Вперед в прошлое

Если встретите ошибки, исправьте их, пожалуйста, в ПБ... — Итак, что произошло? — угрюмо спросил Снейп, глядя на провинившихся. Его бесстрастное лицо, казалось, стало еще страшней, и каждая морщинка словно проступила четче. Холодные черные глаза следили за малейшей реакцией, проскользнувшей в лицах мальчиков. Гарри сидел рядом с Малфоем в больничном крыле. Мадам Помфри, поджав губы и укоризненно бормоча что-то про «беспечную юность», вручила им тюбики с густой желтой мазью, приказав немедленно залечивать синяки. Гарри мог бы и походить с фингалом до конца занятий, но слизеринец шумно возмущался, ладонью прикрывая свою распухающую щеку. Конечно, профессор зельеварения встал на сторону своего любимца, и теперь Гарри приходилось хмуро втирать в кожу мазь от ушибов, выслушивая нотации и причитания. — Второй раз за день, мистер Поттер, — обронила целительница, неодобряюще качая головой. — Это может стать нездоровой привычкой. «Уже», — грустно подумал Гарри, но, конечно, ничего не сказал. — Поттер — псих. Он просто кинулся на меня! — воскликнул Малфой, придирчиво разглядывая свое отражение в наколдованном зеркале. Его пальцы немного рассеянно гладили росчерк шрама. Гарри фыркнул, отвернувшись. — Он мне нагрубил, — сквозь зубы процедил гриффиндорец, провожая мадам Помфри внимательным взглядом. Оставаться со Снейпом и Малфоем наедине не хотелось. Настроение и так скатилось к отметке «преотвратное», и сейчас его могли исправить только новости о хороших результатах в изучении яйца василиска, но, судя по хмурому и не выспавшемуся виду профессора, таковых не было. — Вранье. Я сказал правду, и это твои проблемы, что ты такой нервный, — противно оскалился Малфой, уже готовясь к новой стычке. Ребра Гарри тревожно заныли: в момент, когда их растаскивали, слизеринец прицельно пнул его, совершенно по-змеиному изогнувшись. Да и отбитая коленка явно не была готова к очередному толканию. — Хватит, — рявкнул Снейп, и мальчики тут же затихли. — Сначала вы изображаете из себя друзей-сыщиков, шляясь ночью по Хогвартсу, а потом устраиваете ссору на пороге Большого Зала. Может, определитесь уже? — Мы не друзья, — потянул Малфой, сердито прожигая взглядом своего декана. — И не изображали сыщиков. И я не виноват в этом, отчитывайте Поттера. — Ты первый ко мне подошел! — возмутился Гарри, задетый такой гадкой несправедливостью. Он взмахнул рукой и чуть не сбил на пол вазочку с цвeтaми. Малфой насмешливо посмотрел на него, вздернув подбородок: — У тебя паранойя, Поттер. Я просто шел мимо и решил посочувствовать. — Хватит, — угрожающе тихо приказал Снейп, склонившись над ними. Его нарочито спокойный голос пугал больше громкого рыка. Зельевар скользнул по Гарри презрительным взглядом, заставляя мальчика невольно отклоняться назад. — Поттер, сейчас же идите на урок. Мистер Малфой, останьтесь. Гарри послушно поднялся, окинул хмурым взглядом слизеринцев и побрел на выход. Сейчас у него была трансфигурация, и надежды, что профессор МакГонагалл простит ему опоздание, не было. Проще было вообще не являться на урок, а потом избегать встреч с грозным деканом Гриффиндора. К такому неутешительному решению Гарри пришел уже за дверями лазарета, стоя посреди коридора и задумчиво покачиваясь с пяток на носки и обратно. Он с подозрением уставился на закрывшуюся за его спиной дверь, гадая, что Снейп и Малфой собираются обсуждать. Раз уж он решил пропустить трансфигурацию, то не грех разобраться в таинственных планах этих непонятных людей. А после он успеет поймать Рона и Гермиону на перемене — Уизли до сих пор таскал его вещи. Дверь лазарета, как назло, не имела замочной скважины и каждый вечер запиралась заклинаниями. Прижавшись к щелке у косяка, Гарри попытался услышать хоть что-нибудь, но либо с другой стороны были наложены чары, либо Снейп и Малфой шептались едва слышно. Мальчик, не отчаиваясь, переместился выше, потом сместился вбок, до боли прижимаясь к деревяшке. Наконец он опустился на колени, надеясь, что никто сейчас не пройдет по коридору, и приложился ухом к небольшой щелке между полом и дверью. Пару секунд было тихо, а потом он услышал: — ...