Всё перевернулось

Аманда растерянно посмотрела сначала на свою довольно опухшую синюю руку с тремя неприятными дырками, затем перевела взгляд на молчавшего уже как час Донателло, вытаскивающего шприц из маленькой белой коробочки. Девушка в который раз попыталась что-нибудь из себя выдавить, но это у неё в который раз не получилось. Что сказать? Что спросить? А может, сразу начать с разъяснения ситуации? Она всё это время пыталась уловить состояние черепахи, надеясь выждать подходящий момент, но Дон был так напряжён, что Аманда просто боялась даже начать говорить. Она представляла себе, как тот, разъярённый, начнёт кричать, обвинять девушку во всём, что произошло, а она, как провинившийся ребёнок перед родителем, будет просто сидеть и выслушивать, пытаясь не заплакать. — Зачем шприц? — наконец решила подать голос девушка, когда представился более-менее подходящий момент. — Всё настолько серьёзно? Донателло уже набрал воздуха для долгого и нудного разъяснения тяжести ранки, но выдавил из себя лишь краткую сухую приглушённую фразочку „надо“, после чего вобрал в шприц лекарство и ввёл в опухшую руку Аманды. — Дон, — Аманда схватила руку мутанта свободной рукой и посмотрела тому в глаза. — Надо поговорить. — Потерпи, — спокойно ответил Дон, так и не взглянув на Аманду. — Понимаю, что укол — это больно, но надо потерпеть. — Да я не об этом! — повысила голос девушки и нечаянно подняла руку изобретателя, в которой находился шприц, сломавшийся от такого и оставивший иглу в коже девушки. — Ой… Тяжело вздохнув, Донни мягко вырвал свою руку и подошёл к столу за пинцетом. Он выглядел таким… расстроенным, что Аманде очень не хотелось сейчас разъяснять всё случившееся. Но если отложить это на потом, будет намного хуже. „Пусть лучше сейчас всё узнает“, — подумала Аманда, отбросив неприятные мысли о том, какими окажутся их отношения после разговора. — Донни, насчёт поцелуя, — наконец выдавила Аманда. — Это было… Было лишь… Ауч! — Ой, прости, — извинился Дон, вынимая из руки девушки иглу. — Ещё чуть-чуть… Вот! Всё! Осталось лишь продезинфицировать и забинтовать. Черепаха сразу так „повеселел“, что и дураку стало бы понятно, что он избегает разговора. Он пропустил реплику Аманды мимо ушей, что девушке пришлось не по вкусу. Игнорировать Аманду — это бросать ей вызов! — Дон! Поцелуй! Помнишь?! — повысила она голос, но в ответ услышала лишь: „Так, где же этот спирт? ..“ В конечном счёте, девушка решила подождать, пока тот не начнёт забинтовывать ей руку. Если он мог уйти от разговора, делая вид, что разыскивает что-нибудь на столе, то уже когда будет перевязывать, ему придётся сидеть рядом с ней. Однако когда тот начал забинтовывать, то любые фразы были как об стенку горох. Черепаха не откликался, так и не поднимая на неё взгляд. Он просто тихо сидел и перебинтовывал её синюю руку, опять пустившись в размышления. — Донателло, — Аманда ненавидела называть Дона его полным именем. Это было так официально и надуманно. Друзья так не разговаривают, но сейчас это было просто необходимо. — Тот поцелуй, что был час — два назад, не воспринимай его всерьёз. Я лишь… хотела насолить Ксеву. Он запретил мне защищать тебя, а я тем самым доказала, что не принадлежу ему. — То есть… — наконец Донни решил посмотреть девушке в глаза. Аманда чуть не заплакала, увидев столько отчаяния и грусти. — Это было… понарошку? .. — Да, да, именно! — чуть бодрее заявила девушка. — Это не означает, что я тебя люблю и всё такое… Нет, я люблю тебя, но как друга, приятеля… Как парня-приятеля… мутанта… Ох! Аманда шлёпнула себя по лбу свободной рукой, чтобы перебить тот бред, который она вдруг начала нести. Однако Донни явно ждал от неё хоть какого-то внятного ответа. Он даже перестал бинтовать, недоумевающе смотря на неё. — Донни, — Ама всё ещё не знала, как нормально объяснить ситуацию, поэтому выпалила то, что первое пришло ей в голову. — Я человек, а ты — мутант. Не то чтобы меня это останавливало, просто… Громко зарычав, Аманда снова ударила себя по лицу ладонью, мысленно ругая себя за то, что наговорила. Что за бред она только что снесла? Что это вообще за ситуация, в которой она оказалась? Как так получилось? Смуглянка никак не могла найти ответа на вопрос, который даже не могла нормально сформулировать. Из-за душевных размышлений она даже не заметила вялой реплики Дона, говорящей, что всё нормально. — Нет, не нормально! — вдруг закричала девушка, пустив слезу. — Совсем не нормально! Окончательно забив на логику, девушка снова приблизилась к черепахе и поцеловала того в губы. Быстро, лишь на секунду, но весьма ощутимо, как и было пару часов назад. Истерика уже выбивалась у девушки из горла, так что она мигом вылетела из комнаты черепашки, громко хлопнув дверью и облокотившись на неё. Она не силилась открыть глаза вплоть до того момента, как услышала тихий кашель слева. — Аманда, Аманда, — Мэлис подошла ближе к хлюпающей носом девчушке и обняла ту за плечи. — Ну ты чего? Донателло черепаха, а не лягушка, в принца не превратится, сколько ни целуй. Аманда перевела взгляд на мило улыбающуюся Мэл, и на душе стало чуть спокойнее. Чуть улыбнувшись, она прошептала еле слышное „спасибо“ и обняла женщину в ответ. Она запуталась. Причём запуталась в своих собственных поступках, мыслях и чувствах. И всё это одновременно. «Так вот что такое „женская логика“», — подумала про себя Аманда, когда Мэл уводила девушку вниз. Однако не успели они дойти до лестницы, как вдруг по коридору разнёсся оглушительный крик, заставивший Мэлис смеяться во весь голос. Это был голос Донни. „Я НЕ ПОНИМАЮ ЖЕНЩИН!“