amorousness

Доктор Джон Хэмиш Ватсон не был влюблен в Шерлока Холмса, единственного в мире консультирующего детектива. Определенно, нет. В своей жизни он бывал влюблен не раз и не два – и всегда в милых, немного простодушных и чрезвычайно обыкновенных девушек. Никто из них не бегал ночами по крышам Лондона, не ловил преступников и не ставил химические опыты на кухне; и, уж точно, никто из них не был мужчиной. Впрочем, мужчиной Шерлок был неважным. Не заботился об окружающих, не стремился завести семью; наверное, в любом другом человеке все это вызвало бы подозрения у Джона, но только не в нем. Да и что тут подозревать – социопат и есть социопат… Порой Джона это всё даже забавляло. Ему приходилось контролировать Холмса, сдерживая от ненужных выпадов в сторону брата или Лестрейда; отчитывать его, словно ребенка, за прожженную столешницу или части тела в холодильнике. Он знал, что необходим Шерлоку для того, чтобы быть более человечным, и это было чертовски… приятно?.. Да. Точно. Так что социопатия Шерлока только сближала их двоих. У Шерлока было множество собственных способов отказываться от того, чего ему не хотелось делать – в том числе и от еды. То есть первое время он просто отнекивался или игнорировал поставленную перед ним тарелку, когда вел расследование; однако это могло растянуться на несколько дней, и тогда Джон будто задавался целью покормить его во что бы то ни стало. Шерлок отлично умел избегать того, что было ему не по вкусу. В данном случае еда больше отвлекала, чем помогала; он попытался прибегнуть к уловкам, изобретенным им еще в детстве, но с Джоном они почему-то плохо работали. Ватсон быстро просек, что Шерлок только ковыряется в тарелке, по-прежнему не съев ни кусочка; выкинуть ужин в мусорное ведро или унитаз было невозможно по причине того, что Джон сидел напротив и внимательно наблюдал за ним. В конце концов он глубоко вздохнул и забрал у Шерлока тарелку. - В самом деле, мне кормить тебя с рук?.. Джон не видел взгляда, направленного в его спину. Его забота была невероятно раздражающей, но в то же время… привычной?.. - Ну, знаете ли, это уже слишком! – Джон еле сдерживал себя, чтобы не выйти из очередного кафетерия, хлопнув дверью. - Извините, я не был осведомлен, что вы в ссоре… - Мы не пара! - Да-да, конечно… Многие до сих пор стараются избежать гласности… Джон сжал кулаки и взвыл. Слава всем богам, про себя. Официант им попался на редкость твердолобый – это надо же, с таким упорством твердить двум мужчинам, что они встречаются, хотя один из них – натурал, а другой… А другому вообще было все равно – он сидел, сложив руки в молитвенном жесте и глядя в одну точку где-то прямо над Джоновым затылком. - Вы несете заказ? - Да, простите. - И чтоб никаких «любовных десертов»! – крикнул Джон вслед удаляющемуся официанту. Расследование в День святого Валентина… И за что ему такие муки?.. - Шерлок, - Джон перевел взгляд на друга. Ни в позе, ни во взгляде того ничего не изменилось. – Ше-ерлок! Холмс не отвечал. Безукоризнен, как всегда. Чуть растрепанные кудри только придают особенного очарования; белоснежная рубашка подчеркивает аристократические черты лица, а длинные темные ресницы делают прозрачные глаза глубже… - Ваш заказ… Джон поспешно перевел взгляд на подошедшего официанта. Джон не любуется Шерлоком. Нет, и еще раз… Джон никогда не был образцом для подражания (по крайней мере, он себя таковым не считал). У него были проблемы с доверием, тяжелое прошлое и неблагополучная семья; но на фоне Шерлока доктор вдруг почувствовал себя чуть ли не идеалом. В самом деле, он не грубил в открытую незнакомым людям, и ни у кого не возникало ощущения, что его заводит вид крови. Однако все эти странные качества Шерлока его почему-то не