От заката, до рассвета Вместе где-то в объятиях сна. А с разбега открывая глаза, Я просыпаюсь одна.
Мы стояли на мосту. Парк почти опустел, и вечер медленно вступал в свои владения. Ветер усиливался, и он накинул мне на плечи свой пиджак, тихо отдав приказ, чтобы я не смела мерзнуть. С ним не замерзнешь – согревает одним своим присутствием. Он увлеченно мне что-то рассказывает, а я с интересом вслушиваюсь в его слова, в его приятный, бархатистый голос. Это был лучший вечер. Я стояла бы с ним на этом мосту всегда, слушая его и наблюдая, как бежит под нами узкая речка, и уходить отсюда не хотелось... Автобус встряхнуло на небольшой кочке, и я резко распахнула глаза, просыпаясь и замечая, что Флорана рядом уже нет, и это снова всего лишь чудесный сон. На соседнем кресле - только сладко спящая Мелисса. Глубокая ночь, никакого парка. Снова новый тур, снова из города в город. Все уже спали – привыкли проводить ночь в автобусе. Казалось, могли заснуть и сидя, и стоя. И только на первых двух сидениях все еще не прекращалось веселье. Там он. Флоран всегда садился рядом с Микеланджело. Эти двое все еще не спали, шептались о чем-то, и, судя по тому, что был слышен брызг воды, итальянская ругань и заливистый хохот француза, то Микеле все же пролил на себя колу. И так при каждом нашем переезде. Лучшие друзья всегда вместе.Завтра, как вчера – Завтрак и дела Волной распугают эти сны.
С самого утра, позавтракав на скорую руку, все уже собрались на репетиции. Даже от них мы жутко все уставали, а по вечерам снова и снова отыгрывали мюзикл перед большой публикой. Все слова уже напрочь засели в голове. Кажется, скоро мы будем говорить фразочками из «Моцарта» и в повседневном общении. Я сидела в гримерной во время короткого антракта и все думала, почему мы редко с ним общаемся. Он вечно отводит взгляд, стоит мне только взглянуть на него, иногда обходит стороной и будто даже не замечает. А порой, наоборот, находится так близко и одновременно так далеко. А я все боюсь заговорить, признаться. Вдруг он посчитает меня дурочкой, пропустит мимо ушей? Я такая тихоня в нашей шумной компании, а уж с ним наедине боюсь совсем потерять дар речи. Как же я хочу общаться с ним также часто, также открыто и просто, как они общаются с Микеле! Услышав последний короткий звонок, который говорил о завершении антракта, я вышла из гримерной и направилась в сторону сцены по слишком узким коридорам. Кто только проектировал это здание? Здесь же совсем не пройти в таком пышном платье! И Флоран, торопившийся успеть к своему выходу, вновь споткнулся, наступив на его подолы. Несчастное платье с бабочками. У француза с ним явно недопонимания. Еле удержавшись на ногах и ухватив меня за талию на всякий пожарный, Флоран проскочил вперед. - Извини, я случайно, - сказал он, убегая прямо по коридору, а я не успела ничего ответить. А у сцены, он уже снова был с Микеле, который страшно над ним смеялся, и, даже выходя на сцену, еле сдерживал себя. Интересно, в чем Флоран опять так сильно накосячил? Ему-то было явно не смешно. Думаю, это может стать поводом начать незамысловатый разговор. - Над чем он так гогочет? – робко спросила я, с улыбкой на лице подходя к Флорану. - Ничего, просто мой друг – идиот, - нахмурился француз и, надув губы, наблюдал за Микеле из-за кулис, чуть ли не прожигая взглядом. - Ты что-то сделал? - Ничего, - также хмуро отозвался он, наблюдая, как Микеле закончив исполнение «Place Je Passe», направляется к нам, не скрывая широченной улыбки. А когда итальянец уже стоял напротив, то он начал переводить беглый взгляд с меня на Флорана, после чего снова расхохотался и потащил Мота в сторону. - Фло, на пять минут, - попросил Локонте. - Пять? Мне на сцену пора! - Секунд, - поправил итальянец свою фразу, медленно провожая француза и что-то нашептывая ему на ухо. Вот же, Микеле не отходит от него, будто влюбился. Вот и поговорили с Флораном. Хотя разговор еще с самого начала не хотел завязываться, так что не многое потеряла. А после репетиций они сбежали раньше всех, а в гостиницу все равно вернулись поздно. Кажется, у этих двух, правда, нечто большее, чем просто дружба. Он снова был рядом. Мы сидели на крыше высоко здания, откуда открывался чудесный вид на город и на ночное звездное небо. Сидели мы молча, и это молчание ни чуть не напрягало. Он курил, не сводя глаз с темного неба, выпуская клубами сигаретный дым, а я сидела рядом, чуть морщась от неприятного запаха, опустив голову ему на плечо. Но это пагубная привычка совсем не смущала, меня всегда все в нем устраивало. И сейчас было легко и спокойно рядом с ним. Было чуть холодно от ночного морозного ветра, а в воздухе витал приятный аромат, перебивавший запах его сигарет… Я уже проснулась, но глаз не открыла. Только через несколько минут, когда поняла, что этот приятный запах прямо в моем гостиничном номере. На прикроватной тумбочке стояла ароматная свеча, которая распространяла по комнате запах лесных ягод, рядом стояла ваза с большим букетом белых лилий, а к вазе был прилеплен стикер со знакомым почерком: «С любовью. Флоран».***
- Ну же? Ей понравилось? - спросил итальянец, наводя себе сценический грим перед зеркалом и поглядывая на отражение мечтательного француза. Флоран сидел за его спиной и, счастливо улыбаясь, перебирал струны своей гитары. - Да, очень, - отозвался он на его вопрос. – Сегодня мы вместе пойдем в кафе, что напротив нашей гостиницы, помнишь? И… Спасибо, что подсказал мне со свечей и взломал замок в ее номере, - усмехнулся француз, вспоминая их ночные похождения. - Да что бы ты делал без меня? – гордо улыбнулся итальянец, отворачиваясь от зеркала и, глядя на друга, продолжил. – Так бы и топтался по ее платью, ловелас недоделанный, - усмехнулся он, выходя из гримерки. Флоран лишь покачал головой в ответ на его слова, продолжая играть какую-то простую мелодию и глупо улыбаться. Главное - не проболтаться на свидании, что в этом сюрпризе замешан Микеле, а то вся романтика исчезнет. Наконец-то, чудесные сны стали не менее чудесной реальностью.