Неподражаемые

Мерцающий мячик с глухим стуком падает на паркетный пол, отпрыгивает и катится куда-то под кровать. В этот момент мирно спавшее под одеялом тело судорожно дернулось, а из-под белого уголка ткани высунулась нога – сначала несколько пальцев, а через пару мгновений и вся конечность. Оставшиеся части тела отчаянно пытались согреться под негреющей, скомканной как газета, тканью. Однако в просторной спальне становилось все холоднее, а поток воздуха из распахнутого балконного окна доносил острый запах дождя. Запах, что означает наступление осени. Недовольно откинув бесполезное одеяло, мужчина потянулся, размяв онемевшие за время сна мышцы, и сел на кровати, коснувшись босыми ступнями холодных досок пола. В спальню нужны теплые прикроватные коврики, определенно. А пока он нехотя встает на ноги, немного пошатнувшись, берет с тумбочки сотовый и ковыляет в ванную. Комната гигиены обставлена довольно просто, но стильно. Опершись на окрашенную в синеватый оттенок стену, он пролистал непринятые со вчерашнего дня. Шесть от Ши. Снова от Ши в 00:34. В пять утра?! Она хоть когда-нибудь спит?? Ладно, с этой чудной особой он разберется позже. А пока что он ловким броском отправляет девайс в корзину для белья. Протерев ладонью запотевшее от вездесущего холода зеркало, он широко зевнул и приступил к утренним процедурам. Прогнав осадок сна и взбодрившись, он прикладывает к влажному лицу полотенце и с ним же на лице идет к полочке под зеркалом, где по невесть когда сложившейся традиции дожидается своего хозяина его неизменный спутник – солнцезащитные очки в красной оправе. Зачем они ему в помещении? Возможно он не хочет видеть свою и без того одинокую квартиру еще и холодной. А затемненные стекла делают сине-белую гамму жилья чайно-коричневой, и она почти физически согревает жильца своим мнимым, но таким убедительным теплом. Однако протянутая рука коснулась не очков, а пустой полки. Парень убрал прочь полотенце и в ужасе увидел, что его главного атрибута нет на месте. Положить в другое место он их не мог, но стоило все же поискать пропажу. Забыв о телефоне в бельевой корзине, на который вполне мог позвонить босс с каким-нибудь заданием государственной важности, которое так к месту разнообразит его заработанный праведным трудом недельный отпуск, наш несчастливец направился в спальню. Комната пропиталась свежестью дождя и утренней сыростью. Однако было в этом запахе что-то новое, не имевшее отношения к ароматам осени. Мужчина насторожился, жадно вдохнул воздух и ощутил нотки маслянистой хвои и апельсиновых цветов. Духи? Это исключено – его излюбленными ароматами являются нежные весенние цветы, но уж никак не бодряще-сладкие цитрусы или освежающе-холодная хвоя. Такими духами пользуются либо заядлые курильщики, чтобы перебить сигаретный запах, либо… - А вот и Лу-кун. Долго же ты по утрам в ванной торчишь! Из-за полупрозрачной шторы выпорхнула девушка в мешковатом кофейном свитере и ярких лосинах. Самым примечательным элементом ее чудаковатого обличия была начисто бритая голова с единственным пучком лимонных волос на лбу. Она с нескрываемым любопытством смотрела на недоумевающего мужчину в одном нижнем белье через стекла его, казалось бы, пропавших бесследно очков. - Ши? Ты что тут делаешь, и… как пробралась на четвёртый этаж? – Прошептал парень, схватив с постели брюки и прикрывшись ими. - Как-как. Взобралась по водосточной трубе и вот я здесь. Пришла к тебе. – Преспокойно объяснила незваная гостья и беззаботно улыбнулась. - Сколько раз я тебе говорил – не делай так, тебя ведь могут засечь! Я ведь не обычный жилец, а… - Офицер отряда убийц Варии и самый задушевный панк в мире, помню, не беспокойся. – Закивала та и сняла очки, под которыми скрывались рубиновые глаза. – Твои, да? Я примерила просто. «Самый задушевный панк в мире», как его шутливо назвала девушка, взял свое сокровище и с облегчением надел его. В очках он и вправду чувствовал себя защищенным от неустойчивого и неадекватного окружающего мира, который в любую секунду может дать предательскую пощечину, а если совсем не повезет – болезненный