Незнакомец.

       Ночь. Темнота. Лишь она способна скрыть от любопытных глаз абсолютно всё. Но, если же в её обитель проникает малейший отблеск света, то всё тайное становится явным.       Где я? Для меня это тайна, покрытая мраком. А точнее тёмной повязкой, не пропускающей ни единого лучика света. Как так получилось, что я сейчас лежу на холодном деревянном столе, покрытым лаком, и вдыхаю непонятный, но такой дурманящий аромат? Почему каждый раз, когда я здесь оказываюсь, не могу вымолвить ни слова? Почему мои руки к чему-то прикованы? И вообще, почему именно я? Темнота отказывается мне отвечать на любые вопросы. Сколько же я тут? Наверное, уже не один месяц. А умирать я пока что не хочу. Всё, вообще-то, не так уж плачевно, наверное...       Скрипит дверь, прерывая мои размышления. Он здесь. Кто он, я не знаю. Знаю лишь его голос. Такой мягкий и бархатистый. – Здравствуй. Как ты? – молчу. Не понимаю, как можно спрашивать подобное у заложника? И что я должен ответить? Ну ничего так, только кормят плоховато? – Как ты себя чувствуешь? – киваю головой. Это значит "хорошо". Думаю, он понимает. – Ну и ладненько. – снова молчу, вот только голос у него дрогнул. Мне точно не показалось. Шаги.       Чувствую, как мою голову приподнимают. Послушно открываю рот. Я уже уяснил, что нужно быть паинькой. Он же сделает так, как ему нужно. Вопрос лишь один: каким путём. Мне в рот вкладывают две таблетки и помогают их запить. А дальше, минут пять, наверное, тишины. Точно сказать не могу. Неожиданно начинает казаться, что в комнате тяжелеет воздух. Он будто уплотнился. Дышу чаще. Тело медленно начинает нагреваться, и вскоре во мне уже во всю горит пожар. Чувствую его холодные пальцы на своей щеке. Поворачиваю голову в сторону, и вот я уже прикасаюсь щекой ко всей его ладони. Дыхание сбивается. Он, кажется, улыбается.       Уголки моих губ сами собой приподнимаются. Его рука медленно скользит по скуле, затем переходит на грудь, пальцами как бы невзначай задевая соски. Тело словно пронзает разряд тока вместе со сладкой дрожью. Но рука сразу перемещается на живот, вызвав у меня недовольное выражение. Я лежу совершенно голый, но меня это ни капли не смущает. Я уже привык. Чувствую, как он большим пальцем другой руки проводит по моей нижней губе. Интересно, а от возбуждения возможно умереть? От губ он спускается ниже, проделывает такой же путь к моему животу. Неспеша поглаживает бока. Я закусываю губу и слегка выгибаюсь. А ведь мы даже не добрались до самого интересного.       Развожу ноги. Как бы намекая ему на это. Слышу усмешку. Козёл. Ласкает внутреннюю сторону моих бёдер. Этого мало, слишком мало. Безумно хочется хоть что-нибудь сделать, да хоть бы поёрзать слегка. Однако я не спешу потакать своим прихотям. Силы надо беречь. Иначе я рискую не раз потерять сознание под конец вечера. А после нашатыря башка просто раскалывается,сказать хочу я вам.       Ощущаю, как он слегка давит на бёдра. Развожу ноги шире. Каждой клеточкой тела чувствую на себе его плотоядный взгляд. На несколько секунд все прикосновения исчезают. А затем чюего пальцы касаются анального отверстия. Нетерпеливо подаюсь вперёд,но фиг мне, называется. Пальцы тут же исчезают. – Не шали. – голос хриплый. Кто бы говорил. Хоть здесь я играю не по своим правилам. Замираю. Его пальцы снова возвращаются. Чувствую, как в меня проникает один. С губ срывается протяжный, но все еще тихий стон. А мой мучитель не спешит продолжать. Ласкает только лишь одним пальцем. Какая же это мука. Боже мой, ну почему он так тянет?! Жмурю глаза, но бесполезно – на них все так же покоится повязка. Наконец внутрь проникает ещё один палец. Меня нефигово выгибает – афродизиак в несколько раз обострил мои чувства. Стол неприятно твёрдый, хотя и к этому можно привыкнуть. Во мне движется уже три пальца. Из меня вырываются хриплые стоны. Но, вдруг, всё пропадает. Мучительное ожидание. Несколько минут – словно вечность. И, наконец, он возращается. Я чувствую, как он в меня что-то погружает, вызывая приятное чувство наполненности. Божественно. Громко, прерывисто дышу, тихо постанывая. Но, когда это начинает вибрировать, весь воздух из лёгких куда-то улетучивается. И я, словно рыба, выброшенная на берег, начинаю хватать ртом воздух. Вырывается громкий стон – полу-крик. А он непонятно куда уходит. Нет, я точно знаю: он в комнате, смотрит на меня. А ещё курит. Приятный запах.        