Sweet sixteen

Шестнадцатый день рождения должен быть особенным. Все друзья Питера устраивают помпезные вечеринки, напиваются до помутнения рассудка и трахаются со своими одноклассницами. Но об этом ли мечтал парень, которому сегодня стукнуло шестнадцать? Вовсе нет. Всё это он с радостью променял бы на праздничный ужин в кругу семьи. Но вот уже в десятый раз парень отпразднует это событие в обществе себя и своей сестры. Мать опять напьётся и не будет в состоянии связать двух слов, не то что помочь испечь Марии пирог. Отец вечно на работе. С утра и до поздней ночи. Хотя, зачем врать? Он вообще почти не приходит домой, чтобы в очередной раз не созерцать то, что осталось от его некогда счастливой семьи. Сегодня всё как обычно. Питер просыпается в шесть утра, чтобы вовремя успеть на автобус, иначе придется идти пять километров пешком. Собирается и спускается на кухню, где уже вовсю хлопочет его старшая сестра. Увидев брата, Мария улыбается. Искренне и по-сестрински нежно. Питеру иногда кажется, что Мария единственный живой человек в этом давно умершем доме. — Доброе утро, хомячок. И с днём рождения! Sweet sixteen! — пропела сестра, обняв своего младшего братишку. — Спасибо, Мари. А чем это так вкусно пахнет? — Блины с кленовым сиропом. Я же знаю, что ты их обожаешь. Потрепав брата по голове, она идет собирать ланч в школу, а счастливый Питер уплетает за обе щеки своё любимое лакомство. Когда-то очень давно их готовила мама. Те блинчики он запомнит на всю жизнь. Мария готовит вкусно, даже очень, но это все равно не то. Из мыслей вырывает голос сестры: — Питер, я ушла. Не задерживайся после школы. У меня для тебя сюрприз! Подмигнув, она покидает дом и идет на работу в цветочную лавку, где она обычно занимается составлением букетов. Питер доедает свой завтрак, запихивает ланч в рюкзак и бежит на автобус, размышляя о том, что сегодня, похоже, придется идти в школу пешком. Но нет. Удача явно на его стороне. Он успевает прибежать к остановке вовремя. Питер садится на первое сидение возле окна. Спустя одну остановку в автобус врывается несуразный вихрь, имя которому Коннор Шнайдер. Плюхаясь рядом с Питером, парень бесцеремонно вытаскивает наушники из его ушей и начинает вещать: — О Боже, Пит, сегодня такой важный день! Ты не забыл? Сегодня же концерт Sum41! Питер не забыл про это. Его удивляет то, что лучший друг, с которым они не разлей вода уже тринадцать лет, помнит про концерт, но напрочь забыл про его день рождения. — И тебе не сдохнуть, Коннор. Когда я научу тебя здороваться при встрече? — Да ладно тебе. Это не так уж и важно. Так ты помнишь? — Помню, но на концерт я не иду. У Шнайдера от удивления лезут глаза на лоб. — Как так?! — Коннор, смею тебе напомнить, что твоему покорному слуге сегодня исполнилось шестнадцать, и он, черт тебя раздери, будет в это время задувать свечи на торте. Кстати, ты приглашен. — Черт! Пит! Я совсем забыл! Как я мог! — Коннор начинает истерить, что дико бесит Питера. Он может терпеть его вечные загоны, слушать бесконечную чепуху, которая просто тоннами льётся из его лучшего друга, но когда Коннор закатывает истерики, у Питера начинают сдавать нервы. В очередной раз, закатив глаза, Питер смыкает пальцы на шее друга. — Коннор, когда-нибудь я задушу тебя за идиотские истерики и твой невыносимо писклявый голос. Но сегодня живи. В честь праздника. Питер убирает руки, а его друг начинает недовольно бурчать, разминая шею. Так, в полной тишине, ребята доезжают до школы. Сегодня пять уроков и тренировка, которую, возможно, отменят вследствие того, что у старого маразматика тренера снова разыгралась мигрень. День в школе тянется медленно. Коннор куда-то слинял после первого урока, и Питер просто умирает со скуки. Сейчас он готов слушать даже самые невыносимые вопли лучшего друга, только бы не тупо сидеть и пытаться вслушиваться в социологию, от которой его тошнит. И вот последний урок подходит к концу, тренировки нет, и Питер летит домой на всех парах. Он обещал сестре не задерживаться, да и перспектива вкусного торта очень радовала. Но вот незадача, к приходу парня, дома не было ни сестры, ни торта. Была только, напившаяся до полуобморочного состояния, мать, которая билась в истерике на деревянном полу у камина. Питер с ужасом наблюдает, как у матери идет пена изо рта. Он понятия не имеет, что нужно делать, поэтому судорожно ищет мобильник в кармане джинсов и набирает номер Марии. Сестра что-то кричит про то, что нужно вставить в рот карандаш, но парень будто оглох. За столько лет проживания в одном доме, он впервые видел мать в таком состоянии. Баум так бы и остался стоять столбом, если бы его не выдернул из мыслей голос сестры. Питер делает всё, как сказала Мария, и мать вскоре отходит. — Ты в порядке, ма? Миссис Баум