была группа. Больше группы нет. Кажется, я серьезно ступил в кое-какой момент. Зато это было забавно. Знаешь, все так жутко, все так тупо, но забавно, если думать об этом сейчас. – А я здесь всегда был. Скучно, когда нет больше никого. И... Эй, можешь представить, что на мне опять та тупая тряпка. Один раз. Обещаю, я не скажу, что это было мерзко.