удар кулака под дых и прицельный приклад локтя по уязвимому затылку. - Ши, я все же очень прошу тебя: если хочешь прийти в гости, то предупреждай заранее и поднимайся по лестнице или на лифте. Если тебя увидят, то это вызовет массу подозрений и слухов, у меня и у тебя будут большие неприятности. – Невозможно было не заметить, с каким волнением он говорил это. Он очень беспокоился за эту авантюрную мадемуазель, напрочь лишенную чувства опасности. - Если прекратишь называть меня Ши, может и приду, как тебе хочется. – Неопределенно пожала плечами собеседница. – Я тысячу раз просила называть меня Шиттопи-чан. - В таком случае, - парень присел на край постели, чтобы одеться, - я тоже не хочу быть Лу-куном. Называй меня Луссурия-кун. - Слишком длинно. – Недовольно ответила Шиттопи, пристроившись рядом. - Шиттопи-чан тоже длинно звучит. – На губах Луссурии мелькнула усмешка. – Вот мы и квиты. - Ладно… Тогда я буду просто Ши, а ты просто Лу. Коротко и ясно. - Принято. А тебе идут мои очки, кстати. – Как бы между прочим заметил Лу, застегивая пояс. - Без очков нам нелегко в этом мире. - Кому нам? – Удивился тот. - Фрикам. Но это не суть. Я пришла не нас с тобой обсуждать, а просто от души повеселиться. Луссурия в очередной раз недоумевает: изменчивость его Ши вне всякого объяснения, он никогда не может предугадать, что она задумала на этот раз, какие безумные затеи она собирается воплотить в жизнь. Однако именно это делало их общение таким увлекательным. Миланом солнечный офицер варийского братства грезил уже давно. Но в этом году ему катастрофически не везло: все его миссии проходили в южных и центральных провинциях Италии. На севере он был всего раз, в мае, и то не в Милане, а в некоем городке с названием на букву Б. И вот наконец он получил то, о чем мечтал – Луссу выделили постоянную отпускную квартиру в Милане. Холодная сине-белая гамма, минимализм в обстановке и уютное плетеное кресло на балконе как бонус. Пусть он проводит здесь лишь свободные от работы часы, заработанные ударным трудом на киллерском поприще дни да двухнедельный июльский отпуск, он безгранично счастлив, что в любимом городе есть частичка его самого. Шиттопи же очутилась в столице итальянской моды по воле счастливого случая. Хотя сама хранительца семьи Шимон так не считала. Она сердилась на дурную погоду, которая помешала ей продолжить путешествие в провинциальный городок на востоке Ломбардии, в окружении заснеженных альпийских вершин, где жила ее кузена. Гостить у родственницы девушка любила, однако в хорошую погоду. Ненастье в альпийских краях, когда упрятаться от проникающей во все щели холодной воды можно лишь в теплом жилище у камина или в плену шерстяного пледа, нелегко переносить даже бывалому путешественнику. - Хорошо, что у меня есть зонтик. И как ты без него обходишься в такую погоду? – Недоумевает Ши, раскрыв зонт цвета металлик над головой Лусса. Тот лишь снисходительно улыбается, допуская мысль о существовании девушек-джентльменов. - Спасибо, Ши, ты очень любезна. А я прекрасно обхожусь и без этого аксессуара. Тот, кто прячется под зонтом, не увидит солнца во всем его великолепии. Когда дождь закончится и оно победно выпустит свои лучи из-за тающей тучи. Неужели это не прекрасно? – С благоговением перед светилом-покровителем произнес Луссурия. Спутница понимающе кивнула в ответ. Один из сильнейших убийц Варии и чувственный романтик в одном обличии. Но девушке нравится такая поразительная двойственность в характере мужчины, этот безумный коктейль, который лишь украшает солнечного борца. Двое в чудаковатой одежде с похожими, будто нарочно, пестрыми хохолками на голове отмеряют неторопливыми шагами брусчатку Старого Милана, а проходящие мимо люди в недоумении замирают на миг, глазея на инопланетного вида парочку, которая совершенно не вписывается в строгий, геометрически идеальный архитектурный ансамбль старинных зданий. Кажется, что даже всегда флегматичные голуби, ковыляющие по площади в поисках аппетитных крошек и зерен, поднимают свои головки и таращатся круглыми янтарными глазами на проходящих мимо