Пиковая Дама

Девушка опустилась на кровать подле Имаи и прижалась к нему всем телом. Его мерное дыхание успокаивало ее взбудораженное тело, которое все трепетало от предвкушения скорого возмездия над розоволосой бестией, которая посмела ворваться в ее тщательно продуманный план и перемешать все ее карты. - Что ты задумала? – заинтриговано вздернул бровями юноша, ощущая ее возбуждение словно свое собственное. - С чего ты это решил? - Да тебе всю трясет, - повернулся на бок юноша, - рассказывай. - Нужно всего лишь проучить одну наивную овечку, вот и все, - отмахнулась темноволосая. - И это все? – вопросительно вскинул бровями Торио, - я надеялся на увлекательный рассказ. - Я просто напугаю ее и все, - флегматично повела плечами Сато, - никто не смеет мне мешать в достижении моей цели, кроме тебя. - Конечно, это можно только мне, - самоуверенно с улыбкой на лице заявил рыжеволосый юноша, - меня ведь даже равнять нельзя с остальными. Прежде чем Касуми успела возразить его словам его рука повелительно легла на ее шею и он подался вперед, аккуратно коснувшись ее немного сухих губ. В последние недели они все больше и больше проводили время вместе. И спланированный разлад с Кисе только способствовал сближению между ними. Хотя казалось бы куда еще ближе? Раз они приняли друг друга такими, какие они есть, но… может сама Касуми не догадывалась в кого влюбилась, кому отдала муляж своего сердца, кому вручила свои последние остатки человечности? - Сегодня я помирюсь с Рета, - произнесла девушка, смотря в потолок. - Что? – удивился Торио. - Я уже и так слишком долго заставляю его ждать, да и его страдания уже не приносят мне такого удовлетворения, как в начале, - быстро, но отчетливо проговорила Сато, сжимая при этом руку рыжеволосого юноши в своей, - мне даже неприятно на это смотреть. - Неужели я вижу в тебе зачатки благородства? - Благородство? – демоница перевела на него заинтересованный взгляд, искрящийся недопонимаем и изумлением пронзившим ее в этот момент мысли. Ты думал, что его во мне нет? Ах, ну да, ты ведь не знаешь моих истинных намерений. Я тебе о них не рассказывала, ибо не думала, что они будут востребованы в нашем разговоре. Но это значит… что ты смог полюбить то, что гораздо хуже меня. Но как? Прошу, расскажи мне как ты смог отважиться на это. Где ты нашел столько любви в своем хрупком, истерзанном болезнью теле, нет, тело тут твое не причем. Объясни как может существовать такая светлая душа? Хотя я знаю твои грехи, они есть даже у тебя, они есть у всех, но у некоторых даже их грехи со временем становятся священными. Ее взгляд упал на серые, наручные часы, которые она давала Мидориме и внутри глухо отдались минуты, проведенные с Имаи. - Мне пора. Касуми поднялась с больничной койки и вынужденно покинула его тепло, пускай и очень слабое в последнее время. Накинув на плечи зимнее пальто, девушка небрежно укуталась в шарф и, трепетно поцеловав его на прощание, направилась к двери. На пороге демоница замерла и обернулась, желая прощально скользнуть по нему своим взглядом. И перед ней в холодном утреннем свете рассеянных солнечных лучей предстал юный рыцарь. Его волосы отдавали бронзой, словно древнее пламя из горных недр, они переливались на свету, а зеленые глаза смотрели со странной решимостью, с которой войны смотрят на своего правителя, зная, что ради него они готовы на все. Заострённые черты юного лица смягчала вечно сверкающая внутренней силой улыбка. И от него веяло нужным только ей теплом, которое она так долго искала, блуждая одна во тьме своих мыслей. В один миг за окном пролетел ворон и его крылья скользнули всего на долю секунды по лучам солнца, но этого схватило, чтобы Касуми открылась истина. Над головой Имаи засверкал священный ореол, которым его наградило само солнце, а в нем небольшими алмазами, блистали его грехи. Нас обоих короновали. И у нас двоих в коронах сверкают грехи, вот только моя корона куда богаче твоей. И меня венчала тьма, а тебя солнце. Мир не простит мне, если я двоих рыцарей, столпов света кину во тьму. Но все будет не так. Впрочем я запрещаю себе об этом думать. И лишь в этом вопросе, я всецело отдамся воле судьбы, которая до