Пиковая Дама

Аромат свежезаваренного чая невидимыми лентами опоясывал темноволосую красавицу, которая аккуратно размешивала сахар, стараясь не коснуться ложечкой краев чашки. Земляничный аромат проникал внутрь, и Касуми блаженно улыбалась, чувствуя, как он растворяется в ее крови, предавая той красноватый оттенок и маскируя ее истинный черный цвет. Взяв чашки в руки, Сато направилась в комнату, где ее ожидал длинный и довольно увлекательный разговор. Если придерживаться плана, то все пройдет хорошо. Главное не болтать лишнего, но и многое недоговаривать нельзя, иначе он может посчитать меня недостаточно откровенной. А я должна остаться для него самым главным сокровенным. Демоница медленно поднималась по лестнице, раздумывая над своими словами и как их лучше подать и с чем. Жесты тоже имели большое значение, от них зависело насколько сильно юноша сможет поверить ее словам, которые порой будут переплетаться с правдой. Оказавшись перед дверью в собственную комнату, девушка замерла собираясь с мыслями. Это впервые когда я собираюсь открыться человеку. Даже с Торио я не говорила об этом, потому что думаю, что он все понимает… но кто знает так ли это в действительности? Сегодня я частично откроюсь тому, кого заставила в себя влюбиться. Правильно ли это, или нет? Ответ можно узнать только попробовав. В любом случае от него можно будет избавиться. Легонько толкнув ногой дверь, Сато оказалась в своей комнате. Светловолосый баскетболист сидел на стуле и внимательно разглядывал лежавшие в аккуратной стопке книги. На их чуть потрепанных лиловых корешках аккуратно были выписаны серебристыми буквами название и автор. - Читал что-нибудь из этого? Сато подошла к столу и поставила чашки. Облокотившись на спинку стула, на котором сидел Кисэ, девушка перегнулась, чтобы взглянуть какую из них он держит в руках. - Нет, - качнул головой Рета, - увы, у меня нет на это времени. - Глупости, на чтение время всегда можно найти, просто ты этого не хочешь, - она отстранилась, - мы же вроде решили сегодня устроить что-то вроде вечера откровений, так зачем начинать его с очередной лжи? Юноша вскинул глаза, чувствуя, как ее резкие, обдуманные слова впиваются в его плоть, словно иглы, и забираются под кожу. - Я не хотел. - И я не хотела это сказать, просто когда речь заходит о книгах у меня крышу сносит. Я отношусь ко всему слишком серьезно, - произнесла демоница. Кисэ протянул ей руку и она, не задумываясь, вложила свою ладонь в его. Юноша притянул ее к себе и темноволосая красавица не сопротивлялась. Его руки оказались на ее талии и Касуми наклонилась. Их губы встретились, нежно и трепетно касаясь друг друга. Отстранившись девушка тепло улыбнулась, снова наклоняя к нему. Ее темные пряди волос ниспадали на лицо, приятно касаясь кожи, словно шелк. - Ты уверена, что нам вообще надо говорить? Сато улыбнулась и, взяв одну из чашек чая, отошла к своей кровати и присела на ее краешек, элегантно закинув ногу на ногу. Юноша скользнул взглядом по черным колготкам, которые обтягивали ее стройные ноги, делая их еще притягательнее. - Не отвлекайся, смотри лучше на мои губы. Юноша послушно вскинул голову, улыбка продолжала сверкать на ее лице. - Если хочешь, я могу читать тебе в свободное время, мне кажется я знаю, что тебе понравится. - Я только за, мне давно никто не читал сказки на ночь. С минуту они сидели молча, каждый думал о своем, пытаясь осознать, что сейчас происходит. Наконец собравшись, Рета перевел взгляд на Касуми, понимая, что сейчас она станет к нему чуточку ближе. Было страшно. - Начнем наш откровенный разговор? - Ты действительно этого хочешь? – девушка опустила взгляд вниз. В теплой воде на самом дне мерно колыхались из стороны в сторону темные чаинки. Они были похожи на рыб, которые разучились плавать и теперь безвольно болтались где-то внизу, в надежде, что им еще когда то удастся оторваться от керамического дна и почувствовать, что значит плыть. - Если услышишь, пути назад уже не будет, и все станет иначе. - Тебя этим не запугать меня, - бодро отозвался блондин. - Что ты хочешь узнать? - Лишь то, что ты готова мне рассказать. Я не собираюсь давить на тебя. Если ты не готова, значит я подожду, пока ты сама не поймешь, что хочешь с кем-то разделить свою