хранителей Варии и Шимон. Но им все равно, они довольны тем, какие они. Они живут так, как им хочется. Судьба-шалунья свела два этих изменчивых сердца в вечном Риме, куда к Рождеству съехались многие мафиозные семьи, в том числе и дружественные Вонголе Каваллоне и Шимон. Шиттопи не отличалась любовью к массовым празднествам, где всегда шум, кутерьма и хаос, однако это не тот случай, когда можно вежливо отказаться от приезда. На Рождественском вечере обязаны присутствовать все семьи в полном составе. Без особого энтузиазма, однако подбадриваемая энергичными Аобой и Адельхейд, Шиттопи в компании остальных шимоновцев приехала за три дня до праздника. Времени хватало как на то, чтобы освоиться в гостевом доме, так и на культурную программу в виде прогулки по Риму в преддверии Рождества. - Как дети малые… - Закатила глаза Шиттопи-чан, глядя на радостных соратников, которые горячо спорили, с чего лучше начать путешествие по Риму. С таким же недовольно-критичным видом она шла за ними, когда было принято решение сходить на площадь святого Петра. И уж слишком часто она озиралась по сторонам, глядя на яркие витрины, мерцающие огоньки елок и праздничных украшений, счастливых людей в предвкушении захватывающего торжества. В результате девушка отстала от своих и заплутала в узких кварталах города. Карту Рима она, увы, изучить не успела, о чем крепко пожалела, отчаянно пытаясь найти выход из запутанных лабиринтов. Осматриваясь по сторонам в надежде увидеть хоть какую-то знакомую деталь, не говоря уже о ком-нибудь из своих, Шиттопи замерла на месте, дуя на замерзшие ладошки. Если уж с ней случилась такая неприятность, лучше никуда не идти, а спросить у кого-нибудь дорогу. Хотя Шиттопи ужасно не любила просить помощи, предпочитая все свои проблемы решать самостоятельно, на этот раз ей пришлось переступить через свой принцип и она с нетерпением ожидала появления хоть каких-то прохожих. Невезение или же первоначальная малолюдность квартала – так или иначе, за пятнадцать минут мимо нее не прошло ни единой живой души. Обстановка становилась пугающей, даже для такой смелой девушки, как хранительница Болота Шимон. Спасение свалилось на горе-туристку как снег на голову, в прямом смысле этого слова. Внезапно на ее головушку упал ком чего-то пушистого и цветного. Сняв эту субстанцию с головы, Ши обнаружила в своих руках скрученные узлом боа самых различных цветов: оранжевые, зеленые, красные, розовые и голубые. Подняв круглые от удивления глаза на окна второго этажа, она увидела силуэты двух мужчин, вернее, мужчины и молодого парня. Судя по движениям, крикам и грохоту, эти двое ссорились, причем неслабо, учитывая то, что один из них в гневе вышвырнул такие роскошные боа из окна, как ненужный хлам. В ту секунду к Шиттопи пришло осознание, что это единственные люди, которые могут помочь ей выбраться из этого забытого места. Ее последний шанс вернуться к своим. - Эй там, наверху! – Окликнула Шиттопи скандалящие силуэты в окне. Те тот час же прекратили спор и из-за шторы выглянуло лицо, почти целиком закрытое светлой косматой челкой, с перекошенной в когнитивном диссонансе челюстью и сдвинутой набок диадемой. Через секунду из-за плотной ткани показалось и второе личико, еще более подозрительного вида: алый ирокез, часть которого была уложена на голове и окрашена в ядовито-зеленый, натянутая улыбка и темные очки в красной оправе. Шиттопи рефлекторно ответила такой же улыбчивой гримасой своеобразному бруталу и уставилась на две физиономии как пресловутый миланский голубь. Молчание длилось десять секунд, за которые парни успели забыть причину своего конфликта, а девушка – вспомнить, зачем ей понадобилось звать их. - Простите, что мешаю выяснять отношения, но Вы только что выкинули из окна вот это. – И девушка подняла в руках пушистую груду разноцветных перьев. Тот, что был в диадеме, презрительно фыркнул, а его приятель виновато улыбнулся. - Ох, милочка, да это Вы нас простите, мы так увлеклись дискуссией, что мой коллега в порыве чувств вышвырнул из окна мои боа, которые я, между прочим, несколько лет бережно