К Доминику

Вся моя жизнь — прогулка по минному полю. Игра в классики на военном полигоне. Бомба замедленного действия. А я такой глупый мальчишка — курю план на ступеньках атомной электростанции и смеюсь в лицо грядущему взрыву. Благо у меня есть ты, такой хороший и нежный, подставляющий свое нежное тело под летящий пепел моей самокрутки, вовремя дергающий за руку в тот самый момент, когда я готов прыгнуть на мину. Нам обоим по нраву это занятие. Это особое искушенное развлечение умирающих от скуки адреналиновых маньяков. Нам обоим пришлась по вкусу эта любовь или что-то еще в том же духе, но не менее сильное. Тебе нравится чувствовать себя нужным. Значимым. Желанным. Тебе нравится быть моей опорой, моим личным ковровым покрытием, защищающим мои ступни от колкостей этого мира. Тебе нравится быть со мной. Тебе нравится скучать без меня. Тебе нравитсянравитсянравитсянравится. А мне нравится… нравится тебе. А я люблю любить тебя. И мы такая идеальная пара, не находишь? Как наконец нашедшие друг друга Алиса и Белый Кролик. Один вечно ныряет в самую гущу событий, эмоций, чувств, а другой не может не следовать за летящим впереди. Не может оторвать сердце, душу, взгляд от другого. Как будто мы зависим друг от друга. В моей жизни ты появился так вовремя, так катастрофически правильно. Во мне столько не растраченной нежности к тебе, копящейся с первой нашей встречи. С первого пересечения наших взглядов мои проблемы не исчезли, нет, но стали не важны так, как привлечение твоего внимания к себе. Навсегда. Будучи незнакомыми мы уже нуждались друг в друге. Я думаю, что выдумал тебя, еще когда-то давно, в детстве. Сейчас я молчу, словно смущенный первым свиданием подросток, но мы ведь давно уж не дети, а я все так же неуклюж в признаниях, не говорю всего этого вслух, словно боясь растерять это трепетное чувство. Боюсь потерять и тебя вместе с неосторожными, громкими словами летящими слишком быстро. Поэтому запасаю. Коплю тебя. День за днем все больше и больше. Чтобы потом выплеснуть в музыку. Ведь ты поймешь это бессловесное признание. Ты всегда понимал. Фортепьяно гораздо больший романтик чем я, уже хотя бы потому, что может петь о любви. Но целуя тебя, обнимая, касаясь, я выражаю все, что чувствую к тебе, а ты задыхаешься, стонешь и смотришь чуть грустно. Сжимаешь мои плечи так сильно, что мне кажется, что ты прощаешься со мной, стараешься надышаться напоследок. Целую исступленно и прошу не исчезать тебя. Мне жизненно необходимо, чтобы ты был в моей жизни. — Домини-и-ик, — выдыхаю я и беззвучно, одними губами продолжаю, — оставайся всегда поблизости, защищая от малейших опасностей, любя и поддерживая, а я… — целую тебя крепко-крепко, горячо-горячо, не договаривая до конца. А я буду ходить по краю бездны, чтобы привлечь твое внимание. Но ты все понимаешь.