Пойманный Стриж

Мир в одно мгновение встал с ног на голову и теперь его низом было бездонное небо, а верхом - потолок городской брусчатки. Что? Как это могло произойти? Ещё минуту назад Леви точно и безукоризненно двигался по задуманному маршруту, преодолевая в своих лёгких прыжках и перелётах огромные расстояния между улицами и домами. Но вот что-то щёлкнуло в приводе и соскочило, взвизгнул трос, быстро разрезая воздух... И теперь Леви висит вниз головой, запутавшись ногой в собственном приводе. Голова гудела от сильного удара затылком о стену. Откуда-то издалека раздавались приглушённые выстрелы пушек, раскатываясь ленивым громом в ушах. Широко распахнутые пустые глаза уставились в одну точку, стараясь собрать воедино картинку внешнего мира и восстановить мало-мальски работу вестибулярного аппарата. По счастью, с этим у капрала всё было хорошо, потому он и мог переносить такие бешеные перегрузки в полётах и держать равновесие. Трос, обвившийся вокруг ноги жёсткой лианой, впивался в кожу аж до крови, отчего на белой ткани не спеша расцветала алая роза кровавого пятна. Губы вдруг изогнулись в горькой усмешке, немного исказив привычное холодное лицо. - Я работаю один... - сказал он с нотой самоиронии в пустоту перед собой. Минутами ранее он приказал отряду двигаться в одном направлении, а сам пошёл в одиночку чуть другим маршрутом. И никто вроде и не был против, потому что никто не мог усомниться в его мастерстве, подписанным годами сражений и сотнями легко убитых им гигантов. Задача была самой обычной... Но Леви висит вниз головой. Может то случайная поломка привода, может мельчайшая ошибка в телодвижениях, во что верится с большим сомнением. Однако от ошибок никто не застрахован, в общем и целом все оказываются равными перед лицом смерти. Диафрагма мелко трепетала от нервных тихих смешков, рваными придыхами вырываясь с передёрнутых губ. Глупо как-то всё получилось. Погибать не хочется никому, а если и стоит выбор, как умереть, почему-то всегда мечтаешь о страшной битве, в которой твои клинки будут чинить свою расправу до последней секунды. Будь ты хоть зелёный юнец с молоком на губах, хоть вояка со стажем, всё равно хочешь чувствовать себя нужным. Но судьбу не обманешь... В его руках были крепко-накрепко сжаты два клинка. Старый намертво вбитый рефлекс заставлял никогда не разжимать пальцев, даже в самый тяжёлый момент, чтобы в разгар боя не остаться безоружным. Наверное, он не разожмёт пальцев даже тогда, когда душа птичкой выпорхнет из его тела и на крыльях свободы он последний раз устремится в небо. Кажется, что мечи и есть крылья, крылья маленького прыткого стрижа с острыми перьями, со свистом секущими воздух надвое. Первым из желаний было обрубить трос, на котором он и повис. И он бы сделал это, если бы ему в таком случае не пришлось бы падать десять метров вниз до вымощенной серым пыльным камнем дороги. Самым противным в этой ситуации был тот факт, что сам себе Леви вряд ли смог бы помочь. Остаётся лишь ждать от смеющейся до колик в животе судьбы хоть каких-то новостей. Теперь решение этой щекотливой проблемы - только дело времени. Однако, что покажет время? Люди ли найдут его раньше, или может быть... Капрал размахнулся руками и придал себя лёгкому движению, чтобы оглядеться. Это было весьма болезненно, но он готов был потерпеть эту боль, чтобы видеть обстановку на своей улице хоть немного. Вокруг никого: ни людей, ни гигантов. Второй пункт безусловно его порадовал, однако долго ли ещё будет продолжаться такое одиночество? Нет... - Нет. Земля дрогнула. А потом ещё раз. С каждой секундой сотрясения становились громче и сильнее. Дрожь прокатывалась по стенам и импульсом бежала по тросу к затёкшей ноге, отдаваясь в ней лёгким покалыванием миллионов маленьких иголочек. Затем этот колющий всплеск по нервам бежал вниз и захлёстывал сердце. Леви немного забеспокоился и завертел головой, чтобы понять, с какой стороны к нему приближается гигант. Голова тяжелела от приливающей крови. Он качнулся и попытался схватить себя за колени, чтобы подтянуться. Но это движение только пронзило его новой острой болью в ноге. Он оскалился и снова бессильно повис, покачиваясь из стороны в сторону и медленно поворачиваясь в воздухе вокруг своей оси. Сбитый стриж, что упал однажды на землю, не сможет взлететь сам? Да, да, он сам себе в этот момент напомнил подстреленную охотником птицу, которую держат за лапы вниз головой. Крылья зелёной