Мы с тобой вдвоём одним обвязаны бантом.

Тусклый свет электрической лампы Мы с тобой вдвоем одним обвязаны бантом. Ты сидишь передо мной. Спокойный, как будто ничего не случилось. В руках кружка чая, которая раздражает настолько, что хочется вырвать её из твоих рук и что есть силы кинуть в стену. Услышать, как она разбивается. Я сижу напротив тебя, сжимая руки в кулаки и стискивая зубы ожидая, что же ты скажешь, услышать хотя бы твои нелепые оправдания. Которые я помнил каждый раз, после того, как такой же разбитый и растерянные как сейчас, слушал их. И они как иглы вросли в мою память, которые иногда напоминают о себе ноющей болью. Каждый раз я надеялся, что ты пожалеешь меня и извлечёшь из меня их. Но они лишь глубже проникают в меня. Другом тебя считал, самым преданным. Без вина был с тобою пьяный я. Помнишь, как мы с тобой клялись в том, что одолеем всех и вся, и что никогда не расстанемся? А помнишь, как ты волновался обо мне, когда я ушиб себе плечо? Помнишь, с каким трепетом ты каждый раз смотрел на меня? Не помнишь. Но эти моменты навсегда останутся во моей памяти, как бы я не хотел, чтобы они исчезли. Чаем напоишь в прикуску с губами сладкими Бельем, скомканным, застелешь кровать свою блядскую. И не смогу я уйти от тебя, как бы я этого не желал. Ты держишь меня, и я в твоих оковах. Сколько раз уже повторяется одна и та же история? Какой раз я испытываю это чёртово дежа вю? Ты безразлично смотришь на меня из-под длинных пушистых ресниц, к которым я так любил прикасаться губами. Такой же как всегда: хрупкий, словно фарфор. Словно та ваза, которую я как-то давно разбил в приступе гнева. Но тогда все было по-другому: ты дрожащим голосом сказал, что ты сожалеешь, что я единственный, кого ты любишь и что это было ошибкой. Твои шаблонные фразы всё-таки заставили мне тебе поверить. Не раз ещё я вёлся на них. Но сейчас на твоём лице нет того виноватого и грустного выражения лица, нету тех слезливых щенячьих глаз полных слёз. И твои тонкие руки не трясутся, сжимая края моей футболки. Ты действительно готов отпустить меня? В непривычии прижаться, забыться и в сумерках Смотреть на тебя как на крепость не взятую. Я чувствую, что это конец. Нет, я вижу, что это конец. По твоему поведению, по твоему усталому взгляду. И я не могу просто так сидеть, молчать. Кричу на тебя и с силой сжав твои плечи трясу тебя. Почему? Что было не так? Почему ты предпочитаешь других мне? Чем я плох? Разве я делал что-то не так? Где же сейчас твои оковы? - Ты мне надоел. Твой голос звучит отстранено и непривычно тихо. Тихо для такой ситуации. Ты наклоняешь голову на бок и смотришь на меня с раздражением. Боже, Куроко, что с тобой? Я не могу поверить, что это ты. Когда ты стал такой блядью, когда твой характер настолько испортился? - Ты вызываешь у меня отвращение, Кагами. Ты жалок. Эти слова до сих пор звучат у меня в ушах. И этот взгляд до сих пор стоит у меня перед глазами. И мне жутко стыдно за то, что я с тобой сделал. Но это было так приятно, видеть этот страх в твоих глазах, ощущать, что из лисы, которая укусила меня исподтишка, ты превратился в загнанного ягнёнка, который боялся за свою жизнь. И, знаешь, я бы, возможно, и смог бы тебя убить. Но этого не произошло. И мы уже по разные стороны баррикад. Но, знаешь, те иглы не дают мне забыть о тебе. Тусклый свет электрической лампы Мы с тобой вдвоем одним обвязаны бантом...