сих пор мне благоволила, мне остается только надеется, что так будет и дальше. Неужели я полагаюсь на то, чего даже не существует? Ха, до чего же я скатилась, с этими глупыми привязанностями. - Пока, - только и сказала вслух демоница, покидая палату с искривлённой горькой насмешкой над самой собой. Рета оказался в раздевалке, шумно выдохнув, юноша стянул с себя майку и ею же вытер пот, стекавший по его телу. С момента, как он поссорился с Касуми, тренировки стали для него отрадой, неким спасением от мыслей и чувств, которые день ото дня тяготили все больше. Надевая кроссовки, он чувствовал, как с завязанными шнурками внутри него закрывается дверь в тот уголок разума, где безраздельно царствует темноволосая красавица. Ступая на до боли в мышцах знакомое спортивное покрытие баскетбольной площадки, он оставлял за ее линиями свою мирскую жизнь и погружался в другую. Только здесь он находил уединение и мог расслабиться, поиграв в свое удовольствие. Кисэ не щадил себя, боясь, что если расслабится, его вновь захлестнут мысли, от которых он выл по ночам, пытаясь справиться с отчаянием, которое накатывало волнами, ударяясь о его закаленную выдержку. Но как только игра заканчивалась и он вновь выходил из нее неизменным победителем. Юноша всегда замирал перед линей, которая незримо разделяла два мира, в которых он теперь вынужден был жить. Рета словно видел, как за синей чертой его окружают вороны. Они огромны, у них острые клювы и черные-пречерные глаза, в которых отголосками чего-то светлого мелькает белоликая демоница. И каждый раз преодолевая себя, юноша шагает через черту, добровольно окунаясь в холодные волны его собственного моря отчаяния. Сама того не зная, Сато крепче связала Кисэ с миром баскетбола, сделав его еще более значительнее во вселенной юноши. Впрочем, это снова было ей на руку. Порой ей самой казалось, что все, чтобы она не сделала имело оттенок непринужденной гениальности, ведь каждое ее слово приводило к чему-то даже более, чем просто удивительному. - Слушай, Рета, - окликнул его Касамацу, - ты сегодня пойдешь в кафе после тренировки с нами? - Мне как-то сейчас не до него, - отрицательно качнул головой блондин. - Так не может продолжаться вечно. - Она сказала, что простит меня, но нужно подождать и я готов ждать столько, сколько потребуется. - В последнее время ты слишком долго и много ждешь, тебе так не кажется? – вопросительно повел бровями капитан команды, направляясь в душ, - как бы ты всю свою жизнь не прождал. - А что я могу? – грустно улыбнулся Кисэ, оставшись один в раздевалке, - я полностью в ее власти. Он взглянул на себя в висевшее напротив зеркало и отшатнулся от отражения. На него из зеркального царства двойников смотрел не он. Кто был этот осунувшийся, грустный юноша, с печальными глазами цвета сладкого меда? - Во что я превратился? – вновь задался вопросом Рета, - или может во что она меня превратила? Касуми опустилась за свою парту. В классе было пусто, никто не приходит в такую рань в школу, но демонице не требовалась компания. Зачем, если среди всех этих людей, она все равно чувствует себя одинокой? Лучше уж в тишине, так мысли не путаются и не скачут перед глазами взлохмаченными воронами. Достав учебники, разложив все аккуратно, выровняв все каря строго по линиям, Сато выдохнула и взглянула в окно. На улице по прежнему была зима, все было укрыто пушистым снегом, словно полотном, защищающим от невзгод и опасностей. - А что если…? Девушка поднялась из-за стола и направилась к двери. Выйдя и плотно прикрыв ее за собой, она сначала не спеша направилась к выходу, а потом все быстрее и быстрее, и вскоре пустынные коридоры школы, оглашал ее едва слышный, невесомый бег. - Я должна попытаться. Сато выпорхнула из дверей, лишь едва почувствовала, как ручка больно впилась в ее кожу, когда она толкала неподатливый ее слабой силе металл. Перед глазами застыл в неизменном утреннем свете двор, пушистый и практически не тронутый. Лишь ее одинокие следы, разбивали его непорочность. Даже здесь я оставила свой грязный след, даже это у меня вышло как-то запятнать. И снова я первая, кто это сделал. Когда пойдут другие, они уже будут видеть этот рубец на