еру повезло, — голос Снейпа был таким же зловещим, как и при разговоре с Гарри. Зато Малфой, кажется, ухмылялся, потому что его задорный возглас был преисполнен довольством: — Пусть попробует ударить меня еще раз, и ему не поздоровится. Отец сказал, что... — Вам стоит вести себя аккуратней, — тон зельевара сменился, став мягче. Гарри все бы отдал, лишь бы увидеть, каким было лицо Снейпа в этот момент. Он не понимал, что именно задумал Малфой и что за странные угрозы он предъявлял, но разобраться стоило. Слизеринцы еще о чем-то говорили, но до Гарри долетали лишь обрывки фраз, где явственно фигурировало имя Малфоя-старшего, опасность и какое-то непонятное слово, которое и Снейп, и Малфой, словно назло, постоянно проглатывали. Гарри услышал легкие шуршащие шаги за дверью. Секунды ему хватило на то, чтоб подскочить, прижаться к стене, думая, в какую сторону бежать. Тело одеревенело, но стоило ему сделать шаг, как двери лазарета распахнулись, и в коридор вышел Малфой, продолжающий озабоченно щупать свою щеку. Он на мгновение застыл, удивленно глядя на Гарри, а потом раздраженно хмыкнул, продолжив движение. — Ждешь меня? — насмешливо спросил он, проходя мимо Гарри. — Как это мило. Но не думай, я ничего не забыл, гадкий Поттер. — Тот, кто придумал этот бред, сумасшедший, — процедил Гарри, следуя за мальчиком. Он задумался над тем, почему они идут в одну сторону, а потом вспомнил, что трансфигурация сегодня сдвоена со Слизерином. Если Малфой сейчас придет на урок, то МакГонагалл поймет, что Гарри просто прогулял, и обязательно упомянет это в своей нотации. Мальчики дошли до лестниц, сейчас тихих, сонно-неповоротливых, и замерли в нерешительности. Гарри, выслушивая причитания Снейпа в лазарете, успел остыть и растерять весь свой гневный пыл. Кажется, приложить пару раз Малфоя о плиты и получить ногой в живот — отличный способ избавиться от гнетущего нечто внутри себя. Он словно отрекся от наваждения, напавшего на него из-за нелепости с Седриком, а может, легкий пренебрежительный взгляд остудил огонь внутри. В любом случае, сейчас ему стало... хорошо? — Мы уже опоздали, — тихо буркнул Гарри, когда Малфой начал подниматься по лестнице. Мальчик замер на секунду, а потом, словно одумавшись, спустился обратно. — Предлагаешь прогулять трансфигурацию? Не боишься гнева старой кошки? — Малфой криво усмехнулся, приглаживая свои волосы. Гарри заметил, что мальчик упорно поворачивает лицо так, чтоб не было видно шрама. Рядом с ними висел портрет толстого мужчины, смахивающего на помесь дяди Вернона и Снейпа. Он укоризненно что-то забормотал, грозя им похожим на сардельку пальцем. — Не дело пропускать занятия, молодые люди, — скрипучим голоском укорял их Беверт Строжайший (его имя было написано на кривой табличке снизу). Мальчики, переглянувшись, поспешили отойти от портрета подальше, спрятавшись в небольшом закутке. Малфой задумчиво посмотрел в потолок, словно прикидывая, чем ему обернется сегодняшняя авантюра, а потом медленно перевел взгляд на Гарри. Гриффиндорец уже привык, что в полумраке Дрaкo часто напоминает привидение, но сейчас он казался... не таким. Гарри вдруг до ужаса захотелось подраться. Это промелькнувшее желание его напугало. — Ты же не кинешься на меня снова? — рука Малфоя невзначай легла на бедро. — Дикий Поттер. — Ты это заслужил, — отрезал Гарри. — Просто давай не пойдем на трансфигурацию, скажем, что лечились в больничном крыле. Лицо Малфоя было бесстрастным. Он явно не хотел оставаться с Гарри наедине, но разбуженное любопытство и нездоровое желание впутываться в разные