собираю, перышко к перышку! Дивная коллекция, дивная! А этот варвар в одну секунду все уничтожил! – Восклицал мужчина с ирокезом, пребывая в состоянии праведного гнева. Увенчанный диадемой виновник инцидента в ответ на его пылкую речь лишь насмешливо захихикал, что повергло несчастливца в еще большее негодование. - Ну Ваши дела меня не интересуют, я просто хочу, чтобы Вы забрали свои боа. - Ах да, я сейчас спущусь к Вам, одну минутку. Бел, ну вот видишь, из-за тебя мы потревожили эту милую юную особу, одни неприятности с тобой! – Упрекнул блондина ирокезоносный парень и скрылся из виду. Злорадный юноша снова захихикал, на этот раз демонстративно обнажив свои белоснежные челюсти, словно готовый к нападению барс. Ши лишь презрительно хмыкнула и отвернулась от несимпатичного ей субъекта, из-за которого произошел этот неприятный инцидент. - Я бы на твоем месте не парился и выкинул это крашеное дерьмо в ближайшую мусорку. – Безразлично проговорил блондин, растягивая ворот и без того мешковатой полосатой кофты. - Это чужие вещи, какое я имею право распоряжаться ими? – Вздернула бровь Шиттопи. Несмотря на экстраординарное поведение, хорошие манеры не были ей чужды. - Ши-ши, глупая девчонка, да у Луссурии этих боа, как у меня стилетов. – Парень, которого его товарищ назвал Белом, вынул из кармана черного с бежевыми полосами плаща целый веер изогнутых металлических ножей. Шиттопи оценивающе провела взглядом по изящным лезвиям стилетов и по не менее изящным, тонким пальцам, которые держали оружие. На одном из них мерцало незнакомое ей кольцо с красным камнем. - И зачем подростку такое взрослое оружие? В маньяка-убийцу играешь? – Усмехнулась Ши, осматривая надменного юношу. - Я не играю. Я и есть убийца, глупая девчонка. Лови, ши-ши. – Оскалился Бел и в мгновение ока отправил в сторону Шиттопи дюжину стилетов. Однако им не было суждено вонзиться в избранную мальчишкой цель, так как Ши моментально среагировала и ловко отскочила в сторону, хоть в ее глазах и мелькнул секундный испуг из-за внезапного нападения, но этого Бел никак не мог видеть за темными очками девушки. Никогда не показывать врагу своих слабостей – одна из причин, по которым Шиттопи всегда носит очки. - Тогда учись метать ножи так, чтобы у противника не было и тысячной доли секунды на спасение. Иначе твоей жертвой всегда будет стена. – Она указала рукой на кирпичную стену, в которой застряли стилеты Бела. Теперь девушка отчетливо видела их главный секрет – к концу каждого ножа была привязана прозрачная тонкая нить, которая и направляла смертоносные лезвия в цель. Однако теперь, когда ножи крепко засели в кладке, нити стали абсолютно бесполезны. - Не учи меня, простолюдинка, ты мне и в подметки не годишься, ши-ши. Сегодня тебе просто повезло, я не особо целился, а нахамишь мне еще раз – изрублю в фарш. Даже не сомневайся. – Пригрозил юноша, обозленный на Шиттопи за свой промах. - Простолюдинка? Хаха, а ты что, из какого-то высокого сословия? – С любопытством спросила Ши, приложив к губам палец. - Естественно, разве по мне не видно? Я наследный принц-гений Бельфегор. – С чувством непомерной гордости за себя ответил ей парень. Услышав это, Шиттопи прикрыла рот ладонью, чтобы не захохотать во весь голос. По ее мнению, у метателя ножей была прогрессирующая мания величия, и ничего более. Неизвестно, что бы еще учудил принц, если бы к усмехающейся Шиттопи не подбежал запыхавшийся носитель ирокеза и по совместительству владелец боа. Примечательным во внешности мужчинки помимо прически и очков был уже знакомый Ши черно-бежевый плащ и обтягивающие кожаные брюки с леопардовым поясом. И все эти причудливые штуки ему чертовски шли. - Ух, я так спешил, и вдруг увидел на лестнице пожилую синьору! Решил помочь ей спуститься до парадного. – Тяжело дыша, проговорил тот, кого лицемерный ножатник назвал Луссурией. Шиттопи доброжелательно улыбнулась обходительному неформалу и протянула ему сокровище, которое тот с детским восторгом принял и еще долго благодарил свою «спасительницу», а Ши все смеялась и убеждала его, что она ничего особенного не сделала. За