Fightstar – You & I
***
— Ты хочешь, чтобы я убил тебя прямо сейчас, Маса? В этом месте, находящемся далеко за городом, глухо, темно и совсем безлюдно. Деревья незаметно качаются из стороны в сторону под дуновениями ночного ветра после холодного дождя, шепчут влажным шелестом что-то неуловимое и неразборчивое, невесомо касаясь слуха, а звезды и луна, виднеющиеся за пышными зелеными макушками, нехотя светят сегодня для двоих — для тебя и меня. — Никто не узнает об этом, — твой мягкий голос в тиши рассеивается в свежем воздухе, но прежде западает в память точным воспоминанием этой ночи, когда я вновь вдали от других близок с тобой — тем, кого по праву могу считать своим врагом. Своим любимым врагом. Машина, на которой мы приехали сюда вдвоем, осталась позади, а впереди — лишь бескрайний природный простор, где нет ни домов, ни садов, где пустота и беспробудная тишина правят временем и превращают события в тайны. И сейчас у меня есть шанс оставить за собой самый страшный секрет, но я не спешу нажимать на курок и отнимать твою жизнь. — Ты испытываешь меня, Маса? — мы останавливаемся там, где начинается небольшой водоем, там, где полная луна окунается в прозрачную воду своей тенью и наблюдает за нами, лениво скользя блеклым светом. Я редко произношу твое имя, редко смотрю в темные глаза, но сейчас, когда ты, подарив мне снисходительную улыбку, сам привез меня именно сюда, не отвожу пытливого взгляда, зная, что ты ничего и никогда не делаешь просто так. — Хочу знать, сдержишь ли ты свое обещание, — ты смело делаешь шаг вперед и оказываешься непозволительно близко ко мне — тому, кто должен убить тебя, к тому, кого ты сам хотел бы лишить жизни. — У тебя есть все условия. Ты играешь со мной. Играешь, как и раньше, подводя к привычному безумию, призывая убивать и подставляясь под мишень, в твоих глазах — лед, а в сердце — огонь, который одинокими ночами способна затушить лишь удушающая слабость. Но никому, кроме меня, об этом неизвестно, ведь люди, с которыми ты каждый день находишься рядом, видят в тебе хладнокровного убийцу, не способного испытывать присущие человеку чувства. Ветер унес бы звук выстрела, река омыла бы с рук твою кровь, а бездыханное тело беззвучно упало бы на траву у моих ног. Но вместо того, чтобы заставить твое сердце навсегда остановиться в груди, как я когда-то, пребывая в яростном сумасшествии, обещал, я лишь тяжело выдыхаю, а внутри любовь и ненависть ведут неравную борьбу. — Ты совсем не боишься? — мой голос не выдает взволнованности, даже не дрожит: я держусь изо всех сил, когда вижу перед собой врага, а чувствую любимого, с кем однажды меня развела судьба. Впрочем, мы всегда были с тобой порознь, шли по расходящимся путям, ступали по разным лезвиям ножа, оставляя в себе глубокие шрамы, но никогда не разделяли чувства, объединяющего нас, как и смерть, дольше только одного мига. Когда-нибудь — сегодня или завтра — лишь одна пуля, которую мы храним друг для друга, решит исход нашего существования. Именно существования, а не жизни, когда нам нет места среди людей, когда на наши души невыносимым бременем ложатся многочисленные убийства, совершенные нами, когда наши руки по локти в чужой крови, которая никогда не отмоется. — Не боюсь, ведь передо мной ты. Только тебе я могу позволить убить меня, — ты улыбаешься мне. Улыбаешься той безумной улыбкой, которую я привык видеть, которая может оттолкнуть других от тебя, а меня, наоборот, лишь приблизить, когда бы мы вновь ушли от реальности, в которой не вдвоем. Необычайная нежность, которую ты непостижимым образом зародил во мне когда-то, оттеснила бы на время ненависть и злобу, коснулась бы твоего сердца, и мы бы вновь забыли о том, что я и ты — лишь убийцы, что я и ты — лишь враги. Ты единственный, кто ощущал ее, ты единственный, с кем я был искренен и настоящ в непозволительной близости, когда я приходил к тебе, чтобы убить и не возвращаться снова. Случилось так, что теперь у нас одна жизнь, одна странная любовь… и пуля, которую когда-то кто-то из нас первым выпустит в сердце или висок, нажав на курок. — Маса, — легким движением прикладываю палец к твоим губам, а голос становится тихим, будто бы я закричал пронзительно громко и лишился его, — я бы не хотел этого. Ты замолкаешь, а взгляд подергивает дымка сожаления: ты, как и я, желаешь, чтобы не было этой жизни, где каждый раз мы прикрываем спины друг друга, забирая жизни у тех, кто может забрать ее у нас, но следуем в разном направлении. Ты лишь выдыхаешь и отворачиваешься от меня к луне, которая так же хладна и одинока, как и ты. Ты не хочешь думать о том, что в очередной раз останавливает меня… и тебя, но знаешь лишь одно: когда-нибудь, в один день, мы, как и наши тени, исчезнем из этого мира и наконец отправимся вместе в один путь, избавившись от тяжкого груза судьбы. Ночной ветер усиливается, и ты ежишься от холода, забирающегося под кожу, но не произносишь мне ни слова, когда я встаю позади, прикасаясь к твоим плечам, обдавая своим дыханием затылок. Тебе не страшно, нет, — ты дышишь размеренно и опускаешь длинные ресницы, тенями в лунном свете ложащиеся на твои скулы, и поддаешься мимолетному теплу, исходящему от меня. — Хиро, сколько еще мы будем мучиться? — тихо произнесенные на выдохе слова моментально развеиваются в чистом воздухе, но с болью застревают в висках, в которых давяще пульсирует кровь. Момент в тиши, на краю города, в этом неизвестном месте, похож на последний… словно бы ты через несколько минут незаметно покинешь меня, и я спешу сомкнуть объятия и прижать тебя к себе одной рукой, в то время как пальцы второй, онемевшие от холода, вновь сжимают курок. — Столько, сколько мы будем вместе. Неважно — порознь, вблизи… — отвечаю я, чувствуя, как сердце, пересилив и оттолкнув ненависть, сжимается в жалкий комок и роняет кровавые слезы, когда я понимаю, что не смогу существовать в этом мире без тебя… Даже если когда-то сам заберу твою жизнь. Я не произношу это вслух, мгновенно и в тайне захоронив признание глубоко внутри себя, но до сих пор позволяю тебе чувствовать уходящее тепло. Ты расслабляешься в моих объятиях, на миг забывая о данном обещании — твоем и моем, и прикладываешь ладонь к моей руке, безмолвно соглашаясь сделать еще один безумный шаг. Выстрел громким эхом раздается в тиши, разгоняет сидящих на деревьях птиц и разрезает воздух… Я снова не смог убить тебя.