Райский Дырокол

Первое, что ощутил Дин после того, как все вокруг затихло – запах. Это был отвратительный, ничем не передаваемый смрад. Нечто среднее между гнилью и засорившимся туалетом, а может, все вместе, точно охотник сказать не мог. Воздух, весь пропитанный этим ужасным запахом, было просто невозможно вдыхать, но иначе было никак. Дин чувствовал, как после нескольких вдохов к горлу начала подкатывать тошнота. Если бы он сейчас стоял, то точно бы почувствовал, как его ноги подкашиваются. Но он не понимал, где находится, он просто не мог думать ни о чем, кроме этого жуткого смрада, царящего вокруг. Еще несколько мгновений он пытался справиться с накатывающим снова и снова приступом тошноты. Попытка дышать через рот тоже не увенчалась успехом. Воздух был настолько едкий, что во рту и горле все мигом пересохло, и остался отвратительный кислый привкус. В этот миг Дин понял, что у него закрыты глаза. Действительно, все это время он не открывал глаз. Сделать это оказалось не так сложно, как могло показаться, и старший Винчестер удивился, как он мог все эти несколько минут пробыть с закрытыми глазами. Как только он, наконец, позволил себе узнать, где находится – вернулась гравитация. Теперь он не ощущал себя каким-то инородным телом, парящим в невесомости или вообще вне пространства. Все оказалось на удивление просто. Дин стоял посреди крохотной комнаты. Здесь царил абсолютно непроглядный мрак. Но так охотнику показалось только с самого начала. Через минуту глаза более или менее привыкли к темноте, и теперь Дин мог разглядеть призрачные очертания небольшого столика в правом углу и что-то наподобие кушетки в левом. Его внимание особенно привлекла кушетка. На самом ее краю было странное черное пятно. Оно выглядело даже несколько устрашающе, потому что даже спустя еще пару минут Дин так и не смог понять, что стоит на кушетке. Дышать по-прежнему было невыносимо, но уже чуточку терпимее. Видимо, его легкие смирились с тем фактом, что на данный момент им другого кислорода не доставят, если, конечно, в этом убийственном газе вообще был кислород. Как раз в тот момент, когда Дин чуть повернул голову в сторону, чтобы разглядеть другую стену, черное пятно пошевелилось. Охотник заметил это едва различимое движение боковым зрением и резко замер, не поворачивая головы. Под таким углом Дин, пусть и не очень хорошо, но все же видел это «нечто». Но черное пятно снова замерло, притворяясь чем-то неживым. Через какое-то время, которому Дин уже потерял счет, он почувствовал, как начинает предательски затекать шея. Все же решившись, Дин медленно выпрямился, не упуская из виду черное пятно. Стоило охотнику пошевелиться, как пятно тоже дрогнуло, пошевелилось как-то неуверенно, с сомнением, а потом Дин увидел очертания головы. Он не был до конца уверен в том, что это была именно голова, но других предположений пока не было. На этом пятно закончило свои движения и окаменело снова. Прежде, чем Дин успел предпринять какие-то действия, комнату пронзила ослепительно яркая вспышка света. Последнее, что увидел Дин, перед тем, как зажмурить глаза, - как черное пятно мечется, заливаемое светом, а потом неожиданно исчезает. Однако уже через секунду охотник снова открыл глаза. Вспышкой света оказался неожиданно включившийся свет, и теперь глаза старшего Винчестера старались привыкнуть к такой резкой перемене. Дин толком не успел понять, что произошло, как прямо перед ним возникла высокая темная фигура мужчины. Он стоял всего в паре миллиметрах от охотника. Как это он прошел мимо него? Только старший Винчестер открыл рот, чтобы окликнуть незнакомца, как тот неожиданно развернулся к Дину лицом. Однако вместо удивленного взгляда на лице мужчины читалась полнейшая пустота. Он протянул руку вперед, но Дин, к своему изумлению, не почувствовал абсолютно ничего. Опустив взгляд, он увидел руку незнакомца, прошедшую сквозь его грудь. Мужчина захлопнул дверь и снова развернулся к Дину спиной, даже не обратив на него внимания, словно его тут вообще не было. «Должно быть, я