***
Когда двое людей любят друг друга как они, то всё получается.Часть 1
16 декабря 2013 г. в 04:27
Постепенно вечеринка, посвящённая встрече выпускников школы МакКинли, стала заканчиваться: в доме Куинн Фабрей становилось всё меньше народу, а все оставшиеся (неугомонные хористы, в основном) предпочитали петь всё тише, а то и вовсе уходили спать в заранее приготовленные хозяйкой комнаты. И вот Блейн Андерсон остался единственным не спящим во всём двухэтажном здании. Брюнет прошёл на идеально оформленную кухню Фабрей и, заварив себе смородиновый чай, сел у окна, наблюдая за небом и сочиняя очередную песню для своего мюзикла. Когда-нибудь не сейчас он напишет и поставит его. Когда-нибудь Блейна заметят.
От этих мыслей его отвлекли чьи-то приближающиеся шаги. Ладно, молодой человек знал, что это шаги его друга, Курта Хаммела.
– Блейн, почему ты не спишь? – произнёс шатен заспанным голосом.
– Эм, я не хочу, – ответил Андерсон.
– Блейн, иди спать. В комнате на втором этаже, где спят Рейчел, Тина и Сэм, есть место, – Хаммел налил в стакан воды, чтобы осушить его одним залпом.
– Курт, я действительно не хочу спать, – улыбнулся брюнет.
– Хорошо, как знаешь, – молодой человек уже собирался уходить, как вдруг неуверенный голос Андерсона остановил его.
– Курт, останься со мной, пожалуйста, – почти жалобно сказал он.
Шатен нахмурился, подошёл к Блейну и сел рядом с ним.
– Что-то случилось? – обеспокоенно спросил Хаммел.
– Нет. То есть да, но слишком давно, поэтому, наверное, всё-таки нет. Хотя, в общем-то, да, ведь я собираюсь сказать тебе, но, впрочем, это не так серьёзно, возможно.., – начал тараторить брюнет, но его друг решил остановить этот поток слов.
– Блейн, Блейн, успокойся, посмотри на меня, – шатен поднял его подбородок и посмотрел в глаза. – Ты хочешь мне что-то сказать?
– Наверное, – Андерсон попытался улыбнуться, но вышла лишь горькая усмешка. – Курт, почему жизнь такая сука? Я абсолютно серьезно, Курт. Почему ты сейчас с Адамом, Себастьяном, Эллиотом, кем-то там ещё, если никто из них не любит, и не будет любить тебя так, как я? – Хаммел хотел прервать брюнета, но тот его остановил, – Нет, не перебивай меня. Выслушай один единственный раз в жизни до конца.
– Ты помнишь начальную школу? Конечно, помнишь. Кроме одного факта, пожалуй: мог бы ты подумать, что в третьем классе я влюбился в тебя? А мог бы ты представить, что с чёртового третьего класса я не переставал любить тебя? – шатен изумлённо посмотрел на Андерсона, но не стал ничего говорить.
– Помнишь тот год, когда ты уехал в Нью–Йорк за своей мечтой? Здесь, без тебя, я почему-то был вечно простуженным. Как будто бы ты уехал и забрал с собой все тепло и солнце. А впрочем, наверное, так оно и было. Осень для меня стала совсем не уютная, она теперь холодная и горькая. Знаешь, почему она раньше была уютной? А все ведь из-за тебя. Мы возвращались в школу, я снова мог видеть твой силуэт в коридорах, мы снова могли шутить о чём-то понятном лишь нам, и я снова тонул в твоих неземных глазах цвета океана, когда мы играли в гляделки. Я никогда не мог выиграть: все боялся, что в моих глазах ты прочитаешь нечто большее, чем дружбу. Я бы даже сказал, что нечто большее, чем чертова любовь, – брюнет опять горько усмехнулся, а в его глазах заблестели слёзы.
– Курт, ты не знаешь, не придумали пока названия для чего-то большего, чем любовь? Просто тот самый момент, когда понимаешь, что желаешь одному определенному человеку на всей, мать ее, планете огромного счастья. Просто когда понимаешь, что лучше него уже не встретишь, как ни старайся. Просто когда ненависть к себе из-за нелепого и не взаимного обожания одной персоны превышает расстояние от дна Марианской впадины до вершины Джомолунгмы. Просто когда ты не можешь объяснить словами, почему хочешь заботиться о ком-то до конца жизни, и почему находиться далеко от него тебе кажется таким неестественным. Ромео и Джульетта, Джек и Роза, Кристиан и Сатин – чувствовали ли они то, что я испытываю к тебе? – Блейн откровенно плакал, говоря все эти слова, которые на самом деле ранили Курта в самое сердце.
– Ты меня не поймешь, но я не могу без тебя. Я задыхаюсь, я замерзаю, я не нахожу себе места, я постоянно ищу тебя в толпе, хотя прекрасно знаю, что никого не увижу. Без тебя я потерян. Сколько лет назад ты выпустился из школы? Сколько лет назад я перестал видеть твоё лицо каждый день? Можешь не верить, но я до сих пор не нашёл ответа на вопрос о том, как мне жить без тебя. Все мне кажется неправильным и незавершенным, все время чего-то не хватает. Как будто без тебя мой мир распадается на миллионы частей, но некому собрать этот пазл воедино.
