Секрет

Только у Мефисто был ключ от этого места, ведь он сам его создал. Идеальное хранилище, защищенное самыми сильными заклинаниями как от демонов, так и от экзорцистов. Потому что, узнай его секрет, за Мефисто начали бы охотиться и те, и другие. Фель боялся, что его могут вычислить через систему порталов, поэтому спускался в подвал по старинке, а затем еще ниже туда, где ступали только его остроносые ботинки. Старая дубовая дверь была гораздо прочней, чем казалась, а отпереть ее мог лишь один-единственный ключ, который хранился у Мефисто на шее. Пазы замка щелкнули, а по двери замерцало сияние снятого барьера, открывая вход в небольшую комнату, которая использовалась для хранения всего одного сокровища. В темнице из прозрачно-голубого кристалла хранилось тело Фуджимото Широ. Первый принц ада в обход папочки перенес Фуджимото из геены и остановил его время, навечно заморозив за секунду до смерти. На Широ до сих пор была ряса священника, порванная местами, из груди торчал кинжал Ордена Истинного Креста, а на губах застыла улыбка исполненного долга. Узнай о его существовании высшие чины из Ватикана, то немедля потребовали бы убить. А прознай демоны — попытались бы выкрасть, чтобы вновь получить сосуд для реинкарнации сатаны. И даже если все время мира принадлежало ему, Мефисто так и не успел попрощаться с возлюбленным. Поэтому он остановил его на грани между жизнью и смертью, запрятав так глубоко и надежно, как только мог. Фель навещал его ежедневно, чтобы еще раз взглянуть и прошептать слова прощания, а затем уйти, не в силах отпустить Фуджимото. Мефисто рассказывал ему последние новости о близнецах, как у них идут дела и новых друзьях, что они завели, будто Широ мог его услышать и улыбался. Второй по могуществу демон не мог признать, что ничего не мог поделать, кроме временных мер. Фель гладил холодную поверхность кристалла вместо светлой кожи и вечной щетины, переходящей в точно такую же бородку, как у Мефисто. Тот со всей ясностью помнил, когда Широ стал так бриться, чтобы у них все было одинаковое. В такие моменты Мефисто сползал на колени, чтобы разрыдаться прямо на полу возле кристалла. Именно поэтому Фелес прикидывался добрым демоном, который перешел на светлую сторону, во всем помогал Академии Экзорцистов и пресмыкался перед Ватиканом. Может, думал принц ада, Бог увидит его старания и вознаградит за все, что он сделал, исполнением всего одной просьбы — позволить Фуджимото Широ жить. Ведь это именно тот человек, который заслуживал жить дальше, который мог еще столько всего сделать во имя добра и который освещал мир своей улыбкой. Так почему Бог настолько жесток? У Самаэля не было ответа, поэтому он давно перестал на кого-либо надеяться. А иногда он приходил, чтобы пожаловаться на своих более никчемных братьев, что все их планы оканчивались провалом и что никто из них даже близко не мог приблизиться к тому, чтобы его убить. Фелес специально наживал себе врагов среди демонов, потому что желал быть убитым, желал прекратить эти мучения, желал умереть раньше Фуджимото. Мефисто так сильно искал смерти, что она, словно скромная дева, постоянно избегала его, и он ничего не мог изменить. Конечно, всегда оставался вариант наложить на себя руки, но Феля всегда останавливало то, что бы о нем подумал Широ, который боролся до самого конца. И подтверждение чему теперь торчало у него из груди. Мефисто всегда извинялся, когда долго не приходил из-за миссии или потому, что был в отъезде по делам, хотя вряд ли Фуджимото это замечал. День или десятилетие — для него не было никакой разницы, демон времени это прекрасно понимал. Для Широ это мгновение всегда будет предсмертным. Тогда Самаэль, пока не передумал, отсчитал на немецком до трех и щелкнул пальцами. Кристалл разлетелся вдребезги, и Мефисто успел заключить в объятия возлюбленного. Оказывается, одной секунды было достаточно, чтобы прошептать: — Люблю.