неприятности огнем промелькнули в его серых глазах. Где-то наверху раздались шаркающие шаги, и неудачливые прогульщики забились в свой закуток, не решаясь выглядывать. Филч (а это наверняка был он) прошел по коридору в сторону лазарета и вскоре скрылся за одним из поворотов. Гарри, выглянув и убедившись, что опасность быть пойманными миновала, вновь повернулся к Малфою. Тот смотрел в другую сторону, словно только и мечтал о том, как бы избавиться от скучной компании. Хотя, возможно, Гарри сам придумал это. — У тебя есть какой-то новенький прием? — спросил он, желая и развеять неуютную тишину, и узнать, о чем Малфой говорил со Снейпом. Слизеринец чуть вскинул брови, а потом понимающе хмыкнул, скривив губы. — Подслушивать нехорошо, Поттер, — выплюнул он, возвращаясь на лестницы. — Тебя этому не учили? — Доставать окружающих тоже нехорошо, но ты же это делаешь, — разумно заметил Гарри, разглядывая спину своего недруга. — Так что? Выучил новое «подляночное» заклятие? — Не терпится узнать, да, Поттер? — захихикал Мaлфoй, спускаясь по лестнице. Он совершенно не обращал внимания на Гарри, медленно следующего за ним. Наверное, боковым зрением он все же его видел, потому что, когда гриффиндорец дернулся вперед, желая схватить наглеца за плечо, Малфой виртуозно уклонился, нырнув в боковой коридор. Там не было окон, и какое-то время они шли в освещенном факелами туннеле. Гарри, которому начало было казаться, будто Малфой от него убегает, понял, что слизеринец просто ведет его куда-то. И вряд ли для того, чтоб выболтать свои секреты. Наверняка на новый допрос. Но главное, что слизеринские подземелья в другой стороне — решил он, смело ускоряя шаг. Засады в виде Крэбба и Гойла там не могло быть, потому что Малфой не знал, будет Гарри его ждать или нет, но зато там могло быть что-то секретное, найденное любопытным и вездесущим мальчишкой. Но, вопреки ожиданиям Гарри, Малфой привел его в пустой класс, в котором громоздились стeллaжи, набитые каким-то хламом, и неиспользуемые парты. Эльфы, видимо, не считали нужным убираться в этой комнате, поэтому пол и каждый предмет покрывал толстый слой пыли. Гарри чихнул, когда крошечные пылинки попали ему в нос. Малфоя, кажется, все устраивало. Подняв палочку, он направил ее на парту: — Тергео! — пыль, накопленная, наверно, за несколько веков, всосалась в палочку. Малфой придирчиво провел по поверхности парты пальцем и, лишь убедившись, что она чистая, уселся на нее сверху, скрестив руки на груди. Гарри, все это время, топтавшийся на месте, неловко кашлянул и принялся бродить у шкафа, разглядывая какие-то погнутые конструкции, разбитые флaкoны, парочку хрустальных шаров и даже вяло покачивающийся вредноскоп, явно позабывший свое предназначение. В самом углу стояло нечто, напоминающее мышеловку, только сделанную из слабосветящегося металла и стеклянных трубок. — Зачем ты меня сюда привел? — спросил Гарри. Малфой, умудряющийся даже сидя на парте сохранять идеальную осанку, неприятно улыбнулся. — Разве у нас не было договора? — вопросом на вопрос ответил он. — Только чур не приближайся. — Ты нашел какую-то новую информацию? — отстраненно спросил Гарри, ковыряя пальцем замочек на старой шкaтулке. Своими действиями он явно разбудил кого-то, сидящего внутри, и теперь резная крышечка едва заметно подрагивала. — Ну, как сказать, — Малфой поднял сжатый кулак и разогнул один палец. — Кое-что я все же узнал. Во-первых, Тайная Комната открывалась пятьдесят лeт назад, и тогда погибла грязнокровка. Виновника исключили, а его обнаружению поспособствовал некий Том Реддл. Гарри вздрогнул. Он посмотрел прямо в глаза Малфоя, кажущиеся темными из-за скудного освещения, но не увидел там ни искры узнавания, ни тени страха. Может, мальчик не знает истинного имени человека, чьи убеждения он и его семья так горячо поддерживают? Возможно, сам Люциус называл