Алтарь

Холодное молчание серых стен. Манящий свет безликой луны, любопытства ради заглянувший в украшенные цветными витражами окна богом забытой церквушки. Здесь уже несколько десятилетий не проводились священные ритуалы, мраком пыли покрылся бездушный алтарь. Здесь не пахнет ладаном, крысы съели на завтрак его аромат. Здесь сыро и мрачно. Сухие лепестки алых роз, занесенные шаловливым ветром, бездыханно лежат на полу, словно жертвы какого-то безумного, языческого жертвоприношения. Им не помогли колючие шипы. Не спасли от бесчинств, от суровой судьбы. Может, все не так уж и плохо? Разве можно назвать их участь печальной? Они мертвы, их не тревожат мирские заботы, они не борются, отдаваясь в лапы лютому зверю без сожаления. Им не больно, страх не играет свою унылую песню им под ухо, не точит за их спиной свою катану бледноликое разочарование. Они свободны. Наверное, даже не осознают своего счастья, печалясь из-за скорой погибели, такие глупые. Юи безбожно завидовала им. Каждый раз переступая порог сей печальной обители, она думала о том, что лучше мгновенно сгореть в ветре безумства, нежели существовать как она, жалко и глупо, подобно безвольной рабе, молясь всевышнему о спасении. Миниатюрная ручка с силой сжала несколько бездушных лепестков. Нельзя думать так. Человеку дается ровно столько, сколько он может преодолеть. Какое это кощунство, завидовать розам. Она обязательно сбежит от этих садистов, пусть Всевышний даст только знак, намек. Она все поймет. Сбежит. Забудет этот дом как полуночный кошмар. - Господи... - так тихо, словно боясь, что кто-то может услышать, она произнесла молитву, будто какое-то заклинание, всем сердцем веря, что ей помогут. - Так-так, - довольно щурясь, как кот, полакомившийся сметаной, улыбнулся вампир. Обладательница глаз цвета спелого граната вздрогнула. Она все никак не может привыкнуть к тому, что нигде, абсолютно нигде, она не может побыть одной. Вся ее свобода передвижения - мираж. Она на невидимой человеческому глазу цепи, она словно зверушка в террариуме, за которой пристально наблюдает шесть пар любопытных глаз. - Ты что-то хотел, Райто? - сама прекрасно зная ответ, спросила блондинка, молясь всем богам, чтобы кто-нибудь из братьев спас ее. - Хотел напомнить тебе о том, что Бога нет, и ты страдаешь ерундой, моя маленькая сучка, - юноша слегка приподнял подбородок девушки рукой, дабы она смотрела прямо в его бездонные изумрудные глаза, - ну и, конечно, я хотел наказать тебя за то, что мне пришлось тебя так долго искать. - Райто, не надо, - блондинка уперлась руками в грудь вампира, всеми силами пытаясь его оттолкнуть. Она наивно полагала, что ее мольбы и жалкие просьбы что-то могут изменить. Пора было уже давно понять, что ее мнение никого не интересует. Ох уж эти люди, вечно любят переоценивать собственную значимость, а потом жалеть о случившемся, горько утирая слезы рукавом. - Ты даже не знаешь, что я хочу сделать, но уже заранее отказываешься. Какая же ты не любопытная, моя маленькая сучка, - юноша нежно поцеловал сопротивляющуюся блондинку. Его правая рука крепко схватила волосы девушки в области затылка, не давая возможности отстраниться. - Райто, прошу, - коленки трясутся, сердце готово выпрыгнуть из грудной клетки. Как же, черт возьми, страшно. Как же хочется ударить этого наглого кровососа, стереть хищную улыбку с этого прекрасного лица. Но все тщетно. Юи никогда не поступит так, ведь ей повелевает негласный кодекс жертвы. - Успокойся, моя маленькая сучка, ты же не хочешь, чтобы Бог видел, чем ты занимаешься в его обители, - атласная красная лента полетела на пол к сухим, опороченным лихим ветром лепесткам. - Отпусти, - словно других слов не зная, молила девушка, комкая грудки рубашки вампира, канюча, жалобно хныкая. Вампир не слушал ее, упиваясь ароматом ее крови, даже сквозь белоснежную кожу был слышен ее божественный запах. На холодный мраморный пол полетел школьный пиджак, а затем и блузка. - Прав был Аято, ты действительно блинчик, сучечка, - как-то разочаровано произнес "любимый" сын Корделии, внимательно изучая каждый миллиметр тела девушки взглядом, - но так тоже интересно, - горячее дыхание обожгло шею девушки. По телу пробежался табун мурашек. Юи зажмурилась, готовясь почувствовать на своей шее два острых, как самурайский меч, клыка, но ничего подобного не произошло. Вампир аккуратно поцеловал девушку, оставляя на коже небольшой алый след, полыхающий похлеще огня. - Р-райто... - удивленно прошептала Юи, внимательно посмотрев на зеленоглазого. Юноша, полностью проигнорировав обращение девушки, поднялся чуть выше, слегка