Inherent

Короткий коридор, заставленный всякими штуками для ремонта, был очень узок и темен, пах плесенью, но Гарри только продолжил идти, когда я остановилась в преддверии. -Смотри, куда наступаешь, - прошептал он, проходя мимо упавшего гипсокартона и разбросанного мусора, пока мы шли по темному коридору. Он, должно быть, уже был здесь раньше, потому что шел очень уверенно. Никогда не бывав в этом театре раньше, я удивилась, какого черта туристы тут вообще бы делали. Место-то захудалое, и было бы гораздо умнее снести его, чем восстанавливать, как, видимо, кто-то хотел сделать несколько лет назад. Здесь тоже темно. Я обычно не против темноты, но тут она почти кромешная. Трясущейся свободной рукой, я выловила из кармана телефон и включила на нем вспышку, как замену фонарику. Гарри ухмыльнулся, посмотрев на меня через плечо, но ничего не сказал. -Мы почти пришли, - подбодрил он, когда я чуть не упала, споткнувшись обо что-то металическое. Его-то ноги искусно обогнули его, и он сам даже предупредил меня, но мои рефлексы недостаточно быстры. Он удержал меня, схватив за поясницу, а сам засмеялся. Выбирая, оставаться в этом ветхом и, скорее, опасном старом здании или нет, я выбрала довериться Гарри. Он пообещал, что здесь безопасно, а он ведь всю дорогу сюда держал свое слово не задавать никаких вопросов о списке. Я могу доверять ему. Я знаю это, а больнее всего то, что он доверяет и мне тоже. А ему не стоит этого делать. Но также, как я отвезла его к бабушке и на могилу Калеба, должна быть причина, почему он привел меня сюда. Так что, я заткнулась и продолжила идти. -Сначала я покажу тебе фасад, - громко сказал он, после чего раздалось эхо. Впереди я увидела брезжащий свет и поняла, что он исходит от улицы. Мы, наверное, близко ко входу, - прежде чем включу свет. Когда мы внезапно остановились, и я качнулась, чтобы избежать столкновения с Гарри, то вопросительно посмотрела на него. Он кивнул головой вперед, а мне пришлось подождать пару секунд, чтобы глаза привыкли к темноте. Хоть свет был еле виден, я догадалась, что мы и правда стоим перед театром, в вестибюле. В тусклом освещении, просачивающемся сквозь пыльные окна и двери, я мельком увидела мраморные полы, огромные ряды колонн, держащие потолок по краям необъятного пространства, и очертания двух огромных лестниц в другой части помещения. Воздух вокруг нас был похож на одно огромное пыльное облако. Гарри это заметил, когда я сморщила нос от едкого запаха плесени. Он тихо засмеялся над моей реакцией. -Да, я тоже сначала так подумал. Но подожди, и ты увидишь, на что способно небольшое освещение. Стой здесь. Он отпустил мою руку, и я почувствовала себя уязвимой без его успокаивающего, защищающего присутствия прямо рядом с собой. -Не думаю, что нам можно тут находиться, - я воззвала к его удаляющейся фигуре и поборола импульсивный позыв пойти за ним. Он хотел, чтобы я осталась здесь, в темноте, пока он включает свет? Просто отлично...не думаю, что смогу осилить эту призрачную атмосферу без него. -У нас будут проблемы, Гарри. -Иногда небольшие проблемы могут быть для тебя очень кстати. Через плечо он бросил мне пылкий, раскаленный взгляд вместе с одним из его грудных смешков. -Сказала бы я, - пролепетала я, быстро отворачиваясь. Гарри сам по себе – ходячая проблемы, я сама могу втянуть его в проблемы, а сейчас он еще и настаивает на этом. Замечательно. -Помни: ничего не усложняй. Я вернусь через минуту, - сказал он утихающим голосом, идя все дальше к коридору, по которому мы только что проходили. Несколько минут я стояла здесь одна, освещенная минимумом света с улицы. Теперь, когда Гарри не обнимает меня, я начала делать именно то, чего пообещала не делать: усложнять. Я посмотрела вверх на потолок, который был так высоко и был таким темным, что я не могла его увидеть...это помещение будто бесконечное. Бесконечное самым пугающим способом. Мне никогда не нравились огромные пространства, подобные этому; иногда у меня такое чувство, будто они способны поглотить меня. Без ощущения руки Гарри в моей или у меня на пояснице, это место кажется куда страшнее. Я подумала, какого черта, я себя ввязала в непонятно что, и знает ли Гарри, что делает, когда придет время включить свет. Удивляет то, что у этого театра вообще еще есть электричество. На секунду меня посетила мысль, от которой я начала задыхаться, о том, что Гарри могло где-нибудь там ударить током, но потом я напомнила себе, что он уже это делал. Он уже здесь был. И, как он мне и сказал на улице, если бы здесь не было безопасно, он бы меня сюда не привел. Я доверяю ему по крайней мере настолько. Интересно, что бы я сейчас делала, если