Ты расстроен, отец?

Капли дождя стекавшие по окну, будто устраивали между собой гонки, и можно даже было поболеть за них. Выбрать себе одну из них, возможно, дать ей имя и болеть до тех пор, пока она не коснётся рамы и не исчезнет. И вот она, всё же безымянная капелька дождя стремительно направляется вниз, обгоняя своих оппонентов. На лице появляется улыбка от странного чувства внутри. Ситуация глупая, и он ведёт себя, как ребёнок, пододвигаясь ближе к окну и наблюдая за капелькой. Внимательно провожает её взглядом, прося скатываться дальше, когда она останавливается на пару секунд. Оппонент тоже выбран и, он не отстаёт. Финиш близок, но буквально в паре сантиметров от рамы, капельки сливаются в одну и стремительно достигают пункта назначения. Игра окончена, победивших нет. Сзади открываются сёдзи и кто-то медленно проходит в комнату. Останавливается в паре метров от него и видимо смотрит на его затылок. Молчание, разрушаемое лишь дождём, что барабанил огромными каплями по крыше. Тихий вздох позади, и сделав несколько шагов к парню, девушка кладёт руку ему на плечо. - Ты как? – спросила Рукия, отстранённо глядя в окно. Сердце ноет и неприятно сжимается, доставляя боль. - В полном порядке. Что со мной может случиться? – отвечает он спокойно, даже не поворачиваясь. Ей кажется, что он расстроен и ему куда больнее, чем ей. - Если хочешь, мы можем не идти… - Рукия осторожно убирает руку с его плеча и обходит его, оказываясь с ним наравне. Погода словно издевается, добавляя в этот день больше негатива. Девушка осторожно поворачивается в его сторону, в надежде взглянуть в глаза. Но он отворачивается, словно пытается что-то скрыть. - Мы должны там появиться. Пусть те, кто может меня видеть, не печалятся так сильно. Я не хочу, чтобы они похоронили свои воспоминания обо мне, где я жив, – парень почесал затылок и снова повернулся к окну, не взглянув на девушку. Рукия молча смотрит на него, не отрывая взгляда. Она видит его, знает, что теперь он никуда не денется, но почему тогда так грустно? Девушка словно хочет коснуться его руки, но в последний момент передумывает и убирает руку, лишь едва коснувшись формы. - Наверное, лучше было устроить тебе погребение. Как простой душе… Ты бы отправился в Руконгай, уже не помня своей жизни. Так было бы лучше. – Лейтенант Кучики вздохнула, подняла взгляд на Ичиго, в надежде увидеть его глаза. Но тот упрямится, отворачивается, словно она противна ему. - Для кого лучше? Ты хочешь, чтоб я забыл тебя и всех остальных? Лично я не хочу. – Куросаки делает несколько шагов по направлению к сёдзям и останавливается. - Так было бы правильнее, – тихо отвечает девушка, опуская голову. - Плевать мне на правила, – резко и грубо отвечает он. – Я хочу всё помнить. Хочу помнить тебя, отца, сестёр… И так, я гораздо быстрее получу какую-нибудь должность. – девушка вздрагивает от его слов. Внутри всё сжимается, девушка резко поднимает голову, чтобы возразить, как Ичиго оборачивается и смотрит ей в глаза. Что было в этих глазах? Какие эмоции? Невозможно понять. Куросаки протягивает ей руку. - Пошли. Я не хочу опоздать на свои собственные похороны. – Кучики замешкалась, стоя на одном месте, не зная, какое принять решение. - Идём. Я хочу, чтобы ты пошла со мной. – повторяет он и сделав к ней шаг, берёт за руку и тянет в сторону сёдзи. Она повинуется и направляется за ним. Знакомые шинигами смотрели с какой-то грустью на них, провожая взглядами. Он бежал первым, держа девушку за руку, торопился, чтобы не опоздать поставить точку. Гроб, достаточно дорогой, опускало несколько человек, включая отца. Пришедшие люди, молча наблюдали за этим процессом. Тишину разрушали раскаты грома и редкие всхлипы. Людей не так много, лишь самые близкие. Несколько одноклассников, пара дальних родственников, две сестры и отец. Юзу молча перевела взгляд с гроба на своего брата, что стоял в паре