своего хозяина исключительно Темным Лордом, не позволяя себе фамильярностей? Драко еще слишком юн, чтобы понять, насколько сильно увязла его семейка в паутине Волдеморта. — Во-вторых, — Малфой разогнул второй палец, не замечая напряженности Гарри, — тем самым виновником был ни кто иной, как твой любимый полукровка Хагрид. Однако даже дохлый флоббер-червь не поверит, что эта махина без мозгов является Наследником Слизерина. Гарри с трудом сдержал порыв подбежать к Малфою и как следует приложить того спиной о парту. Он лишь стиснул кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Конечно, от слизеринца не укрылись его потуги, и он ухмыльнулся еще нахальней. Факел пару раз мигнул, словно подхваченный порывом ветра, а следы на полу, оставленные ими, замело новой пылью. — В-третьих, — лицо Драко вдруг стало хищным, и Гарри на секунду захотелось забиться в щель между пыльным шкафом и грязной, поросшей чем-то черным стеной. Он и сам не заметил, как его ладонь скользнула в карман, сжимаясь на волшебной палочке. Воздух словно загустел, наполнившись не только пылью, но и неприятными электрическими зарядами. Малфой тоже это заметил, и его голос, когда он продолжил свои выводы, чуть дрогнул, — в-третьих, ты, Поттер, недавно посещал какой-то странный коридор. Он никуда не ведет, а все двери, что там есть, заперты, и отнюдь не на Коллопортус. Куда же ты ходил, а? Гарри стало смешно. Первые две находки Малфоя не были для него полезны, потому что он и так уже знал это, а вот третья могла принести неприятности. Если слизеринец догадается, что Дамблдор дает ему какие-то особые уроки, то кто знает, к каким выводам он придет. Никому не стоит говорить, что война уже стоит на пороге, и в особенности сыну самого скользкого и самого изворотливого Пожирателя Смерти. — Ты снова наложил на меня Следящее заклятие? — поинтересовался Гарри, стараясь, чтоб его голос звучал как можно насмешливей и пренебрежительней. — Или же сам караулишь меня на каждом углу? — Если ты думаешь, что созерцание тебя — приятное занятие, то ты глубоко заблуждаешься, — парировал Малфой, расслабленно откидываясь назад. — Но, раз тебя так волнует это, скажу: я просто шел в свою спальню, когда вдруг увидел бледного и страшного тебя. Ты выходил как раз из того коридора. И мне стало любопытно. — Как всегда, — удрученно произнес Гарри, опираясь на стену. — Когда-нибудь мне придется вылавливать тебя из озера, потому что тебе станет любопытно, что за ракушки валяются на дне. — Мерлин упаси. Не хватало еще наткнуться на твою рожу на дне озера, — Малфой демонстративно закатил глаза. — В любом случае, выполняй свою часть уговора. — Ну, первые две твои «находки» я знаю уже очень давно. А третья связана с моей личной жизнью, о ней я не собираюсь рассказывать, — насмешливо ответил Гарри. — Если хочешь узнать мой «секрет», то придется рассказать что-то. Хотя, если тебе неинтересно... — Малфой уже собирался спрыгнуть с парты, когда Гарри остановил его, вскинув руку. Он тут же прижал ее к груди, боясь, что выдал чрезмерную заинтересованность чужим «секретом». Скорей всего, не было никакой тайны, и Драко просто пытался вытянуть из него интересующие подробности, но подлый червячок любопытства, в котором Гарри так упорно укорял слизеринца, грыз и его самого. — Хорошо. Но ты первый, — Гарри, заприметив вполне-таки целую парту, уселся на нее, ничуть не беспокоясь о пыли. Малфой брезгливо поморщился: ну еще бы, педант внутри него возмущался и негодовал. — Хм, нет, так не пойдет. Я тебе не доверяю, — мальчик задумчиво постучал пальцем по своим губам, а потом вдруг довольно улыбнулся. — Но я, так и быть, могу начать. Он потянулся к застежке своей мантии и одним ловким движением расстегнул ее, выжидающе уставившись на Гарри. — Что ты делаешь? — спросил гриффиндорец, с подозрением наблюдая, как его недруг стягивает с себя мантию