бы не согласилась на выдумки Гарри. Я была бы либо с Вивиан, либо с бабушкой. Вивиан, возможно, втянула бы меня во что-то еще более рискованное, а мысль о том, чтобы одной навестить бабушку, буравит у меня в животе нарывающую дыру. Калеб. Она даже не помнит, что он умер. О, Господи. В следующее мгновение заплесневелое, темное помещение переменилось, и мой мыслительный процесс прекратился на этом мрачном моменте. Яркий свет отразился от стен и потолка. Огромная, богато украшенная люстра наверху пропитала пространство старинными, желтыми тенями света, которые поразили меня своей красотой. Сквозь слой пыли на полу, я могла увидеть, что он состоял из огромного куска отличного, белого мрамора. Тяжелый занавес над лестницей потемнел с пройденным временем, а сами лестницы представляли собой, возможно, самое захватывающее дух создание во всем вестибюле. Их мраморные ступени покрывал шикарный красный ковер, а замысловатая изгородь продолжалась до балкона над вестибюлем. На другом конце балкона, между занавесями находились огромные французские двери, так что театр находился за ними. Один только вестибюль уже прекрасен. Не могу поверить, что ни разу и не думала об этом месте. Если бы Гарри не включил свет, я бы ни за что не узнала, как поразительно это место. Я издала легкий не верящий смех, и он срикошетил эхом от стен, распространяясь по всему этому огромному месту. Другой более низкий смех ответил эхом на мой, вот только этот был мужской и звучал очень сексуально. Я обернулась, затаив дыхание от обоих сюрпризов, и увидела улыбающегося Гарри, скрестившего руки на широкой груди. -Какая разница, да? - спросил он, и я кивнула, внезапно почувствовав легкое головокружение. Теперь я понимала, почему он хотел, чтобы я увидела это место, сначала темное и грязное, а потом вернувшееся к жизни. Ему дали второй шанс, когда никто не думал, что это того стоит. Даже я. -Здесь очень красиво, Гарри. У меня нет слов. Мои глаза блуждали по деталям позолоченных колонн. Он улыбнулся мне, и, клянусь, в чертах его лица прослеживалось облегчение, в уголках его глаз появились милейшие морщинки, которые, как я заметила, выступают, когда он по-настоящему счастлив. Он снова взял мою руку, и я поняла, что тоже чувствую некое облегчение. Слишком хорошо, когда он снова рядом. -Подожди, пока не войдешь внутрь. Гарри не шутил – как только мы поднялись по лестнице и вошли в театр, меня сразило наповал. Сотни рядов красных сидений линовали пол прямо до балконов. Вид, открывшийся нам из маленькой ниши, показал нам настоящую красоту театра. -Будто море из сидений, - я умолкла, увлеченная шоком. -Их тут около четырех тысяч. Я смотрела на него, молча стоявшего рядом со мной, и наблюдала, как его глаза проникают в великолепие театра. -Тебе действительно нравится тут, да? -Да, - согласился Гарри, немного помолчав, и я распознала в его голосе нотку сомнения. Он бросил на меня короткий взгляд, потемневший зеленый сомневающийся взгляд. Это точно первый раз, когда я вижу, что он нервничает, а это очень похоже на то, каким я видела его только однажды – встревоженным бизнесменом. Пока я терялась в том, что это место, подобно урагану, буквально поглотило Гарри, то поняла, что он даже не ожидал, что я пойму, почему ему нравится "Uptown". Но это не так. -Хорошо. Мне тоже тут нравится. Улыбка, распустившаяся на его пухлых губах после моего ответа, подсказывала, что я сказала то, что было нужно. Одновременно, будто в идеальной гармонии, мы посмотрели вниз на наши сплетенные руки, а когда снова перевели взгляд друг на друга, улыбка Гарри стала нежной. Я хочу поцеловать его. Это все, о чем я могу думать, когда мы одни, и Гарри вот так улыбается, а все это кажется таким идеальным, таким правильным. Даже после прошлых выходных. После всей той драмы, когда он назвал меня красивой и так аккуратно и медленно поцеловал, будто у него было все время в мире, чтобы дать мне лучший, самый чувственный поцелуй, который я когда-либо переживала. Все, о чем я могу думать, это он. Даже сейчас мой взгляд невольно упал на его губы, и когда я подошла ближе, то не смогла сказать, притягивает ли и он меня, делаю ли я это сама, или он хочет поцеловать меня также, как этого хочу я. Телефон Гарри оповестил о пришедшем сообщении, а я едва услышала долю звука, хотя было ощущение, будто он просто грохочет в моих ушах, но именно он нарушил наш напряженный взгляд. Я отвернулась, внезапно смущенная тем, что смотрела на него и так страстно хотела, и вытащила руку. Он в тишине покачал головой, проверяя телефон, и добрая, знакомая улыбка, появившаяся на его лице, уничтожила мои переживания и убедила в том, что все в порядке. Я выдохнула все легкие воздуха, потому что задерживала дыхание на те несколько напряженных моментов, и всмотрелась в свои ботинки с позорной свирепостью Ничего не усложняй. -Еда уже здесь. * * * -Я из Холмс Чапела, маленького городка в Чешире, - легко ответил Гарри на мой первый вопрос. Мы провели предыдущие полчаса, делясь мелкими, не важными вещами. Я отчаянно хочу узнать о нем больше, но не знаю, с чего начать, а для того, чтобы спрашивать что-то личное, я слишком застенчива. Есть гораздо более тяжелый вопрос, давящий мне на плечи, который мне подкинул Алекс в начале недели. Я почти уверена, что у Гарри нет девушки...