Princess and cocaine

В замке больше нет златовласой румяной принцессы, тщательно охраняемой скрягой-драконом от неудачника-принца, которому всё время улыбается удача. Златовласая принцесса скрывается за витринами универмагов, увлекаемая в самые дебри яркими картинками анорексичных идеалов и лёгких клубных битов из вакуумных наушников. Розовеньких. Принц слишком понадеялся на свою удачу, становясь завсегдатаем игровых кварталов. Удаче, видимо, не полюбилось столь панибратское к себе отношение, иначе, почему семья королевича по миру пошла, проигравшись. Замок... А что замок? Замок давненько уже готовят под снос. Дракона только больше никто не видел. Поговаривают, на югах ошивается да приторговывает всё чем-то. Золота много не бывает ведь, да? Король с королевой вздыхают. Вестей от доченьки столь любимой и разбалованной нет. Не звонит, не пишет, на звонки не отвечает. «Абонент вне зоны действия сети, оставьте своё сообщение...» И королева оставляет. Просит златовласую, шальную и загульную вернуться в стены родные да образование, хотя бы школьное одиннадцатиклассное, получить до конца. А после вздыхает. Вытирает накатившиеся на глаза слёзы белоснежным платочком, боясь, что на этот раз переиграет: руки дрожат слишком сильно, хотя муженек с годами слабоумен стал, слеповат. А ресницы у королевы длинные, чёрные-чёрные, очи по-королевски голубые скрывающие. Тушь от «Max Factor» великолепна и водоотталкиваема. Король недоверчиво смотрит на жену столь любимую, рукой мысленно машет — а будь, что будет — и уходит из зала тронного, выключая плазменную панель с очередной передачей Малахова. Королю веселей и спокойней в покоях служанки из стран дальневосточных приехавшей, а королева... Королева наверняка уже на полпути к мальчику молодому из конюшен, точнее из автомастерской, ну той, которая в десяти минутах езды. Принц горько чахнет над рюмкой водки, уже даже сам не понимая, что он там мямлит учтиво улыбающемуся бармену, и просит ещё одну «по пятьдесят», залпом выпивая огненную воду. А где-то немного южнее, над бутылкой некачественного виски чахнет дракон, Самуил Вениаминович, если по паспорту. Делает смачный глоток из горла бутылки и вбивает несколько заученных цифр пин-кода в сенсорное окошко банкомата, после чего со вздохом всей свой неописуемой боли, снимает определённую сумму с пятью нулями. Мёртвых президентов. «Жадность не жадность, а из страны валить нужно», — проносится поспешная и разумная мысль в голове огнедышащего. Не стоило всё-таки кутить на очередной тысячелетний юбилей в приветливо открытом дворце премьер-министра, а ещё не стоило было поджигать к чертям тот самый дворец, перебрав с той таблеточной дрянью, предлагаемой сомнительным пацанёнком. «Валить надо, да поскорее». Принцесса только одна счастлива. Вдыхает через свёрнутую купюру пару белоснежно правильных дорожек и, резко разворачиваясь на полуторадюймовых каблуках, спешит в объятия одноразового-на-ночь-принца. Она счастлива. Наверное.