Всё перевернулось

Солнце. Оно такое слепящее зимой, особенно по утрам, когда ещё хочется поспать и уж определённо не хочется вставать, но оно заставляет, светит прямо в глаза, отгоняя последний туман сна прочь. Но и когда встаёшь, оно не перестаёт ярко-ярко светить. Нет, это определённо не похоже на тёмную канализацию, к которой так привык Донателло. Да и вставать по заре он тоже не привык, ночные вылазки не позволяли. Но сейчас, находясь тут, ему незачем было бодрствовать ночью, да и не очень-то и хотелось, так как все соседи жаловались на шум и шуршание по паркету в два часа ночи. Донателло, как обычно, с рассветом задёрнул шторки и сел за свой стол. И зачем Аманда постоянно открывала ему их? Всё равно он потом закрывал. Непривычно это было, видеть свет, ощущать тепло солнечных лучей… да и не слишком приятно. Черепашке больше нравилось ночное светило, нежели дневное, но это неудивительно: он же ниндзя, его стихия — темнота. Снова работа. Не сказать, что Донни достиг тут колоссальных успехов, но продвижение явно было. Некоторые заметки и выведенные формулы здешних учёных очень помогали черепашке. Кстати, ему тоже было чем поделиться с ними, поэтому в долгу зелёный изобретатель не оставался, скорее, наоборот. Ведь Дон был среди них самым сведущим в плане мутагена. И, конечно же, его знания очень помогали учёным, они даже стали уважать рептилию… Но Донни было это безразлично. Эти люди казались ему чужими. Он и дома-то себя чувствовал не очень раскрепощенно, а уж тут… Донателло провёл рукой по деревянному столу, который уже не раз пострадал от неудавшихся экспериментов. Он думал о Леонардо. Мысли о брате посещали Дона всегда, он не расставался с ними. «Где он сейчас? Что делает? Жив ли он вообще?» — эти вопросы постоянно крутились у него в голове. Но ответа он так и не мог найти. Воображение показывало черепашке разные развилки сюжета, разные места и действия, но все они, так или иначе, заканчивались одним — смертью Лео. Но как только мысли Дона доходили до этой границы, он сразу отбрасывал их прочь и снова сосредотачивался на антидоте. Нет, он никак не мог допустить смерти брата, и не допустит. Причём на кону жизнь не одного Леонардо, но и мистера О'Нила, Потрошителя и остальных несчастных. И в число этих несчастных, конечно же, входили и некоторые жильцы дома, которые Дона не очень-то радовали. В особенности Мэлис. Эта женщина, постоянно проходя мимо его комнаты, считала за грех не заглянуть к черепашке и не сказать, что он был бы прекрасным экземпляром для изучения. Донателло пытался просто не обращать на женщину никакого внимания, но и у него нервы не железные. Парочку раз черепаха ей высказал всё, что о ней думает, но та лишь расхохоталась ему в лицо и сказала, что теперь будет ещё интереснее препарировать его мозг. Дело двигалось к полудню. Ещё парочка формул, неудач и испорченных образцов. Не очень хорошее начало дня. — Эрони-Донни-Донни, — как раз вовремя вбежала в комнатку Аманда, неся поднос со всякими вкусностями. И, как обычно, её лицо светилось почти так же, как недавно сияло солнышко за окном. Дон вот уже сколько знает Аманду, но никак не может понять, почему она постоянно такая весёлая. Что бы ни случилось, улыбка с её лица не сходит. Даже когда что-то взрывается рядом, или же кто-то начинает срываться на неё. Конечно, сначала девушка дуется и даже что-то злобное выкрикивает в ответ, но эта её «злоба» не длится более пары минут. Вскоре она так же весело начинает ко всем приставать, будто ничего и не случилось. Девушка, всё так же сияя, зашла в комнатку и прикрыла