он не похож на типаж парней "поматросил-и-бросил", хотя я его еле знаю, чтобы делать такие выводы. Нет, оставлю этот вопрос на потом. Не хочу рушить вечер, который только начался. Когда он увидел мое смешное, ничего не понимающее выражение лица, то засмеялся. -Это около часа езды от Манчестера, если тебе это поможет. Я кивнула, пережевывая новый кусок информации вместе со своей кисло-сладкой курицей и удивляясь, как и когда он переехал в Америку. Он снова улыбнулся, кладя свою пустую алюминиевую тарелку рядом с нашими сидениями. Мы находимся на самом верху театра, на последнем ряду балкона. -Я приехал сюда в восемнадцать. Моя мама из Британии, но отец - коренной американец. Она тогда боролась с тяжелыми временами, и отец забрал меня к себе. Его ответ приостановил меня и дал посмотреть на него в новом свете, ведь я не думала, что он поделится со мной такой личной информацией. А потом снова...посмотрела на то, что показала ему в те выходные. Тяжелые времена? Боролась с чем? С болезнью? Нехваткой денег? Смотря на Гарри с его дорогими костюмами, роскошной машиной и разнообразием бизнесов, я бы никогда и не подумала, что он хоть как-то мог быть беден. -Как давно это было? - теперь уже тихо спросила я, потому что момент потерял свой игривый разворот. Он помял подбородок и вздохнул, посмотрев так, будто потерялся в прошедших годах. -Ох, я бы сказал, около семи лет назад. -Так тебе, что? Двадцать пять? Он кивнул, все еще в раздумьях, да и я сама воспользовалась этим, чтобы все обдумать. Тогда, он не намного старше меня. Всего несколько лет. Когда я покачала головой в неверии, легкий румянец затронул его щеки и он широко улыбнулся. Это что, смущение? Обычно все наоборот. Я вообще не привыкла видеть Гарри таким. -А что? - спросил он, когда я ничего не ответила. Я поставила свою наполовину пустую тарелку на его и подтянула колени к груди, обхватив их руками. -Просто...ты так успешен в таком молодом возрасте. Это изумительно. –Вообще-то, нет. Это все - чистая удача. Он отмахнул мою точку зрения, и я в удивлении подняла брови. -Не согласна. -Да? - спросил он, будто никто никогда раньше не спорил с его уверенностью в своем успехе, и я на самом деле подумала, а действительно ли был такой человек. -Я помню тебя на презентации. Ты был потрясающ на сцене, а я знаю, что приводит людей к такому эффекту. Не все имеют то, что есть у тебя. Не все могут управлять целым помещением просто своим присутствием. Я так хочу быть смелой и сказать ему это, но от одной мысли мне становится не по себе. Я не могу спросить, есть ли у него девушка, и я также не могу сказать, как восхищаюсь его успехом. -И что же это? Он перегнулся через сидение, дотрагиваясь при этом до моей руки, и старый стул заскрипел под его весом. Дыхание перехватило, как только он это сделал, и я еще раз вспомнила, как быстро и просто могу оказаться поглощенной Гарри. Как и все наши предыдущие встречи, кроме, возможно, презентации(хотя, это витало в воздухе), я хочу поцеловать его. Я тоже наклонилась вперед, чтобы быть ближе к нему, хотя и была слишком стеснительна. -Не знаю, - засмеялась я также напряженно, как это ощущалось. -Харизма. Просто она у тебя есть. Это не описать. Не описать. Так можно сказать обо всем Гарри, таком идеальном, что я могла бы прикрепить каждое свое слово булавкой прямо к его кудрявой голове – прямо как сигнальный огонь, или предупреждение наивным, сломленным девочкам, как я. Не связывайтесь с ним, говорило бы оно. Потому что он знает, что делает, и не потерпит ответа "нет". -Она у меня есть, хм... - его ленивая медленная улыбка заставила мой желудок завязаться горящим бантом, и я будто почувствовала, как расширяются мои зрачки, когда он смотрел мне в глаза несколько мучительных секунд. Черт, ну почему он такой неоспоримо привлекательный? В сравнении с собой, я чувствую себя просто ничем. -Да, - подтвердила я, тратя последний воздух в легких на одно слово, а ведь я даже не уверена, что мой ответ вообще понятен. Его глаза сфокусировались