белоснежном лице мира, и им не будет ничего стоить оставить сотни таких же, ведь они не будут первыми, а значит не будут нести наказание. Ведь они не были тем первым, кто решился на этот грех. И снова это на себя приняла я... чудовище. Собственно разве я ожидала от себя чего-то другого? Ее глаза обратились к небу. Внезапно с облаков начали падать их обрывки. Нежные, пушистые снежинки, это были даже огромные хлопья, ниспадающие, словно благодать с небес. Возможно… если я попробую, может все-таки получится? Касуми сделала неловкий, неуверенный шаг и ее тонкие подошвы ботинок коснулись снега, который тут же превратился под ее ногами в мокрую жижу. Она не обратила на это внимание, по-крайне мере старалась этого не делать. Чуть приподняв руки на уровень груди, демоница подняла глаза и закрыла их, желая сосредоточиться на чувствах. Хлопья начали ласково касаться ее кожи, оставаясь на ней неизменными. Прошу, помогите мне, хоть раз, молю вас. Рета стоял скрытый колонной. Он видел, как Касуми развела руки в сторону, чуть приподнимая их. Казалось, что она что-то вопрошает у небес, словно умоляет их о чем-то, что так яростно и ревностно желает ее душа. Снежинки падали на ее смольные волосы, поблескивая нитями драгоценного жемчуга в их темноте. Она стояла и терпеливо ждала, а снежные хлопья продолжали щедро сыпаться дарами небес на ее чело, готовое принять кару и начать трудный путь искупления. И вновь, как тогда в музее, Кисэ увидел в ней что-то не от этого времени. Казалось, что она волшебница, сошедшая со страниц книг и так неуместно попавшая во время правления техники и социальных сетей. Это бесполезно… странный порыв меня обуял в ранние часы. Что это на меня нашло? Было очень глупо верить в то, что небеса меня примут и простят. Юноша уже было хотел шагнуть из-за колоны и разоблачить себя хрустящим под его ногами снегом, но тут демоница опустила руки и искривлённая отчаянием улыбка с примесью злобной насмешки коснулась ее губ. Они щедро увенчали мою корону своим состраданием. Но оно мне не нужно! Мне не нужна жалость! Ничья! Я та, кто я есть и видимо уже пора раз и навсегда отринуть все попытки как-то себя осветлить. Довольно! Она тряхнула головой и снежинки осыпались драгоценными жемчужинами с ее волос. Я тьма и негоже мне просить помощи и одобрения у небес. Я так себя лишь на смех поднимаю, а правителям нельзя так поступать. Этим я лишь позорю и предаю тех, кому поклялась служить. Я не могу предать этот мир. Что ему останется делать, если я перестану быть собой? Он падет, а я не могу этого допустить. Даже рыцари света не в силах остановить его падание. Они так гордо стоят на его защите, что не видят, что их истинный враг уже давно за их спинами и только ждет более выгодного момента, чтобы вонзить свой кинжал, пропитанный ядом, и умертвить их всех разом навсегда. Касуми развернулась, поворачиваясь спиной к оскверненному лику мира ее рубцом и ногами втаптывая священные дары в грязь. Если кинув одного рыцаря во тьму, я спасу остальных, я так поступлю, ибо у меня нет времени на разглагольствования о чести, благородстве и справедливости. Мне не надо о них говорить, ибо я несу их в себе. Бесспорно они подёрнуты дымкой тьмы, да, они видоизменены, но суть осталась та же. Демоница вопреки своим мыслям обернулась и этот рубец, оставленный ею же, отразился на ее пустоте. Стало как-то особенно одиноко в этот миг и даже вечный шум крыльев воронов оставил ее в эту секунду. Я должна быть сильной, потому что позиционирую себя таковой. Но сегодня как-то слишком больно. Возможно я просто не привыкла, что меня отвергают? Хотя я ведь всегда знала, что путь туда мне закрыт, просто сегодня мои догадки нашли свое подтверждение. Кисэ видел, как лицо Касуми исказилось в гримасе боли, и она ухватила себя за плечи. Тихий всхлип вырвался из нее, разбивая царящую тишину на множество острых осколков. Юноша выскочил из-за колонны, не боясь пораниться о острые края ее боли. В нерешительности остановившись подле нее, он окинул ее взволованным взглядом. Демоница смотрела на него с недопониманием и истинным изумлением. Ее руки невольно разомкнулись и она в беспамятстве, потерявшись в своей пустоте, шагнула