с вышивкой Слизерина на груди и аккуратно складывает ее, чтобы, не дай бог, не помять. — Разве не видно? — Малфой с неприязнью посмотрел на Гарри. — Теперь твоя очередь. — Я не понимаю, — опешил Гарри, не в силах связать действия слизеринца с их договором. А потом он догадался: Малфой хвастался, что теперь ему не страшны дуэли, а значит, он прикупил какой-то артефакт или что-то в этом духе. Наверно, он висел у него на груди. — Ты тупой, Поттер? — Малфоя явно раздражала недогадливость собеседника. — Или прикидываешься? Хотя нет, что я говорю: настолько гениально изображать дурачка никто не сможет. Гарри оскорбился, но не подал виду. Он равнодушно окинул взглядом слизеринца и устало вздохнул: — Ладно, обмен так обмен. Малфой ликующе улыбнулся и нетерпеливо поерзал. В его глазах горело что-то опасное, и даже в пыльном полумраке заброшенного класса Гарри сумел заметить эту искорку. — Том Реддл? — задумчиво осведомился Драко, неопределенно поводя рукой в воздухе. — Это... Я не уверен, но, кажется, отец говорил... Гарри знал, что этот вопрос прозвучит, но он никак не мог сообразить, стоит ли на него отвечать. Он ведь не Дамблдор, он не может просчитать жизнь на несколько ходов вперед, и кто знает, как повлияет на исход этой партии один необдуманный шаг... А их он совершил уже не мало. Люциус Малфой знает, кому принадлежал дневник. Однако он не догадывается, какую адскую машину запустил, подбросив его в Хогвартс. И кому? Кому этот скользкий и лицемерный мужчина вручил тaкую важную и опасную вещь? — Неужели ты и правда не помнишь, кто это? — осторожно спросил Гарри. Ему совсем не нравилось обсуждать эту тему с Малфоем, однако то, как слизеринец подался вперед, словно губка, впитывая информацию, говорило о его неосведомленности. Но Драко всегда был прекрасным актером: что ему стоило изображать незнание для того, чтоб причинить Гарри боль? «Я слишком расслабился», — решил Гарри, понимая, что эти тайные встречи невольно заставляют его верить, будто Малфой исправляется. Будто бы ему можно доверять. — Ты его знаешь, Малфой. Все его знают. Когда ты родился? — В июне, — непонимающе ответил Драко. Гарри хмыкнул и тут же скривился, представив ужасающую картину. — Возможно, он даже держал тебя на руках, — он представил высокую фигуру, закутанную в черный плащ и протягивающую бледные руки в крошечную крoвaтку. Гарри понятия не имел, как выглядел Драко в детстве, но представлял себе какого-то нелепого ангелочка, в белоснежные кудри которого были вплетены зеленые ленты. «Какой прекрасный у тебя наследник, Люциус, — отчетливо прозвучал в голове мальчика шипящий голос. — Несомненно, его кровь чиста, словно слеза». Лицо Малфоя перекосилось от попытки совместить все сказанное. Вдруг бледные губы дрогнули, а сквозь острые черты отчетливо проступили страх и отвращение. Серый взгляд метнулся ко лбу Гарри, а потом резко в сторону. Гарри вдруг осознал, насколько... разрушительной была его фраза. От мыслей и жутких картин, кружившихся в голове, становилось тошно. И грустно. — Вот как, — голос Малфоя лучился привычным ехидством, однако в глазах плескалось нечто, чему Гарри не мог подобрать названия. — Значит, это был сам Темный Лорд? Неужто Хагриду выпала честь учиться с ним? Я этого не знал. — Не стоит говорить об этом, — не удержался Гарри, прожигая пылающим взглядом стену. То, как легко Драко справился со своим изумлением и смог принять эту страшную новость, немного напрягало его, вызывая внутри волны непонимания и раздражения. — И если вам доведется встретиться, то лучше уйми свой ядовитый язык. — Прекрати, — Малфой злобно посмотрел на него, приподнимая верхнюю губу. — Я не желаю это выслушивать. — Ты хотел, чтоб я ответил, — Гарри пожал плечами и нарочито внимательно уставился на слизеринца. — Теперь показывай свой секрет. — Пф, — фыркнул Драко, равнодушно стягивая с себя школьную