на моих губах, взгляд пылок и внушающ, и я поняла, что ничего не могу поделать с желанием сделать то же самое. -Оно у тебя есть. Напряжение было так сильно, что я едва могла дышать, а голова даже стала немного кружиться, хотя я и была уверена, что это ничего не сделает с моим сердцем. По крайней мере, не в физическом смысле. Я никогда раньше не бывала в подобной ситуации, наполненная желанием. Я прикусила губу, отказываясь отворачиваться из чистой угрозы сердца, и веки Гарри задрожали, когда он наблюдал, как я разжала зубы и выпустила нижнюю губу. В следующие мимолетные секунды, я чувствовала его, чувствовала его руку рядом с моей, его горячее дыхание рядом с шеей, и я даже заметила, какими широкими кажутся его плечи в кожаной куртке. Я хочу почувствовать их и напряженные мышцы, сжимающиеся под моими руками. Угольки тлели в его глазах, когда Гарри наклонился ближе...сначала я думала, он собирается склониться над сидением и дать мне один из его вроде-невинных поцелуев, как я отчаянно хотела, но он схватил меня за плечо, обхватывая свободной рукой мою талию, и прямо таки поднял меня из кресла своей силой. И прямо к себе на колени. Я ахнула, когда поняла, что он сделал прежде, чем смогла его остановить, и продолжила сидеть у него на бедрах. Он не дал мне шанса запаниковать или отпрянуть, потому что наклонился, ища мои губы потемневшими глазами, прежде чем поцеловал. Поцелуй был лихорадочным, глубоким; он заставил мои пальцы сжаться одновременно в удовлетворении и, что чувствовалось больше, в страстном желании. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы ответить, почти как в первый раз, когда он поцеловал меня, и хоть сейчас поцелуй был страстным и требовательным, его губы двигались медленно и чувственно. Будто изучая—пробуя—, и это потому, что он знает, как я неопытна в этом. Его рука надавила мне на спину, прижав к себе так, что я облокотилась на него, насколько это вообще возможно в театральном кресле. Я выдохнула в поцелуй, когда почувствовала, как терлись его бедра о мои...вот, насколько мы близко. Он отпрянул только на секунду, чтобы горячо выдохнуть рядом с моим ртом. -Расслабься, - хрипло пробормотал он, отбрасывая мои волосы с лица, прежде чем приложить руку к задней части моей шеи, снова обрушивая на меня поцелуй. Правда, на этот раз с большей силой. Ничего не усложняй, каким-то образом я смутно вспомнила его слова. Не усложняй. Трясущимися руками я стремилась почувствовать его больше, и я сделала то, что хотела пару секунд назад. Я проскользнула пальцами под его распахнутую куртку и пробежалась ими вверх по его торсу к плечам. Мышцы под кожей сократились и становились все тверже с каждым моим сомнительным прикосновением, а это само по себе сводит с ума. Неужели я заставляю Гарри чувствовать себя также, как это делаю я, когда он трогает меня? Мысль почти возможная. Почти, и только на одну секунду, а потом она стала просто ужасной. То, что происходит, – ужасно. И прекрасно. Нет, ни за что не поверила бы, что могу делать такие вещи, выходить из своей зоны комфорта с мужчиной. Но вот она я, и все это благодаря Гарри Стайлсу. Он неожиданно простонал мне в рот и прижал к своим бедрам. Я издала испуганный писк и постаралась убрать руки, боясь, что сделала что-то не так. Как только я убрала руки с жаркого места, появившегося после моего прикосновения к его коже, он положил их обратно, задержав свои руки на моих и втолкнув язык между моих губ, а Гарри сжимал меня так сильно, будто хотел слиться с моим телом. Ощущение чужого языка в моем рту я бы никогда не смогла представить. Он не скользит и не вызывает у меня тошноту; по факту, это ощущается естественно. Будто абсолютно нормально тереться о бедра Гарри, держать на нем руки и сплетать наши языки. Шокированная и увлеченная новым ощущением делать что-то еще, пока наши языки соприкасаются, я позволила ему управлять поцелуем. Наконец, он прервал поцелуй и откинулся назад, рывком снимая свою куртку, а я схватилась одной рукой за его шею, чтобы не упасть на пол, пока он это делал. Так мы стали еще ближе. Я снова громко вздохнула и издала позорный, почти неслышный писк, когда его руки тотчас вернулись к моему телу, проникая одновременно под свитер и футболку к голой коже на животе. Я сжала ноги вокруг его бедер, ошеломленная ощущением его рук на моей коже, а его губы теперь уже целовали мою шею, только на этот раз гораздо агрессивней. Он вздрогнул подо мной, когда я сжала ноги, и простонал мне в шею, а когда его зубы сжали кожу почти у горла, я практически взлетела с его коленей. Он подул на укус, причиняя абсолютно другое, новое чувство, разгоревшееся у меня на