Прав

Моринага был не на шутку взволнован. Он… Он понимал, что так надо, нужно просто сделать это сейчас – и больше семпай не будет себя изматывать, но… Видеть эти мешки под глазами, красный невыспавшийся взгляд, помятую одежду, спутанные клоки волос было просто больно. Хотелось, чтобы он наконец-то отдохнул, хотя бы выспался. Но сегодня у Тацуми от нервов начали дрожать пальцы, и стало понятно: больше так нельзя. - Семпай, вы должны отдохнуть. Он сидел на софе перед ноутбуком и курил, думая о чем-то. Настолько погруженный в свои мысли, не сразу заметил присевшего рядом кохая, да и потом удостоил его лишь коротким кивком, будто и не слыша, что тот сказал. - Семпай, - осторожно окликнул его еще раз Моринага и вздрогнул, когда мужчина поднял на него суровый взгляд. - Мне нужно доделать работу. Я все еще не понимаю, почему не удалось получить комплексы с ванадием, - устало протянул он и снова поднес сигарету к губам, затягиваясь. Какая это за сегодня? Семнадцатая, двадцать первая? - У вас еще две недели, вы успеете закончить. Вы себя не жалеете, совсем загнетесь… - пробормотал неуверенно парень, видя, как Тацуми вновь утыкается носом в ноутбук, и схватил его за руку. Не удержался. – Семпай, нельзя так себя изводить! - Но я должен, - прошипел тот в ответ, скрипя зубами, но на сей раз не вернулся к работе. Похоже, почувствовал, что Моринага просто так не отстанет – не в этот раз. И тот совсем не собирался отставать. - Вы уже девять часов с этим маетесь, а идей новых нет. Поспите, на свежую голову будет легче думаться, - забирая из уже совсем не цепких рук компьютер, протянул он. – На вас больно смотреть, вы не спали уже две ночи… Крышка ноутбука захлопнулась, но Тацуми не возмутился. Он ничего не написал за время с последнего сохранения, а спящий режим компьютеру не повредит. Как и ему самому. В светлых, но уже заплывающих глазах явно читалось облегчение, что хоть кто-то оторвал Соичи от этой проклятой жужжащей вещи. Моринага тяжело вздохнул: он знал, что так будет всегда. Семпаю нужно будет оправдание для самого себя, почему он не закончил работу к тому сроку, к какому планировал, а обвинить себя он не… Сможет. Но Тецухиро был готов принять вину на себя. - Вы же знаете, что я прав, да? – убедительно, словно говоря с ребенком, вновь повторил он, заглядывая мужчине в глаза, и тот неуверенно кивнул. Слабо, почти заметно – и снова прикурил. - Может быть, - дрожащими губами произнес Тацуми и вздрогнул, когда Моринага подсел еще ближе и протянул к нему руку. Почти испугался – но только почти, и лишь недовольно посмотрел на своего ассистента, который осторожно коснулся бледных губ, отнимая от них сигарету, и смял ее пальцами, кладя в стоящую на столе пепельницу. - А теперь вам нужно лечь и поспать. Это было ожидаемо, даже слишком – Тацуми слишком уж хорошо за все это время научился распознавать блеск в глазах кохая, но встать и уйти у него не было сил. Он просто прикрыл глаза, чувствуя, как тот касается его губ своими, и лишь отстранился, вцепляясь в рукава рубашки сожителя. - Моринага, ты сказал, что мне нужно отдохнуть, - сдавленно прохрипел он, краем сознания замечая, как теплые руки Тецухиро мягко обнимают его, и слабо сжал плечи парня. – А так я только больше устану. Тот замер на мгновение, а потом неловко улыбнулся. - Нет, я не в том смысле. Просто хочу вас немного отвлечь, а то вы полночи еще спать не будете, - пробормотал он, и мужчина хмыкнул, но ничего не сказал в ответ – лишь пальцы его сжали предплечья кохая сильнее, когда тот снова припал к его губам. Мягко, нежно, осторожно - его даже захотелось обнять, но Соичи не смог. Только вздрогнул, когда пальцы Моринаги вплелись в его русые космы, притягивая еще ближе к себе - и правда, вся эта ерунда с лигандами исчезла из головы. В мыслях осталась лишь одна: что этот идиот опять, опять прав, пусть его драгоценный семпай никогда этого и не признает. И он правда заботится о нем - так, как не заботилась Канако. До комнаты Тацуми не дошел - так и уснул в гостиной, на мягком диване. А Моринага устало, но счастливо вздохнул, накрыл уставшего ученого пледом и, взяв в одну руку ноутбук, все еще тихо жужжащий, а в другую - зарядку для него, отправился в свою комнату.