к нему. Объятия, это нужно было им двоим. Рета прижимал к себе хрупкое, трепетавшее от неслышных рыданий тело Сато. Она, словно стала еще меньше и слабее, казалось одно дуновением ветерка и она улетит, обратившись в завораживающий силуэт из снежинок. - Я рядом, - горячо прошептал ей на ухо юноша, - я здесь. - Никогда, прошу тебя, никогда больше не обманывай меня, - в искреннем забытье просила его темноволосая красавица, - не смей так со мной поступать. - Я обещаю тебе. Он опустил свои руки на ее вздрагивающие плечи, чувствуя, как его кардиган становится мокрым от ее слез. - Меня так много предавали, от меня так много людей отвернулось, - слезы продолжали скатываться по уже раскрасневшимся щекам демоницы, - прошу, только не смей становиться в их ряд. Он и так слишком длинный! - Никогда, - мягко улыбнулся юный король червей, - и ни за что на этом свете я не предам тебя. Рета аккуратно приподнял ее голову и его губы коснулись ее. И в этот момент Касуми почувствовала внутри какой-то странный трепет, переливавшийся из него в нее. Эта вкрадчивая, осторожная любовь бережно касалась ее губ и разливалась внутри, окрашивая почерневшее сердце в красные краски. Сато посчитала это кровавым знамением ее могущества, но кто знает было ли это так в действительности, или она просто снова бежала от неугодной ей истины, придумывая свою правду? Кисэ отстранился, чувствуя на своих губах сладкий привкус облегчения. Он хотел было взглянуть на нее, но ее холодные ладони закрыли ему глаза. - Ты чего? – не понимая, спросил юноша. - Не смотри на меня! Я страшная после того, как пореву! Его мелодичный смех огласил стены школы, словно вода, сглаживая разбитые ею осколки тишины. Момои внимательно наблюдала за утренней тренировкой, но теперь ей требовалось немного отдохнуть перед началом занятий. Опустившись в кресло, девушка прикрыла глаза от усталости и все ее тело обмякло. Глубоко дыша, Сацуки чувствовала, как зуд отступает от глаз и все приходит в норму. Внезапно кто-то с силой плюхнулся рядом с ней, немного больно задев бедро. - Ты такими темпами на урок не опоздаешь? - У меня еще есть пять минут, - по-прежнему не открывая глаз, отозвалась Момои. - Вот только ты дежурная, - ухмыльнулся Аомине. - Черт! Девушка вскочила на ноги и понеслась в направлении класса. Дайки видел, как ее розоватые волосы скрылись вместе с ней за поворотом. Странная улыбка озарила его лицо. Сато сидела за партой, стараясь вслушиваться в слова учителя, но у нее ничего не получалось. Как бы она не старалась, они всего на всего влетали в нее, но не задерживались и вылетали обратно. И так происходило на протяжении всего дня, из урока в урок, даже на истории она не могла сосредоточиться. Так не должно быть. Тоже мне президент. Если меня так легко отвлечь от урока… как скоро ему удастся отвлечь меня от моих целей? Она чувствовала его аккуратный взгляд на своей спине, своих волосах и профиле, который изредка ей приходилось показывать ему, чтобы разглядеть, что же написал учитель на дальней стороне доски. Надо было помириться с ним позже, ну кто ж знал, что человеческий пепел во мне настолько силен? И снова одни вопросы и никаких ответов. Интересно это вообще когда-нибудь измениться? Ну вот снова. Юноша вглядывался в ее античный профиль. Казалось что он в действительности выточен из камня, и она прекрасная статуя, но не живая. Такой, как она, не могло быть среди живых. Знал бы только Кисэ насколько он был прав в своих мыслях, ведь перед его глазами был лишь плод его воображения, искусно сплетённый коварным пауком. Пока его крылья были достаточно сильны, чтобы не запутаться в сети, но рано или поздно он настолько ослабнет под сенью ее наигранной любви, что сети успеют затянуться так сильно, что он уже не сможет из них выбраться. И его большие крылья будут порваны в клочья ее клыками. Касуми взглянула на часы. Было без пяти два, ее тело охватила волнительная дрожь. Осталось совсем чуть-чуть и возмездие свершится. Мне пора, я же не хочу пропустить спектакль. Режиссер всегда должен быть на премьере своего фильма. Юноша видел, как со звонком демоница поднялась со своего места и начала поспешно складывать вещи в школьную