прикусив мочку уха своей жертвы. На бледных щеках блондинки расцвел легкий румянец, Комори, незаметно для самой себя, отвернулась от парня, подставляя ухо и тихо выдыхая. Вампир довольно фыркнул, наматывая шелковые пряди волос блондинки на свою руку. - Какая же ты все-таки глупая, маленькая сучка, - снова его горячее дыхание опалило кожу, развевая приятную дрожь от эпицентра по всему телу. Юи не знала, как поступить. С одной стороны, она понимала, что нужно бежать, бороться, звать на помощь, но... с другой стороны, как можно оттолкнуть от себя обладателя столь нежных губ, словно ювелир, украшавшего ее тело россыпью поцелуев. Выхода все равно нет, откажи она ему сейчас, он снова станет злым, острые клыки снова будут уродовать ее нежную кожу. Зачем все это. К чему все эти перипетии. Отдаться власти демона - ну и пусть. Предать саму себя - ну и ладно. Пусть только эти умелые руки не отпускают ее прямо сейчас, пусть не падет пелена дурмана сладострастия. - Рай..то...кун, - легкий укус между лопаток, но Юи совсем не больно. Дыхание частое. Тело, кажется, сейчас сгорит, превратится в унылые черные угольки. Ноги становятся ватными, Боже, пусть это мгновенье продлится вечность. Комори уже не важно, как она выглядит со стороны, ей не стыдно, не остужает ее пыл и холод алтаря, к которому она оказалась прижатой. Ей нужен только этот вампир, его аномально теплые руки, которые вот-вот расплавят ее хрупкое тело... - Ты хочешь мне что-то сказать, а, маленькая сучка? - смеется, сильнее прижимая девушку к алтарю. - Райто... - слова даются так тяжело, кажется, что язык словно заменим, такой непослушный, неповоротливый. И снова укус, но на этот раз чуть выше ягодиц. - Райто, - так приглушенно, словно вот-вот скончается, молит блондинка, царапая разогретый жаром ее тела монолитный алтарь. - Ты хочешь стать моей грязной сучкой? - смешок. - А как же Бог? - Плевать, - громкий стон сорвался с порочно-алых губ жертвенной невесты. - Просто скажи, что твой Бог - я, моя потаскушка, - пальцы вампира, дразня, играли с клитором девушки, сводя с ума несчастную блондинку. Комори, требуя большего, тщетно пыталась глубже насадиться на пальцы вампира. Райто это забавляло. Легкая полуусмешка застыла на его бескровных губах. На холодных щеках алым заревом полыхал румянец. Какая же все-таки порочная и испорченная его маленькая сучка. Как трепетно она хранила это в себе под семью печатями. Как же приятно их сорвать, увидеть истинную сущность набожной девчушки. - Ты - мой Бог, - выпалила блондинка, уже не контролируя свою речь. Все, что ее сейчас волновало - тянущее чувство чуть ниже живота, требующее вампирской плоти. Комори готова продать душу дьяволу, только бы прекратилась эта наполненная похотью пытка. Райто, получив долгожданное признание, резко вошел, не заботясь о комфорте своей жертвенной невесты. Острая боль пронзила, как тогда показалось Юи, все тело, разлилась по венам, заражая собой каждый капилляр, каждую клеточку, со скоростью света текла по венам, обжигая органы, воспламеняя сознание. С пересохших уст девушки сорвался глухой стон, полный обиды на собственную глупость, слабость веры. Крохотные пальчики царапали монолитный алтарь, холодные хрустальные слезы разбивались о его теплую поверхность. Показная нежность вампира испарилась в одночасье. Его острые клыки впились в спину блондинки, раня нежную кожу, отдаваясь режущей болью во всем теле. Как же глупа была Юи, как наивны были ее мечты о счастье, как просто было ее искусить. Молить о пощаде не было смысла, девушка сама обрекла себя на это, позволив демону взять верх, оставалось терпеть, до крови закусывая губы, дабы не издать лишнего звука, ласкающего слух ночного садиста. Раздирающей изнутри физической боли вторила душевная, хриплым старческим голосом нашептывая о том, что блондинка не прошла испытания дарованного свыше и теперь своеобразно принесена в жертву бушующим демонам на этом самом алтаре. Жертва для Похоти и Порока, Хаоса и Разврата. Это ее наказание за слабую силу воли, за отречение от веры.

***

Он испарился так же быстро и незаметно, как и пришел. Словно ветер, выпорхнул в приоткрытую дверь, оставив девушку лежать на холодном мраморном полу, усыпанном безбожно сухими лепестками роз. Она хотела стать подобной им. И она стала. Такой же холодной, мерзкой, опороченной перед Всевышним. Предала веру ради секунды блаженства, поддалась на провокацию зла, без остатка позволила выпить всю душу - получи свое наказание. Навеки разлагайся среди проклятых растений без надежды на прощение. Она просто слабая дура, с этим просто нужно смириться.