формы Легиона Разведки бессильно свисают и тянутся к земле. Лицо постепенно наливается пунцовой краской, хотя он старается держать голову хоть чуть-чуть повыше. Перед глазами медленно плывёт панорама позабытого людьми города. Колоссальные и величественные стены, защищавшие человечество, дома, высокие башни колоколен, на одной из которых он так многозначительно повис... Леви закрыл глаза, чтобы отстраниться от действительности окружающего мира и чтобы ничто не мешало ему думать. Он разомкнул свои уставшие веки только тогда, когда услышал совсем поблизости низкий утробный рык. Гигант был уже где-то тут, за домами. Закатное рыжее солнце дотянулось своими лучами до монстра и отбросило его тень на другую стену. Капрал замер, уставившись непримиримо серьёзным взглядом в ту сторону. Лишь немного его покачивало из-за лёгкого ветра и возможно чуть-чуть из-за дрожи, дрожи не той, что вызвана тяжёлыми шагами огромного хищника, а той мелкой дрожи, исходящей откуда-то из живота. Стальные крылья мечей еле заметно трепетали, поблёскивая острыми кромками в свете солнца. Из-за угла высунулась клыкастая морда. До боли, в трижды проклятой пленённой ноге, знакомая клыкастая морда с неповторимо сломанной формой челюстей, в которой Леви без труда смог различить своего рядового Эрена, за которым он должен был присматривать. Его даже посетила на мгновение радость и торжество облегчения, но в следующую секунду он снова напрягся, как натянутая до предела звонкая тетива лука. - "А вспомнит ли он,- пронеслось в голове невозмутимого лишь на вид капрала, - А ЧТО он вспомнит?"... Вспоминать было что. Например, жёсткие побои на суде. Леви был своего рода дрессировщиком, который почему-то вместо тигров и львов заставлял прыгать через огненное кольцо других людей. Причём заставлял он так, что потом эти самые люди, которые ранее мнили себя тиграми, вдруг превращались в послушных котят, готовых и чай принести, и в бой с ним пойти без вопросов, лишь бы им ещё раз не зарядили кнутом промеж глаз. Он прекрасно знал, что человек человеку волк. И если уж ты занимаешь пост вожака стаи, то будь добр время от времени показывать на что способен, а то сожрут. Сожрут... Как же. Только вот что делать, когда твой кот вдруг вырос в донельзя большую зверюгу, а кнута на всякий случай-то под рукой и не оказалось? Огромный Эрен двигался прямо на него, сверкая своими ярко-зелёными абсолютно звериными глазами. Из всех гигантов, как ни странно, будучи изначально человеком, он имел самый звероподобный вид. Да он и человеком то, как зверёныш какой, вечно на кого-то лает, а то и бросается, разве что не кусает за ногу. Вот, пожалуй, и было единственное логичное объяснение такой вытянутой морде, заострённым ушам и огромным голодным глазам. Он не замедлял шага. Капрал нахмурился и сжал крепче клинки, что было совсем почти бесполезно, потому как уязвимое место находилось вне досягаемости... Если конечно Эрен сам услужливо не подставит ему шею. На, мол, хозяин, бей. Но кажется он совсем не собирался этого делать. - "Что, неужели на ходу сцапает?" Гигант остановился в самый последний момент, причём очень резко и странно, даже немного взрыкнув от удивления, увидав у себя почти перед самыми глазами висящего вверх ногами человека, который выставил вперёд два меча, почти уткнувшись ими в кончик длинного носа, подобно тореадору, целящему в лоб быка. В итоге стало понятно, что до последней секунды Эрен не замечал Леви вообще. И он совсем даже не собирался никого есть. Хотя, вот это пока неизвестно... Возможно, сегодня кнут по какой-то нелепой случайности оказался в зубах тигра, а не в руках укротителя. Эрен сам по себе стихиен и непредсказуем, не говоря уже о его титанской форме, которую он до сих пор мог контролировать через раз и то с большим натягом. Леви был в состоянии утихомирить мальчишку, тот уважал его и наверно даже боялся, как и большинство однажды укрощённых им строптивых людей. И даже у ловкого гиганта Эрена не было шансов против его смертоносных элегантных движений, которые тот с щедрой злостью дарил шеям своих врагов, вскрывая их как подарки на Новый Год. Однако сейчас Леви висит вниз головой, подвешенный за собственный привод, и не имеет возможности замахнуться и поставить всё на свои места. Титан же явно проявлял к висящему интерес, трогая его волосы своим горячим дыханием, однако держась на таком расстоянии, чтобы до него нельзя было достать мечами. Начиналось самое