сумку. - Ты куда-то торопишься? - Да, - ожидая такого вопроса, заранее подготовила ответ Сато, - надо съездить по делам, касательно организации будущего праздника в нашей школе. - Хорошо, как скажешь. - Можно я заеду к тебе сегодня вечером? – улыбнулась ему краешками губ красавица. - Да, конечно! - тут же просиял юноша, - я куплю что-нибудь сладкое. Касуми приподнялась на носочках и легонько коснулась губами его щеки, оставляя алеющий поцелуй на его коже. - До встречи, - бросила она на прощание, уже скрываясь за дверью. Момои наконец закончила с уборкой и, вытерев рукавом рубашки капельки пота на своем лице, улыбнулась результату проделанной работы. Весь класс блестел. Теперь можно было с чистой совестью отправляться домой. Закинув школьную сумку на плечо, девушка радостной походкой направилась к выходу из школы. Ее мысли занимала лишь скорая горячая, домашняя еда и тепло, в которое она окунётся с головой, как только взойдет на порог. Сацуки вышла из ворот и оглянувшись, не заметила злого рока на своем пути. Ну другой стороне улицы, сокрытая тенью от навеса, стояла демоница и в момент ее скорого триумфа любой бы смог разглядеть витиеватые рога и корону грехов, которая теперь словно священный орел сверкала на ее головой. Цепкие, костлявые руки тьмы отделились от ее тени и понеслись вороными скакунами к Момои. - Если уж и вершить возмездие то так, что б навсегда. Сато видела, как девушка ступила на пешеходный переход, и до нее донесся скрип тормозов, и в следующее мгновение Сацуки лежала на проезжей части, а в дали скрывалась машина без номеров. В ту же минуту раздался телефонный звонок и Касуми на него незамедлительно ответила. - Да, все так, как надо, - прозвучал ее удовлетворенный голос, - благодарю. Демоница повесила трубку, и ее взгляд жадно скользнул по распростёртому на проезжей части телу Момои. Местами снег окрасился в алый. Эти капли были похожи на кровавые розы, расцветающие в снежном царстве, украшая своим насыщенным цветом дорогу. Сато вновь достала телефон, но в этот раз это был другой, и набрала номер. - Алло! Тут перед академией Тоуо сбили девушку! Скорее! Она истекает кровью! Прошу приезжайте! Ее взволованный голос, учащенное дыхание и переживание, сквозившее в каждом звуке, могло убедить кого угодно. Повесив трубку, она еще раз кинула взгляд на тело Момои и, уже равнодушно отвернувшись, направилась в сторону дома Кисэ. Сегодня она проделает этот путь пешком. Ей нужно было время, что просмаковать момент, ставший новой ступенью в становлении ее личности. Касуми шла и за ней кроваво-черной тенью тянулась мантия ее грехов, которые сегодня пополнились. В изящной короне ярко засверкал новый камень. Едва заслышал звонок в дверь, Рета ее тут же отворил. На пороге перед ним с короткой улыбкой на губах стояла Сато. - Ты что стоял все это время в прихожей, поджидая меня? – усмехаясь, спросила девушка, проходя внутрь. - Нет, с чего ты взяла? – флегматично повел плечами Кисэ, пряча свой взгляд куда-то в сторону. Только бы не выдать себя. Я вроде какая-то слишком возбужденная. Ну это вполне себе объяснимо! По моему приказу только что сбили живого человека! Сегодня я смогла переплюнуть саму себя. Я прыгнула выше собственной головы. Смотря фильм, девушка как можно ближе прижималась к юноше, желая почувствовать его спокойствие и перенять его. Ей нужно было его примерить на себе, иначе катастрофа была бы неминуема. Касуми чувствовала каждой клеточкой своего тела его уверенность и руку, которая бережно лежала на ее талии. И тут она вдохнула полной грудью. Этот запах свежезаваренного кофе и зеленой мята коснулся ее существа, но в этот раз тут было что-то еще. Мед, да, сладкий, терпкий и тягучий. Он спас ее, окутав собой, заключая в янтарный кокон. Внезапно раздался телефонный звонок, от которого Сато вздрогнула. Рета поднял трубку и его лицо тут же омрачила тень, заранее известная демонице. - Что-то случилось? – спросила Касуми, кидая на него взволнованные взгляды. - Момои сбила машина, она сейчас в реанимации, - опустевшим голосом отозвался юноша. Призвав к себе все свое актёрское мастерство, демоница изобразила изумление, смешанное со страхом. - Этого не может быть…