бедрах. Горячее, сжигающее чувство, которое распространилось по всему телу, и я сама себя не узнала, когда жадно прижалась к нему бедрами. -Гарри, - выдохнула я, не понимая, что вообще происходит, хотя и осознавая, что все заходит слишком далеко. Все мое тело было подобно огню, который разгорелся еще больше, когда его полили керосином и кинули спичку. Слишком горячо для моего толстого свитера, но это было бы слишком. У него на коленях - вот это было слишком. -Гарри, - я попыталась еще раз. Голос хрипел, говоря о том, как это было непередаваемо приятно. Я стала немного больше уверена в том, что нужно сделать, хотя это было последней вещью, которое мне хотелось бы совершить. Но я должна. Когда он закончил свой штурм на мою шею и продолжил вверх к моему подбородку, я отстранилась от его груди в еще одной слабой попытке. Хрипло хохотнув, Гарри убрал руку с моей поясницы и несколько раз легонько поцеловал меня в губы. Игривые, но все еще возбуждающие касания снизили напряжение, и я почувствовала себя легче и вместе с ним стала хихикать, хоть и голос мой трясся. -Прости, - сказал он гортанно, ерзая в кресле. Я взялась за основание его шеи, как делал он, и мое дыхание наконец восстановилось. Возможно, мне даже удастся слезть с его колен и не упасть лицом в пол. Возможно. -Я увлекся. -Да, именно. Что-то мне подсказывало, что он прекрасно осознавал, что делал, и держал себя под контролем, когда пересадил меня к себе на колени. Под полным контролем. Губы у меня распухли от его жарких поцелуев; они покалывали и ныли, но ощущение было, будто меня ударило током. Я подавила порыв потрогать их или посмотреть на Гарри, как я сделала только минуту назад. Разумеется, если мы снова посмотрим друг другу в глаза в такой позе, это только спровоцирует еще один необузданный порыв. Черт, я даже не могу нормально пожаловаться на это. Но учащенный и измотанный пульс умоляет сентиментальный разум отказаться от всего этого, и я аккуратно соскользнула с его колен, а он встал рядом со мной, расплывшись в улыбке на губах, которые только что так безумно покрывали поцелуями мои. Неужели мы и правда сейчас занимались петтингом? Я даже и не думала, что мое тело способно на подобное. И в то же время, было такое чувство, будто здравое мышление работало на автопилоте, и я просто делала то, что казалось правильным. А это, чёрт возьми, казалось нереально правильным. Лицо покраснело так, что я поняла, что оно ни разу не было такой температуры, а Гарри снова засмеялся, когда я закрыла пол-лица, чтобы он не видел румянца. -Не усложняй, - повторил он нараспев, хотя и до сих пор удовлетворенно ухмылялся, отнимая мою руку от лица и ведя вниз. -Пойдем. Посмотрим на сцену. К сожалению, прямо там, где должен был быть экран, все заколочено. Кроме того, от края сцены до экрана было около четырех с половиной метров, так что нужно было еще постараться запрыгнуть туда. Ступени на другой стороне сломались от неиспользования, так что Гарри только ухмыльнулся, когда стал помогать, держа одну руку на пояснице, а вторую почти на попе. Я резко вздохнула, когда упала на колени на сцене скорее от шока, чем из-за инерции. -Гарри! - выругалась я, тайно застывшая от его наглости. Он наверняка успел меня полапать. Он выдохнул, легко поднимаясь наверх, а затем сел на край сцены, свесив ноги. -Я просто хотел помочь. Ну конечно. Точно так же, как он увлекся на том сиденье. Я потрясла головой, скептически улыбнулась и села рядом с ним, скрестя ноги. Гарри подвинулся ближе ко мне так, чтобы наши тела соприкасались. Он перенес вес на одну руку, находящуюся за моей спиной. Подвинуться ближе к нему - бессознательное усилие, точно такое же, как и моя голова, покоящаяся у него на плече. Казалось, ночь остановилась специально для нас, а мы все сидели и смотрели на потрясающий вид театра с новой точки. Мой пульс замедлился, а мозг расслабился, и я наконец-то смогла спокойно дышать. Рядом с Гарри (несмотря на то, что я только что выделывала там с ним разные вещи, сидела на нем и извивалась) я чувствую себя расслабленно. После этой беспокойной и чертовски запутанной недели со странным поведением Александра и его реакцией на Гарри, весь груз на моих плечах растаял и я еще сильнее облокотилась на Гарри, вбирая в себя глазами всю красоту театра в уютной тишине. Это может быть так легко — двое молодых людей на свидании. Если бы только секреты не нависали над моей головой, а сердечная недостаточность не снижала мои успехи на нормальное существование, я бы так легко смогла затеряться в этом моменте. В этом огромном дворце кино. С Гарри. Мне так хочется этой легкой нормальной жизни. -Зачем ты меня привел сюда, Гарри? - тихонько