интересное. Нельзя показать зверю свой страх. Вообще нельзя показывать страх, иначе никто тебя не послушает. Поэтому капрал почти всегда хранил одно и то же холодное и равнодушное ко всему происходящему лицо, лишь с той самой целью, чтобы доказать самому себе, что страха нет. Леви был необходим солдатам, он был всегда рядом, он оставался из года в год, ведь в него верили... Но его тяжкая работа заставляла каждый день видеть неизбежные смерти своих бойцов, они пулями проходили навылет сквозь его сердце, однако почти не оставляли следов. Жизнь научила его абстрагироваться от всего на свете, в том числе от собственных эмоций. Потому что кто может изо дня в день глядеть на страдания и ужас своих товарищей и не слететь с катушек? Не поймёт тот, кто не терял на этой войне, кто не увидел танец смерти в человеческих глазах, у кого на руках, из покрытых чужой кровью ладоней, никто не уходил на тот свет... Никаких слёз вам во всю жизнь не хватит, чтобы выплакать то, что переживает этот человек за день. Эмоции моментально сломают его, сомнут, как зубы гигантов разорвут его миниатютное тело, если он поддастся им хоть на минуту. Скрыть страх в своих глазах, когда ты беззащитен? А ведь непросто. Клинки в выставленных вперёд руках немного дрожали, но по-прежнему холодные глаза вцепились зрачками во вполне осмысленный взгляд Эрена, установив контакт. - Эрен. И пусть он только попробует не вспомнить своего капрала, которому он жизнью обязан. Вот какой посыл был в этих сильных глазах, пока глубоко в груди свирепствовала всё же разыгравшаяся буря страхов и сомнений. Он медленно опустил руки, чтобы не выглядеть черезчур агрессивно, его взгляд был достаточно острым оружием для этого боя. Леви даже позволил морде титана подступить чуть ближе, чтобы тот мог спокойно обнюхать его, однако глаз не отводил. - Эрен. Сними меня отсюда, - приказал он непринуждённо, как обычно, однако едва перебаривая дрожь в голосе. Леви из последних сил верил в себя и свои возможности, как только мог. Ему казалось, он, натянув уздечку тугих нервов до предела, сам собой же привязан к столбу и так жёстко избивает себя ногами, стараясь заставить повиноваться себе же и ни за что на свете не бояться. Затем он перестал себя бить и упал на колени, слёзно умоляя себя отбросить подальше всякий здравый смысл и положиться на своё безотказное чутьё, которое говорило, что всё будет хорошо. Вечно оскаленный рот гиганта с прямыми острыми зубами не выражал ровно ничего, хотя в его глазах, казалось, было полное понимание сути ситуации. И он тоже не отводил взгляда от лица Леви. Но потом их противостояние вдруг закончилось, когда большие зрачки ушли мимо, стремительно сузившись, а из горла поднялся звериный угрожающий рык. Пасть неровных челюстей резко распахнулась перед ним, обдав кожу влажным жаром. И всё произошло так быстро, что висящий не успел даже вскинуть руки, выставляя мечи для самозащиты. Капрал Леви ошибся, его интуиция подвела, и эта ошибка, которую он допустил ещё на суде, будет стоить ему жизни... Зубы громко щёлкнули, зверь мотнул головой в сторону, и абордажный крючок, вырывая мелкие камушки, вылетел из стены башни, освобождая трос, свистнувший в воздухе. Эрен развернулся и ринулся в ту сторону, откуда он пришел, попутно расталкивая встречающихся гигантов, которые пытались напасть на него или просто проходили мимо в поисках людей. Он обернулся через плечо, за ним гнались, однако мощные ноги несли его куда быстрее. Тем временем Леви задыхался. Его так сильно придавило языком к ребристому нёбу, что его грудь еле-еле могла втянуть горячий воздух в пасти гиганта. Он не мог не то чтобы вонзить куда-нибудь меч, а хотя бы немного пошевелиться. Перед глазами мерцали белые узоры головокружения от удушья и резкой смены положения. Кровь наконец отхлынула от головы и устремилась к ногам, дав некоторое облегчение, однако конечности были ватные. - "Да я же тебя, собака, изнутри сгрызу, если проглотить удумаешь... - только и мелькало в его голове. - На всё плюну и сгрызу... Без ножа и вилки." Да, Леви был из тех, кому не чужда некоторая педантичность и излишняя аккуратность. Ему под стать и выпить чая из белой маленькой чашечки с золотой каймой, и ноготки привести в порядок перед выходом в бой, и за стрижкой следить, чтобы волосок к волоску лежал, однако таким он был, наверно, только внутри стен, в городе, когда ему приходилось выходить в высший свет. Тот же самый человек мог терпеть все