Не представляю, как выгляжу со стороны. Хотя нет, представляю. И даже в деталях. Достаточно рослый парень, с чёрными, как уголь, волосами, и повязкой на глазах стонет, мечется по столу, выгибается так сильно, насколько это возможно. А возбуждение всё нарастает. Я уже блаженно предвкушаю разрядку. Но нет, его пальцы сжимают основание моего члена. Кто бы сомневался, но я всё же верил, что что-то может измениться. (прим. беты: Ага, конечно. Скорее вся фауна вымрет. )        Он вытащил игрушку и на смену ей приходит еще более большая. И меня снова выгибает. Я мечусь по твёрдому столу и молю его дать мне кончить. И он, видимо, сжаливается( <і>прим. беты: сам не могу поверить о_о </і>). Я с громким стоном изливаюсь себе на живот. Минуту лежу спокойно, но действие афродизиака еще не кончилось и возбуждение снова начинает возрастать. Чёрт!        Выгибаюсь как только позволяет ситуация. Мои стоны разрезают такую органичную тишину. Слышу, как его дыхание становится тяжелее. Да, мне приятно. Я уже давно научился получать от этого удовольствие, иначе просто не получится. Чувствую, как он приблизился. Одна его рука легла мне на живот, другой он убирает чёлку со лба, а затем прижимает меня к столу, заставляя затылком ощутить всю его твёрдость. Наклонился ко мне так близко, что я чувствую его дыхание на своих губах. – Умница. – от его слов перехватывает дыхание. А затем поцелуй –нежный, головокружительный. Он до последнего не даёт мне вдохнуть, но как же прекрасен этот миг.       На смену этой игрушке приходит следующая. Неожиданно в меня проталкивается один шарик, затем и ещё один, но уж побольше. Стон – долгий, протяжный. Развожу ноги настолько, насколько это возможно. Шарики постепенно увеличиваются в размере. Выгибаюсь, когда в меня входит последний, специально скользя по простате. Это невыно-о-с-и-и-м-о-о... как приятно. Затем он не спеша вытягивает их один за другим – и всё по новой. Иногда он вынимает лишь один шарик, а за тем возвращает. И так несколько раз. Я выкручиваюсь на столе. Руки привычно щипет. Да и к этому можно привыкнуть. Однако.       Наконец извлекает из меня все шарики. Снова стон. Я уже нахожусь на грани сознания и блаженной неги. Сквозь пелену тумана чувствую, как его рука начинает ласкать мой член. Не сдерживаюсь и вскоре кончаю. Тяжело дышу. Его руки снова путешествуют по моему телу, возбуждая каждый нерв. Достаточно несколько минут этих ласок и я снова хочу его. Ну как я – моё тело. Ощущаю, как он приставляет член к моей многострадальной заднице. Резко входит на всю длину. Блаженство. Несколько секунд мы не двигаемся, наслаждаясь близостью. А потом он срывается на сумасшедший темп. Сразу, как-будто не видел меня целую вечность. До меня доносятся его стоны. Боже, как это возбуждает! Через несколько минут в голове, да что уж там скрывать, во всем теле взрывается красочный фейерверк. Он наваливается на меня всем весом. Трудно сказать,как он выглядит, но тело у него явно ничего так. Насколько я могу судить.        Он медленно поднимается. Нежно целует меня, а затем уходит. А вот это было странно. Никогда прежде он так скоро не уходил, и тем более не целовал на прощанье. Но додумать мне просто не суждено: лицу подносят какую-то ткань и я теряю сознание.       Насилу продираю глаза. Странно, я не в привычной комнате без окон, в которой есть лишь кровать, а в просторном зале с большими окнами. Лежу на диване и наблюдаю потрясающий восход. Неспеша подхожу к окну. Я, наверное, этаже так на 15-м. Опять же, это очень странно. Замечаю на тумбочке записку. В ней говорится, где находятся все мои документы и то, что у меня есть карточка, денег на которой выше крыши. Я сирота, поэтому моей пропажи не схватились. Оу, очень интересно. Я, оказывается, ещё и учусь в престижном вузе, а мою учёбу обязуются оплатить "спонсоры". Ну и отлично – я очень рад.