метрах от своей могилы. Она кивает и грустно улыбается на пару секунд. Отец отряхивает руки от земли и замечая сына, ухмыляется. Орихиме делает вид, что не видит Ичиго, пряча глаза в платке и отворачиваясь. - Мне лучше уйти… - шепотом говорит Рукия, пытаясь высвободить свою ладонь. Но Куросаки лишь крепче сжимает её руку. - Нет… Подожди пару минут, мы уйдём вместе. – просит он, не отрывая взгляда от отца, что медленно направлялся к ним, делая вид, что решил пройтись. - Я не могу смотреть на гроб и… - девушка запинается не в силах подобрать слова, которыми она могла бы выразить свои эмоции. Куросаки слегка ослабевает хватку и осторожно переплетает их пальцы в замок. Аккуратно, просовывая свои пальцы, между её, тоненькими и хрупкими, он чуть улыбается и смотрит на отца. - Не смотри на гроб. Смотри на меня, я ведь жив. – Кучики замирает, чувствуя как осторожен Ичиго. Девушка поднимает голову и смотрит на него. - Ну, вот и всё. – говорит Ишшин тихо, чтобы никто не слышал. – Здравствуйте, Кучики-сан. - А, здравствуйте Куросаки-сан. – девушка отрывает взгляд от Ичиго и немного смущается от того, что отец смотрит на их сцепленные в замок руки. - Ты расстроен, отец? – спрашивает Ичиго. - Как тебе сказать… Да. Расстроен тем, что ты всё же пошёл по этому пути. Но одновременно я горд. Горд, что ты у меня такой. - Спасибо отец. Я буду приходить. - Конечно будешь. Первые два месяца я тебя не жду, ведь у тебя будут дела с распределением в отряд и так далее. Ну, а потом… Заглядывай. – Ишшин обернулся, глядя на то, как одна из родственниц спешит к нему, чтобы выразить свои соболезнования. - Лет через десять я к тебе присоединюсь, Ичиго, – отец подмигивает ему и переводит взгляд на Кучики. – Удачи вам, госпожа Кучики. Не оставляйте моего сына ни на секунду! – он улыбается ей и развернувшись, идёт навстречу к женщине, чтобы принять соболезнования. Дождь потихоньку стал заканчиваться. - Всё, пошли домой. – Ичиго потянул девушку к Сенкаймону. В Обществе Душ тучи исчезли, словно их и не было. Небо было практически ясным, и солнце снова стало согревать всех. Они шли по улице прогулочным шагом, по-прежнему держась за руки. - Ты не о чем не жалеешь? – Рукия нарушила тишину первой. - Мне не о чем сожалеть. – отвечает Ичиго без запинки и чуть крепче сжимает её руку. – Отец горд за меня, Общество Душ пошло мне на уступки, и я считай, не умирал вовсе. О каких сожалениях ты говоришь? - А мне вот немного жаль… - честно признаётся Рукия. - Чего же тебе жаль? - Что ты… Умер в мире живых. И, что твоя жизнь окончена. Подумай сам… Я не смогу приходить к тебе, ходить с тобой в школу… И самое главное, этого лишаешься ты! - Пф… - Ичиго фыркнул и остановился. – Я не умер. Я родился заново. И чего это я лишаюсь? Я наоборот обречен, видеть тебя каждый день! Нет, каждый час, минуту, секунду! – он улыбается ей и смотрит в глаза. Там нет ни капли сожаления, вот, что увидела в них Кучики. Он действительно смирился и действительно счастлив. Рукия не может заставить себя пошевелиться или даже улыбнуться ему в ответ. Парень перестаёт смеяться и чуть наклоняется к ней. - Ну ты ведь обещала моему отцу, что не оставишь меня? А то смотри, нарушишь обещание, он раньше времени придёт. - Не переживай… - тихо говорит она, справившись со своими чувствами и эмоциями. – Я не нарушу своего обещания. - Вот и решили всё. А теперь пошли. Надо что-то решить с отрядом, где я теперь буду. Чур не в шестой, и не одиннадцатый, говорю сразу! Ты уж прости, но с твоим братом я работать не смогу! А у Кенпачи тем более! - Ха! Это не тебе решать! - Я от вас сбегу! - Мы тебя поймаем и отправим к Маюри! - Я тогда умру ещё раз. - Дурак! Пошли пока к нам в поместье. Завтра разберёмся… - Кучики замолкает, чувствуя, как пальцы Ичиго на миг крепче сжали её руку. - Да… Пошли. – соглашается он и, не отпуская её руки, медленно направляется дальше по улице.