ношу. Я давно ждала этого момента. Но он представлялся мне совсем иным. Я не думала, что и в этот раз мне придется врать. Как бы хотелось выложить всю правду на твое обозрение, отдаться на твой суд и молить о милосердии. Я хочу рассказать тебе о том, какая я на самом деле. Я хочу показать тебе всех своих демонов, чтобы наконец ты смог увидеть рога на моей голове, корону грехов и тьму. Как бы я была рада бросить все это в твой свет и оно сгорело бы в твоих лучах, но так быть не может. Это задумывалось по-другому, будет очень жалко, если мне не удастся довести до конца задуманное. Оно ведь так гениально. Да и ты не сможешь принять меня. Еще слишком юн, чтобы увидеть все грани. Кажется сегодня правды будет куда больше, чем лжи. Возможно однажды ты вспомнишь этот разговор и отчасти сможешь понять почему я так поступаю. Касуми оторвала взгляд от чаинок и взглянула на юношу. Он сидел перед ней и свет, исходящий от него дарил ложную надежду, за которую темноволосая красавица отчаянно хваталась. Но ее руки были в черной жидкости, лучи света выскальзывали, и ее падение во тьму продолжалось. Меня утягивает дальше. Как бы я ни старалась, я пала уже слишком низко и встать у меня не получится. Кроткая улыбка коснулась губ светловолосого баскетболиста, на мгновение заворожив своей невинностью и чистотой демоницу, но через мгновение она уже снова смотрела на все кремнистыми глазами, в глубине которых если приглядеться можно было увидеть странный блеск, но Рета видел лишь таинственные клубы тумана. Он замедляет падение, но ему его не остановить. Никто не может этого сделать. Уже слишком поздно что-либо менять. Для меня выхода нет. Мой поезд давно ушел, оставив меня одинокой тенью прошлого на перроне, дожидаться другого, которого не существует. Меня просто забыли. Забыли все. - Хорошо, - тяжело выдохнула демоница, – я расскажу тебе то, с чего все началось. Касуми кинула многозначительный взгляд на юношу, надеясь, что эти слова отпечатаются у него в голове и однажды он вспомнит их и сопоставит с суровой реальностью, которая их всех ждет впереди. - Пару лет назад моя мать бросила меня, Такеши, отца и уехала от нас. Она влюбилась в баскетболиста и вернулась к себе на родину во Францию. Ей даже удалось очернить то, что мне начало так сильно нравится. Она бросила нас. Оставила одних и испарилась, словно ее никогда в нашей жизни и не было. Но она была, и она оставила в ней заметный, ощутимый след. Сначала это была любовь, а потом боль, которую уже ничем нельзя было вымыть из своего сердца. Против этого пятна люди еще не смогли придумать моющего средства. Сато замолчала, ей нужно было перевести дух. Не думала, что пробуждать казалось бы забытое так тяжело. Раны оставленные ею все еще кровоточат. Боюсь им никогда не суждено будет зажить. Они, как клеймо, вечно будут напоминать мне почему я такая, какой являюсь. Это история начала моего конца. Отпив глоток чая и почувствовав теплоту, бегущую вниз по ее телу, девушка продолжила свое повествование. - Понимаешь, тебя бросает без тени сожаления или единой муки совести человек, который казалось бы должен любить тебя сильнее всех на этом свете, вечно. А он с такой легкость порывает все связи и уезжает, он кидает тебя на обочину жизни еще совсем ребенком и лишает тебя детства, которое должен был гарантировать. Она бросила меня, и мой мир пал вместе с ее светлым обликом во тьму. И вместе с ними в эту бездну упала и я. Они меня утянули следом за собой. Рассказываешь и как будто это все происходило не с тобой. Но боль тут же напоминает, что ты главный герой этой драмы. Хотела бы я изменить что-нибудь в своей жизни или же оставила бы все так, как это есть сейчас? Хотела бы я вернуть свой свет обратно? Вернуть похищенную душу? Но если я это сделаю означает ли это то, что я перестану быть собой? Кто я на самом деле? - Было страшно, одиноко, холодно, но я справилась, по крайне мере я предпочитаю думать именно так. С тех пор как все это случилось я изменилась. Больше не было той беспечной, наивной девочки, которая верила в вечно побеждающее добро, в свет, который обязательно защитит меня от монстров. Нет, тогда я поняла, что все это наглое вранье, которым пичкают детей, чтобы они думали, что находятся в безопасности. Меня