спросила я, спустя несколько минут, прямо когда почувствовала, что вот-вот усну, лежа на его тату в виде ласточки. Он вздохнул и заморгал, когда я вытащила его из транса, хотя он и продолжал смотреть на тысячи сидений. Последние несколько минут я провела, пытаясь представить себя выступающей здесь, в 30-е, или когда у них тут был оркестр и труппа. Я постаралась представить все эти сиденья заполненными, но потом осознала, что единственным человеком, который хоть что-то да значил бы, был бы Гарри. Я бы могла буквально умереть от боязни сцены, но если бы Гарри был там, этого бы не случилось. -Не знаю. Мне всегда нравилось это место, и я подумал, это было бы поистине запоминающееся место для первого свидания с тобой, - произнес он, будто я не должна чувствовать себя жалкой из-за нехватки опыта в этих делах. Я отстранилась от него, покрытая новой волной позора. Ну конечно, ему нужно было вспомнить об этом. Список. Он так пытается смеяться надо мной? Увидеть, как сильно у меня слетит крыша? Внезапное подозрение охватило меня, и я разозлилась. -Давай серьезно, Гарри. -Я итак серьезен, - начал оправдываться он, наклоняясь ближе ко мне, когда почувствовал дистанцию, созданную мной. Его брови взлетели почти до линии волос, когда он увидел мою оборонительную позицию. Он продолжал говорить спокойно, без напряжения. -Я правда хочу, чтобы для тебя это было особенным. Ты не можешь использовать это против меня, милая. Когда он накрыл мою руку своей, я отвела глаза, стараясь сдержать дрожь от такого проявления нежности. Он не часто зовет меня так — милая — и всегда это шевелит какие-то странные, порхающие чувства глубоко у меня в животе. Тем не менее, от такого невинного прикосновения я почувствовала жару, раскалившуюся между нами в секунды. Он привнес смысл во все это, в эту ночь. Я решила перестать быть таким все-подозревающим параноиком, перестать усложнять и просто подумала, что эта ночь не может быть еще лучше. -Сегодняшний вечер был очень запоминающимся, - выдавила я, припоминая сцену на сиденье. Я сидела на нем, обнимала его и целовала. Я утратила свою оборонительную позицию и облокотилась на руки, отведенные назад, а Гарри улыбнулся. Я запнулась на следующем слове, на полную ощутив всю свою наивность и невинность. -Спасибо, Гарри. -Ночь еще не окончена. Тут еще много всего интересного, - сказал он, остановив удивленный взгляд на мне. Он, наверное, пытается понять меня или запутался в моих внезапных сменах настроениях. -И всё же, почему тебе так нравится это место? Я подалась вперед, навстречу несуществующей публике. Гарри повторил за мной движение, замолчал ненадолго, собирая мысли в кучу. Я не удивлена, что он любит кинематограф или театральное искусство, но вот снова - я очень мало о нем знаю. Я застряла между жаждой узнать о Гарри больше, раз он уже так много знает обо мне, и простым выталкиванием его из своей жизни. Потому что именно это и было бы правильным. Я просто не думаю, что достаточно сильна. Только не с тем, что случилось сегодня. Нет, я позволю себе наслаждаться этим. Если только совсем чуть-чуть, потому что я прекрасно понимаю, что ни с кем никогда не чувствовала себя также хорошо, как с Гарри. Это ошеломляет, я не могу это описать, и когда я с ним, кажется, будто я отпускаю все горестные мысли. -Я обнаружил это место около года назад...когда у меня настали тяжелые времена, - сказал он, понижая тон. Мне было интересно, что в его жизни пошло не так, но я решила пока не давить на него. Я вспомнила себя год назад после смерти Калеба, и что я была просто в ужасном состоянии. Уж точно не мне вытаскивать из Гарри информацию, потому что я знаю каково это, когда все, чего ты хочешь - сдаться. -И мне тоже оно сначала не приглянулось. Понадобилось время, чтобы научиться смотреть сквозь пыль, грязь и всю эту разруху. Я сидела рядом с ним в тишине, зная, что у него есть еще что сказать, а я хотела его выслушать. Он резко посмотрел на меня, будто осознал, что только что говорил, и выдохнул. -Потрясающе, ты так не думаешь? После пятидесяти лет непригодности, это место все еще здесь, и оно прекрасно. -Так и есть, - тихо согласилась я, снова прижимаясь к нему. Рукой он придвинули меня ближе и положил голову мне на макушку. -Оно правда потрясающе, Гарри. Я рада, что ты привел меня сюда. -И мне нравится сама идея разлагающегося величия. Это душераздирающе, но в то же время так грандиозно... - Гарри остановился на середине предложения, резко став смущенным. Мои мысли затерялись в его словах, хотя я и мягко улыбнулась ему. -Прости. Я не хотел так отходить от темы; ты, наверное, думаешь, я очень странный, раз люблю такое старое