дверку ногой, при этом чуть не уронив поднос. — Завтрак, завтрак, — пропела она, подойдя к Донни и поставив перед ним поднос. — Ух ты, пицца Гьёза! — обрадовался Дон, взглянув на поднос, — ты всё же пошла туда. — Ага, тут ведь не очень далеко. Блин, ты мне не сказал, что повар слепой! Не представляешь, как я была удивлена. Я наблюдала весь процесс готовки этих штук, и каждый раз мне казалось, что нож этого старика вот-вот выпрыгнет у него из рук и полетит в меня! Ну, или же он сам себе по руке звезданёт, слепой же… Аманда всегда много и долго говорила, не давая никому и слова вставить. Впрочем, Донателло как раз это было и лучше, он не знал, как вести себя с ней, как разговаривать, да ещё и эта атмосфера… Аманда была единственной, с кем мог поговорить черепаха. Ну, точнее, говорила постоянно она, а он не всегда её и слушал (прямо как сейчас), но всё же она была «лучшей» из этой снобской компании учёных, в которую он попал, хотя девушка и не являлась учёной. Но это даже лучше. Черепашка не мог даже вообразить, что было бы, дай кто-нибудь этой девчушке в руки опасные вещества. — Дон, а Дон, — прервала Аманда размышления черепашки. Тот даже и не заметил, как та переместилась в другой конец комнаты. — Научи драться. — Аманда, положи на место, — спокойно ответил тот. Но девушка и не собиралась отпускать странное оружие, пропустив предупреждение Донателло мимо ушей. А зря. Черепашка не поленился встать и отобрать у Аманды свой Бо. — Ну, Дон! — заныла та, — вот… Вот ты умеешь драться, можешь навалять кому-нибудь таких… А я? Я даже от уличных хулиганов защититься не смогу! — Твой брат и есть уличный хулиган, — напомнил ей Донателло, убрав Бо подальше. — Ах, ну да… Ну, а если на меня мутант нападёт, а? — не сдавалась девушка. — Я же должна себя как-нибудь защищать? Ну Донни! Эрони-Донни-Донни, ну пожа-алуйста! Девушка ещё долго терзала парня просьбами и мольбами, но тот был непоколебим. Однажды он уже взял ученика, и что из этого вышло? Он превратился в «нечто», уродливого мутанта с человеческими внутренностями. А Дон, так сказать, его «учитель», не смог его спасти. Пытался, но не смог. А повторять ошибку ему ой как не хотелось. Особенно с Амандой. Тут за неё его просто убьют. Хотя и не только из-за её друзей ему не хотелось этого делать. За последнюю неделю Аманда стала для черепашки другом, хоть он и не хотел сначала ни к кому привязываться, дабы не подвергать опасности ни себя, ни других. Но что поделать, если от этот девчушки не скрыться? Кажется, рано или поздно любой станет её другом. — Ладно, — в конце концов согласился тот. Ему категорически не хотелось учить девушку ничему, но её постоянная «езда по мозгам» уже изрядно начинала надоедать, так что Дон просто не выдержал. Как и с Потрошителем… Дон велел Аманде найти подходящее оружие, и вскоре та вернулась с палкой от швабры. Не очень на оружие походит, но сойдёт. И так же, как и в случае с Тимати, Дон начал с азов. Но Аманде простые упражнения очень скоро надоели, и она настояла на том, чтобы они сфокусировались на оружии. Вот только и тут Аманда отличилась. Сунув Дону свою палку от швабры, она быстренько выхватила у того его Бо, аргументируя это тем, что на швабре она практиковаться не будет, что нужно сразу начинать с оружия. После десятиминутной ругани Донни всё же сдался и с кислой рожей продолжил учить нерадивую ученицу. Вскоре можно было оставить её наедине с оружием и спокойно продолжить исследования. Как не странно, Аманда проводила у черепашки большую часть своего времени. Другие ученые, как только она задерживалась