этой беззаботной беседой двух фриков наблюдал стоявший у распахнутого окна Бельфегор. Он с насмешкой глядел на парочку чудиков, один из которых беспрестанно смеялся, а другой рассыпался в благодарностях, махая пестрыми перьевыми шарфами во все стороны. Вдруг ему на ум пришла мысль о том, что эти двое ужасно похожи, буквально во всем. Это показалось наследному принцу забавным и он не преминул подколоть обоих по этого поводу. - Поглядите-ка на этих попугайчиков, так мило чирикают! А на вид, ну как две как капли воды! Лусс, ты так мечтал найти свою единственную и вечную любовь, может это она, ши-ши? – Съязвил блондин и, получив удовольствие от недоумевающего фейса Ши и возмущенной физиономии Лу, удалился, задернув штору. - Бел, не говори всякую ерунду! Не берите в голову, он часто так подшучивает. - Да бросьте, я давно научилась пропускать насмешки мимо ушей. – Шиттопи отмахнулась и только теперь вспомнила о том, что она хотела спросить дорогу. – Вы не подскажете, как выйти к площади святого Петра? - Ах, так Вы заблудились? Душенька, что ж не сказали сразу… Я Вас туда в миг выведу, идемте! – Луссурия взял девушку за руку и повел за собой. Несомненно, он знал этот город превосходно. Уже через несколько минут они добрались до площади, где гуляло неисчислимое множество людей: как местных жителей, несколько самоуверенных и холодно-чопорных, так и приехавших в столицу туристов всех видов и мастей, они же вели себя весело и беззаботно, иногда расталкивая и этим «встряхивая» тех самых коренных римлян, внезапно бросаясь со всех ног к приглянувшейся достопримечательности. Повсюду слышался веселый смех и говор на флорентийском наречии – легкий, игривый, мелодичный. Провожатый остановился у старинного мраморного фонтана и повернулся к счастливой девушке. Мужчина приспустил очки и посмотрел на Ши добродушным взглядом янтарных с игривой золотинкой глаз. - Ну а теперь Вы раскроете тайну своего имени? Прошу, я хочу знать имя своего спасителя. – Лу сложил ладони в мольбе. - Мое имя Шиттопи. И это было не спасение, я просто оказалась в нужном месте в нужное время и поймала Ваши боа. – Девушка краем глаза заметила среди гуляющих лица своих ребят и ее сердце забилось быстрее от радости. – А теперь мне пора идти. Приятно было познакомиться с Вами и спасибо за помощь, господин Луссурия. - Взаимно, синьорина Шиттопи. До встречи. – Лицо офицера озарила лучезарная улыбка. Ему почему-то очень хотелось еще раз встретить эту удивительную и такую похожую на него девушку. Такого же фрика, затерявшегося среди толпы. Шиттопи, присоединившись к уже искавшим ее повсюду шимоновцам, вдруг обернулась, однако у старинного фонтана уже никого не было. Но почему ей от этого сделалось так грустно? Девушка растерянно осмотрелась, пытаясь отыскать в толпе яркого паренька, но не нашла и поспешила за своими соратниками, боясь, что вновь потеряет их из виду. И кто знает - удача это либо же вмешательство высших сил, но они встретились снова. Там, где ожидали этого меньше всего – на праздновании Рождества в римской резиденции Мафиозного Альянса. В канун праздника все семьи-члены Альянса собрались в помпезном особняке на восток от города, где много незанятных земель и густых рощ, кустарников и диких садов. Прекрасное место для расположения главной штаб-квартиры, где по мере необходимости собираются представители союза и обсуждают важнейшие вопросы и проблемы мафиозной жизнедеятельности и благосостояния. Но не забывают бравые итальянские мафиози и об отдыхе, и тогда напряженная атмосфера совещаний и голосований сменяется жизнерадостной атмосферой праздника. Римская твердыня служила и для этих мероприятий, включая такие важные даты, как Рождество, Новый год, Пасху, День матери, День Республики, День всех святых и многие другие праздники. В канун главного католического праздника все приглашенные семьи собрались здесь, в приемном зале для гостей на втором этаже. Интригующее мерцание свечей в канделябрах, неусыпно следящие за всем вокруг парадные портреты местной знати эпохи Ренессанса, богато украшенная мебель с алой бархатной отделкой