место. Он выглядел уязвимым. Сама идея меня поразила, и я почувствовала, что должна успокоить его, выразить свою поддержку в том, что он любит точно также, как это делал он бесчисленное количество раз с того момента, как мы встретились. Я оперлась на руку и легонько поцеловала его в щеку, а он удивленно посмотрел вниз на меня; улыбка расцвела на его порозовевших щеках. -Это я думаю, что ты странный? Гарри, посмотри, с кем ты говоришь. Судить уж точно не мне. Он покачал головой, уголки его глаз покрылись морщинками во внезапном удовольствии. -Ты не странная. Ты интересная. -Ага, - фыркнула я. - Серьезно, Гарри. Я понимаю, почему тебе так нравится это место. Я даже и не подозревала, что оно существует. Это удивительно. И он был так поэтичен, говоря об этом. Я только мечтала о том, чтобы собирать свои мысли, а потом делиться ими с кем-нибудь другим, как это делает Гарри. -Просто дух захватывает, - сказала я, после того, как Гарри не произнес ни слова. Сейчас он смотрел только на меня, а я находила его внимание таким же обезоруживающим, как обычно. Я могла только догадываться о том, что он думает. -А после, я нашел кое-что...кое-что более изумительное. Его голос снова понизился, и он погрузил свои пальцы в кончики моих волос, его рука застыла невыносимо близко к моей груди. Я не могла говорить, только не после того, что он сказал, и не тогда, когда он прикасается ко мне. -Вы особенная, мисс Таунсэнд, - сказал он после очередного стука сердца, его взгляд устремился к моим глазам и, к счастью, подальше от моих волос (и груди). Я наклонила голову в безумном желании услышать конкретизацию этого его предположения. -Любая другая девушка бросила бы меня на улице, если бы я сказал, что собираюсь провести вечер в обветшалом здании. -И ты удивил меня, - спокойно возразила я, улыбаясь. Его удивление было неподдельным, а я бы без малейших сомнений предпочла этот вечер любому "обычному" свиданию. -Ты поняла, о чем я, - отмахнулся он, тоже улыбаясь. Да, я понимаю, что некоторые не пошли бы за Гарри в тот переулок, еще меньше вошли бы с ним в подобное здание. В равной степени с красотой театра поразительно слепое доверие, которое я ощутила сегодня рядом с Гарри; ведь я ни с кем такого не чувствовала. -Думаю, это очевидно, что я не такая, как большинство девушек... - ответила я, резко осознав, как мало обо мне знает Гарри и как сильно я отличаюсь от понятия нормальности. Думаю, сегодняшний вечер только подтвердит это. Ужасная часть моего сознания шептала мне насмешливые слова, говорила, что я просто отчаянно ищу мужского внимания, и что это было единственной причиной, почему я согласилась на это свидание. Но это не правда - по крайней мере, не совсем. Мне никогда не было нужно мужское внимание, и если бы Гарри не был таким настойчивым, то после нашей первой встречи с Лу я бы его так и не увидела. И затем мое сознание удивилось всей этой лжи, которой я живу в эту самую секунду, и я опустила глаза, охваченная печалью и чувством вины. Волосы, как занавес, закрыли часть моего лица от Гарри, и его рука вернулась к ним. Вот только на этот раз он перекинул их мне через плечо, чтобы ясно видеть, как я хмурюсь и как тускнеют мои глаза, рука его задержалась на моей лопатке. Я попыталась улыбнуться, изображая, что все в порядке, но по тому, как смягчился взгляд Гарри, я поняла, что он знает. Он знает, как мне больно. Он нахмурился и сморщил нос, расстроившись. -Но ты не отличаешься, - начал он, и выглядело это, будто он не мог озвучить то, о чем думал, - от других людей. Ты не отличаешься ни в плохом смысле, ни так, как ты думаешь. О, я отличаюсь. Именно в плохом смысле и именно так, как я думаю. Он бы тоже так сказал, если бы знал. Я вздохнула и всё же почувствовала, как забилось сердце от его заявления. Хоть он и правда верит в то, что сказал, это не так, и я не чувствую себя уютно как он, возможно, хочет. Наконец, я решила задать вопрос, который мучил меня все это время даже больше, чем догадки о его текущем любовном положении. Я глубоко вздохнула и посмотрела вперед себя, игнорирую руку Гарри на моем бедре. Я слушала тишину театра, почти боясь, что ночь разрушится, если я нарушу ее. -Почему я? Гарри заерзал, хотя и не было видно, что вопрос застал его врасплох. Скорее, засмущал. -О чем ты? -Я о том...