этим пичкать перестали, хотя я отчаянно нуждалась в этой лжи, но больше мне ее некому было давать. Так сказать мой дилер перебрался на другую точку. Почему ты смотришь на меня с таким волнением, словно действительно переживаешь? Хотя ты наверное умеешь это делать, лишь таким как я неведомы такие чувства. Не имею понятия, как можно искренне беспокоиться за кого-то. Мне всегда приходилось наигрывать это, чтобы никто не понял, что мне на самом деле совершенно плевать. - Я сама частично превратилась в монстра. С моим изменениями меня перестал узнавать мой собственный отец, ему казалось, что я начала превращаться в мать и он от меня отвернулся. Ну что ж, - Касуми неопределённо повела плечами, - я его за это не сужу. Хоть он и мой отец и должен был меня защитить, ну не всем же везет с родителями, не правда ли? Да кому собственно с ними везет? - Я стала другой, вернее даже слово «иная» здесь больше подойдет. Скрытной, отчужденной, полной сомнений и недоверия. Как я могла верить людям после такого? Кому доверять, если даже собственная мать тебя обманула? Ответ очень прост. Никому. Это залог успеха. - Я состояла из ненависти ко всему и ко всем! Тогда впрочем я и получила прозвище Пиковая Дама за то, что была слишком резка и бесчувственна, безразлична к остальным. Но у меня было слишком много своих проблем, чтобы заботиться о других. Только о Такеши. Сил у меня хватало только на него. Единственного живого существа, который понимал меня. Отчасти. Брат, да, пожалуй он единственное, что не дало мне окончательно пасть. - А потом вернулся Торио и все стало не так плохо. Я нашла в себе силы и поставила перед собой новые цели. Мне захотелось спасти этот мир, который так неизбежно падал во мрак, откуда я смотрела на него своими полными слез детскими глазами. Мне захотелось изменить его, сделать лучше. Но это оказалась не так просто. Особенно тогда, когда ты и сам есть тьма. Как она может кого-то спасать? Как? Ведь она может только убивать и превращать в себе подобных. Мое откровение тебе Рета. Сможешь ли только ты его по достоинству оценить и понять? Это даже скорее завуалированное предупреждение, которые скорее всего тебе не разгадать. Но это самое большее, что я могу сделать. А теперь настало время вплетать ложь. - Но потом появился ты, весь сверкающий и добрый. Полный непонятного мне света и бесконечного доверия к людям и мне показалось, что ты можешь мне помочь. Возможно именно ты сможешь спасти меня и ты спас. Отчасти. Я на это надеюсь. Еще миллиграмм смешанной с ложью правды. - Единственное, что меня действительно волновало то, что ты баскетболист, а значит я пошла в мать. Я тоже влюбилась в баскетболиста. Значит я такая же тварь как она. И как бы я себя не убеждала в том, что я ничего не вязла от нее помимо внешних черт, это оказалось не так. Мне было откуда перенимать своих демонов. А правду говорить оказывается довольно приятно, хоть и немного коробит что-то внутри, но от этого становится как-то легче дышать. Девушка оторвала взгляд от керамической кружки, где уже практически не было чая. Отныне чаинки были похожи на мертвых рыб, чьи темные, чешуйчатые хребты виднелись над остывшей жидкостью. Ее взгляд скользнул вниз и замер. Касуми отчетливо видела вороные перья около своих ног. Они устилали все, погребая под собой ковер, становясь им. Частички ее прошлого сейчас лежали у ее ног, покинутые и вышедшие наружу. Она облегченно выдохнула и в конечном итоге, поставив чашку на пол, откинулась на кровать, раскинув руки в стороны, так и не решившись взглянуть на Кисэ. Через некоторое мгновение она услышала, как он поднялся на ноги и опустился рядом с ней. - Не молчи, - с усилием выдавила из себя темноволосая красавица, - от твоего молчания становится только страшнее. - Как много раз я не знал, что тебе сказать, что ответить на твои слова, - он слышал, как она горько усмехнулась в ответ, - мне никогда не понять тебя, но я ни за что на свете не поступлю так с тобой. Я люблю тебя. Улыбка коснулась ее губ, она чувствовала на себе его мягкий, взволнованный взгляд. Чуть приоткрыв глаза. Сквозь маленькие щелочки, затемненные ресницами, Касуми увидела искренность. И снова она не ко мне. К мерзопакостной маске человечности, которая уже врастется в мое истинное