и тяжелые бургундские шторы в пол. Достойное место для празднования Рождества в кругу достойных людей. Среди разодетых согласно последним модным канонам гостей можно было увидеть представительного белокурого юношу, который то и дело багровел и извинялся, когда наступал кому-то на ногу или же нечаянно толкал локтем. Это Дино, босс семьи Каваллоне. Как назло, верного подручного Ромарио нет рядом, хотя он ушел за напитками и пообещал сию же минуту вернуться к своему начальнику. Каваллоне успокаивал себя мыслью о том, что Ромарио встретил какого-нибудь знакомого и увлекся беседой с ним. Чуть поодаль от встревоженного блондина стояла девушка с обнаженной спиной в разрезе черного вечернего платья, поправлявшая струящиеся розовые волосы и время от времени посматривавшая на часы, вероятно ожидая чьего-то прихода. Это Бьянки, больше известная в мафиозных кругах под прозвищем Ядовитый Скорпион. Удивительная особа, в которой сочетается беспощадность при расправе с врагом и почти материнская нежность к возлюбленному, который вскоре тоже должен появиться в зале. У мраморной скульптуры, запечатлевшей юного озорника-стрельца Купидона, стоит, опершись на перила, высокий молодой человек с копной серебристых волос, хищно осматривающий радостно галдящую толпу в мерцающих стразами и блестками женских туалетах и черно-белых смокингах. Казалось, будто он высматривает подходящую жертву в этой пестрой людской массе. Впрочем, такая трактовка была бы вполне справедливой. Неизменный капитан элитного отряда убийц Варии Скуало собственной персоной, его трудно не заметить благодаря длинным волосам и звучному голосу. Поэтому Луссурия обнаружил своего незабвенного наставника и командира сразу, как вошел в зал для гостей. - Пернатый мусор, какого лешего ты опаздываешь?! – Огрызнулся капитан, когда увидел подошедшего к нему хранителя Солнца. Тот лишь виновато улыбнулся, зная, что такова манера приветствия Скуало, к которой он давно привык. - Прости, капитан Ску, наводил красоту к сегодняшнему празднику. – В подтверждение мужчина поправил пышный хохолок. Суперби презрительно фыркнул. - Говорят, что сегодня мы имеем честь увидеть Шимон. Какого дьявола они решились показаться на публике? - Очевидно, что история дружбы Примо и Козарта повторяется. Но теперь на их месте юный Савада и тот печальный мальчонка из Шимон, Энма. Удивительно похожие ребята, не так ли? - Что один мелкий мусор, что второй. – Подтвердил его слова чей-то низкий бархатистый голос. Голос, который нельзя было не узнать. - Чертов босс, ты какого хрена так подкрадываешься?! – Блондин зыркнул в сторону своего бессменного начальника. Занзас лишь беззвучно усмехнулся и продолжил равнодушно глядеть вглубь толпы, не посчитав нужным реагировать на возмущение своего заместителя. Семейство Шимон следовало за высокой брюнеткой в облегающем черном платье по длинному коридору. Они непозволительно опаздывали, рождественскую речь уже наверняка произносят. А все из-за Джули, который никак не мог выбрать себе подходящий костюм. Теперь же виновник шагает позади всех и улыбается то гневному Аобе, то всегда добродушному Рауджи. Худенький подросток с коралловыми волосами спешил вслед за Адель, ведущей семью в Зал собрания. Массивная дверь праздничного зала тихонько скрипнула и в толпу гостей влилась группа молодых шимоновцев. Присутствующие в зале посматривали на юных мафиози, перешептывались между собой, с упреком фыркали, изучая взглядами молодую семью. И лишь на одном лице выражалось безграничное счастье напополам с детским восторгом. Хранитель Солнца Варии не мог поверить собственным глазам. Его «спасительница боа», облаченная в футуристическое лазурное платье, стояла в десятке метров от него, а рубиновый взгляд из-за приспущенных очков внимательно изучал приветливое лицо Девятого Вонголы, который в этот момент произносил свою торжественную речь, обращенную к соратникам по Альянсу. Неужели его новая знакомая – член семьи Шимон? Судьба-искусница преподнесла ему неожиданный сюрприз! Милан не радовал хорошей погодой, и прохожие спешили скрыться от надвигающейся грозы кто