жилетку. Игривого нахальства больше не было в его лице, и Гарри с запозданием осознал, что он, возможно, смог наконец задеть Малфоя. Пробраться сквозь его защиту и кольнуть в самое сердце. Малфой аккуратно сложил свою жилетку, положив ее на мантию, и потянулся к пуговицам рубашки. Слабая тень самодовольной улыбки мелькнула на его губах. Гарри спрыгнул и непонимающе присмотрелся к чему-то зеленому, выглядывающему из-под белоснежной ткани. — Мой отец отвалил за это столько галлеонов, что, даже продав в рабство все семейство Уизли, тебе столько не заработать, — насмешливо бросил Драко, одним движением плеча сбрасывая с себя легкую ткань. Гарри в недоумении уставился на нечто, покрывающее тело Малфоя дополнительным слоем кожи. — Что это? — спросил он, осторожно приближаясь. — «Змеиная кожа». Очень прочный вид защиты, выдерживающий не только физический урон, но и некоторые виды заклятий. Против Непростительных, конечно, не устоит, но глупую Риктусемпру или Зерфенсорию выдержит. Если Крэбб вдруг опять промахнется мимо цели, стоящей от него в двух шагах, то это он будет мучиться с ожогом, а не я. — Выглядит... здорово, — Гарри немного преувеличил, не желая казаться испуганным в глазах Малфоя. «Змеиная кожа» была сделана из мельчайших темно-зеленых чешуек, плотно прилегающих к телу владельца. Она покрывала его спину и грудь, чуть заползая на плечи. Гарри вспомнил, как пытался заехать коленкой Малфою в живот, но вместо этого отбил себе коленную чашечку — теперь у него было объяснение своему невезению. Он осторожно ткнул кулаком в плечо слизеринца, ощутив под пальцами почти каменную твердость. «Так можно и руку сломать», — обиженно подумал Гарри, ощущая себя неожиданно уязвимым. Будь у него такая вещица во время битвы в Хогвартсе, было бы гораздо легче пробираться к цели. — Отец сказал носить ее, не снимая. Я слишком часто попадаю в больничное крыло, и ему это не нравится, — осклабился Малфой, отталкивая от себя чужие руки. Он спешно натянул на свои плечи рубашку, прикрываясь. — Но не думай, Поттер, будто это значит, что мне нужна какая-то защита. Я сам могу за себя постоять, просто перечить отцу себе дороже выйдет. «Люциус так беспокоится о сыне», — подумал Гарри, пропуская мимо ушей бахвальские речи слизеринца. Он не желал признаваться даже самому себе в том, что полностью поддерживает решение Малфоя-старшего. Драко нужно было защищать, следить, чтоб он не угодил в новую неприятность, а Гарри меньше всего на свете хотел тратить на это свое время. Малфой спешно оделся, недовольно приглаживая складки на своей мантии. Проверив, что нигде ничего не выбилось и что волосы уложены в привычную зализанную прическу, он уставился на Гарри. — Я знаю еще кое-что, — шепнул он, делая крошечный шаг к дверям и загораживая выход, — но это просто догадки. Я скажу, если ты расскажешь, что делаешь в том коридоре. — Малфой... — страдальчески потянул Гарри, делая шаг ему навстречу. — Это никак не касается ни тебя, ни Хогвартса. — Это касается тебя, — нахмурился слизеринец, но тут же отвернулся, взмахнув полами мантии. — Ладно, Поттер. Не важно. Я сам все узнаю. Малфой открыл дверь и поспешил покинуть мрачный класс. Гарри двинулся за ним, угрюмо разглядывая белобрысый затылок. На выходе из коридора Драко замер и подозрительно огляделся. — Не смей идти прямо за мной. Нельзя, чтоб нас увидели вместе, — предупредил он Гарри. Белесые брови были озабоченно сдвинуты, как будто возможность, что какой-то ученик увидит Драко Малфоя, мирно беседующего с Гарри Поттером, всерьез его волновала. Слизеринец, убедившись, что никого нет, повернулся к мальчику, напоследок одарив его ехидной усмешкой. — А то, знаешь, слухи пойдут. Мне такого счастья не надо. Гарри закатил глаза. Что-то подсказывало ему, что Малфой будет доставать его еще очень и очень долго.