у них более пяти минут, просто выгоняли девушку, говоря, что она мешает работать. Они, конечно, были правы, так как постоянная болтовня ну точно не помогает сосредоточиться на деле, но всё же Дон не понимал их. Они, вроде как, считались друзьями, а так просто брали и выгоняли её. Несправедливо! Хотя, может, парень уже привык к таким приставалам? Да, теперь он видел, что Аманда очень похожа на его брата, на Майки. Тот тоже ни на минуту не затыкал свой рот и постоянно что-то разносил в лаборатории. — Ребята… — Донателло взял одну из пробирок и начал её изучать, а точнее, делать вид, что её изучает. Его мысли сейчас были явно не здесь. Они были в канализации, дома, с братьями. Интересно, как отреагировали братья на исчезновение Дона? Ищут ли они его сейчас? А мастер Сплинтер? Вот мастеру сейчас наверняка хуже всех. Он потерял своего сына, а потом ещё и второй так трусливо сбежал. Дона начали терзать смутные сомнения по поводу его бегства. Может, бросить тут всё, вернуться домой, извиниться и помогать братьям искать Лео? .. — Дон, — жалобный писк девушки прервал его раздумья. Удивительно, она так тихо пискнула, но сразу смогла привлечь его внимание. Он посмотрел на девушку.  — Не спрашивай, — продолжала пищать она, — дай мне подушку. Лицо Дона сразу же изменилось. Картина, представшая перед ним, заставила его мигом повиноваться девушке. Та, наконец схватив заветную подушечку, прижала её к лицу и заорала. А Дон уселся рядом, рассматривая ранку и думая, что же делать. Что же случилось? Хотя несложно догадаться. Вот Аманда практикуется, вертит Бо, потом как-то нажимает на кнопку, и из посоха вылетает лезвие. Аманда, видимо, не заметив этого, продолжает крутить Бо… и «удачно» попадает себе по ноге лезвием. И оно прошло насквозь! Её ступня была вся в крови, да и пол стал стремительно окрашиваться. Донателло поддался панике. Что же делать? А если она всё расскажет? Его же убьют! Не, он спасётся, наверное… А если она больше никогда не станет ходить? Нет, надо что-то делать, что-то делать! .. Наконец взяв себя в руки, черепашка побежал за водой, медикаментами и прочей нужной фигнёй. И как эта девчушка умудрилась так пораниться! Нет, ему всё же не стоило её учить, не стоило! Он знал, что что-нибудь произойдёт! Знал ведь! Аманда сидела и мирно смотрела на мутанта, так бережно перевязывавшего ей ранку. Слёзы уже перестали течь, голос вернулся, а нога уже не так адски болела. Хотя после медикаментов она начала просто гореть, но сейчас уже ничего. Вот девушка сидит, обняв подушечку, и смотрит, как за ней ухаживают. С ней никто никогда так ещё заботливо не обращался. Что Хэнк, что Ксевер — они никогда не ухаживали за ранами девушки, просто отправляли её за таблетками и мазями, мол, сама справишься, не помрешь, а тут… — Ай! — вдруг воскликнула девушка, потянувшись к ноге. — И… Извини, — сразу разжал пальцы Дон и затянул марлю уже помягче. — Так лучше? — Наверное, — сказала девушка и попыталась встать, но тут же рана дала о себе знать, и Аманда повалилась на черепашку. — Просто дай мне палку, — уже серьёзно сказала она, когда черепашка покраснела. Странно было видеть покрасневшую рептилию, но довольно-таки смешно. Донни послушно дал ту самую палку от швабры девушке и отошёл на добрый метр, спросив при этом, сможет ли она передвигаться без помощи и не расскажет ли она об этом другим. Та лишь дала честное слово, что что-нибудь соврет, не могла же она всем рассказать, какая она неудачница. Затем, подойдя к двери, Аманда тихо сказала: «спасибо». Вот, снова эта вездесущая улыбка. Что бы ни случилось…