***
Не могу забыть тот день, когда принял предложение, от которого было невозможно отказаться. Мой фамильяр был слишком силен для меня, поэтому пророчили мне будущее обычного рядового песнопевца. И тут неожиданно мне говорят, что я нужен. Это были первые люди, которые сказали, что нуждаются во мне. Хотелось плакать, кричать во весь голос от радости… Но мешали подобной деятельности скотч и наручники. Знакомство с иллюминатами было не из приятных.***
Со словами: «Тебе это понравится», - мужик в непонятной форме забросил меня в фургон, предварительно обездвижив неизвестным мне приемом: вдарил куда-то в область поясницы, а я даже сознание не потерял. Тело просто онемело. Женщина, мой будущий начальник, поприветствовала меня на месте пинком в живот. Я боли не боюсь, но стараюсь избегать подобной терапии. А уж в то время мне казалось немыслимым участвовать в сражениях – я ведь младший сын, не получивший еще ни одного звания. Будучи не бойцовым тараканом, я не стал долго сопротивляться и без лишних «доводов» сел за стол переговоров. Первым, пожалуй, вопросом стало типичное: «А почему именно я?». Подобная привилегия, как оказалось, дарована мне была с рождения. То есть, будь я хоть трижды косым и слепым, все равно бы здесь да и оказался. Главное во мне – фамилия Шима, возраст, Ямантака и невозможность получить высокий пост в семьи. Уже что-то, как мне кажется. Цели у иллюминатов были, если признаться, дурацкими, но чем-то даже оправданными. Главное – мне обещали полную защиту и безопасность. А вот это уже было круто. Хотелось тут же пойти и сброситься с обрыва, дабы проверить. Но скорее всего тогда бы меня не спасли. А вот позже, в Академии, когда я уже начал отсылать доклады… И когда я вернулся от иллюминатов, меня всего лишь отругали со словами: «Где ты пропадал два дня? Опять небось шлялся где-нибудь!» Да, отец, твой непутевый сын неплохо побродил в этот раз, даже нашел место, где смог себя пристроить. Гордись, что ли… На следующий день Бон сообщил мне, что решил ехать в Академию Истинного Креста, а именно туда меня собирались «транспортировать» люди из организации. Повод был прекрасен, ведь я оставался «почти членом семьи». Тем же вечером меня к себе позвал отец. Удивился не только я, но и Джузо с Киндзо, а последний позже еще долго доставал меня бессмысленными вопросами и подколками. Идиот. Как будто это что-то значило для отца. «Вот, говорит, держи этот посох. Он ценен, береги его, сам знаешь, кому он раньше принадлежал, теперь же я передаю его тебе. Защищай Бона в Академии от имени семьи Шима». Опять он. Постоянно: "Бон, Бон, Бон". Как же я их ненавижу.***
Глядя на своих одноклассников, хотелось написать про каждого книгу. Рин – сын Сатаны, коему уготована смерть, но он борется на стороне добра и бла-бла-бла… Юкио – брат этого самого Рина. Самый умный, самый сильный, самый продвинутый. И при этом у него еще какие-то комплексы есть! Вот же идиотина. Шиеми – девушка, спасенная из лап демона, которая стремится со всеми подружиться. Она душевно сильна, но со стороны кажется зажатой и несчастной. Идеальная история для женской аудитории. Уже подтираю слезы платочком. Бон – это отдельная тема. Будучи с ним с рождения, готов писать про него биографию. Как мне кажется, он скоро по своей значимости и Рина обгонит, и убьет вместо него Сатану. Хотя проще им вдвоем это сделать. Великолепный тандем, не правда ли? Мне в нем не место. Конэкомару же будет играть роль умного понимающего парнишки, который всех будет мирить. Как он тогда сказал? Не быть мне арией, надо было в рыцари идти. Просчитался ты, очкарик, укротитель из меня получился намного лучше, нежели «размахиватель посохом». В главные герои Конэкомару не выбиться, зато несчастливым прошлым он не будет обделен. И конечно же Идзумо. То самое чудо, за которым я должен был следить, как и за всей Академией. Ее семья, ее воспоминания – все это сломает мозг самому настоящему историку, впрочем, как и мои поступки – мозг психологу. У нее есть некое обаяние, думаю, она бы понравилась читателям. Этакая, холодная леди с очень теплым сердцем. А я? А я, тот член команды, который станет предателем или умрет первым. Второй вариант мне совсем не нравится, уж поверьте. Странно, что Рин считал меня своим хорошим другом. Я его, честно говоря, побаивался. Он же как психанет… Мало не покажется, а иллюминатов надо было еще дождаться.***
Интересно, меня сразу рассекретят, если я уйду, или подумают, что я предатель? А ведь действительно, когда это я был на их стороне? К черту, к черту, к черту!!! Меня все достало! Все эти «ты должен», «ты не можешь», «твоя цель». Нету у меня цели, кроме как отделаться от всех вас, уйти куда-нибудь, где вы не станете мной снова командовать.***
