Зови меня просто Джим

** Когда Шерлок входит в квартиру — нигде не горит свет. В темноте мгновенно обостряется слух. Шерлок слышит, как где-то у соседей вибрирует телефон. Как на улице лает собака. Как едва уловимо потрескивает остывающая кофеварка на кухне. Конечно же, он там. Шерлок проходит в кухню, даже не задумываясь включить свет. Раз он не горит — значит так надо. Джим сидит на столе и болтает ногами, качает головой и едва заметно улыбается. Его взгляд в темноте не прочитать, хотя Шерлок и так не особо преуспел в этом. Взгляд кажется рассредоточенным. «Я тебя не знаю», — думает Шерлок. За все время их встреч Шерлок более или менее научился различать, с кем из воображаемых образов Джима имеет дело, но сейчас в нем было что-то неуловимо новое. В каждом его движении. Даже в улыбке. Шерлок подходит ближе, всматриваясь, что есть сил в темноту кухни, но Джим так хорошо умеет сливаться с тьмой, что, как ни старайся, он все равно будто расплывается. Шерлок насторожен, потому что никогда не знает, чего можно ожидать от него. И никогда не узнает. Шерлок подходит к столу ближе и теперь уже может отличить зрачок от радужки, когда смотрит Джиму в глаза. Джим перестает кивать, его лицо делается серьезным всего на мгновение, а потом он снова улыбается мягко и будто устало. Он тянет руки к Шерлоку, но тот перехватывает его запястья. Не трогай меня, я тебя не знаю. Шерлок прижимает его руки к столешнице. Джим не сопротивляется. Еще одна из личин, которая не сопротивляется. В этом он похож на Брука — тот тоже не любит при свете, и вообще не любит проявлять инициативу. Шерлок знает, что Брук позволил бы делать с собой все, что угодно, словно ощущает свою вину. Что ж, вполне заслужено. Шерлок подается вперед, почти касается подбородка Джима губами. Чувствует едва уловимый запах кофе. Он не целует его — просто проводит губами вниз по шее. Кожа такая же, как и всегда. Ожидать чего-то иного было бы иррационально глупо, Шерлок понимает это, но все равно проверяет каждый раз. Безумие заразно. ** Джим любит играть в разного самого себя. Шерлок не верит, что у него какое-то там психическое расстройство, размножение личности или бог знает что еще. Но в то же время Шерлок не хочет даже думать, что должно твориться в голове, чтобы все эти личины и образы уживались вместе. Плутали по сознанию во тьме, которая, несомненно, занимала там больше всего места. «Тьма на троне». Джим должен мыслить такими понятиями, Шерлок чувствует это, и иногда в самом деле пугается того, что безумие может оказаться заразным. При мысли о троне Шерлок все же немного теряет контроль над собой, теряет сосредоточенность. Кем бы ты сейчас ни был… Шерлок целует его в шею. Хочет поцеловать и в плечо, но для этого нужно отвести ворот рубашки, а пока еще не хочется отпускать руки. Джим обхватывает его ногами и все же пытается высвободиться. Шерлок четко убеждается, что это не Брук и поднимает взгляд. Там на дне плещется что-то незнакомое и призывает вглубь — познать. Исследовать. Шерлок кивает скорее себе, чем ему. И целует его в губы. Вероятно, Джим просто не способен не играть. ** Шерлок все-таки отпускает его руки, и Джим тут же обхватывает его за шею. Держит крепко, но не так, как когда он играет «Джима из IT» — словно боится, что Шерлок вот-вот растворится в воздухе, и не так, как «Джим с чаепития» — подчиняя себе. Он держит смело, словно делал это с начала вселенной. Не сомневаясь. Это понимание заставляет Шерлока почти дрожать то ли от страха, то ли от возбуждения. «Я тебя не знаю, — все еще думает он. — Как ты можешь быть уверен…» Но Джим немного отодвигается назад и тянет Шерлока за собой, еще сильнее сжимая ногами. Шерлок все же делает, что так хотел — расстегивает его рубашку, немного стягивает ее с плеч, чтобы можно было коснуться губами ключиц. Джим, кого бы он ни играл, без ума от этого, и сейчас тоже на мгновение перестает дышать, когда Шерлок касается языком его кожи. Шерлок ухмыляется ему в плечо и снимает с него рубашку. Ведет ладонями по предплечьям, бокам, останавливает их на груди. Сердце Джима всегда бьется как-то странно, словно их там два, но Шерлок понимает, что это невозможно. Кожа у него холодная и в темноте кажется еще более бледной. Джим отпускает шею Шерлока и тянется к застежке на его брюках. В ответ Шерлок только крепче обнимает его, вновь начинает целовать его плечи. Он тоже хочет коснуться Джима там, но в таком положении это не очень удобно. Следует дождаться своей очереди, и Шерлок толкается бедрами вперед, чтобы заставить Джима поторопиться. Тот кивает и жарко выдыхает ему на ухо: — Помнишь наш первый раз? Он тоже был на столе… Шерлок замирает всего на мгновение, потому что прекрасно помнит про первый раз, но он точно был не на столе. Джиму хватает всего пары движений рукой, чтобы Шерлок успел сообразить, что первым разом Джим считает ту встречу в кафе на крыше. Тогда ничего и не было — Джим просто чуть не выстрелил себе в голову, а потом они разошлись. Но тогда Шерлок четко понял, что они увидятся вновь, и не раз. Разговаривать в процессе было привычкой «Джима из бассейна», и Шерлок вновь настораживается, потому что как-то слишком много образов он распознал за один раз. Такого не случалось раньше. — Почему ты… — он делает паузу, чтобы вздохнуть, — считаешь, что это был первый раз? Когда говоришь вслух любой бессмысленный бред — получается немного сбавить возбуждение. Сейчас этого не нужно, да и разговор не кажется бессмысленным. Джим говорит слишком тихо, на грани слышимости, и это действует почти настолько же сильно, как и плавные движения его руки. — А чем же еще это было? «Танцем», — хочет ответить Шерлок, но слова застревают на полпути, потому что Джим сжимает его особенно сильно и правильно, от чего тут же темнеет перед глазами. Шерлок двигает бедрами навстречу, понимая, что Джим решил довести все до конца прямо так, не отпуская его, не превращая происходящее в прелюдию. На самом пике Шерлок распахивает глаза и смотрит на Джима, впитывая, исследуя. Не узнавая. Ему хочется спросить, кто он такой, но пока еще рано и слова не идут от сбившегося дыхания. Он прижимается лбом к плечу Джима и думает. В редкие моменты, такие как сейчас, Джим оказывается до боли похож на «Джима из Тауэра», но Шерлок не хочет в него верить, как в несуществующий образ. Отсутствие такого Джима до сих пор неприятно колет разочарованием. Но кто-то же был там, в Тауэре, и звал его, поэтому и теперь он должен где-то быть. Шерлок поднимает голову и смотрит Джиму в глаза. Шерлок отражается во тьме. — Я тебя не знаю, — говорит он. — Зови меня просто Джим. Fin.