почему ты так заинтересован во мне? Я ужасно вела себя по отношению к тебе, но ты всё равно пытаешься. Он хохотнул, слегка толкнув меня локтем. -Ты была плохой девочкой, да? Я поняла, что смеюсь вместе с ним, и в его присутствии это было так легко и обычно, но тут же замолкла. Я же, все-таки, жду серьезного ответа. Спустя некоторое время, Гарри тоже вздохнул. -Если честно, первая вещь в тебе, которая меня поразила, это то, что тебя особо не заботит мой успех. -Это не правда, - отрезала я, и он удивленно посмотрел на меня. - Я думаю, это потрясающе, как далеко ты продвинулся. И я восхищаюсь Вами за это, мистер Стайлс. Вот теперь он смеялся вовсю тем самым искренним мальчишеским смехом, который заставлял его зеленые глаза гореть жизнью, а ямочки - проявляться еще сильнее. Он потряс головой, снова смотря на меня с широкой изумленной улыбкой. -Вот видишь, ты только что подтвердила мое предположение. Я имел в виду деньги, милая. Тебя особо не заботят деньги. -Оу, - выдавила я поражённо и безмолвно. Он прав... Мне нет дела в частности до его денег. Я знаю, что они есть, я знаю, что у него их, должно быть, горы. У него свой клуб, он собирается открыть салон для Лу и кто знает, что еще там у него есть. Конечно, я не забыла тот день, когда впервые увидела его на презентации, куда он был приглашен только из-за своей успешной карьеры. Но у моей семьи денег всегда было предостаточно – отец был довольно успешным бизнесменом, а мама и ее жених тоже никогда не страдали от финансового недостатка. Только последние пару лет я живу сама, и только из-за бабушки мне приходилось работать на износ. Вообще-то, я испытываю глубокую ненависть к деньгам. -Что ж, думаю, ты прав. Мне плевать на деньги. Я не понимаю, почему они должны как-то влиять на твой взгляд на кого-то или заставлять тебя вести себя иначе в присутствии этого человека. Его улыбка скривилась, хотя взгляд снова смягчился, и из-за этого он выглядел еще более подавленным. Он снова прикоснулся ко мне и рассеянно потянул за выдернувшуюся нитку из шва на моих джинсах. Я наблюдала за ним с любопытством. -Ты самый рассудительный двадцатиоднолетний человек, которого я когда-либо встречал. Если бы он только знал, сколько я от него утаиваю. Тогда бы он не подумал, что я такая уж рассудительная. -Если бы я не был сейчас с тобой, например, - продолжил он, находясь в трансе и не замечая моего слегка опустившегося настроения, - я бы был в "Замке". А людям, с которыми я бы там находился, не было бы до меня дела. Они бы не стояли вокруг меня и не слушали бы чепуху о каком-то старом театре на Бродвее. Они бы думали только о моих деньгах и о том, сколько могли бы вытянуть из меня. Желудок сжался в неприятный узел, пока я слушала Гарри и вслушивалась в его печальный тон. Думаю, это первый раз, когда я вижу его по-настоящему грустным. Он не смотрел мне в глаза, только остановил свое внимание на джинсовой нитке. Я подозревала, что, возможно, я первый человек, которому он вообще это говорит, и осознала, что он, быть может, так же печален, как и я, скрываясь под своей наглой, развязной манерой поведения, и сама эта мысль насквозь поразила мою грудь болью, повиснув на моем сердце и опуская его все глубже, пока я не почувствовала, как оно бьется в животе. И я сделала то, что делал для меня Гарри огромное количество раз; я взяла его за руку, сжимая, и снова придвинулась ближе. Его ладонь была настолько больше моей. Моя казалась просто миниатюрной, находясь на его, и я подумала, чувствует ли он тот же комфорт и защищенность, которую чувствую я каждый раз. Казалось, из-за прикосновения он наконец вышел из своего печального ступора и наконец отвел взгляд от моих ног и улыбнулся, посмотрев на меня. -Мне есть дело до тебя, Гарри, - сказала я решительно и уверенно, как никогда раньше рядом с ним. Признать это вслух было трудно. Я волнуюсь за него, так и есть. Я волнуюсь за него так, что это больно. Он наклонился вперед во внезапном, плавном движении, и его рука накрыла мою, а лицо приблизилось к моему, и он несколько раз в благодарность поцеловал меня в губы. -Вы тоже важны для меня, мисс Таунсэнд, не забывайте это, - промурлыкал он, его губы касались моих, пока он говорил. Мое сердце понеслось вперед самым странным и прекрасным образом, когда я услышала его слова, и я улыбнулась и подалась вперед, целуя его губы с некоторым сомнением, хотя и хотела довести до него свои мысли. Да, мне действительно не всё равно. В ответ на мое смелое движение, Гарри углубил мой невинный поцелуй, а когда после этого он откинулся назад, то выглядел он полностью удовлетворенным. Будто знает, что медленно, но верно вытаскивает меня из затвердевшей и огрубевшей раковины и хочет подбадривать меня всякий раз, когда выпадает минутка. -Я знаю, что сделает этот вечер идеальным, - сказал он, отклоняясь назад на несколько миллиметров, чтобы посмотреть мне в глаза. Я тоже застыла, пялясь на этого человека своим особенным удивленным взглядом. Что еще он припрятал в своем арсенале идей? -Музыка.