поднимает немного затуманенный взгляд на сына и отвечает невпопад: — Как же ты вырос, Питер. Парень удивлен, но виду не подает. — Мам, с тобой всё хорошо? Мать улыбается той самой улыбкой из детства и гладит сына по отросшим волосам. Спустя пару минут выдыхает: — Конечно. С Днём Рождения, мальчик мой. Питер просто сбит с толку. Ему кажется, что либо он сошел с ума, либо полюса поменялись местами. Парень не находит, что ответить, кроме банального "Спасибо" и подняв мать на руки, доносит её хрупкое тело до кровати. Миссис Баум быстро засыпает, а Питер ещё долго сидит на постели возле матери, размышляя о том, что этот день рождения может стать лучшим за всю историю. Примерно через два часа приходит Мария, и Питер покидает комнату, чтобы спуститься вниз. Там он видит сестру с огромной коробкой, которую та не успела спрятать. — Пит, ну кто тебя просил спускаться? Брат усмехается и выхватывает коробку из её рук. — Спасибо за подарок, Мари. Я люблю тебя, — сказав это и чмокнув сестру в щеку, довольный собой Баум идет распаковывать немаленьких размеров презент. Яростно отрывая куски подарочной упаковки, которая всё никак не хотела поддаваться, парень предвкушает всю грандиозность сего подарка. И в кои-то веки он оказывается прав. Сестра дарит ему полный комплект футбольной формы и билеты на концерт Sum41, который должен состояться в Детройте через две недели. — Спасибо, спасибо, спасибо! — не устает повторять он, запрыгивая на шею сестре и поваливая её на мягкий ковер. — Задушишь же, Пит. Парень ослабляет хватку и ложится рядом. — Через две недели. Я, Коннор, Детройт и Sum41, — протягивает он, глупо улыбаясь. — Я даже позволю вам поехать одним. — Правда? — вскакивает парень. Сестра заливается смехом. — Конечно, нет. Как я могу отпустить своего любимого младшего братика с забиякой Шнайдером в такую даль? От меня так просто не отделаться. И Питер тоже смеётся. От счастья. Ведь у него такая замечательная сестра. — ТОРТ! С диким криком Мария срывается с места и несется на кухню. А её брат всё никак не может перестать смеяться. Ещё через два часа на пороге дома № 7 появляется Коннор, от которого веет вселенским позитивом за версту. После фирменного тройного звонка, Шнайдер врывается в дом, чуть ли не снося с ног именинника. — С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, ПИТ! — от крика этого взбалмошного блондина начинает закладывать уши. Коннор набрасывается с удушающими объятиями на Питера, после чего выходит за дверь на пару минут и возвращается обратно с огромным свертком в форме гитары. — Это, конечно, не Gibson Les Paul, о котором ты мечтал, но тоже вполне сносная штуковина. И, эм...Усилитель занесу завтра, — пролепетал Шнайдер. Баум думал, что все сюрпризы закончились на подарке Марии, да не тут-то было. Отложив гитару, даже не распаковав её, Питер обнимает друга. — Знаешь, Коннор, я даже готов терпеть твою чертову истеричную жопу до конца своих дней за такой крутой подарок. Блондин надулся. — Эй, я ведь и обидеться могу! Пит звонко смеется и тащит друга на кухню, где всё уже готово к празднованию. — Привет, Мари! — О, привет, Коннор! Ребята обнимаются и все усаживаются за стол. Ужин настолько вкусный, что не передать словами. Питер, в который раз за день думает, что ему невероятно повезло с сестрой и другом. Мария счастлива видеть брата таким довольным, а Коннор просто уминает ужин за обе щеки. Думать — не его прерогатива. Позже Мария приносит торт в виде футбольного мяча. Ребята втыкают в него шестнадцать свечей, смеясь над Шнайдером, который трижды умудряется влезть рукавом кардигана в крем. После чего наступает время песни. Мария одевает на всех праздничные колпаки, и они с Коннором начинают петь известную всем "Happy Birthday to you". В такие моменты начинаешь понимать, что все эти шумные вечеринки не стоят вот таких тихих праздников в кругу самых близких. И вот свечи зажжены, все песни спеты, и Питер старательно раздумывает о том, чтобы такого загадать. В итоге он решает не изменять традиции и останавливается на том, что хочет, чтобы его семью хоть что-нибудь смогло объединить вместе. Это желание он загадывает каждое день рождения, начиная с шести лет. Оно до сих пор не исполнилось, но парень не сдается. Загадав желаемое, Баум задувает свечи и начинает разрезать торт. — Что ты загадал, хитрый жук? — спрашивает Мария. — Ничего такого, что не могло бы сбыться, — безразлично отвечает Питер, ещё не зная, как же он чертовски прав. Желание Питера сбывается. Не сразу. С десятой попытки. Но сбывается. Мать прекращает пить, отец каждый день бывает дома, а сестра наконец-то бросает работу в идиотской цветочной лавке, которую так ненавидит Пит. Семью объединяет болезнь. Через три месяца после дня рождения у Питера Баума обнаружили рак.