***

К счастью, скоро о Гарри и глупой сплетне все забыли. Несколько недель Хогвартс гудел новостью о новом магическом потенциале, открытом совершенно случайно. На одном из занятий Дуэльного Клуба Ральф Флайер, ловец сборной Когтеврана, ранее никак не проявляющий себя в роли талантливого волшебника, наслал на своего сокурсника такую мощную Таранталлегру, что того пришлось отправить в больничное крыло. Из разговоров девчонок Гарри понял, что бедного мальчика подвергли парализующему заклятию, чтобы он не «станцевал» с койки на пол. — Представляешь, Лаванда говорит, что его ноги до сих пор дергаются, — ужасался Рон. Гарри представил две тонкие худые ножки, гнущиеся, словно щупальца осьминога, и передёрнулся: это было отвратительно. — Нужно посочувствовать мальчику, — укорила друзей Гермиона. — Этот Флайер... Он мне не нравится. Признаться, Гарри тоже невзлюбил его с того самого момента, как заприметил в толпе когтевранцев. Если бывший ловец «орлов» был весьма мил на вид, то Ральф внушал лишь пренебрежительную брезгливость. Малфой охарактеризовал нового игрока как тощего парня, похожего на древко метлы, и Гарри не мог не согласиться с этим сравнением. Флайер напоминал жирафа, корчащего кислую мину, однако вместо забавных рожек у него были короткие черные волосы, прилизанные по идеальному пробору. — Неприятный тип, — подвел итог Рон, когда ловец Когтеврана, окинув их гордым взглядом, прошел мимо. — Размажь его на матче. — Постараюсь. Хотя до матча еще нужно дожить, а Вуд, видимо, собирается прикончить команду гораздо раньше, — пожаловался Гарри. Недавно ему пришлось притворяться хромым, чтобы не бегать десять кругов вокруг стадиона вместе со своим жизнерадостным капитаном. К счастью, эта гениальная идея пришла в голову всем членам команды, и они, за неимением другого выхода, устроили бунт. Оливер не смог противиться гневным возгласам шестерых человек, поэтому смиренно согласился снизить нагрузки, оставив лишь легкую разминку. — Ничего. Главное — это победа, — Рон хлопнул Гарри по плечу. — А как продвигаются ТЕ дела? Гарри опасливо огляделся. Другие ребята, ожидающие, когда Люпин запустит их в класс, не прислушивались к тихому разговору двух друзей. — Идут, — неопределенно ответил Гарри. Пару дней назад он заскочил к профессору Снейпу, чтобы узнать, насколько тот продвинулся в изучении яйца. После того случая с дракой зельевар довольно пренебрежительно относился к Гарри и его вопросам, что безумно бесило гриффиндорца. Он застал мужчину за странным делом: тот, держа палочку перед собой, смешивал в воздухе целую тучу бусин разного цвета. Гарри замер на пороге, глядя на это творение, кружащее и словно перетекающее из формы в форму. Снейп хмурился и чертыхался себе под нос, хотя никаких катастрофических изменений в движении бусин не было. — Это клетки, Поттер, — раздраженно откликнулся он, опуская все это безобразие в огромную чашу. — Точней, их макеты. Должен же я как-то разобраться в том, как извлечь нужное мне вещество. Он кивнул куда-то за спину. Там, на полке, среди остальных ужасных экземпляров, плавал в банке маленький змееныш. У Гарри сжалось сердце, когда он разглядел крошечные щелочки, так и не ставшие глазами, и слабенький покров, не обратившийся в мощную чешую. Но в тот же момент он вспомнил жуткую морду василиска, его клык, пронзающий руку Гарри насквозь, и жалость пропала, сменившись жаждой. Найти и уничтожить. — Это сложней, чем я думал, — бурчал Снейп, прожигая ненавидящим взглядом банку с крошечным тельцем внутри. — Гораздо сложней. — Вы сможете, профессор, — Гарри мог представить, насколько трудным было это поручение. Он не имел права торопить профессора, но ждать они тоже не могли. Когда Гарри покинул зельевара, оставив его наедине с зельями и книгами, наполненными жуткими рисунками животных в разрезе, то не знал, куда податься. В ту ночь он долго бродил по замку, пытаясь говорить на