И вот я вновь в обители иллюминатов. Здесь меня уже знают – перед поездкой в академию пару раз заскакивал. Но что-то все же изменилось с тех пор. Этого я не могу понять. Неужели эти слащавые слова о дружбе и любви сотворили со мной какую-то гадость? Ни в коем случае.***
Они пришли. Зачем? Забрать Идзумо? Убить Люцифера? Уничтожить иллюминатов и меня? Шеф сказала встретить их при полном параде, без проблем. Клетка за занавесом, в которой сидит прекрасная принцесса и ждет своих спасителей. В коридорах куча стражей, и главный босс в зале. Мне доверили такую важную роль, которая на деле оказалась второстепенной. Я должен задержать компанию до открытия врат, даже ценой своей жизни. Не нравится мне это. Я слышу их шаги, все друзья в сборе. Убив одного из безымянных слуг, они врываются в зал. Рин внял моему совету и научился убивать людей: на его катане красная человеческая кровь. Улыбаюсь. Произношу приветственную речь. Бон клянется надрать мне задницу. Снова улыбаюсь. Мечтай, уж тебе-то я не позволю наставить мне синяков. Выламывая дверь, с другой стороны вбегают Киндзо и Джузо. Не знал, что и моя семья решила принять в этом участие. Начинается перебранка – кто именно должен меня отдубасить. Я не мешаю. Нам торопиться некуда. Наконец, они решаются со мной заговорить. Их время уходит, к моей же жизни прибавляются жалкие несколько минут. Киндзо начинает ставить себя в пример, как еще одного сына без наследства. Да пошел ты знаешь куда? Тебя родители не заставляли присматривать за сверстниками, тебе они не рассказывали на ночь байки о Таки. И у тебя нет этого гребаного шрама на виске от посоха отца, когда он опять на меня разозлился и отдубасил. Рин делает шаг ко мне, пытаясь что-то спросить, я не услышал. Глупо смеюсь и отхожу к занавесу, дабы показать им, кто здесь еще есть. В зале послышались «ахи». Какие вы все дружные, но спасти вам ее не удастся. Она еще понадобится шефу. Эту клетку не сломает даже Курикара. Сражение началось. Они могли бы навалиться на меня толпой, хотя Ямантака все равно бы меня спас. Но битва имела странный вид: со мной сражался лишь Рин. Остальные наблюдали, стараясь тихо прокрасться к Идзумо. Мечтать не вредно, простите, ребята. Мой фамильяр все же приходит на помощь. Но это вдаривает по моей выносливости, и я умудрился пропустить несколько ударов от Рина. Голубое пламя испепеляет тело и душу, но, видимо черный его «побратим» защищает мой дух, а вот на руках и шее остаются раны. Я вижу, что Окумура не хочет причинить мне боль, убивать людей он научился, но никак не друзей. Даже бывших. Каким-то образом я все же умудрился пронзить посохом плечо сына Сатаны. Он хватается за него и смотрит мне в глаза. Что ты пытаешься сделать, глупый мальчишка? Не смей лезть мне в душу, даже я не пытаюсь это сделать. По моим щекам бегут слезы, причину которых я понять не в силах. Касаюсь своего лица и гляжу на влажную ладонь, а потом на Рина. Он улыбается, как последний дурак улыбается. - Идем с нами, - он протягивает мне свою руку. Мне - предателю, шпиону - протягивает руку «главный герой». Застываю на месте, в то время как в моей голове проносятся воспоминания о прошлом в Академии. Они ведь, со всей душой ко мне, а я нож в спину. Противно от самого себя. Мои размышления прерывает голос шефа в наушинике. «Твоя работа окончена», - за спиной открывается люк, в котором пропадает клетка с Идзумо. Стены помещения задрожали, с потолка посыпались камни. От нас всех хотят избавиться! Мне же обещали жизнь, как же так можно! Тьфу, что это за трусливые мысли?! Смотрю на своих бывших товарищей. Что же с вами поделать-то? Прошу Ямантаку исчезнуть, что он и делает. Сил осталось совсем немного, и я веду толпу «освободителей» к запасному ходу. Странно, но они без лишних слов доверились мне. Конэкомару о чем-то шепчется с моими братьями. Захотелось ударить его посохом по голове, но раз уж я решил их отсюда вызволить, то стоит удержаться от рукоприкладства. Шиеми лечит раны Рина какими-то настоями и листиками. Вот бы меня так Идзумо… Воспоминания о девушке заставляют меня приуныть. Я собираюсь вывести этих «идиотов» отсюда только ради нее. Наконец, мы подходим к лазу, но возле него стоят двое. Их абсолютно не волнуют падающие стены и трескающийся пол. Они пришли по мою душу - братья Чистильщики. Кричу своим, чтобы лезли в проход, и тут же толкаю в спину Рина. Он бы меня не послушал, а теперь он должен скользить вниз по мокрой земле. Обратно не выползти. Но и остальные отказываются уходить. Тут-то на меня нападает «старший» из братьев. Юкио пытается