тут в роли призрака…» - догадался старший Винчестер, не спуская с незнакомца внимательного взгляда и медленно обходя его. Ему было на вид лет сорок, он был почти на две головы выше Дина, худощавый и сутулый. Его лицо имело несколько угловатые черты, с низким лбом и орлиным носом. В глубоко посаженных темных глазах охотник увидел блеск. Очень нехороший блеск. Он свойственен нестабильным людям или же сумасшедшим в их припадках безумства. Дин поспешно скользнул вдоль стены, чтобы видеть все происходящее. Мужчина остановился в метре от кушетки, на которой сидело черное нечто. - Вылезай! – громко потребовал он, сверля взглядом кушетку. Тишина. - Немедленно! – уже раздраженно рявкнул незнакомец. Дин напряженно замер, стараясь не прикасаться к бетонной стене. Он почувствовал, как покалывающий холод пробежал по его спине вдоль позвоночника, когда из-под кушетки осторожно показались чьи-то бледные жилистые пальцы. Они были кошмарно худыми; через тонкую, почти прозрачную кожу выпирали костяшки пальцев, обвитые бледно-синими венками. А потом на свет так же осторожно высунулась голова. Дин отчетливо видел два выпученных, потускневших глаза, подернутых пеленой, и зрачки, превратившиеся в две крошечные точки. Лицо было мертвенно бледным, с ниспадавшими на лоб колтунами грязных бледно-рыжих волос. Существо взглянуло на мужчину, чуть приоткрыв рот, а затем поспешно вылезло из-под кушетки целиком. Это была девушка, и она была абсолютно нага. Её тело было сплошь покрыто грязью всех возможных цветов, а кое-где виднелись совсем свежие царапины и даже раны. Невозможно было определить возраст девушки – ее лицо не имело возраста. Оно было словно глиняная маска, застывшая и окаменевшая несколько столетий, а может, и тысячелетий назад. Девушка стояла перед мужчиной на расстоянии вытянутой руки, тупо глядя ему в глаза. Дин видел, что она дрожала, то ли от холода, то ли от страха, но ее хрупкое тело временами пробирала мелкая дрожь. Мужчина резко замахнулся, и тяжелая, звонкая пощечина опустилась на лицо девушки. Она тут же рухнула на пол, не издав ни единого звука. Дин рванулся было к ней, но понял, что не сможет ничем помочь – здесь он бессильный наблюдатель. - Нечего на меня пялиться! – злобно прорычал незнакомец, подходя к лежащей на полу девушке. Она ничего не ответила, даже не шевельнулась. Тогда мужчина схватил ее за волосы, приподняв. Она скорее инстинктивно, чем намеренно, вцепилась ему в руки и дернулась в сторону. Послышался пронзительный визг, и вот девушка снова лежала на полу, а в руках у мужчины остался клок спутанных рыжих волос. Мгновение молча разглядывая девушку, он приглушенно засмеялся. Дин только с силой стиснул зубы, прожигая взглядом незнакомца. Мужчина присел на корточки, на его лице по-прежнему сияла жесткая улыбка. - Чего ты развалилась? – спросил он, толкая девушку в плечо. – Поднимайся! – потребовал мужчина. В ответ послышалось только молчание. Девушка осторожно пошевелилась. Её полные дикости и боли глаза уставились на мужчину. Она замерла всего на мгновение, а затем неожиданно вскочила и хотела было убежать, но мужчина схватил ее за руку, резко дернув на себя. Ноги девушки подкосились, и она снова упала, неуклюже распластавшись на полу. Мужчина схватил ее за ноги и, подтянув к себе, навалился сверху. Девушка вскрикнула и попыталась вырваться, но тут же получила увесистую пощечину. Мужчина с силой прижал ее к холодному полу и, нагнувшись к самому ее уху, тихо прорычал: - Только дернись – забудешь, как ходить. Девушка по-звериному оскалилась и зубами вцепилась мужчине в щеку. От неожиданности тот издал какое-то странное, неразборчивое восклицание и ударил девушку кулаком по голове. Она тут же отпустила его лицо и предприняла еще одну попытку вырваться. Мужчина ударил ее еще раз, а потом еще и еще… пока левый глаз не превратился в один огромный сине-фиолетовый синяк, а из разбитой губы не потекла тоненькая струйка крови. Тогда он быстро расстегнул штаны и, приспустив их, одним резким движением вошел в нее. Из горла девушки