где горазд. - Зайдем в кондитерскую? – Шиттопи кивнула в сторону уютного заведения с красочной вывеской, предлагавшей разнообразные десерты по умеренным ценам. - Почти такая же, как тогда в Риме, правда? – Спросил Лусс, когда они вошли и осмотрелись. Помещение было небольшим, но от этого не менее приятным для времяпровождения за чашкой горячего напитка. Людей было всего трое: пожилая супружеская пара и юноша, работавший за ноутбуком. - Ты все еще помнишь, Лу? – Усмехнулась Ши-чан и повела мужчину к приглянувшемуся ей столику у окна. Они сели и приветливый официант сразу же обеспечил их гастрономической картой. - Конечно помню. Я всегда помню такие приятные, ценные для моего сердца моменты. – Отозвался солнечный хранитель, неспешно листая меню. Мыслями он был в Риме, в праздничном зале. Луссурия привык проявлять инициативу первым, поэтому через несколько минут после того, как Вонгола Ноно завершил свое обращение к собратьям, парень решительно направился вглубь толпы и в скором времени приблизился к стоящим в сторонке Шимон. Подойдя к Шиттопи, он легонько коснулся ее обнаженного плеча и улыбнулся вздрогнувшей девушке, которая устремила свой изумленный взор на облаченного в малиновый костюм мужчину. - Господин Луссурия? Как… - Только и смогла вымолвить ошарашенная девушка, не понимая, что услужливый джентльмен, помогший ей найти дорогу к своим, делает на собрании мафии. - Да, Шиттопи, я тоже мафиози. Теперь мы с Вами знаем друг о друге немного больше, верно? В тот вечер они не заметили, как пара-тройка сдержанных реплик перешли в увлекательную беседу. Два фрика забыли о мире вокруг и были полностью погружены в разговор буквально обо всем: музыке, модных тенденциях, новинках техники, животных и перспективах приходящего года для Вонголы и Шимон. Они спорили, смеялись, беззлобно подшучивали друг над другом. Вокруг них – буйство красок на рождественском балу, изящные пары и мелодичный звон бокалов с шампанским. Но ни Луссурия, ни Шиттопи ничего этого не замечают. Ведь им так интересно говорить, просто делиться друг с другом мыслями, пускай чудаковатыми, пускай ни о чем, главное – им хорошо вместе. Луссурия удивлялся тому, что так смело подошел к едва знакомой девушке, а Шиттопи в свою очередь дивилась тому, что присущая ей отстраненность и холодность в общении вдруг сменилась приветливостью и отзывчивостью. Оба радовались множеству общих интересов и взглядов на жизнь. Он и она любили глэм-рок и Леди Гагу. Он любил банановый торт – она обожала его готовить. Он привык подолгу расчесывать любимый пестрый хохолок перед зеркалом. И она делала так же. Весь праздник молодые люди без умолку болтали и не могли до конца насладиться обществом друг друга. Очки-маски давно сняты, они и сами не осознали, как избавились от своих главных атрибутов, доверив друг другу свои взгляды: янтарный и рубиновый. Не заметили собеседники и того, как перешли на «ты». Вокруг слышен шелест длинных платьев и скрип туфель по паркету в такт классическим композициям, которые исполняют специально приглашенные музыканты, хохочут над анекдотами и всхлипывают над чьей-то грустной историей. Им все так же безразлично происходящее снаружи их, теперь уже общего, мира странностей и причуд, которые за один лишь вечер связали их невидимыми, но крепкими нитями. - Лу… Лу! – Голос Шиттопи вернул мужчину в реальность. - Ты тут? Не витай в облаках, выбирай еду. - Ой, прости, пожалуйста, задумался о своем. – Он взглянул на спутницу виноватым взглядом из-за очков и принялся изучать меню. Веселый рождественский праздник стремительно подходит к концу, музыка затихает, танцующие расходятся, гости оставляют на столах пустые бокалы. Босс Варии жестом подозвал к себе всегда готового выполнить его поручение Леви, что-то прошептал и указал в сторону увлеченно болтающего хранителя Солнца. Адель с подозрением следила за беседующей с варийцем Шиттопи весь вечер, но теперь ее терпение иссякло и она решительно направилась в сторону молодых людей. На Лусса и Шитт.