в него выстрелить, но промахивается и чудом не задевает меня самого. Ругаюсь на косого очкарика, а он извиняется. Не надо этого делать, что же вы за братья-то такие?! Толчком запихиваю в проход Конэкомару и Бона. Им-то здесь точно делать нечего. Остались мои братья, Шиеми и Юкио. Отражая атаки «младшего», умудряюсь уговорить Шиеми, и, взяв с меня обещание выжить, она исчезает в проходе. Стены продолжают рушиться. Братья взялись за «старшего», мы с Окумурой пытаемся подавить «младшего», но мало что у нас выходит. Чистильщики похожи на живые машины, которые не чувствуют боли. Но я был убежден, что их убить можно. Незаметно ставлю подножку Юкио, и он с гневными криками проваливается в лаз, выстрелив вверх. Пуля рикошетом попадает в глаз «младшему», а от того и вскрика не дождешься. Зато я услышал голос Киндзо, в котором ясно расслышал страх. Джузо был ранен и уже не мог сражаться. Добираюсь до братьев, шепчу им план. Как только они оба уйдут из комнаты, я последую за ними и обрушу лаз. Киндзо начинает препираться, но я его успокаиваю, убеждая, что все получится.***
Прошло всего-то семь лет. Мир не канул в бездну, Сатана не выбрался на свободу, а люди продолжили заниматься своими делами. Академия Истинного Креста всего неделю носила траур по падшим на поле боя. Среди сотни имен было и мое, как я узнал позже от верного информатора. В развалинах резиденции иллюминатов, которая так же перенесла пожар, нашли останки трех тел, обожженных до неузнаваемости. Логично было предположить, что это были Чистильщики и я.Откуда взялся третий труп - загадка, которую мне еще предстоит разгадать. На церемонии захоронения я не присутствовал, но реакцию друзей и родственников хотел бы увидеть. Там за меня кто-нибудь поплакал, а? На протяжении всего этого времени я скитался по миру, представляясь разными именами, ожидая слежки. Но кому нужен я? Вот именно, никому, зато теперь исполнилась моя мечта. Я независим. Сейчас я живу недалеко от Академии Истинного Креста и узнаю последние новости. Все живы, все здоровы, все экзорцисты. Только Идзумо осталась с матерью в какой-то захудалой деревушке, чтобы следить за ее здоровьем. Обидно, хотел ее увидеть, сделаю это чуть позже. На улице смог увидеть братьев Окумура. Они стали еще больше друг на друга походить теперь, когда Юкио перестал носить очки. Причина осталась для меня загадкой. Рядом с ними кружилась Шиеми. Похорошела она, однако. Теперь не носит кимоно, верно, стала экзорцистом-знахарем. По совместительству – укротителем. Бон и Конэкомару все так же ходят парой и часто навещают мою семью. Неужто обо мне разговоры ходят или просто чаи гоняют? А может раскаиваются, что не уберегли меня? Улыбаюсь, поправляя солнечные очки. Отсюда можно рассмотреть, как вся эта живая толпа в черных одеждах «тусуется» возле фонтана. Меня сейчас вряд ли можно узнать, как мне кажется. Розовые волосы давно сострижены, поэтому мою ухмылку прячут черные пряди. Ну и прежний «я» с таким спокойствием бы не попивал чай в кафешечке около площади. На руку мне села какая-то бабочка, которую я тут же, чертыхнувшись, прогнал. Инсектофобия до сих пор меня не отпустила и вряд ли когда-нибудь покинет. В этот миг я замечаю, как на меня пристально смотрит Конэкомару. Он теперь уже не выглядит, как маленький ребенок. Мой давнишний друг вытянулся, и взгляд его стал более суровым. Подзываю официантку и без лишних слов сую ей оплату, сказав, чтобы та взяла сдачу себе. Надо поскорее убраться из-под взгляда этого интеллектуала, а то ведь может догадаться. Ухожу с площади, бросив прощальный взгляд на фонтан. Экзорцисты продолжают о чем-то беседовать, Конэко же отвернулся и бормочет что-то Бону. Действительно, пора сматывать удочки. Теперь уже две пары удивленных глаз одаряют меня вниманием. Посылаю им воздушный поцелуй и исчезаю в пестроте толпы. Раздаются голоса, и уже через секунду меня преследуют пять экзорцистов. Вот же я нарвался, а ведь думал, что все так хорошо прокатит. Что-то тяжелое падает мне на спину, и вместе с этим я прокатываюсь до ближайшего ларька. - Кто это тут у нас?! – раздается насмешливый голос прямо над ухом. Рин никогда не изменится. Улыбаюсь и, перевернувшись, скидываю его со своей спины. Не ты один поднакопил силу. Но следом на меня налетает Бон, от которого я не смогу так же отмахнуться. К нему присоединяются Шиеми и Конэко. Завершают композицию братья Окумура. Они что-то говорят, Бон даже ударил меня в живот, а Конэко чуть не отдавил мне руку. Наверное, мы смешно смотримся со стороны. На глаза невольно наворачиваются слезы. - Как я вас всех ненавижу, ребята, - говорю я и вызываю взрыв смеха. Я вернулся.