Донор счастья

Мне уже говорили как-то что Том тупит не по-детски, но он же альфа. И в этой главе он продемонстрирует это по полной+) _______________________________________________________________________

Господи, ну я рос нормальным ребёнком, дальше то что случилось? извечный вопрос омегаверса

      Когда Арин открыл глаза у него появилось чувство дежавю.       Снова утыкан проводами, снова хочется пить и всё болит. Он вспомнил про своё странное пробуждение на складе, полицейских и Кея, а потом почему-то решил, что наверное ему всё случившееся после той жуткой машины просто приснилось. Но затем он ощутил какую-то подозрительную пустоту. Никто не шевелился внутри, и это вызывало беспокойство. Хотел ещё пошевелиться, но его придавила холодная ладонь человека в белом.       - Что со мной? Где мой малыш? Где Гил? Что случилось? - паника начала накрывать с головой, хотелось бежать, но не было сил даже подняться, всё тело ломило.       - Стой ты, не дёргайся, тебя прооперировали. Так все швы разойдутся. Всё хорошо, мы успели, ещё бы чуть чуть и усё, фенита ля комедия! Нет, ты понял? Сейчас санитаров позову, привяжем, если не прекратишь барахтаться.       - Где мой сын? Где Гил? Где все? - не унимался омега.       - И за что вы мне все такие буйные достаётесь? Сын твой всё отделение на ушах держит, такого здорового и шумного у нас давно не было, мы сначала в терапию поместили, в отделение для недоношенных, да всё нормально не дёргайся, так положено. Тебе ещё часов пять спокойно спать можно, друзья твои толпой выстроились, мы их выгоняли, а они спать здесь остались. И альфы твои весь этаж перебаламутили.       - Альфы? - рыжего смутило множественное лицо, он потихоньку расслаблялся.       - Ну, да, - продолжая заговаривать зубы медик вколол омеге успокоительное, чтоб тот ещё немного вздремнул. Омежка быстро отошёл от наркоза и это давало большие надежды на скорое выздоровление, но это, конечно, не факт ещё. - Не знаю считать ли священника альфой, но альфа же чудно! Второй суровый такой, но симпатяга, а третий курит на балконе, хотя и сказали ему что нельзя. Но самый ужас это седовласый...       - Значит все здесь.. - улыбнулся рыжий погружаясь в облако снов.       Проснулся он уже в другой палате. За окнами светало, он порадовался, что Билли родился весной, хоть и раньше поставленных сроков, значит всё лето они будут гулять. В палате он опять был один, хотя видел, что рядом есть и другие койки. Из-за двери слышались голоса, и в одном из них Арин различил Гила, друг рвался к нему в палату, а его не пускали. После получасового препирания, в дверь всё же просунулась узкая мордашка незнакомого медбрата:       - А, проснулся. Тут твои у главврача разрешение на посещение выбили. Примешь? - он тут же проскочил к омеге и поправил ему подушку, чтобы тот смог принять полусидящее положение. Поправил шапочку на голове. - Не нравишься ты мне, рано они тебя перевели... палата была нужна. Но учти, я слежу - и пригрозил пальцем.       Как только парень скрылся в палату тут же ввалился Гилберт, пакеты со всякой снедью у него отобрали ещё на пороге, и видно не только эти пакеты, потому что от него пахло цветами, а видно их не было. Седовласый сразу полез целоваться, и на него опять шикнули. Тогда он демонстративно убрал руки, но всё равно чмокнул Ари в бледную щёку.       - Такой красавец родился, поздравляю! - и снова попытался обнять, после чего снова раздалось шипение.       Рыжий заулыбался, теперь ему стало совсем спокойно, раз Гила пустили и он видел малыша, значит, всё действительно не плохо.       - А у меня к тебе просьба. - Гил, у тебя не стыда не совести! Это у меня к тебе просьба, а точнее куча вопросов!       - Тебя подставили, это недоразумение, уже всё улажено. Рейнси мы с Метьюсом берём к себе в контору, нам такие люди полезнее, чем сам понял где... Всё? - Ари только и оставалось что кивнуть. - Теперь моя просьба?       - Выкладывай.       - Ничего нового, всё как раньше... только из-за Тома придётся ускориться, - рыжий закатил глаза, - Ну, понимаешь, он ничего не говорит, наверное с его благоверным что-то, сегодня днём у него самолёт... вот.       - Гилберт Булкросс, вы в своём уме? - и более жалобно, - ну как я в таком виде?       - А ты всегда шикарен, теперь хоть Кея затмевать не будешь...       - Что?! - раздался знакомый голос, альфа сдвинулся и Ари увидел входящую в палату процессию, возглавляемую Ханни.       За ним шли: падре Мэтьюс, парень, которого рыжий не знал, полицейский, и... сердце отчаянно забилось. Последним вошёл, неловко переминаясь с ноги на ногу, и глядя в пол тот, кого Арин не ожидал увидеть больше никогда, это был сто первый! Том был бледен, как в тот раз, когда они виделись впервые, только складки между бровей стали глубже, а волосы короче, но это был он. А на шее был повязан подаренный Арином шарф.       