П надвигалась опасность с обеих сторон. Первым к парочке подошел Леви и сжал рукой плечо Луссурии, тем самым заставив его развернуться. - Тебя зовет Босс. Мы уже уходим. – Сухо отрапортовал хранитель Грозы. Лицо Лусса из радостного сделалось разочарованным. В этот момент он выглядел точно как ребенок, который не успел досмотреть мультфильм, а его уже гонят спать. - Шиттопи-чан, нам уже пора. – Адель приблизилась к девушке и взяла ту за руку. Ши тревожно взглянула на соратницу и огорченно вздохнула. - Жаль, что вечер так скоро закончился. Мне было очень приятно с тобой пообщаться, Шиттопи. – Улыбнулся на прощание Лусс и протянул ей руку с желтым кольцом на указательном пальце. - Взаимно, Луссурия. Надеюсь, что мы когда-нибудь еще раз встретимся. – Девушка улыбнулась уголками губ и пожала его руку. Весь вечер Адель донимала девушку расспросами: что этому сомнительному варийцу нужно было от нее, откуда она его знает и о чем они так мило болтали целый вечер, а это немногим больше четырех часов! Шитт-чан лишь отшучивалась да отмахивалась, мол, нашли общую тему для беседы и увлеклись, с кем не бывает! Однако с Адельхейд такие штуки не прокатывали никогда. И она продолжала допрашивать подругу, пока та не сообщила, что жутко проголодалась и выскользнула из комнаты. Хотя она уже догадывалась о причине своего поведения на минувшем празднике. Лусса, в свою очередь, никто не допрашивал. Лишь Бел и Ску посмеялись над растерянным солнечником, который за поздним ужином задумался о своем и принялся наливать томатный соус в стакан с соком. Впрочем, остальные офицеры сочли это за усталость. Солнце Варии светило на любом празднике изо всех сил, исстрачивая всего себя. Однако он уже знал истинную причину своего странного поведения. - Ммм, вкуснотища! – Мужчина зажмурился и с наслаждением облизнул ложку, покрытую воздушными сливками, украшавшими фруктовое мороженое. Девушка хихикнула и попробовала свой десерт – шоколадное пирожное с миндалем, апельсиновым желе и изящной вишенкой. - Да, здесь готовят отменные сладости. А это пирожное сладкое и терпкое. Точно как твои губы. – Изящные пальчики потянули Луссурию за воротник и опомнился он, лишь встретившись губами к губам с Ши-чан. Она всегда целует внезапно, без спросу, но это так нравится хранителю Солнца. Поцелуй с нежно любимой женщиной – что может быть приятней для по уши влюбленного мужчины? А еще ему ужасно нравится мысль о том, что Шиттопи ни за что не выпустит его из своих рук. Да и он не захочет сбегать из этого сладостного плена. Плена любви. Как они умудрились влюбиться друг в друга так быстро – остается загадкой по сей день. Но это не столь важно, ведь они безумно счастливы этому нежданному, незапланированному чувству. Пусть Адельхейд с недоверием глядит на Ши, которая вдохновенно делится с ней подробностями очередного свидания с Лу. А Скуало не устает повторять настойчивому мастеру единоборств, что его вовсе не интересует то, как его товарищ гулял под луной вместе с Шиттопи накануне. Все равно они будут вместе. Несмотря на то, что из-за его миссий они видятся не так часто, как хотелось бы. Главное – живой и здоровый. А она подождет столько, сколько потребуется. Хоть и упрекает этот дурацкий график, которого, в сущности, и нет. Луссурия успокаивает возлюбленную и клянется сегодня же прислать сообщение о том, что с ним все в порядке. А данные Ши-чан обещания он выполняет беспрекословно. Двое непохожих ни на кого людей весело разговаривают обо всем на свете, юноша поминутно угощает девушку мороженым, пусть она и ворчит, что он и так скормил ей больше половины. Он обожает смотреть, как Шиттопи облизывается. А потом они пойдут гулять по вечернему Милану, и пусть снова пойдет дождь, а у них один зонт на двоих. Она прижмется к нему, чтобы согреться, а он коснется губами ее щеки и обнимет за талию. И они зашлепают по лужам, отражающим ненастное небо города, куда их поведет дорога и их изменчивые сердца. Но лишь в одном они не изменятся – это их любовь. В ней они живут, созидают, дышат и жаждут счастья. Для одних – пестрые фрики. Для других – чудаки, сотворившие свой мир. И от этого не менее прекрасные и удивительные. Без сомнения, неподражаемые.