Блейн принялся расхаживать вдоль стены, продолжая свой монолог громким шёпотом:
– А еще я хочу признаться в любви твоему голосу. Чёрт, я обожал петь с тобой вместе. Мне кажется, что ты тот самый человек, с которым бы я хотел спеть все возможные дуэты, которому хотел бы посвятить каждую гребаную песню о любви в этом мире. Половина песен из моего плеера ассоциируются лишь с тобой. Кажется, что ты поселился в моей голове. И каждый раз, выступая на сцене, я представляю тебя среди слушателей, я пою только тебе. Так всегда было и будет.
Хаммел смотрел на Андерсона уже влажными глазами, пытаясь обнять себя, чтобы не утонуть в этом потоке (неужели правдивых) слов своего друга.
– Курт, а ещё ты снишься мне чаще всех. Да, до сих пор. Иногда мои сны слишком реалистичны, иногда я боюсь закрывать глаза по ночам, ведь после сновидений с тобой слишком больно просыпаться. А знаешь, что мне снится? Мне снится, как мы гуляем по этому чертовому городу. Ты помнишь, что я, ровно как и ты, с самого детства ненавидел эту дыру, но когда мы проходили ночью по этим улицам, будто бы появлялась какая-то особая магия, все приобретало смысл, и я ненадолго совсем чуть-чуть влюблялся этот город. После того, как ты уехал, я стал ненавидеть каждую скучную улицу, каждое уродливое здание, каждый унылый пейзаж. Без тебя нет для меня волшебства.
– Каждый год ты приезжаешь на День Благодарения в Лайму. Интересно, хочет ли тогда хоть малая часть тебя увидеть меня? Когда мы входим в двери нашей родной школы, чтобы встретиться с учителями и вспомнить школьные годы, я всегда надеюсь, что ты не услышишь оглушающий стук моего сердца. Рядом с тобой оно почему-то предпочитает качать кровь чуточку быстрее. Но в то же время именно ты всегда помогаешь мне успокоиться. Почему-то я верю фразе о том, что я достаточно хорош в чем-либо, только если она произнесена тобой. Как будто с тобой преград не существует, и все возможно. – Блейн обратно сел на своё место, положил голову на руки, будто стараясь спрятаться. Шатен попытался обнять его, но брюнет лишь отстранился.
– Курт, прости меня за всё то, что я сказал, – Андерсон произнёс слова, смотря в глаза Хаммелу. – Я знаю, я не должен был, но просто это всё слишком для меня одного. Эгоистично, знаю.
– Блейн, почему сейчас? – наконец решился ответить шатен. – Почему ты говоришь все эти слова именно сейчас, за пару месяцев до моей свадьбы с Джонатаном?
– Было бы лучше, если б я сорвал твою свадьбу, рассказав это перед всеми гостями после слов священника о возражениях? – брюнет ещё раз горько усмехнулся.
– А ты знаешь, что все те парни, с которыми у меня были хотя бы близко серьёзные отношения, до боли похожи на тебя внутренне. Они – неудачные копии, мои неудачные попытки. Я слишком поздно понял, что мне не нужен парень похожий на моего лучшего друга, мне нужен мой лучший друг, с его милыми кудряшками, бесконечным набором бабочек и глазами медового оттенка, в которых можно раствориться. Но у тебя была своя жизнь, и я решил в неё не вмешиваться. Просто сдался как мальчишка. А потом появился Джонатан, который стал совсем неплохим вариантом, а я решил, почему бы и не выбрать его, раз лучший уже вне досягаемости? А теперь всё обернулось так, – Курт издал нервный смешок, который, возможно, разбудил кого- нибудь из спящих на первом этаже.
– Курт, – Блейн абсолютно поражённо смотрел на шатена, – Курт, но что нам теперь делать?
– Паковать вещи, заказывать авиабилеты, лететь на острова, чтобы прожить долго и счастливо до самой смерти, – серьёзно ответил Хаммел. Он встретился с непонимающим взглядом брюнета, и решил продолжить.
– На самом деле я не имею малейшего понятия, что нам дальше делать, – Курт подошёл к барной стойке, через мгновение к нему присоединился Андерсон.
– Блейн, – шатен взял в руки его лицо и посмотрел в глаза. – Я не знаю, как объяснить это своему жениху, я не знаю, как рассказать о случившемся своей семье, но я точно знаю, что я люблю тебя, а ты любишь меня, а ещё мы потеряли так много важных моментов из-за собственных безумно глупых иллюзий. Я верю в эту ночь, я верю в тебя и верю в нас. Но больше всего я верю в то, что до конца своей жизни я хочу быть рядом с тобой, чтобы делать тебя счастливым. – Он переместил руки на плечи Блейна, а тот, в свою очередь, обнял Хаммела за талию.
– Курт…, – прошептал брюнет.
– Тшш, не надо лишних слов. Мы и так потратили слишком много времени впустую.
И Курт накрыл губы Блейна своими, вовлекая его в нежный поцелуй с привкусом слёз. Для обоих он был как дождь среди пустыни: слишком долгожданный, слишком невозможный, слишком идеальный. Никто не соревновался за первенство, они просто наслаждались поцелуем, медленно исследуя друг друга.
– Курт, я так тебя люблю, всегда любил, – произнёс брюнет, утыкаясь в плечо шатена, давая слезам счастья волю.
– Я знаю, Блейн, я тоже, и у нас всё будет в порядке, мы ведь заслужили, – сказал Хаммел, нежно поглаживая Андерсона по спине, чувствуя себя дома в его объятьях.