А как же корона?

      Элисса Кусланд как говорили в народе, была до одури хороша, и мало кто был достоин её красоты: сочных губ, тонких бровей, густых локонов рыжих волос, зелёных бесстыжих глаз в обрамлении пышных ресниц, ну, и того, что при теле имелось. Увы, хоть Создатель и наградил действующую королеву статью, но обделил её немного иного рода достоинствами.       — Алик, я не хочу даже думать о том, что говорят эти пустоголовые крестьяне! Подумаешь, хмель пожрал долгоносик — будут меньше пить! Какие им ещё дотации?! На развитие чего, алкоголизма?       — Элисса! Послушай же меня! — Алистер уже битый час пытался донести до своей жены, что она несколько поспешна в выводах. — Да, давай сидеть сиднем, но откуда нам будет взять соверены в будущем? Хмель импортируется Ферелденом в Орлей, нам нужно сохранить поля, получить хоть какие-то медяки из-за границы. Пашни и так в плачевном состоянии после Мора.       Вообще-то он точь-в-точь пересказал ей слова банна Тегана, но он с ними был полностью согласен.       — Ах, в плачевном состоянии! Это мои пашни в плачевном состоянии, а не Ферелдена! — королева хлопнула дверью возле носа короля.       Алистер сжал кулаки и сдержался, чтобы не выломать дверь.       Иногда он пытался вспомнить, почему именно Элисса? В самом деле, ну что он нашёл во взбалмошной и истеричной натуре Кусланд? Если подумать, эта женщина то и дело совершала странные и нелогичные поступки. А ведь было время, когда он увидел в ней друга, и только потом его привлекло нечто большее. Или большие. Нет, всё-таки он вспомнил, что сразу разглядел её… прелести, и на этом можно ставить жирную точку. Жизнь в Круге давала о себе знать, иначе, что ещё могло так надавить на мозги?       Итак, первое сомнение о действительных способностях Элиссы и её душевном здоровье закралось после того, как она пыталась надеть на Зеврана доспехи, которые больше были похожи на униформу персонала «Жемчужины».       — Ну, Зевчик! Это же так сексуально! — покусывая губу, и так и этак рядилась к нему Элисса.       Алистер тогда списал всё на шутку. Он вообще любил шутки и всё списывал на них.       Отстав на какое-то время от Зеврана, Кусланд долго носилась за Стэном с пирогом, подобранным мабари где-то в мусорной куче.       — Но ты же любишь печеньки! Торт, это почти как печеньки! — пыталась доказать Элисса, но Стэн был молчалив и непреклонен.       Кстати, о подарках… кто бы сейчас объяснил, чем ему, Алистеру, тогда понравилась говяжья кость?       А что уж говорить об их кампании с договорами Стражей. Хоть раз Элисса послушала совета у своих товарищей? Нет! Алистер был почти во всем согласен, конечно (что тоже могло свидетельствовать о его тогдашней адекватности), но остальные члены их похода то и дело разбивали себе лоб о стенку, пытаясь воззвать к разуму Элиссы. Как видно, судьба Тедаса заботила их куда больше, чем саму Кусланд.       Но, пожалуй, больше всего в походе доставалось Зеврану. Не потому что он перечил Элиссе, нет, скорее по проявляемому к его персоне интересу.       — Мадмуазель, — как-то не выдержал Зев, намазывая ядом свои клинки, — я был бы вам признателен, если бы вы оставили моё обмундирование в покое. А так же вопросы о массаже. Я выдохся. Из-за этого в следующий раз я могу промахнуться и случайно задеть кинжалом вашу прелестную попку!       — Ну и пошёл ты! И это после всего, что между нами было! — Элисса упорхала в свой шатер и прорыдала там всю ночь.       Алистер наутро потребовал от неё объяснений, что это такое было вообще, но Кусланд сказала, что ничего-то и не было, просто Зевран дурак и мудак, и она любит его, принца. Теперь он догадывается, что это было.       А ещё был вопиющий случай на Собрании Земель. Когда их отряд с огромным трудом прорвался в зал и встретил Логейна собственной персоной, Элисса воскликнула:       — Ты поплатишься за всё, предатель!       Логейн ответил ей:       — Отлично, решим всё поединком чести.       — Ок. Пойдёт Алистер. Правда, Аличка?       Аличка не был против, даже рад. Он перехватил клинок и ринулся в бой. А бой был тяжёлым. Перевес был то на его стороне, то на стороне Логейна, как, вдруг, Элисса закричала:       — Постойте! Я передумала! Логейн пойдёт в Стражи.       — Что значит в Стражи?! — возмутились оба дуэлянта.       — Моего отца — в Стражи!? — подала голос притихшая Анора. — Ах ты, коварная змея!       — Ну, я подумала, что так будет лучше для Ордена, чем проливать кровь, — пояснила Кусланд.       — Знаешь ЧТО?— бросил Алистер на пол свой плащ. — Я устал! Я ухожу!       — Как это — уходишь? А как же трон и корона?       — Да-да, вали,— бросила Анора. — Править буду я!       — Стоять! — гаркнула Кусланд.— Аличка, вернись, я передумала. Срубим башку этому мерзкому Логейну.       В общем, банны уже разве что не свистели над развернувшимся представлением.       И дёрнул тогда демон Алистера поднять свой плащ…       Итак, долгоносик докучал крестьянам, бушевали то тут, то там всполохи восстаний недовольных аристократов, пировали мародёры, а Элисса сидела на троне и ничего не предпринимала. Впрочем, не то, чтобы ничего. Она бросилась на амбразуру во имя родины — пыталась зачать наследника для Ферелдена. И считала это своим первостепенным долгом.       — Аличка! — мурлыкала Элисса. — У меня закончились меськи, пора делать ребёнкина!       Алистер готов был заползти под кровать, если бы только королева там его не достала.       — Алик? Разве может быть что-то прекраснее детей? — с вызовом вопрошала королева.       Алик был уверен, что прекраснее детей может быть много чего. Например, рассвет на Пике Драккона… или отсутствие детей. А ещё он отлично понимал, что у двух Стражей может родиться разве что идея о полном уничтожении Мора, и был вполне доволен этим, но вот Элисса и слышать ничего не хотела.       — Ну, Алик... — потянулась к нему жадная королево-консортская лапка. — Сегодня тот самый день, пора.       Алистер стиснул зубы и выполнил свой долг, отчего-то подумав о Морриган. Ведьма была ему не так уж неприятна, если рассудить-то. И у него «ребёнкин» был вполне уже готов на стороне. Свой долг, можно сказать, он перед родиной выполнил…       Когда наступило новое утро, впервые живой Алистер не позавидовал мёртвому.       — Ах, Аличка, что-то меня тошнит! — куксилась королева, поедая селёдку и запивая её парным молоком. — Наверное, я беременна!       «С чего бы это!», — злорадно думал Алистер, нарезая стейк с кровью на тарелке. А сам ответил с притворной радостью:       — Да что ты! Наверняка, у нас всё получилось!       — Угу, но мы лучше закрепим результат, правда? — подмигнула она ему.       Алистер сник. Впрочем, королеве после нездоровилось так, что он избежал набивший оскомину ритуал.       И тогда, имея в запасе целый день и ночь настоящей свободы, Алистер понял насколько одуряюще соблазнителен её запах.       Однажды, он решительно сказал:       — Дорогая, нам надо поговорить.       Кусланд, причёсывающаяся у зеркала, как-то сразу напряглась и настороженно поинтересовалась:       — Конечно, Алик, что такое?       — Я думаю, нам надо расстаться.       Элисса прижала к сердцу гребешок:       — Я так и знала. Ты меня не любишь? Ты стал так холоден ко мне. О, Создатель, я кажется, поняла! Кто она?!       К такому он был не готов. То есть, он понимал, что пора что-то решать, но вся его решительность куда-то иссякла:       — Ну, Элисса, я не знаю, как бы тебе объяснить…       — Нет! Не надо мне ничего объяснять! Потому что я скажу сама: мне плевать! Даже если ты переспишь со всеми гарлоками в королевстве, я не уйду! Я, я… Ы-ы-ыа!.. — заревела она, — у мены-ы-я и мамы-то не-е-ет, мне уходить некуды-ы-а! Я уеду в Амырантайы-ы-ын… стану Командором Стражы-ы-ый…       Это было уже слишком.       — Нет! — Алистер хлопнул ладонью по столу, Элисса вздрогнула и мигом перестала плакать. — Только не Амарантайн! Оставь в покое политику, Создателя ради! Отправишься погулять в Вольную Марку! Или Орлей! Или на Глубинные Тропы! Но с меня хватит!       — Но ведь я Королева! Я Героиня Ферелдена! Я Избранная! — взвизгнула Кусланд. — Я не потерплю такого обращения!       — Потерпишь как миленькая. Собирай свои сумки. С меня хватит! Сама меня ожесточила, вот и получай! Алистер удалился из королевских покоев и размашистым шагом направился в кабинет.       Он сел за стол, и принялся выводить на бумаге аккуратные буквы:       «Королевский Приказ №1.       Не жена она мне боле. Не жена».       Потом подумал и зачеркнул. Снизу дописал:       «Вернуть Королеву в Хайевер её брату Тейрну Фергюсу Кусланду. Пусть распоряжается её судьбой по своему разумению».       Алистер взял ещё один свиток.       «Королевский Приказ №2.       Отныне и впредь, во время отсутствия короля все решения относительно королевства принимаются общим голосованием достопочтенных тейрнов и баннов».       Весьма довольный собой он шлёпнул печати на сургуч и велел писцу разослать копии по баннорнам Ферелдена.       Алистер облегчённо вздохнул. Как видно, он оказался не достоин иметь подле себя такую красоту. Так пусть потерпит кто-нибудь другой, ему же тоже не мешало съездить куда-нибудь, развеяться. Например, в Антиву.