Is it really weakness?

- Я к Эмме! - Перед хлопком главной двери послышался голос мальчика. Я вздрогнула, отошла от плиты и выглянула в окно. Сложив руки в карманы, у изгороди стояла высокая блондинка, а к ней, конечно же, бежал Генри. Мой Генри. Прошло уже несколько недель после того, как в городе все более-менее устаканилось. Все спокойно жили, позабыв о Пэне, о возвращении в Волшебный Лес, и всем хотелось лишь покоя и безграничных счастливых часов, которые жители Сторибрука проводили в кругу семьи или просто в компании своей пары. Возможно, они действительно забыли обо всех страшных событиях, которые происходили совсем недавно, но уж точно не я. Я помню. Я помню, как отдавала все свои силы на спасение сына; я помню смерть своей матери; я помню, как Генри сказал: "Я нашел свою настоящую маму!"; я помню, как внутри меня тогда что-то оборвалось, и это "что-то" было единственной ниточкой, счастливой ниточкой, которая сдерживала меня от всего, что я уже много раз могла бы натворить в этом городе. Я могла бы взять и убить мисс Бланшетт, злосчастную Белоснежку, отнявшую у меня жизнь, которую я могла бы прожить со своим возлюбленным. И да, еще я отчетливо помню, что сказала мне моя мать: "Любовь - это слабость." Слабость... Да, это действительно то, что я сейчас ощущаю. Я вижу, как мой мальчик берет за руку свою биологическую мать и не могу с этим ничего поделать. Н и ч е г о. Сегодня - один из сотни вечеров, когда я вновь буду ужинать одна. Я вновь выпью бокал вина, лягу в кровать, в которой меня будет мучить бессонница, доставая из недр воспоминаний всё то, что причиняет мне невозможную боль и не дает провалиться в сон. Я допиваю очередной бокал вина. Да, сегодня я немного перебрала, голова даже немного закружилась. Осторожно ступая, дабы не упасть, я продвигаюсь к лестнице на второй этаж, добираюсь до кровати и вновь безуспешно пытаюсь заснуть. Просыпаюсь я от громкого звука закрывающейся двери. - Мам, я дома! Топот ножек по лестнице, и вот в дверь моей спальни заглядывает улыбающийся Генри. - Можно? - Он указывает на свободное место на кровати, я же в ответ просто киваю, до сих пор толком не проснувшись. Сняв верхнюю одежду, мальчишка залезает на кровать, укрывается половиной одеяла и кладет голову мне на грудь. Пребывая в некотором замешательстве, я треплю его волосы и спрашиваю: - Что так рано, непоседа? - Я соскучился, - тут он поднимает лицо к моему и улыбается, так искренне и чисто, что моё сердце невольно сжимается. - Я тоже, малыш, я тоже... Так мы лежим так где-то час, и я впадаю в легкую дрёму. Голос мальчика скоро вновь будит меня: - Мам? - Да? - Я очень сильно люблю тебя, ты же знаешь? - Конечно же, знаю, - бессовестно лгу я, потому что никогда не была уверена в его чувствах, - я тоже тебя люблю. И тут я поняла, что любовь никогда не делала меня слабой. Возможно, я это понимала и раньше, но не хотела признаться себе. Весь тот страх, всю ту боль, всю ярость, всю ненависть к Белоснежке я пыталась пережить благодаря любви к Дэниелу, но потом, когда я взяла на руки маленького, крошечного Генри, когда он сжал своей ручкой мой указательный палец, тогда я поняла, что теперь он - вся моя жизнь, тогда я стала той сильной женщиной, способной преодолеть любые преграды. Той, которой я и являюсь сейчас.