лицо, но мне никогда не стать той, которую он полюбил. Хотя… я уже сама толком не понимаю где заканчивается она и начинаюсь я настоящая. В его глазах правда с ложью сплелись настолько крепко, что их уже не разделить. Клубок, который уже не распутать. Остается только швырнуть его подальше и забыть. - Я не видел твою маму, не знаю какая она, но ты это ты Касуми. Возможно в тебе есть что-то от нее, но только ты и больше никто, решает какой тебе быть. От твоих слов становится не легче, ибо я решила, приняла демонов и стала самым сильным из них. Рета улегся рядом с возлюбленной. Его взгляд скользил по ее белоснежному лицу, на котором словно снежинки лежали обеспокоенность и вышедшие наружу воспоминания из прошлого. - В любом случае теперь здесь я. И я постараюсь защитить тебя. - Ты уверен, что еще хочешь этого? Я не такая добрая и прелестная, которой ты мог считать меня по началу. - Я тебя такой и не считал. Именно то, что ты не была похожа на остальных меня и привлекло в тебе. Возможно свет всегда тянется к тьме и наоборот. Может мы не можем существовать друг без друга? Мы видим благодаря свету, но если бы не было тени, то как бы мы поняли, что такое свет…? Эти мысли слишком опасны. Их нужно гнать прочь, пока не поздно. - Ты хочешь взвалить на себя этот груз? - Я люблю тебя и мне без разницы, какой груз потребуется взвалить на свои плечи, чтобы быть рядом с тобой. - Тогда теперь твоя очередь. - Мои проблемы по сравнению с твоими сущий пустяк. Они не заслуживают внимания. - Все, что хоть как-то тревожит душу заслуживает того, чтобы ему уделили время. И более того у нас был договор, так что ты обязан мне рассказать, что с тобой происходит, - Касуми открыла глаза и взглянула на юношу, - пойми, мне ведь тоже невыносимо видеть, как ты страдаешь, а еще невыносимее знать, что ты не можешь или не хочешь поделиться этим со мной. Рета видел мольбу в ее глазах и сдался. Слишком давно он держал этот секрет в себе, ему нужно было дать ему жизнь, что потом уничтожить. - Ами влюблена в меня, и я уже должен был давно объяснить с ней, но у меня не хватало сил и мужества. Казалось бы я так много раз это делал, что это уже не должно трогать меня. Но оно бередит мою душу. Каждый раз, когда я вижу их полные влюбленности глаза, а потом стоящие в них слезы. Я понимаю, что виновником их разбитых сердец являюсь только я. И вина лишь на мне. Ты говоришь, что тебе было откуда перенимать своих демонов. Они есть в каждом из нас, просто чьи-то более прожорливые. Да, бесспорно они есть в каждом из нас, но ты своих придумал в назидание за свои поступки, которые считаешь неправильными. А вот мои. Нет, они родились вместе со мной. Они неотъемлемая часть меня. Они и есть я. - Ты не можешь сделать счастливыми всех. Жизнь сурова, нужно учиться принимать ее дары с благодарностью и жить с ними, ведь они и есть твое проклятие. Ничто не бывает полностью черным или белым. Этот мир состоит из невообразимого множества оттенков, которые надо уметь различать. Кисэ приподнялся на локтях и склонился над демоницей, чье прекрасное лицо в дополнение к природной красоте украшала обворожительная улыбка. - Держись меня, я знаю практически все из них. Юноша устало опустился в неудобное кресло и отпил горячего и ужасно невкусного кофе, которое здесь раздавали посетителям бесплатно. Потерев уставшие глаза, Аомине тяжело выдохнул и взглянул на подругу детства. Она лежала на больничной койке точно также, как и в тот день, когда он впервые увидел ее здесь. Бледную, слабую и совершенно безвольную. Казалось из нее высосали жизнь и оставили только оболочку. В этой осунувшейся девушке, в этих впалых щеках и вечно закрытых глазах он уже не узнавал прежнюю Момои, которая крутилась подле него и волновалась за него. Из груди юноши вырвался приглушенный крик, когда на долю секунды ему показалось, что ее грудь не вздымается. Но противный, пищащий прибор говорил, что сердце еще бьется. - Ты поправишься, во что бы то ни стало. Поднявшись на ноги, Дайки подошел к койке и, склонившись над девушкой, аккуратно поцеловал ее в лоб. - Спокойной ночи, спящая красавица, - его голос дрогнул, - мне пора идти, у нас завтра большая игра. Но я еще успею заглянуть к тебе с утра, чтобы ты дала мне наставления, как обычно.