парселтанге. Гарри и сам не понимал, чего он добивается, но вернуться в спальню и просто заснуть было невозможно. Его руки дрожали, как будто вина за дни бездействия разом нахлынула на него. Почему василиск не появляется? Почему Наследник бездействует? Гарри не мог представить, что движет этим человеком и какую цель он преследует... Но он точно знал, что каждая утерянная секунда — это шаг назад. Рождество неумолимо приближалось, но преддверие праздника не делало ночи теплей, а дни солнечней. Гарри казалось, что он замерз изнутри, и даже Согревающие чары вкупе с Бодроперцовыми зельями не могли согреть его, лишь обжигая внутренности. Стоя около класса Защиты от Темных Искусств, Гарри пытался понять, почему все так неправильно. Рон продолжал болтать о чем-то, не требуя от друга ответов и не замечая, что Гарри давно уже не прислушивается к его словам. Мальчик смотрел в окно, на серое полотно, покрывающее землю, на черный крючок дыма, поднимающийся из трубы домика Хагрида, на темную границу Леса... Что он делает не так? Почему, даже знай он все наперед, жизнь упрямо переворачивается с ног на голову, подсовывая ему новые загадки и проблемы? За что? Люпин открыл дверь, приветливо улыбаясь. Он подмигнул Гарри, пропуская его в класс. Заняв свое место, мальчик вытащил пергамент и перья, приготовившись конспектировать очередную лекцию. Они уже закончили изучать волшебных существ, которых предлагал учебник по ЗОТИ для второго курса, и готовились приступить к защитным заклинаниям. Первым в списке стоял Экспеллиармус, и Гарри с заботливой нежностью жаждал увидеть успехи однокурсников. Рон ехидно улыбался и ерзал: хоть в чем-то он значительно обгонял других. Однако урок все же сорвался. В класс заглянул незнакомый мальчишка, кажущийся чересчур крошечным даже для первого курса. Его испуганные голубые глаза заскользили по недоумевающим лицам. — П-п-профессор, вам... письмо... — он мучительно покраснел и убежал даже раньше, чем Люпин дошел до дверей. Какое-то время было тихо, и класс заметно расслабился. Гермиона, едва успевшая вернуться со звонком, шумно негодовала из-за того, что время урока уходит впустую, но ее, конечно, никто не слушал. — Думаешь, что-то важное? — спросил Рон, заметив, что Гарри не сводит глаз с двери. Мальчик кивнул. Он не думал, он чувствовал, как в воздухе разливается что-то горячее. Как будто за стенкой поставили печку, и жар от нее окутывает целый класс. Минуты шли, а волнение росло в нем, побуждая вскочить и немедля проверить, куда ушел профессор ЗОТИ. Вдруг дверь распахнулась, и на пороге появился бледный Люпин. Его глаза полыхали желтым огнем, а губы дрожали. — Конспектируйте параграф, — дрогнувшим голосом бросил он, пряча свой волчий взгляд. — Гарри Поттер, за мной. Мальчик поспешил выскочить из класса, по пути пару раз запнувшись о чужие сумки. Окна снаружи были распахнуты, и холодный ветер гулял по коридору. Снежинки кружились в воздухе, оседали на пол, превращаясь в крошечные лужицы. На подоконнике сидела грязная растрёпанная сова. Заметив, что Гарри потянулся к ее лапе, она защелкала клювом, пытаясь укусить его за палец. — Гадкая птица, — выругался мальчик, с трудом забирая письмо. Сова, освободившись от ноши, оскорбленно вскрикнула, на прощание ударив Гарри крылом по лицу. Когда она скрылась в сером небе, превратившись в крошечную точку, гриффиндорец, недоумевая, взглянул на конверт. — Гарри... — Люпин улыбался, пытаясь сдержать рвущиеся наружу эмоции. Его глаза полыхали, как будто он вот-вот готов был обратиться. — Спасибо тебе. «За что?» — хотел спросить Гарри, но, стоило ему увидеть подпись отправителя, как все слова, мысли и чувства разом исчезли, оставив вместо себя пустой вакуум, расширяющийся и стремящийся заполнить мальчика до краев. На потемневшем от непогоды пергаменте красовался грязный и чуть смазанный след собачьей лапы.