лишения походной жизни вместе со своими солдатами наравне, не боясь замарать рук чужой кровью, если это требовалось. Он показывал им изо дня в день, что он той же крови, что и они, дышит тем же воздухом и ест то же самое. Он боец, в своё время юный, намотавший бессчётное количество кругов вокруг кадетского корпуса. Он лидер, всякий раз проходящий через боль и трудность в тот момент, когда в течение секунды вынужден искать выбор между двух одинаковых зол, и пожать их жестокие плоды. Он защитник, суровый старший брат всем тем, кто потерял свою семью или вынужден быть далеко от родных... И теперь... Что будет без него? Он уже готов был сойти с ума от жары и нехватки воздуха. Но вдруг ему резко стало просторно и холодно. На грудь больше ничего не давило. Капрал жадно вдохнул, глубже затягивая в себя свежий воздух. Во всём теле ощущалось приятное ползущее чувство, как будто по его жилам, извиваясь, ползли змеи. А потом последовало лёгкое падение вниз. Свет ударил через закрытые веки. Он плавно скатился из приоткрытых челюстей гиганта, ложась спиной на холодную крышу какого-то дома. Мечи, всё так же крепко сжатые в руках, звякнули о черепицу. Казалось, прошла целая вечность прежде чем он прекратил глубоко дышать, как рыба, выброшенная на берег, хватая воздух губами, и попытался открыть глаза, протерев их тыльной стороной ладони. Избавив ресницы от слюны, он посмотрел вверх, желая уставиться в небо, но уперевшись взглядом снова в глаза Эрена, который принёс его сюда. Он как будто бы проверял, всё ли с Леви хорошо, а затем приблизился, шмыгнул пару раз носом и облизнул его длинным тонким языком с головы до ног, по-новой обслюнявив лицо. Леви зажмурился, нахмурив тонкие брови, и брезгливо отплевался, а потом стал отмахиваться от него ослабевшей дрожащей рукой. - Да пошёл ты, грёбаное животное... Думаешь я прощу тебе это? Он вновь открыл глаза, но того рядом уже не было. Его тяжёлые шаги быстро отдалялись, повествуя о том, что Эрен нашёл себе новое занятие и скорее всего уже через несколько секунд округу наполнит его победный рёв, который он испустит из себя, стоя над очередным поверженным гигантом. Ну конечно... Всё верно. У Эрена не было времени и средств объяснять. Он просто побыстрее дал дёру до безопасного места около внутренней стены, а теперь возвращался, чтобы разобраться со своим преследователем, от которого он и уносил Леви пару минут назад. Из груди снова начали толчками выходить нервные смешки, содрагая плечи и невольно оттягивая уголки губ к ушам. А интуиция-то не подвела! Затем капрал стал ощупывать себя, как будто проверяя на месте ли его руки и ноги. Если честно, правой ноги он не ощущал, а потому нашёл в себе силы, чтобы сесть и увидеть, что она до сих пор крепко обвита тросом. Освобождая свою конечность из пут, он совершенно не замечал застывшего рядом Эрвина, который смотрел на всё это ровно с того момента, как Эрен в зубах принёс сюда капрала. Леви заметил его не сразу, но потом отреагировал, не поднимая глаз. - Эрвин, ха-ха... - говорил он, в кое-то веки не маскируя дрожь, хотя не переставая оправдываться. - Дрожу. Что-то мне холодно. Смотри, я промок... - Капрал? Леви, с вами всё в порядке? - спросил командир, присев рядом с ним на одно колено и помогая его непослушным пальцам избавить себя от троса. - Я-то? Я в порядке, только вот самолично придушу засранца, когда он станет ростом пониже. Но сначала, - он снова рухнул спиной на крышу, уставившись в небо, - сначала я отдохну... Ты ведь всё видел, да? - Всё, с тех пор, как увидел трос, свисающий у подбородка Эрена. - Отлично. Ты ничего не видел. Ни плоского юмора этого выродка, ни меня в его слюнях. Выродка, до чертей преданного мне, - Леви смотрел в небо, умиротворённо распластавшись по крыше, а в его самых счастливых за последние несколько лет глазах отражались маленькие птицы, кружащие где-то там, в вышине. - Если б ты знал, командир, как здорово на самом деле жить... Он лежал лицом вверх, раскинув крылья рук в стороны и прилипнув мокрой одеждой и волосами к неровной крыше. Над ним в глубине синего неба кружились стрижи, живущие в гнёздах, что они слепили из глины прямо на стене Роза. В ушах стоял их пронзительный крик, смешиваясь с гулом пушек и падающих под натиском гигантов зданий, а саблевидные крылья удивительных птиц с лёгким свистом разрезали воздух, когда эти маленькие хрупкие существа пикировали вниз на скорости более ста двадцати километров в час.