Дыхание перехватило, а в груди что-то сжалось, перед глазами поплыло. Томас Метьюс - друг Гилберта и его сто первое не состоявшееся свидание, этот человек всё время был рядом, совсем близко. Он всё время помогал ему, оставаясь в тени, а ещё он женат. Сердце забилось и ухнуло в самую бездну отчаяния, и рыжему захотелось провалиться следом. Но даже уйти было некуда.       - Том познакомься это Арин. Арин это Том, мой друг и компаньон по бизнесу, - тараторил, заглядывая то в одно лицо то в другое Гилберт.       Хочется сказать, что мы знакомы, но кажется он не узнал меня. Мир дрогнул радужными кругами, как же обидно, но столько времени прошло. ____________________________________________ Pov Тома Метьюса       Когда так долго чего-то ждёшь и придумываешь множество вариантов встречи, то при столкновении с реальностью неизбежно разочарование.       Несомненно фигурка этого хрупкого омежки, пережившего столько напастей и продолжающего улыбаться, вызывает бесконечное уважение. Но заострившиеся черты бледного лица не всколыхнули ничего в памяти. Так захотелось почётче вспомнить лицо того Арина, но ничего не получалось. Все будто ждали от него какой-то особой реакции, но знать бы какой? Серые глаза, чудесный запах... здесь только больничный запах, и ароматы остальных так смешиваются, что голова начинает болеть.       Говорю, что очень рад познакомиться, а он смотрит на меня затравлено, и готов разреветься. Наверное, я напугал его, последнее время это не редкость, хотя от этого Ари ожидал большего. Его глаза кажутся смутно знакомыми, наверное именно такие и должны быть у того кто столько пережил, но чего-то важного мне не хватало. Голубая эта шапочка. Его волосы! Его запах! Этот аромат ни с чем не спутаешь, но такое чувство, что Ари вообще ничем после родов не пахнет.       А потом началась такая суета, что всё остальное мгновенно вылетело из головы, только остался неприятный осадок. Я не вспомнил бы лица Арина даже столкнись с ним лицом к лицу, от осознания этой простой истины хотелось напиться.       Пока Гил выстраивал нас вокруг постели, и пока Дуг читал молитву, даже когда влюблённые читали свои признания, Ари не поднимал глаз и на меня больше не смотрел. Я был разочарован. А мой рыженький омега увидев меня узнал бы? Наверное нет.       Кей и Гилберт казались действительно счастливыми, когда ручку Ханни Булкроссу вручил молодой папочка, а я подал кольца. Они поцеловались, и в окно заглянул яркий луч света. Стало завидно, и отведя взгляд понял, что не мне одному. Губы сами растянулись в улыбку, пусть хоть у них всё будет хорошо.       Арин вскинул голову и, может мне показалось, что из его шапочки на лоб выпал пушистый локон, огненно рыжих волос. В этот миг почудился тот самый едва уловимый запах, и волна вопросов закружилась в голове, но не одному из них не суждено было найти ответа, потому что нас погнали на выход.       Я попытался задержаться, и видел, или думал что видел, как Ари одними губами сказал мне: "Будь счастлив, сто первый". - а на щеках его блестели дорожки слёз. ____________________________ POV Арина       Он не узнал меня! Почему больно-то так... У Тома есть муж, а у меня сын. И мы будем счастливы, пусть и не вместе. Падре Метьюс говорил, что нужно давать шанс людям, и я честно дал этот шанс, но обманулся.       - Будь счастлив, сто первый, - шепчу ему вслед, а он оглядывается и растерянно смотрит своими синими, как тёмное небо глазами. Пытается, что-то сказать или спросить, но дверь перед ним закрывается.       После этого я ещё долго не мог успокоиться, и часто во сне мне снилось его замешательство, тогда мне казалось, что в последний момент но он узнал меня, и даже позвал по имени. Но в тот день все иллюзии и мечты для меня закончились, потому что я стал одиноким папой маленького альфы, теперь точно можно поставить крест на личной жизни. ____________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________ POV Тома Мэтьюса       Он улетает на долгих четыре года. За это время может многое случиться, но кажется будто всё судьбоносное уже случилось, а дальше только рутина рабочих будней. Вжавшись в кресло при взлёте, он не фотографировал крыло самолёта, ему вообще не хотелось оглядываться. Перед глазами плыли образы того с чем он расстаётся. Омежка с огненно рыжими волосами на его травмированной после матча руке, сейчас он был похож на друга Гилберта, и от этого хотелось кричать, и бежать обратно, но ему не было с ним места, не теперь. И от этого внутри была лишь пустота и отчаяние. А есть ли у него выбор? Выбор есть всегда, и последствия, именно их и стоит обычно опасаться.       Да, не такой альфа нужен хорошенькому омеге, а ему вообще не нужны никакие омеги! Только почему тогда так сильно болит сердце, всё нутро сжимается при мысли, что он вырывает кусок души.       - Девушка, простите, а что есть из спиртного?       - Боитесь летать?       - Нет, хочу заснуть.       - Тогда, может снотворное?       - Я хочу так чтобы без снов. - хотя бы сегодня, мне ещё каждую ночь видеть одно и тоже "Будь счастлив, сто первый". *Заранее прошу прощения у всех кого расстроил.