вырвался сдавленный, хрипящий стон, она выгнулась дугой, обнажая выпирающие из-под тонкой кожи ребра. Все те полчаса, которые он измывался над ней, она только тихо хрипела и еще тише стонала. А когда все кончилось, он просто оставил ее на полу и вышел из комнаты, заперев за собой дверь. Даже спустя еще полчаса девушка по-прежнему лежала посреди комнаты, раскидав ноги и руки в разные стороны, словно сломанная кукла. В ее пустых, ничего не выражающих глазах мертвым, холодным светом отражалась лампочка, свисающая с потолка. Она даже не плакала. Дин осторожно подошел к ней и сел рядом. Конечно, она его не видела и не чувствовала. «Это воспоминания. Её воспоминания…» - подумал Дин. И вдруг эта мысль пронзила его сознание, подобно стреле, поражающей цель. Это действительно ее воспоминания. Воспоминания Саманты. А разве в ее голове могут быть какие-то воспоминания, кроме ее собственных? Ошарашенный взгляд охотника упал на девушку, и он тут же отпрянул. «Господи…» - тупо пронеслось в голове у Дина. - Она никогда не рассказывала мне об этом… Винчестер так и подскочил на месте. Молниеносно обернувшись и одновременно вскакивая на ноги, Дин увидел позади себя Александру. Она стояла в метре от него, уперев взгляд в девушку, лежащую на полу. В её глазах читалось бесконечное сожаление и боль, словно она была в этом виновата. - Александра? – осторожно позвал Дин. Она отвернулась. Охотник замер, растерявшись всего на мгновение, и шагнул к Александре. Она медленно повернула голову и взглянула на него. Дин увидел в ее глазах столько боли, медленно сменяемой гневом, что в ней можно было утонуть. В следующее мгновение Дин представил, как она отталкивает его прочь, бросая что-то колкое. Но ни через секунду, ни через две ничего такого не произошло. Она просто стояла, и боль в ее глазах уже почти полностью спряталась за стеной холодной злости. Сейчас Дин понимал: она злилась вовсе не на него. Мгновения затягивались, становились все более долгими и утомительно напряженными. Дин знал, что ничего не может сделать, ему просто не позволят. За этот короткий период его знакомства с Александрой Файлес он понял одно: она не терпит жалости к себе. Она старается выглядеть безукоризненно сильной, порой даже безразличной, чтобы ее ни в коем случае не жалели. И сейчас, сделай он хоть одну попытку, прояви он хоть каплю жалости – она тут же оттолкнет его и уйдет за свою стену холода. Поэтому он просто стоял, позволяя ей скрыть свои эмоции. Тишину нарушила девушка, до сих пор неподвижно лежащая на полу. Она вздрогнула, словно к ней кто-то прикоснулся, и медленно подняла голову. Дин не мог смотреть ей в глаза – до того пустыми они были. Особенно сейчас, когда он наконец понял, кто эта девушка… Он просто не мог. Она снова замерла, тихо хрипя и тупо уставившись куда-то в пустоту. А потом раздался вопль. Он рассекал тишину, словно лезвие, заточенное до сумасшедшей остроты. Он был подобен крику дикого животного, наполненного слишком сильной болью и отчаяньем. Не в силах это видеть, Дин отвернулся и почти сразу услышал шепот Александры: - Идем. Это был призыв на грани мольбы. Она почти умоляла его уйти отсюда, она не могла это видеть – это было слишком. Дин рассеянно кивнул, не глядя на Александру. - А как же Сэм? - тихо спросил охотник. - Идем, - снова прошептала Александра срывающимся голосом. Старший Винчестер кивнул во второй раз, понимая, что сейчас спрашивать ее о чем-то бесполезно. Сейчас он понимал, о чем говорила Элис, когда старалась их отговорить. Они понятия не имели, какое воспоминание они увидят следующим, будет ли оно хуже или лучше. Сейчас Дин не был уверен, что хочет знать. Сколько еще всего они увидят, прежде чем найдут Саманту? Неужели этот бесконечный поток человеческой боли и страданий им придется прочувствовать до самого конца? Конечно, Дин знал, что они с братом тоже пережили много такого, о чем до сих пор нет сил говорить, но он не имел жалости к себе. Он никогда не жалел себя, принимая все, как должное. Но видеть это со стороны… Это было совсем другое.