отталкивали; нет, разумеется, что и не нравились, но без своей болезненной прямоты, бессонных ночей и острот в сторону окружающих Шерлок бы не был Шерлоком – а значит, не был бы так дорог Джону. Дорог?.. Разумеется. Как друг. Дрожащие ресницы Шерлока вдруг выбили Джона из привычной колеи. Холмс сидел за кухонным столом, разбирая папку с очередным делом, над которым они работали уже почти неделю; в течение этой недели ему едва ли удалось поспать в общей сложности больше десяти часов, и теперь его усталый вид действовал Джону на нервы – будто он упустил что-то чрезвычайно важное. Джон, спавший дольше, но, однако, тоже изможденный долгими поисками и пробежками по Лондону, пришел на кухню, чтобы выпить кофе. Он заварил ароматный напиток и разлил его по кружкам; опустился на стул, кинул взгляд на Шерлока и увидел скорбно опущенные уголки губ, синяки под глазами и дрожащие ресницы. Джон вряд ли смог бы объяснить, почему он замер и так и не протянул Шерлоку чашку с дымящимся кофе. Шерлок двигался как будто на автомате; посторонний человек наверняка не заметил бы перемены, но Джон видел, как в каждом его движении читается болезненная усталость. Захотелось выдернуть его с кухни, отвести в спальню, закутать в одеяло, как младенца, и заставить поспать; однако Джон знал, что это ему все равно не удастся – Шерлок не сможет уснуть, когда до конца расследования осталось… - Джон, - Ватсон вздрогнул и перевел поехавший взгляд с шеи Шерлока на его лицо. - Да, - Джон протянул ему чашку с кофе. - Я справлюсь. Ты можешь идти спать. - Но… - Надо только наведаться домой к Стивену и выяснить, был ли у его любовника красный пиджак. - Как… - Ты можешь идти. Джон упрямо сжал кружку с кофе обеими руками. Уголок губ Шерлока дернулся вверх. Нет, он, определенно, не любовался своим соседом. Шерлок, безусловно, был красив. Шерлок был притягателен и изыскан; Джону было сложно поверить в то, что на него не бросалась каждая встреченная ими девушка. Впрочем, вполне возможно, что все дело было в ледяных предостерегающих взглядах Холмса или в том, что почти все в этом мире думали, что они встречаются. Джону уже надоело с этим спорить; он и подумать не мог, что Шерлоку может прийти в голову встречаться с ним; что ему вообще может прийти в голову с кем-то встречаться. Отношения подразумевают обязательства; это было как раз тем, что Шерлок так ненавидел. Нет, разумеется, он выполнял некоторые требования Джона, но постоянно… да не может такого быть. Но сейчас Джон им, совершенно точно, любовался. У Шерлока, уснувшего на диване, волосы были растрепаны сильнее обычного; он поджал колени к груди, и его полные губы были чуть приоткрыты. Бледная кожа казалась очень тонкой и приятной на ощупь; наверняка невыразимо приятно целовать его шею… Джон сморгнул и поскорее отвел взгляд. Ему не нравится его сосед! Он… всего лишь отдает должное его внешности. Точно. Именно так. - Джон. Доктор поднял глаза на Шерлока. Детектив сидел на диване; его глаза были устремлены, казалось, в самую глубину зрачков Джона. - Да? - Ты ни о чем не хочешь поговорить? - Хочу, - сказал Джон и осекся. Что, прости? Ты сам-то понял, что сказал?.. Детектив явно ждал начала разговора. Молчал и смотрел, смотрел, смотрел… - Тот желчный пузырь в холодильнике… - Я уберу. - Пробирки на столе… - Эксперимент почти закончен. - Лестрейд сказал… - Джон. Джон поднял голову. Он, абсолютно точно, не был влюблен в Шерлока Холмса. Даже в тот момент, когда тот, наклонившись к нему, отвел со лба прядь волос, а Джон застонал от нетерпения и прижался своими губами к его… Он не был влюблен в Шерлока Холмса. Абсолютно точно, не был. Может быть, потому, что слишком сильно любил его для того, чтобы размениваться на глупые, короткие влюбленности. Кто знает.